Нас ждет последний день, Огненная буря все ближе. Под падающими звездами Наша судьба решится навсегда… Stratovarius — Unbreakable
Когда Манвэ покинул дворец, Варда попыталась подойти к Фэанаро, сейчас больше похожего на ощетинившегося, зло сверкавшего глазами волчонка. С улыбкой присев на корточки, протянула ему большую конфету в яркой обёртке. — Возьми! Не волнуйся, ничего с твоей Анариэль не случится. Мы не желаем ей зла. Малыш промолчал в ответ, но угощение забрал. — Вот и славно! Прошу, Фэанаро, пойми, мы не враги эльфам. Мы хотим, чтобы Арда процветала… Услышав это, ребёнок звонко рассмеялся, упрямо мотнул головой и… исчез. — Постой! Куда ты! — Варда в изумлении уставилась в угол, где только что стояло огненное дитя. Нахмурившись, валиэ заглянула за гобелен, висящий на стене, за длинную шёлковую шпалеру, затем обернулась к стоящим чуть поодаль служителям Манвэ. — Найти! Любым способом вернуть! Низко поклонившись владычице Небес, майар превратились в ветерки и разлетелись по дворцовым покоям. — Фэанаро, если ты сейчас же не прекратишь свои шуточки, Манвэ не вернёт твоим детям сильмариллы! — шелестя по начищенному до блеска полу подолом своего расшитого сияющими созвездиями платья, Варда величественно прошлась по опустевшему залу. Поджав губы, сердито топнула ногой. — Ты меня слышишь? — Слышу. — Вот так-то лучше. И запомни, в твоих интересах сотрудничать с нами! — валиэ никак не могла определить, откуда с ней разговаривает этот несносный Дух. — Это шантаж? — Что? — У вас в заложниках моя семья? Или вся Арда? — где-то над ухом Варды прозвенел заливистый смех малыша. — Что-то ты слишком умничаешь, Фэанаро. Не по годам развит! — валиэ гневно сверкнула глазами. — Вылазь, проказник! — А смысл? — Что? — Зачем мне оставаться у вас во дворце? — Как зачем? — Элентари задумалась. — Нам было поручено Самим Эру Илуватаром взрастить и воспитать тебя! — Я подумаю… — вновь засмеялся ребёнок, и сколько бы Варда не оглядывалась, его нигде не было видно. Где он так искусно прятался? Владычица взмахнула рукой и пропала, став россыпью рассыпанных по полу постепенно потухавших звёзд. По потолку солнечным зайчиком скользнул отблеск огня. Искорка пробежала до стены, спустилась по ней вниз и вскоре огонёк уже танцевал за троном Манвэ. Убедившись, что последняя звезда из свиты Элентари растаяла в воздухе, Пламенный вернулся в эльфийский облик. Прошёлся вокруг пьедестала, затем решительно вскарабкался на возвышение и подтянулся на руках, чтобы залезть на позолоченное сиденье трона. Когда ему это удалось, с довольной улыбкой вытащил из кармана штанов подаренную конфету и, развернув бумажку, сунул сладость в рот. Тянучка, хоть и похожа на засахаренный фрукт. Встал в полный рост, затем на цыпочки, пытаясь хоть что-то разглядеть из того, что происходит за стенами в Амане или в Эндорэ. Очередное враньё? Или нужно приказать на валарине? Ребёнок попрыгал на месте Манвэ. Покричал и помахал руками. Ничего. Стены тронного зала так и остались стенами, а не окнами в Арду. А вот внимание ветерков он привлёк. Шпалеры и гобелены на стенах пришли в движение. — О великая Варда Элентари, мы нашли его… — прошелестело по коридорам и анфиладам дворца. — Фэанаро! — валиэ опять возникла в тронном зале. — Где ты был? — Здесь, где ещё, — малыш сидел на троне, положив нога на ногу и покачивая одной из них в такт тихо звучащей мелодии. Когда Варда подошла, чтобы взять его на руки, ребёнок незаметно вытащил конфету изо рта. — Хватит шалить! Больше никогда так не делай! — валиэ стиснула его в объятиях и чуть не выронила. Он был горяч, очень горяч. Тело эльфёнка излучало такой жар, словно Варда прикоснулась ледяными руками к чаше с Негасимым Пламенем. — Как это у тебя получилось? — Что случилось, дорогая? — Манвэ вернулся из Круга Судеб, взмахом руки приводя в порядок свои мокрые растрёпанные волосы. — Что он успел натворить? — Ничего, мой пресветлый князь. Мы с ним играли… — В прятки, — кивнул малыш, с интересом наблюдая, на сколько хватит терпения у валиэ, чтобы удерживать в руках живой сгусток огня. — О, наш спаситель соизволил заговорить? — заложив руки за спину, Владыка Арды прошёлся вокруг жены, державшей на руках эльфёнка, и устало уселся на трон. — Да, мы с ним играли в прятки, — кивнула мужу Варда и, не в силах больше удерживать пламя, поспешно передала малыша одному из служителей Сулимо. — Отчего он так пылает? — Огненный, вот и горит! — отмахнулся Манвэ и вдруг почувствовал, как его роскошная мантия к чему-то накрепко прилипла. — Эонвэ! — Да, Владыка, — пернатый глашатай в мгновение ока оказался перед троном. — Покажи этому спасителю, что камни переданы, — вала никак не мог понять, что это может быть. — Да, мой государь, — Эонвэ забрал ребёнка из рук побледневшего майа. Тот с облегчением перевёл дыхание. — Дети иногда болеют. Кажется, у него сильный жар. — Покажи ему гобелен о передаче сильмариллов и отнеси его к Эстэ! Пусть разбирается, заболел или просто капризничает! — Манвэ поёрзал на троне, пытаясь отодрать прилипшую к нему мантию. — Что это?! — Не знаю, дорогой, — Варда смогла удержать смех, приложив ладонь ко рту и стараясь не расхохотаться до того момента, пока Эонвэ не унёс малыша из тронного зала. Когда глашатай с Пламенным исчез из вида, служители Манвэ бросились к трону, пытаясь отчистить его, а также привести мантию Владыки в прежний, безупречно идеальный вид. — А что будет, когда он станет старше? — проворчал Владыка Грома и Молний, нервно постукивая пальцами по золотому подлокотнику. — Взял и какую-то гадость подсунул мне! — Это не гадость, дорогой, это сладость, — Варда попыталась успокоиться и с улыбкой поцеловала мужа в щёку. — Расскажешь про совет? Сильно шумели? — Как обычно, всем по барабану, словно только меня одного должна волновать судьба мира… — Ульмо и Аулэ не возражали против твоего решения вернуть камни эльфам? — Как ни странно, нет. Словно давно ждали этого, — Манвэ чуть сдвинулся, давая возможность сесть рядом Элентари. — Ух, как я зол! Спихнули это исчадие Эру на нас, и хоть трава не расти! — Так давай назначим дни, когда этот сорванец будет гостить у всех по очереди? — Мудрое решение! Ты отлично придумала, моя звёздочка! — Владыка Арды готов был расцеловать жену. — Я прикажу подготовить указ.***
— Прошу, не кипи! — Эонвэ, стиснув зубы, перекладывал пылающего жаром ребёнка с руки на руку, пока нёс к выходу из дворца. Выйдя из чертогов Манвэ, хорошенько встряхнул малыша и отчеканил. — Если ты сейчас не прекратишь баловаться, я тебя уроню где-нибудь по дороге, и тогда ты точно не увидишь свои камешки! — Полетим на орле? — тут же поинтересовался у него эльфёнок, но глашатаю показалось, что сорванец стал немного прохладнее. — Учти, если ты будешь поджаривать Торондора, он выкинет тебя в какую-нибудь очень, очень глубокую пропасть! — Эонвэ быстро сообразил, что идея ребёнка не так уж и плоха. — Понял? — Да. — Вот и славно! — пернатый служитель пронзительно свистнул. Пламенный посмотрел на него с неподдельным восхищением и постарался повторить. Пока ребёнок упражнялся в свисте, на крыльцо величественно опустился огромный орёл. — Отец занят, но возможно, я могу вам чем-то помочь? — Нам нужно срочно в чертоги Вайрэ! Приказ Владыки Манвэ Сулимо! — подхватив ребёнка на руки, Эонвэ посадил его на спину птицы и запрыгнул следом. Орёл с громким клёкотом взлетел и, сделав несколько широких кругов над вершиной Таникветиль, медленно спустился с небес в благословенный край. Весь полёт Фэанаро крутил головой, пытаясь хоть что-то высмотреть в густой мгле серых туч, однако прислушался к словам глашатая и не пугал крылатого своим пламенем.***
В чертогах ткачихи было тихо, сумрачно и пыльно. Звонкий смех забежавшего внутрь ребёнка заставил служительниц Вайрэ выронить свои иглы и в изумлении уставиться на незваных гостей. Малыш громко чихнул от попавшей в нос пылинки и ярким огоньком промчался по пустынным коридорам, разглядывая громадные полотна. Оказывается, не всё сгорело в чертогах Мандоса. — Иди сюда, — Эонвэ успел спросить у ткачих, где им искать нужный гобелен, и поманил ребёнка за собой в одну из неприметных дверей. Смеющийся малыш словно вихрь ворвался в помещение и замер посредине плохо освещённой комнаты. Потом стремглав бросился к недавно вытканному полотну и застыл, гладя ладошками изображение. Из его глаз брызнули слёзы: « Атто?.. Атаринья… Ты жив… Майтимо, Кано… Вы живы…» Майа остался в дверях, сначала не решаясь подойти к плачущему эльфёнку, но затем всё же шагнул к малышу и подхватил на руки. — Убедился? Сильмариллы у твоих детей, тебя никто не обманывает. Ребёнок притих, только стал горячее, и Эонвэ поспешил унести его из чертогов Вайрэ.