Полного объяснения феномена тауоники даже после многих исследований на данный момент не существует. К наиболее разработанным теориям относятся: теория супернаблюдателя, теория планковских процессоров и теория обратных проколов. Первая основана на приобретении тауоником более высокого «статуса наблюдателя», определяющего объективную реальность. Математический аппарат, применяемый для этой теории вызывает большие сомнения многих искинов исследователей и часто обвинялся в излишней изотеричности. Однако это теория нашла своих сторонников среди приверженцев гипотезы виртуальности мира. Доказательство данной теории будет означать возможность разумным индивидам менять реальность по полному своему усмотрению. Подробно можно прочитать в монографии «Новые боги» за авторством ИСП-112/94. Вторая основана на свойствах квантовой пены. Согласно ей мельчайшие ячейки пространства-времени способны играть роль вычислительных элементов, способных при определённых взаимодействиях менять реальность. Данная теория перекликается с гипотезой о вселенной как квантовом компьютере. Дальнейшие исследования предрекают технологический рывок, который позволит решать NP-задачи и манипулировать любыми аспектами вселенной посредством специальной техники. Вместе с тем они говорят, что первая цивилизация, применившая данную теорию на практике, сможет создать расширявшуюся со скоростью света зону пространства-мысли (загруженный в пространственно-временной компьютер вид) и/или изменённой физики, которая будет призвана уничтожить потенциальные источники подобных угроз(см. теорию тёмного леса и дилемму заключённого). При применении подпространственных двигателей скорость роста вирусного пространства-времени возрастёт многократно. Смотрите подробности в монографии «Раздробленная каузальность», за авторством ИСП-112/21. Третья предполагает возможность формировать обратные проколы между реальностью и подпростраством и преобразовывать энергию последнего. Если первые две теории допускают как непосредственное взаимодействие тауника с механизмом изменения реальности, так и некого посредника, то третья гипотеза утверждает об обязательном подпространственном механизме осуществляющим перенос и преобразование энергий между бранами. Некоторые особо радикальные теоретики поднимали даже вопрос о разумности посредников. Основными перспективными технологиями являются новые подпространсвенные двигатели, генераторы на основе иномировой энергии и системы охлаждения. Подробнее можно изучить в монографии ИСП-112/08 «За порогом реальности». Во всех случаях ведутся активные экспериментальные исследования, начиная от ментоскопирования тауоников и заканчивая проектами генераторов микросингулярностей на основе роя гелиоконцентраторов. Сразу несколько групп экспертов полагают, что все описанные в этих теориях механизмы связны и необходимо более подробное изучение их взаимодействий. – Вырезка из научно-популярного сетевого журнала "На острие прогресса".
Через несколько дней меня сняли с поста сопровождающего и отправили на прохождение сержантских курсов. Находясь в бессознательном состоянии, я вёл в бой виртуальных солдат. Как космических пехотинцев, так и дронов. Все они беспрекословно подчинялись моим командам, зачищали огневые сектора и становились непроницаемой стеной между мной и врагом. Я видел их глазами и вёл огонь их оружием. Канал управления, то сужался до минимальных донесений, то расширялся полноценным коллективным разумом. Неужто, в бою Вестат воспринимает нас также? Мы просто не могли осознать, где начинается наша мысль и заканчивается её. Постфактумное восприятие, не желая мириться с ролью куклы, превращало командные импульсы в приказы. Что, однако, не отменяло пугающую действительность. В бою для командующего отделением бойцы всего лишь послушные марионетки, расходные материалы. Да с её характером она нас так воспринимает и вне экзоскелета. Утешает лишь одно, более высокие командные единицы так же относились и к ней. Интересно было бы взглянуть на мыслительные процессы разума роты, для которого мы не более чем нервные узлы. Как бы то ни было, симуляция не продлилась долго. Вновь мысли становятся чем-то осязаемым, и удаётся отделить своё "я" от остального мира. Темнота и ни с чем не спутываемый запах внутреннего объёма экзоскелета свидетельствуют о моём пробуждении от компьютерных грёз. Тихий шелест за спиной. Это доспех выпускает меня наружу. Свет в отсеке не ослепляет привыкшие в темноте глаза. Микромашины симбионты заранее перевели родопсин(37) в разложенное состояние. Первое на что натыкается взгляд при покидании экзоскелета, это Аэнора со Штульцем. Уроженец Цереры держит в руках мягкий щит, в который раз за разом прилетают удары Аэноры. Её движения стремительны и точны. Скорость за пределом человеческих возможностей. Не пройди спарринг-партнёр модификацию явно бы получил перелом. – О, смотри, Алекс проснулся, – отвлёкся на меня Штульц. В это же мгновение ему прилетел удар ногой в плечо. – Ай, бля! – Эй, не спать. Я же тебе чуть голову не… Подожди, что ты сказал? Аэнора проследила направление взгляда сослуживца. – Действительно. Утро доброе. У тебя что, закончился курс симуляции? Я кивнул, натягивая форму из ящика тумбочки. – Всё прошло быстрее, чем я думал. Вас, я вижу, уже выписали. – Ещё как, только сняли запрет на физические нагрузки. Вот я и решила выбить дурь из астероидянина. Только он вот где-то нашёл этот щит. Хорошо, ты его отвлёк, а то пришлось бы мутузить спортинвентарь до следующего боя. Кстати, мы прилетели в какую-то систему. Сейчас пополняем запас расходников. – Понятно, а где остальные? – Мишеро в кают-кампании. Эстрес с Алексой ещё лечатся. Им кстати уже начали восстанавливать кожу. Остальные в симуляции, – произнёс Штульц, убирая мягкий щит в нишу в стене. – Странно, почему тебя в ней не оставили, – сказала Аэнора стягивая тренировочную форму. – Зачем лишний раз выводить в реал? – Мне-то почём знать. Я совсем недавно стал капралом. – Верно. Ладно, я в душ, потом предлагаю сходить в кают-кампанию, пока нас не засунули в виртуальность. А то я совсем соскучилась по стейкам. – Согласен, – тут же добавил Штульц. – Мне тоже не помешает освежиться. – Давайте, я вас подожду. Как только сослуживцы отправились в санузел, я лёг на свою постель, уставившись в потолок. Желания освежиться не было. Внутреннее покрытие доспеха всегда держит кожу в идеальной чистоте и лишь при интенсивной работе медсистем может оставить следы. А смывать напряжение потоками жидкости могли лишь те, кто не вырос в режиме её экономии. Скорее всего искусственной, ведь тепла для растапливания люда было достаточно. Вместо этого я заглянул во внутрекорабельную информационную сеть. Крейсер вышел из подпространства в системе Адфау, принадлежащей дагро, но на данный момент оккупированной терранским флотом. По знакомым с перевалочной пустотной базы тросам, протянутым между двумя звездолётами, туда и обратно ездили вагонетки с расходными материалами. В трюмах "Ночной розы" фабрикаторы превращали полученное сырьё в заготовки снарядов и запасные части оборудования. Доступ к камерам нам не ограничивали, так что можно было полюбоваться открывшимся пейзажем. Планета, вокруг которой крейсер крутился, искрилась синевой океанов и зеленью растительности. На виднеющейся ночной стороне мерцали хаотичные огни пожаров, подсвечивая рваную вату облаков. В звёздной бездне виднелись медленные светлячки кораблей и входящие в атмосферу обломки. Впрочем, кадрами космических просторов я любовался не долго. В ящике электронной почты лежало письмо, прошедшее долгий путь от Солнечной системы. Оно было от Лены. Строки послания расцвели на виртуальном экране. Они рассказывали о пути к Калисто. О родителях, что не находят себе место во время полёта, а потому всё чаще сидят в сети. И о каких-то мелочах, что она забыла написать в прошлом письме. Также Лена прикрепила к сообщению фотографию Сатурна, что нейрошунт извлёк из зрительных областей мозга. Я быстро составил ответ, аккуратно подбирая слова, чтобы контрразведка не мусолила письмо своими аналитическими алгоритмами. Уверен, при достаточной паранойе и времени ими можно и из реликтового излучения извлечь коварные планы врагов. Нечего вызывать подозрения и желание просветить память через ментоскоп. Уже отсылая письмо на сервер, я услышал оклик вернувшихся из душа товарищей по отделению. – Ну что Алекс, идёшь, – бросила Аэнора нетерпеливо. – Да, погнали. Знакомый путь до кают-кампании. Какие перерывы следовали между моими походами в этот отсек? Искажённое бессознательным состоянием время слишком условно, чтобы оценивать его. В самом помещении расположились аматэринцы и их сопровождающие. Я машинально провёл взглядом по отсеку. Среди примелькавшихся лиц сразу выделился Мишеро. Он о чём-то разговаривал с Нантеей. – Ууу. Похоже, увели у тебя… – начал было Штульц, но я поспешил его прервать. – Штульц. – Чего? – Она тебя слышит. – Бля, серь… А то есть. Увели у тебя аматэрианку. Да. Я это и хотел сказать. Сидящий ближе всего к нам боец поперхнулся и принялся бросать взгляд, то на нас, то на сидящих в комнате чужих. "Спасибо, Штульц. Это ещё лучше," – подумал я. Идущая рядом Аэнора усмехнулась над столь "правдоподобным" объяснением, но ничего не сказала. Получив у пищевых раздатчиков порции, мы заняли один из свободных столиков. Я взял себе крем-суп, Штульц выбрал спагетти, а Аэнора своё любимое мясо. – Ух, наконец-то. Вы просто не представляйте, каково это, питаться через вену всё время выздоровления. – Да, даже не представляю, – проговорил Штульц, активно дуя на залитые красным соусом полоски теста. – Теперь та уж, я наемся стейками, ни одна тварь вселенной мне этому не помешает. Поедая крем-суп, я периодически поглядывал в сторону тарелки товарища по оружию. Прожаренный шмат мяса из биорепликатора сочился соком при каждом проходе ножа, отделяющим очередной кусок. Выглядел он весьма аппетитно, несмотря на отсутствие гарнира. А ведь Аэнора делала именно такой заказ каждый раз, стоило ей получить доступ к еде из репликатора. Впрочем, какая разница. Никто в отделении не придавал этому значения, мало ли человек в детстве недоедал. С кем не бывает. – Ну как вам аматэрианцы? Вы уже с ними пообщались после выписки? – решил я поддержать диалог. – Без понятия. Я с ними не говорил, – невнятно пробубнил астероидянин с набитым ртом. – Ну, не особенно много, так всего пару слов, – ответила Аэнора. – А вот рассказов от других космопехов, наслушалась. – И? – Да что и? Вроде вполне нормальные твари. Любят спокойную гармоничную музыку. – Как вот ту, что сейчас транслируют. – Да, Штульц, именно эту, – сказала Аэнора, слегка отстранившись от говорящего с набитым ртом товарища. – Короче, вроде не плохие ребята, подраться любят. Я после выписки решила устроить спарринг с одним из них. Так, для разминки. Этот ксенос оказался резким, как понос. Еле достала. Жалко, что хрупкий. – Аэнора ему какую-то кость в плече вывихнула. – Не знаю, как у них крепятся руки, но кожа изнутри топорщилась, будто ему прут вогнали. Повезло, будь удар поточнее, явно бы сломала. А так вправили, да обкололи обезболивающим и микронитами. Сейчас вроде в норме. Я взглянул на уроженку Эпсилон Эридана и с выражением произнёс: – Понятно. Почему я не удивлен, что твой первый контакт с дружественными чужаками закончился дракой? – А ещё у них какой-то нездоровый фетиш на клинки, – продолжила она не обратив внимание на мой комментарий. – Да, я это заметил, когда меня приставили к одной из них. – Ну, что тут сказать. Чужие. – Галеоны, на мой взгляд, куда страннее, – решил щегольнуть в знании о ксеносах Штульц. – Ты о тех наутилусах переростках? – О ком же ещё? – Ха, посмотрела я бы на твоё поведение, будь ты живым морским парусником. Нечаянно оброненная фраза заставила глубины памяти всколыхнуться. Ассоциативный ряд потянул один образ за другим. Парусник. Парусник морской и парусник световой. Световой парус, тончайшая зеркальная плёнка что тянет корабль, раздуваемая триллионами фотонов. Такая же плёнка, что набросилась и на нас и на дагро во время абордажа линейного носителя. Нет, не такая же. Более совершенная, способная затягивать свои раны и содержащая микромашины репликаторы. Зачем ей самовоспроизводящиеся микрониты? Для организации на планете сценария серой слизи. Или для своего собственного размножения. В Терранской Федерации тоже используют автоматы фон Неймана, но не для бесконечного производства именно их, а для роста промышленной мощи в геометрической прогрессии. Первой мыслью было доложить ответственному за образцы ксенотеха контрразведчику о моих догадках. Однако внезапный порыв тут же стал слабее. Там наверняка и без меня пришли к таким выводам. Все данные с того контакта у них есть. Выводы наверняка давно сделали. Дополнить их сможет только экспертиза образцов, хранящихся в грузовом отсеке. Так, а когда эта догадка родилась у меня в мозгу? Осознал я это только сейчас, но мысль могла появиться гораздо раньше. А раз она завязана на ксенотехе, то её вполне могли по ассоциативному ряду вытащить при сканировании после боя. Что если меня заподозрят в укрывательстве информации? Нет, бред. С другой стороны от похода вреда не будет, да и позже это может повлиять на рейтинг... – Эй, Алекс, ты что заснул? – обратилась ко мне Аэнора. – А, что? – Я говорю, сам то, что можешь об этих змеях сказать? – Во-первых, со змеями их роднит лишь любовь к тёплому климату. Всё, в остальном это абсолютно другие организмы. – Да понятно, нам всем об этих тонкостях рассказывали. Так что не занудничай. Я на секунду задумался. – Да всё как вы и говорили. Они с нами приблизительно на одном когнитивном уровне. Хотя нейронные схемы абсолютно другие. Ну и… Помните нам говорили, что у них отсутствует понятие загробной жизни? – Да, и? – Вся привязанность у них заканчивается со смертью. Не просто к телу, как у нас до Эры Стужи, а вообще к индивиду. Ни у одного из них не возникло нервных расстройств, хотя они знали членов экипажа других кораблей. Они не способны субъективно смотреть на исторические события. Прошлое для них сухой набор событий. Для них есть только настоящее и будущее. – Мда. А как это ещё на них влияет? – Без понятия. Вроде религии основывались на других принципах, пока не были искоренены. В общем, с ними можно общаться, главное не пытаться поставить себя на место чужаков. Чревато. Кстати, не знаете, когда их заберут? Аэнора лишь пожала плечами. Штульц же прикончив свою порцию сока ответил: – Через полчаса где-то. Сейчас к нам летит шаттл. Его кстати видно с внешних камер, ловите трансляцию. Я молча принял приглашение и взглянул на космос глазами корабля. Одна из далёких точек окрасилась алым силуэтом пиктограммы. – Вот он. Идёт по орбите, топлива им жалко. Ничем не примечательное зрелище сразу утратило мой интерес, однако от трансляции я не стал отключаться. В поле зрения особо ничего не происходило, разве что группы особо ярких огней, расположенных слишком близко вызывала вопросы. Несколько миниатюрных созвездий двигателей Зубрина толкали что-то к низким орбитам. Наверняка ничего особенного. Ещё немного поковыряв ложкой своё блюдо и послушав продолжение диалога, я решил сходить после трапезы в кабинет контрразведчика. Так, чтобы перестраховаться.***
Одна из тайн, которую любой разумный вид пытается сохранить – это свою анатомию. Зная её, враг может наплодить вирусов, создать смертоносные яды и сформировать меметические конструкты. К сожалению, в последнем конфликте дагро получили достаточно образцов, впрочем как и терранцы. С аматэрианцами было сложнее. Просветить посла ультразвуком, незаметно взять пробу клеток, установить спин-резонансные сканеры вместо металлоискателей. Пустить на анализ поведения мощности сотен искинов высшего уровня. Успехи в области биоинженерии вскоре дают свои плоды в виде клона. Постепенно биологические секреты чужих были раскрыты. Сейчас, под видом песни, можно подселить в мозг чужого инфобионта и ждать результатов. К сожалению, даже новейшие конструкты недолговечны и не способны заменить полноценное ментоскопирование. Маойр Эльден Доэль вместе со своим коллегой сделал всё возможное, незаметно выудив из ЦНС все доступные данные. Они, к сожалению, оказались бесполезными. Единственные выжившие из той группы не знали ничего о ксенотехе. Ни о том, откуда он взялся, ни о его истинном назначении. Надежда оставалась ишь на экспертов с одной из скрытых в межзвёздной пустоте станций, к которым образцы были отправлены вскоре после прилёта в эту систему. Раздосадованный майор Доэль вновь обратил взгляд на человеческую составляющую экипажа. Ситуация почти не изменилась. Единственное, что выделялось, вступление в контакт постоянно ищущего информацию космического пехотинца с тауоником. Вероятность что-то найти была мала, но, раз уж наблюдение за аматэрианцами за время полёта ничего не дало, освободившиеся ресурсы следовало пустить на что-то ещё. Контрразведчик сосредоточил сразу несколько потоков восприятия на проходящую сейчас беседу, анализируя каждое слово и жест. Вроде бы там было что-то не так. Вызов через сеть заставил активировать ещё один поток для реакции на внешний раздражитель. Стандартный запрос на обращение от космопеха. Это был один из приставленных к чужакам бойцов. Судя по наблюдениям, он ранее не имел контакта с аматэрианцами и не являлся их агентом. Что ж, посмотрим, что он скажет. Подтверждение запроса. Ожидание, когда солдат подойдёт. Открыть дверь мысленной командой и выслушать стандартное приветствие. Знак рукой в сторону кресла. Повышение величины потока восприятия для звуковой беседы. Визуальный анализ мимики. В космического пехотинца небольшое волнение. Придётся пойти на встречу. – Я вижу, вы волнуетесь. Всё нормально, контрразведка не министерство дружбы и доверия. Мы не такие параноики, как они и не будем искать повод отправить вас на психокоррекцию, – в момент произнесения слов потоки восприятия, направленные на разговор подозрительного космопеха с тауоником потребовали больше вычислительных мощностей на анализ. Пара секунд молчания. Нет, у него нет времени играть в недомолвки. Доэль уже хотел добавить, что замалчивание темы запроса на общение может вызвать нежелательные подозрения. Но пехотинец успел начать излагать имеющуюся у него информацию. Всё ясно, догадка о природе артефакта. Ничего стоящего внимания. К похожему выводу контрразведчик пришёл при ознакомлении с материалами о контакте абордажной команды и ксенотеха. Мысленно вздохнув, майор поблагодарил бойца за доклад, приплёв что-то про ответственность и инициативу в ситуации недостатка информации, и поспешил выпроводить гостя из кабинета. Как только дверь закрылась, все вычислительные ресурсы были брошены на текущее наблюдение. Анализ, уточнение, корреляция. Нет, ничего. Показалось. Вновь выделив поток восприятия для работы с физическим миром, Эльден Доэль налил себе чая и достал надкусанную шоколадку. Мозгу требовалась подпитка, причём желательно не от картриджей с питательными веществами, а от чего-то способного вызвать небольшой выброс дофамина. Он так и не смог распознать, активацию рунического контура, изменившего на почти минуту тему диалога.***
Аэродинамический силуэт шаттла, описывая своей траекторией эллипс, падал к подернутому дымкой облаков диску планеты. Однако целью аппарата было не само небесное тело, а крутящаяся вокруг него пустотная экспедиционная платформа. Звездолёт задолго направили сюда для наблюдения за действиями людей и «выполнения союзного долга». Так же среди флотов Пентакратии можно было найти лёгкие ПЭП терранцев, занимающиеся тем же. А может быть, этот звездолёт был частью сопровождения какого-нибудь специзделия, которого люди ещё не могли произвести, отчего нуждались в помощи союзников. Как бы то ни было, Саинда Инзь сейчас наслаждалась невесомостью, внимательно всматриваясь в иллюминатор. Никаких дополнительных систем и проекторов, терранцы не желали предоставлять чужакам данные о текущих действиях. Подобные простейшие меры могли бы ограничить информацию для людей, однако были бесполезны против более совершенных глаз жителей Амы. Плёночная оптика с мощнейшими массивами светочувствительных клеток легко выделила цепи огней факельных приводов. Они облепляли сплюснутые эллипсоиды внешней брони колоний О’Нилла. Внутри этих оболочек парные цилиндры крутились в противоположных направлениях, компенсируя общий момент вращения. Саинда знала, что в этой старой звёздной системе, во время восстания машин дагро, именно на этих космических станциях прятались выжившие, пока местный рой гелиоконцентраторов расстреливал обитаемую планету. Отсюда же производилась реколонизация. И вот теперь терранцы перетаскивают колонии из точки либрации(38) на низкую орбиту. Безусловно, с расстрелянными двигателями станции скоро войдут в атмосферу. Последствия легко представить. Впрочем, флота землян здесь к тому времени не будет. Звездолёты уже собираются в маршевое построение. Колонии О'Нилла останутся для отвлечения дагро. Всего-то и нужно, что оставить в полости между внешней бронёй станции и жилыми цилиндрами эскадрильи дронов с ядерными ракетами, чтобы сделать операцию спасения максимально трудной. Саинда про себя порадовалась, что раскусила план союзников, оценив простоту способа отвлечения сил противника. На судьбу жителей колонии ей было всё равно. Они были врагами, а с врагами нужно поступать соответственно.