Ланта

На смотровой площадке было тихо, темно и пусто. Зеленоватые ночные светильники, проложенные по потолку и полу вдоль стен, отмечали границы помещения и оставляли причудливые блики на толстом непробиваемом стекле, но не могли осветить огромный зал даже до состояния полумрака. Это было похоже на большую коробку концентрированной тьмы, ну, или просто на очень большую банку с черной краской. Роберт не знал, почему это место называется смотровой площадкой: такое название, по его мнению, залу совсем не подходило. Сколько Роберт себя помнил, смотровая служила скорее комнатой отдыха для всех, кому было негде больше проводить время. Это было единственное помещение на всей станции, где одна из стен была полностью сделана из стекла, но созерцанием космоса никто особо не увлекался. Иногда на это стекло опускали металлические «шторы»: оно хоть и непробиваемое, но в некоторых случаях лучше не рисковать. На памяти Роберта «шторы» — или щиты, как их называли на станции — опускались всего пару раз, все остальное время вид на бескрайнюю черноту космоса был открыт для каждого. Стоя у самого стекла, Роберт всматривался в холодную тьму за ним. Где-то вдалеке горели маленькие белые точки — планеты и звезды. Роберт знал, что многие из них потухли уже очень давно, но сейчас, как ни странно, это не наводило на него тоски. Как и не наводил тоски тот факт, что космос рядом со станцией был совсем темным и пустым. Наверное, если бы не блики на стекле, ему бы даже казалось, что лампа на полу — всего лишь тонкая светящаяся зеленая линия, что нет никакого стекла, что можно шагнуть вперед, переступить лежащую перед ним черту и оказаться в объятиях бескрайней черноты. Впрочем, помещение, в котором он находился, казалось Роберту еще одним кусочком этой черноты: словно между двумя частями одного бескрайнего пространства поставили стену из стекла, чтобы хоть где-то у обеих этих частей был один — общий — край. Он и раньше часто приходил сюда по ночам — у большого окна думалось лучше всего. И чем ближе к выпуску, тем чаще в мыслях всплывал один и тот же вопрос: что, если улететь с этого маленького куска железа? Есть ли рядом другие станции? А может, даже населенные планеты? Жизнь на станции, конечно, полностью его устраивала, но интерес брал верх: а вдруг где-то там, на одном из этих далеких огоньков, происходит что-то интересное? Он стоял долго, хоть и понимал, что перед первым заданием после окончания учебы нужно бы выспаться. Сон не шел. Когда ноги стали наливаться тяжестью от долгого бездействия, Роберт потянулся и направился к выходу со смотровой площадки. — Волнуешься, а? — достаточно громко прозвучал низкий мужской голос откуда-то со стороны двери. Роберт вздрогнул от неожиданности — ему казалось, что все время в этом большом помещении он был один. — Я тоже переживал перед первым вылетом, — проговорил голос, после чего выдержал небольшую паузу и продолжил. — Нет там ничего страшного, все точно так же, как в симуляторе. Были же у тебя занятия на симуляторе? Роберт неуверенно кивнул. Он не сразу понял, что в темноте собеседник не увидит этого кивка, и слегка растерялся: голос, хоть и был низким, звучал довольно молодо, и Роберту сначала показалось, что его собеседник — такой же выпускник. Однако незнакомец говорил так твердо и уверенно, да еще и настоящие вылеты упомянул — казалось, у него за плечами уже богатый опыт. Роберт задумался и, напрочь забыв про вопрос, который ему задали, сделал шаг к двери. — Правильно, иди поспи, — одобрительно отозвался незнакомец, видимо, услышав, как ботинок коснулся металлической поверхности пола. — Ты уже часа два тут стоишь. Времени на сон еще достаточно, так что и я пойду. Через несколько секунд Роберт услышал тяжелые шаги по коридору и звон металла о металл — так звенят только старые ботинки, носимые теперь разве что редкими ценителями. Несколько секунд он прислушивался, а потом даже не заметил, как звук шагов стал дальше, а вскоре и вовсе утих, и как сам Роберт оказался прямо перед дверью своей комнаты в жилблоке. Дверь, считав ключ-карту, мягко скользнула в сторону. Роберт разделся, аккуратно повесил свои вещи на кресло и забрался в постель. Он еще долго вертелся, пытаясь устроиться удобнее и прокручивая в голове последние услышанные на уроках инструкции. Сон не шел. Да и когда пришел, облегчения в нем было мало: он был краток и тревожен. Роберту снилось, что он опаздывает на свое самое первое задание. До отправления корабля его команды остается всего несколько минут, а он все бежит по бесконечным одинаковым металлическим коридорам, но никак не может найти нужный отсек. Мимо пролетают жилые блоки, которых вообще не должно быть на корабельном уровне; мастерские и ремонтные отсеки, и даже двери ангаров, но нужной Роберту двери — нет. Проснувшись, Роберт почувствовал: действительно проспал. Он быстро оделся и, даже не взглянув на часы, помчался по коридору к выходу из жилблока. *** День на станции наступал постепенно. Неяркий зеленоватый свет сменился приглушенным желтовато-белым, который со временем начал полноценно освещать коридоры и помещения. Двери комнат одна за другой открывались, выпуская людей, расходящихся на работу, в столовую и по другим делам. Лорн потянулся и зевнул, выходя из комнаты. Дверь за ним закрылась, тихо зашипел замок, небольшая прямоугольная панель справа от двери загорелась красным. Лорн похлопал по карманам комбинезона, убеждаясь, что взял все нужное, и двинулся по коридору. Он не очень любил вставать в самом начале дня, тем более, когда перед этим очень поздно ложился, но в этот раз решил выйти пораньше — до того, как коридоры заполнятся сотнями людей и на нужный уровень придется ехать в плотно набитом лифте. Честно говоря, начало этого дня даже как-то воодушевляло Лорна. Он шагал по коридору медленно и важно и, казалось, даже улыбался своему будущему. Еще бы — ведь впереди теперь столько интересного! Однако абсолютно четко и ясно Лорн понимал, что-то, чем он будет заниматься — не сплошные захватывающие приключения. В учебном центре всегда говорили, что ни одна работа не бывает важнее другой, что все одинаково ценны — и ученые, и операторы буров, и даже те, кто отвечает за переработку отходов. Но Лорн всегда знал, что на нем будет лежать очень большая ответственность. Лорн — пилот. И именно от его умения управлять кораблем и справляться с трудными ситуациями может зависеть безопасность всей вылетающей со станции команды. Он шел по знакомым коридорам мимо спортзала, в который часто захаживал после учебы, мимо библиотеки, где ему нравилось листать распечатки книг, пока сложная паутина наконец не вывела на просторную круглую площадку, в центре которой блестели четыре металлические колонны. Каждая из колонн была оснащена дверью по размерам примерно в два раза больше двери комнаты в жилблоке, а внутри колонн находились огромные лифты, каждый из которых был способен вместить около тридцати человек. Таких лифтовых площадок было много по всей станции, но Лорн давно привык пользоваться ближайшей к его комнате. На площадке почти никого не было: только двое людей около выхода в один из коридоров ждали, очевидно, кого-то третьего. Лорн подошел к одному из лифтов и провел ладонью по светящейся красной панели на двери. Панель тут же сменила цвет на зеленый, дверь с тихим шипением скользнула в сторону. Лифт был пуст. Совсем немного времени на ввод команды, и меньше, чем через минуту, Лорн уже вышел на корабельном уровне. Потолки здесь были намного выше, чем на жилом, но это Лорна не удивило — в последние годы учебы он проводил с кораблями достаточно много времени, а потому часто тут бывал. Найти нужный ангар не составляло труда по той же причине — большая герметичная дверь с красным номером 24 на ней находилась от лифтовой площадки совсем недалеко. В отличие от большинства остальных дверей, двери ангаров открывались вверх, и Лорн, будучи достаточно высоким, нагнулся, чтобы пролезть под дверью, когда она открылась примерно на половину его роста. В огромном помещении, уставленном десятками легких грузовых кораблей, он чувствовал себя почти как дома. Корабль номер 72-18, которым Лорну предстояло управлять сегодня, стоял практически в самом дальнем углу ангара. Подойдя к кораблю, Лорн услышал тихое шипение, за ним последовал короткий звук — лязг металла, столкнувшегося с металлом, а после — женский голос, издавший непонятное ругательство. Лорн замедлил шаг и прислушался. Нет, происходящее вовсе не пугало его. Просто почему-то стало ужасно интересно, что будет дальше, и не хотелось раньше времени выдавать свое присутствие. — Да что ты… — сдавленно проговорил все тот же голос. — Да как же… Раздалось еще несколько ударов металла о металл — три или, может, больше. Лорн слегка поежился, громкие звуки были неприятны, и он даже не подумал бы считать, сколько именно их прозвучало. На секунду Лорн даже слегка разозлился — как пилот, он почти уже посчитал этот корабль своим, а неизвестная личность, кажется, только ломала его. — Есть! — воскликнул голос. Огромный ангар на несколько секунд как будто сжался до размеров самой маленькой каморки для инвентаря, какую только можно найти на станции, и наполнился громким звуком, напоминающим то ли шипение, то ли свист. Сквозь этот звук Лорн различил еще какой-то непонятный скрежет, а после… А после стало совсем тихо. Помещение ангара вернулось в привычные размеры. Тишина повисла всего на пару мгновений, но ощущалась как целая вечность. Лорн не двигался. Интерес к тому, что делала с кораблем обладательница голоса, не угас, но не раздавалось больше никаких звуков, и узнать хоть что-то не представлялось возможным. После нескольких тягостных секунд ожидания хлопнула металлическая крышка. Из-за корабля уверенным шагом вышла невысокая девушка. Ее длинные волосы были собраны в аккуратный хвост, а форменный комбинезон, кажется, даже самого маленького размера, был ей слегка великоват. Рукава комбинезона были закатаны до локтей. Массивный пояс, на котором висели всевозможные инструменты, выглядел нелепо на этой хрупкой девушке. Заметив Лорна, она слегка вздрогнула, будто не ожидала, что кто-то кроме нее может сейчас находиться в ангаре, но постаралась скрыть удивление. — И долго ты тут стоишь? — голос показался Лорну непривычно громким и звонким, но в нем слышались почти грозные нотки. Лорн нашел это довольно забавным, но не засмеялся. — Нет, — спокойно и просто ответил он. — Где-то с минуту, может, чуть больше. — Пришел готовить корабль, да? Пилот? — девушка смотрела снизу вверх в глаза Лорну прямо и твердо, так, словно проводила допрос. Лорн растерялся всего на секунду: нужные для ответа слова ускользнули от него, а в голове вместо них поселился целый рой вопросов. Почему эта девушка решила, что Лорн пилот? Вернее, как она это поняла? Что она делала с кораблем и кто она вообще такая? Из всех вопросов Лорн мог ответить только на один: девушка, очевидно, механик. Пояс со всевозможными инструментами, свисающая с него связка гаечных ключей всех форм и размеров, небольшой флакон масла, торчащий из кармана комбинезона. Разве что для механика эта девушка была слишком чистой, но долго ли перепачкаться? Остальные вопросы — включая, казалось бы, простой вопрос, заданный девушкой — остались без ответов. Впрочем, девушку, кажется, ответ не особо и интересовал. — Мэй, — она протянула хрупкую руку и, как показалось Лорну, даже слегка улыбнулась, что никак не увязывалось с тоном допроса, который звучал парой секунд ранее. — Эммм… Лорн, — он ответил на рукопожатие, осторожно сжимая маленькую ладонь, и, немного поколебавшись, продолжил. — С кораблем все хорошо? — Ага, — просто ответила Мэй, слегка пожимая плечами. — Не закрывался люк над генератором щита. Теперь закрывается. В остальном все хорошо, но, наверное, осмотри корабль еще раз сам, раз уж ты тут. Она говорила точно так же, как произнесла при знакомстве свое имя — бойко и четко, а от допрашивающего тона не осталось и следа. Лорн едва заметно улыбнулся и стал медленно обходить корабль вокруг, заглядывая в люки и открывая крышки, касаясь пальцами потертой, но чистой поверхности обшивки. Было видно, что корабль налетал достаточно много, но его поддерживали в хорошем — почти идеальном — состоянии. Осмотрев корабль снаружи, Лорн решил забраться внутрь и проверить все там. Герметичная дверь в задней части корабля (эта часть по сути была большим и пустым сменным контейнером) оказалась открытой. Мэй сидела в контейнере, прислонившись спиной к стене. Лорн прошел дальше — в комнату экипажа, прямо под которой, если спуститься по лестнице, находилась довольно тесная кабина пилотов. Два кресла, приборная панель, широкое лобовое стекло — абсолютно так же выглядели кабины большинства используемых жителями станции кораблей. Все работало как часы: провода за крышкой под приборной панелью были уложены аккуратно, так, чтобы не составляло труда разобраться, что к чему; рычаги были смазаны, все системы корабля были отлажены. В какой-то момент Лорну даже показалось, что он зря пришел рано — корабль был в прекрасном состоянии и абсолютно готов к вылету. Лорн вернулся в контейнер. Мэй вертела в руках большой гаечный ключ. Это все, что Лорн мог разглядеть — в контейнере было достаточно темно. — Давно ты тут? — спросил он, опускаясь на пол рядом, но сохраняя некоторую дистанцию. — А? — Мэй будто не слышала его и даже вовсе не заметила, как он пришел, но через несколько мгновений оживилась. — Около часа. Возможно, чуть меньше — но достаточно, чтобы привести тут все в порядок. Впрочем, он тут, вроде как, и до меня был. Мэй открыла рот, словно собиралась еще что-то сказать — Лорн отметил для себя, что она довольно многословна. Однако ее прервал звук открывающейся двери и торопливые шаги, больше напоминающие бег. Услышав их, она мгновенно поднялась с места и буквально выпрыгнула из корабля. Дверь, по прикидкам Лорна, находилась чуть ниже, чем на высоте роста девушки. Он тоже решил выйти из корабля, чтобы узнать, что происходит — шаги становились все ближе, а вскоре вместе с ними послышалось громкое тяжелое дыхание. Выбравшись из корабля, Лорн увидел, как прямо к ним со всех ног бежит кто-то, на бегу посматривая на номера кораблей и что-то бормоча себе под нос. Когда человек приблизился, Лорну удалось рассмотреть на его лице очки и неуложенную копну коротких светлых волос. Еще через несколько секунд стало ясно, что приближающийся человек достаточно высокий и, скорее всего, примерно одного с Лорном возраста. Когда он добежал, дыхание его сделалось совсем тяжелым. По красному лицу стекали капли пота. Незнакомец согнулся почти пополам и, опершись руками на колени, жадно хватал ртом воздух. — Успел, — выдохнул он через несколько минут, когда пришел в себя. — Ты о чем? — удивилась Мэй. — Куда успел? У нас тут до инструктажа еще полтора часа. Незнакомец посмотрел на нее с выражением растерянности на лице. Лорн не вмешивался. Он стоял чуть позади девушки и присматривался к незнакомцу: отчего-то, когда тот выпрямился, его фигура показалась Лорну очень и очень знакомой. — Неловко вышло, — все еще тяжело дыша проговорил незнакомец. — Я-то думал, что опаздываю. Вы тут давно? — Не очень, — Лорн пару секунд подумал, прикидывая, сколько времени ушло у него на знакомство с механиком. — Минут пятнадцать. — Кажется… — незнакомец на несколько секунд задумался, быстро окидывая Лорна взглядом. — А не тебя ли я видел ночью на смотровой площадке? Низкий голос, ботинки старого образца, это вот все… Лорн удовлетворенно хмыкнул: — Это многое объясняет, — спокойно ответил он. — Так вы уже знакомы? — вмешалась Мэй, выглядывая из-за плеча Лорна. — Не совсем, — Лорн на секунду взглянул на нее и снова посмотрел на незнакомца. — Но да, мы виделись. — Мое имя — Роберт, — незнакомец протянул руку. — Мэй, — девушка хлопнула по его ладони и улыбнулась. — Лорн, — пилот кивнул и ответил на предложенное рукопожатие, которое оказалось довольно крепким, несмотря на худощавое сложение Роберта. — Ты, надо думать, наш механик? — спросил Роберт, внимательно осматривая Мэй поверх очков. — А ты, надо думать, соображаешь, — ответила Мэй шутливо, но так, что ее слова звучали достаточно серьезно. Было что-то немного пугающее в том, как она разговаривала. В допрашивающем тоне при знакомстве, в этом полуехидном ответе… Что-то такое, из-за чего Лорн решил, что, пожалуй, не стоит говорить при Мэй какие-либо глупости. Время тянулось медленно. Лорн, Роберт и Мэй сидели на полу ангара около корабля и рассказывали истории о последних днях, проведенных на учебе. Роберт — серьезный юноша, которого Лорн видел на смотровой площадке накануне — оказался оператором бура. С первого взгляда он производил впечатление человека собранного и ответственного, но, пожалуй, чрезмерно педантичного. Следующим, за полчаса до инструктажа, пришел Эдвард — он тоже был оператором бура, был немного старше всех в команде и работал уже два года. Лорн виделся с ним пару раз в самом конце обучения, когда работал с кораблями, а группа Эдварда отправлялась в рабочий вылет или возвращалась на станцию. Эдвард — чуть ниже Лорна, темноволосый и стройный — был молчалив и почти безэмоционален. Он совершенно не интересовался рассказами ребят об учебном центре и держался чуть в стороне, сидел на полу, иногда поднимался и обходил вокруг корабля, что-то бормоча себе под нос, а потом снова садился вдали от всех. Лорн не мог сказать, что Эдвард ему не нравился, но и особенного желания как-то вовлечь его в беседу не возникало. Последней прямо к началу инструктажа пришла черноволосая девушка — третий оператор бура. Подойдя к ребятам, она сразу стала что-то очень быстро рассказывать. Из всего потока слов Лорн уловил только имя девушки — Кэрри. — Ну, все в сборе? — вся команда вздрогнула от неожиданности. Говорил невысокий седой мужчина, но никто не видел, как он подошел. Лорн знал его — это был Гленн, несколько месяцев назад он вел у Лорна некоторые занятия. Гленн тоже был пилотом, но благодаря многим годам опыта хорошо разбирался и в кораблях, и в бурах, и, в принципе, во всем, в чем неплохо разбираются по отдельности все члены команды. Инструктаж Гленна был коротким и простым — он рассказал о том, что возглавит только первые несколько вылетов, а потом, когда команда освоится на работе, управление возьмет Роберт, а сам Гленн вернется в учебный центр готовить новые кадры. Он также быстро зачитал основные инструкции и инструкции по технике безопасности, но не заострял на них особого внимания. — Ведь вы это все уже сто раз слышали, да? — улыбнулся Гленн, заканчивая зачитывать инструкции. Вся команда забралась в корабль. Гленн вместе с Робертом, Кэрри и Эдвардом остался в комнате экипажа. Лорн спустился в кабину пилотов, следом за ним быстро спустилась Мэй. Свой громоздкий пояс с кучей инструментов она сняла и бросила около кресла второго пилота, чтобы разместиться удобнее. Лорн связался с управлением корабельного уровня, створки ангара открылись, и уже через несколько минут корабль номер 72-18 несся по направлению к скоплению маленьких точек на радаре, которые на самом деле были поясом астероидов. *** Из люка, ведущего в комнату экипажа, показалась голова Роберта. — Десять минут, — сказал Лорн, не дожидаясь вопроса. Роберт кивнул и снова скрылся в комнате экипажа. Мэй уже не удивлялась — за час с небольшим полета Лорн много раз как будто заранее знал, о чем именно спросят или чего именно потребуют. Казалось даже, что второй пилот ему не очень-то нужен — своими огромными руками он мог достать любую кнопку на приборной панели и старался все делать сам, так что Мэй оставалось только смотреть в черноту, виднеющуюся за лобовым стеклом корабля. Растянувшись в кресле, механик даже позволила себе немного расслабиться: все оборудование работало нормально, ничего не требовало ремонта — и зачем вообще нужен механик на таком ухоженном корабле? — Что, если бы такие перелеты длились дольше? — мечтательно протянула она. — Дольше? — пилот откинулся в кресле и посмотрел на напарницу. — Ага, — механик кивнула. — До основной части пояса лететь не больше часа. А теперь представь, если бы мы могли улететь отсюда и проводить так целые недели? Было бы здорово. — Ну, наверное, — Лорн почесал затылок. — Только тьма за стеклом, тишина и дорожные пайки… Кстати, по-моему, они довольно вкусные. — Да, пожалуй, — рассмеялась механик. — Это бы того стоило хотя бы из-за пайков. Пилот подавил смешок и едва заметно улыбнулся — одними только уголками губ. — А если, — заговорил он после небольшой паузы. — Если бы мы не смогли вернуться? — Значит, — пожала плечами девушка. — Так тому и быть. Лорн не ответил, и Мэй решила не продолжать этот разговор. Она часто мечтала о том дне, когда станция, наконец, начнет отправлять экспедиции дальше ближайшего камня. Конечно, в ее мечтах ей предлагали место механика в одной из первых команд, но со временем она обязательно доросла бы до старшего инженера экспедиции. И эти надменные придурки с административного уровня точно пожалели бы о том, что не пустили в производство ее выпускной проект — атмосферные исследовательские зонды, которые она разработала, были бы незаменимы в таком вылете. Из приятных раздумий ее вырвал легкий толчок — корабль коснулся дном большого астероида. — И… Выпускаем зацепы, — Лорн нажал несколько кнопок, на экране под его правой рукой отобразилась схема корабля и восемь мощных шипов — по три с каждой стороны и два в носовой части, как клыки, — вгрызающихся в поверхность астероида. — Мы пристыковались, — оповестила Мэй так громко, чтобы ее было слышно в комнате экипажа. — Хорошо, — раздался в ответ голос Гленна. — Поднимайтесь к нам. Мэй быстро нацепила пояс с инструментами и выбралась в комнату экипажа. Перед отлетом она казалась очень маленькой, и было трудно поверить, что там поместятся целых шесть человек. Но даже когда вслед за Мэй из кабины пилотов поднялся и Лорн, комната оставалась довольно просторной. Мониторы и панель управления буром были вмонтированы в одну стену, а вдоль противоположной стены располагался ряд складных кресел. Их было явно больше, чем людей в команде — с запасом — восемь штук. Гленн подошел к стене с креслами, нажал на одну из панелей, и она с легким шипением скользнула в сторону. Открылась небольшая ниша, именно в таких хранили скафандры на случай разгерметизации корабля. — Мы что, теряем воздух? — быстро, громко и взволнованно заговорила Кэрри, она задремала в пути и проснулась только тогда, когда в руках у Гленна уже был большой шлем. — Только не это, первый вылет и уже такие пробле… — Да не паникуй ты, — махнул рукой Гленн. — Мы просто собираемся выйти и прогуляться по астероиду, пока не начали наполнять контейнер. — Выйти? — Роберт сделал шаг в центр комнаты, как бы привлекая к себе внимание. — Гленн, это небезопасно. — Не будь занудой, Роберт, — решила, вмешаться Мэй, порядком уставшая сидеть в кабине и ничего не делать. — Правила этого не запрещают, а у Гленна опыта больше, чем у нас всех вместе взятых. — Вот, этот настрой мне нравится, — Гленн улыбнулся и протянул Мэй увесистый шлем от скафандра, а потом и сам костюм. — Тем более, тут порой открываются потрясающие виды! После Мэй снаряжение взяла Кэрри, потом Лорн. Роберт громко выдохнул и, всем своим видом показывая, что затея Гленна ему не нравится, тоже взял скафандр. Несколько минут все пытались не толкать друг друга, облачаясь в неудобные костюмы. Мэй заняла угол около люка в кабину, там же пришлось оставить пояс с инструментами — в скафандр он бы попросту не влез. Рядом с ней расположился Лорн. Ему, казалось, было труднее всех — Мэй заметила, что со своим ростом он мог бы достать головой до потолка в этой комнате, просто немного вытянувшись вверх, а ботинки скафандра добавляли целых пять сантиметров роста. Не переодевался только Эдвард. — Присмотрю за кораблем, — сказал он. — Чего я там не видел? Мэй показалось, что Эдвард пытался этими словами как-то выделить себя, подчеркнуть, что у него больше опыта, но она быстро отбросила эту мысль, сконцентрировавшись на переодевании. Вскоре оставалось только надеть и закрепить шлем. Тяжесть скафандра была для Мэй явлением вполне привычным — всех механиков обучали работе вне станции или корабля, и в любом скафандре имелся базовый набор инструментов, пользоваться которыми было так же просто, как обычными. — А теперь слушайте, — Гленн привлек внимание команды. — Как вам уже известно, поверхность астероидов — металл. В подошвах ваших ботинок — магниты: не включайте на полную мощность, а то ходить не сможете. Пятидесяти процентов вполне хватит, чтобы не улететь. Когда выйдем, держитесь ближе друг к другу. Из контейнера не выпрыгивать, иначе улетите — спускайтесь по краю. Шлюз, соединяющий эту комнату с контейнером, довольно небольшой. Сначала выйду я. Дальше выходить будете парами. Пользоваться такими шлюзами все умеют? Ребята покивали головами и надели шлемы. Гленн улыбнулся, закрепив свой шлем, и, нажав несколько кнопок, вышел из комнаты экипажа. Когда за дверью раздалось глухое шипение, а панель управления шлюзом загорелась зеленым, Роберт повторил комбинацию кнопок и слегка подтолкнул Кэрри к выходу. Последними выходили Мэй и Лорн. Когда внешняя дверь шлюза, ведущая в контейнер, открылась перед ними, на другом конце контейнера Гленн уже открывал другую дверь — ведущую прямо на поверхность астероида. Было темно — Мэй могла видеть только фонари на скафандрах других членов команды. Было страшно — хоть инструкция этого и не запрещала, в учебном центре никогда не рассказывали о том, что можно выходить на поверхность астероидов и других объектов. Было волнительно — Мэй всегда интересовалась тем, что лежит за пределами станции. А теперь у нее появилась возможность взглянуть на это собственными глазами! Совершенно забыв и о скафандре, и о магнитных ботинках, Мэй выпрыгнула из шлюза в контейнер. Потребовалась секунда или, возможно, немного меньше, чтобы Мэй запаниковала: пола под ногами не было. Искусственная гравитация, поддерживаемая в кабине и комнате экипажа, в контейнере не работала. Мэй мысленно выругалась. И как только она могла об этом забыть? Ведь устройство корабля известно ей до самых маленьких мелочей, а уж такую простую вещь точно каждый ребенок знает. Как можно было так глупо ошибиться? Мэй казалось, что она проклинала свою глупость целую вечность, но на самом деле не прошло и секунды, как она почувствовала, что ее ногу крепко схватили чуть выше колена и потянули вниз. Понятия верха и низа, как всегда думала Мэй, вне станции весьма относительны, но на корабле и в корабельных контейнерах низ, очевидно, там, где находится пол. Коснувшись его ногами, Мэй сразу же включила магниты. Рядом возвышалась только фигура Лорна, остальные были уже около выхода из контейнера. «Спасибо», — пробормотала Мэй, и только потом поняла, что в скафандре Лорн ее не услышит. — Спасибо, — повторила она по радиосвязи. — Что у вас там? — обеспокоенно спросил Гленн: связь, встроенная в скафандры, по умолчанию была настроена групповой. — Все в порядке, — отозвался Лорн. — Идем к вам. И мысленно Мэй поблагодарила его еще раз — за то, что не вынес на обсуждение всей команды допущенную ею глупость. Поверхность астероида не была слишком интересным зрелищем: серый покрытый каким-то налетом металл, глубокие черные тени. Где-то вдалеке можно было заметить станцию — большое скопление светящихся точек. По-настоящему красивыми Мэй показались другие астероиды — огромные и тяжелые куски металла, зависшие в черноте окружающего пространства. Мэй уже видела пояс астероидов на подлете, через лобовое стекло корабля, но сейчас он казался больше, ближе и прекраснее. Она словно стала частью того, на что раньше смотрела только со стороны. И действительно, она находилась на астероиде, прямо в поясе. Казалось — протяни руку, и коснешься соседнего астероида, поменьше. — Разве это не прекрасно? Вы только посмотрите! — восторженно сообщила Мэй по радиосвязи всей остальной команде. — Красиво, — коротко согласился Лорн. — Достаточно… Мощно, — прозвучал голос Роберта с легкой ноткой восхищения. Возможно, это было просто искажение связи, но Мэй решила считать то, что услышала, именно восхищением. — Ладно, — вклинился во всеобщие восхищения Гленн. — Возвращаемся на корабль. *** — Паук-1 запрашивает разрешение на взлет, — пробурчал голос в трещащем динамике. Седоволосый диспетчер отхлебнул кофе из большой кружки, кашлянул и, наклонившись к микрофону, ответил: — Паук-1, взлет разрешаю. Створки самого дальнего от диспетчерской ангара бесшумно раскрылись, блестя серо-синим металлом в лучах солнца, и корабль, медленно вылетевший оттуда, стал стремительно набирать высоту. — Спасибо, база, — протрещал в динамике уже совсем другой голос. Даже сквозь помехи было слышно, что он чуть выше и не такой хриплый как первый. — Удачи, Паук-1, — коротко ответил диспетчер. День для полета выдался лучше некуда: чистое небо; легкий сухой ветерок, слегка шевелящий траву. Что еще нужно для полного счастья и спокойного взлета? — Как думаешь, они ее найдут? — напарник, стройный зеленоглазый юноша, который всегда мечтал быть летчиком-испытателем, а не протирать штаны в диспетчерской рубке, провожал глазами корабль. Вопрос он задал почти шепотом, а на его лице застыло выражение восхищения. — Я не знаю, — честно и просто ответил седоволосый. — Никто не знает.