Лунный Убийца.

      Ганнибал аккуратно повесил полотенце на спинку стула и, усилием воли поборов в себе безотчетный страх, приветливо кивнул.       — Конечно, Уилл, проходите. Я пришёл за закусками, но если вы устали от нашей шумной компании, то я могу предложить вам отдохнуть в моём рабочем кабинете.       — Кухня подойдёт, — вяло махнул рукой Уилл и спокойно уселся на стул. — Ещё закуски? По-моему, там никто уже ничего не ест, а лишь упорно налегают на алкоголь.       — Так и было задумано, — снисходительно улыбнулся Лектер, направляясь к холодильнику. — Вы редко бываете в гостях?       Он открыл дверцу, достал два квадратных подноса, усыпанных маленькими канапе на шпажках, и поставил их на барную стойку, ловко захлопнув холодильник бедром. Один поднос был наполнен сырно-фруктовыми закусками, второй — мясными рулетиками.       — Вы правы, редко, но, по моему мнению, все равно чаще, чем хотелось бы. Предпочитаю общество своих собак.       — Собаки заменяют вам друзей?       — Друзей? Нет, скорее избавляют меня от пустых бесед и ненужных разговоров. Я вообще слабо представляю себе значение слова друг, и функцию, которую он выполняет.       — У вас счастливый брак?       — Нет, я одинок.       — Тогда, может, посещаете психиатра?       — Бог миловал, только по приказу начальства. Почему вы спросили?       Ганнибал облокотился о барную стойку локтем и загадочно улыбнулся.       — Большинству людей необходим друг, — ответил Лектер, грациозно стряхивая несуществующую пылинку с плеча. — Поделиться проблемами, выплеснуть негодование, разделить счастье. То, что мы не готовы нести в широкие массы. С этим и справляется лучший друг, жена, или — в случае их отсутствия — психиатр. Эти люди сохранят ваши тайны и дадут хороший совет.       Уилл тихо рассмеялся, встал и подошёл к стойке, пристроившись напротив доктора и отзеркалив его позу. Подносы с закусками теперь стояли между ними.       — У меня нет тайн, которые пришлось бы так тщательно хранить, доктор Лектер. Я чист и открыт миру.       — Вся моя практика кричит об обратном, Уилл. Все что-нибудь, да скрывают.       — Но не я, — скромно ответил профайлер, любуясь маленькими бутербродиками. — А что насчёт вас? У вас всё это есть?       — У меня есть свой психиатр, если вы об этом, и все свои волнения я доверяю ей.       — Психиатр у психиатра, — рассмеялся Уилл, на секундочку недоверчиво нахмурившись. — Звучит как страшный сон. Алана мне сказала, что всё, что сегодня было на столе, вы готовили сами. Вы судмедэксперт, практикующий мозгоправ, пишете статьи для научных журналов, и если кулинария — ваше хобби, то тогда я не знаю, что такое профессионализм. Ничего более восхитительного я никогда в жизни не ел.       — Спасибо, — благодарно улыбнулся Ганнибал, скромно потупив смущённые глазки. Беспокойное чувство опасности отпустило его, и он расслабился. — Это часть меня. Люблю наблюдать за перевоплощениями и радоваться полученному результату. Как беспокойный пациент покидает меня после полугода сеансов, возвращаясь к родным здоровым человеком, и как из обычного куска мяса получается гастрономический шедевр, таящий во рту. Полученный результат стоит затраченных усилий.       — Вы удивительный человек, — немного даже игриво произнес Уилл, снова взглянув на мясные закуски. — Вы позволите?       — Угощайтесь, — радостно ответил Лектер, придвигая поднос поближе. — Сделайте одолжение.       Уилл легко подхватил шпажку с нанизанными на неё кусочками разного мяса и быстро закинул в рот. Выдернув пустую палочку и аккуратно положив её в специальное углубление в подносе, он под внимательным взглядом доктора с наслаждением прожевал и мигом проглотил деликатес.       — Действительно, тает во рту, — облизнувшись, сказал Грэм, с жадностью посмотрев на поднос. — Можно ещё одну? Я отлично разбираюсь в мясе, но не успел понять, что я только что съел. Дадите ещё одну попытку?       — Я даже настаиваю на ней.       Уилл торопливо взял ещё одну шпажку, но в этот раз он внимательно осмотрел её, прежде чем засунуть себе в рот. Вторую порцию он прожевал медленнее — смакуя, закрыв глаза. Ганнибал смотрел, не отрываясь, за его лицом и кадыком, который дёрнулся вверх, когда Уилл медленно проглотил мясо. Как ни странно, но это показалось ему чертовски эротичным.       — Почему подносов два? — с интересом спросил Уилл, открывая глаза и встречаясь глазами с доктором. — Есть ведь уже никто не хочет, на столе полно еды.       — Закуски — не еда, — поучительно сказал Ганнибал, передвигая канапушки так, чтобы скрыть пропажу двух штук. — Никто после сытного ужина не покидает дом сразу, хочется часик посидеть и пообщаться, но и сидеть с одним алкоголем в руках тоже не вариант, да и руки надо чем-то занять. Сырный — для тех, кто пьёт вино, мясной — для более крепких напитков.       — У вас всё продумано.       — Хочу, чтобы все чувствовали себя как дома. Так что, Уилл, Вы разобрались, что за мясо только что съели?       — Почти. Это определённо свинина, хотя мне показалось, что немного староватая. Вы уверены в своём поставщике мяса? Возможно, он вас немного надул с возрастом свиньи.       — Невозможно, — покачал головой Ганнибал, улыбаясь шире. — Я сам выбирал свинку и следил за её кончиной. Я очень трепетно отношусь к этому вопросу.       — Странно, — так же широко улыбнулся Уилл, с недоверием взглянув на поднос. — Я тоже редко ошибаюсь. Может, он прикончил одну свинью, а когда вы отвлеклись, вынес вам другое мясо?       — Не понимаю вашего упорства, — слегка взволнованно ответил Лектер, цепляя шпажку и пробуя закуску. — Всё отлично. Может, это вас подводит собственный вкус?       — До этого ни разу не подводил.       — Я полностью доверяю своему поставщику мяса, мистер Грэм. Я сам выбрал свинью, увидел её последний вздох, проследил, как отрезают нужные мне куски и лично их забрал.       — Простите, не хотел вас обидеть, — миролюбиво улыбнулся Уилл. — Вероятно, всё дело в неизвестных мне приправах. Они сбили мой нюх.       — Скорее всего, — облегчённо выдохнул Ганнибал, радуясь своей победе в этом споре и окончательно расслабляясь. — Я могу поделиться с вами несколькими рецептами, хотя и делаю это крайне редко.       — Буду очень рад, — ответил немного расстроенный Уилл. — Обидно получить по ушам в вопросе, в котором считал себя знатоком. Обычно я могу по вкусу определить даже возраст свиньи, но мои выводы сбили меня с толку. Я с вами соглашаюсь, хотя своё мнение и не поменял.       — И сколько, по-вашему, лет этой свинке?       — Немало, — сказал Уилл, внимательно посмотрев на доктора. — Но не меньше сорока, это точно.       — Сорока? — эхом переспросил Лектер, не успев спрятать на лице шок, но быстро оправившись, растянул губы в улыбке. — Эти животные столько не живут, мистер Грэм. Боюсь, вы совсем запутались.       — Это вряд ли, — вкрадчиво ответил профайлер, немного наклоняясь к доктору, чтобы лучше видеть его глаза. — Эта свинья определённо дожила до сорока, да ещё и курила время от времени.       Прошла целая секунда, прежде чем Ганнибал понял, что происходит. Он мгновенно вспомнил взгляд Уилла за столом, полный понимания и холодного интереса, его восхищённую арию о его кулинарных способностях, запудрившую ему мозги, расспросы о поставщике мяса и понял, что угодил в ловушку. Облавы и паники не было — Грэм пришёл сюда один, чтобы убедиться в своих выводах. Неприятный холод пробежался по всему его телу, заставив непривычно вздрогнуть.       Инстинкт сработал быстрее мозга, правая рука взметнулась вперёд, хватая профайлера за горло и резко прижимая его к холодильнику. Мысли понеслись со скоростью света. Вырубить и оттащить в чулан пока сюда никто не зашёл, и сказать всем, что Уилл уехал домой, покинув дом через заднюю дверь. Его здесь никто не знает, он новенький в этой компании, и с его причудами никто не знаком, мало ли что там у него в голове. Сидя за столом он казался немного странным и нелюдимым, поэтому такой поступок вполне к нему подходит. Убивать здесь нельзя, лучше спрятать и подержать немного в плену, чтобы время смерти никак не совпадало со временем посещения его дома.       Приняв решение, Ганнибал надавил на горло Уилла сильнее, стараясь не оставлять синяков и лишь медленно и упрямо выдавливая из него остатки кислорода. Встретившись глазами с Грэмом, прижатым к холодильнику, Лектер увидел, что тот улыбается и сверлит его безумным взглядом, и несмотря на всю свою выдержку, доктор вновь испытал первобытный страх, так остро пережитый им за столом.       Он увидел, как Уилл слегка тряхнул правой рукой, послышался звук какого-то механизма, и из рукава ему в ладонь выпал острый и длинный нож, больше похожий на небольшой кинжал, заточенный с обоих сторон. Лектер не успел даже дёрнуться, как почувствовал кончик лезвия у себя прямо между ног. Уилл не угрожал, а боролся за свою жизнь. Лезвие легко распороло толстую ткань брюк вместе с нижним бельём, чуть левее от ширинки, и Ганнибал ощутил холодную сталь ножа прямо у себя на мошонке. Ему понадобилась ещё секунда, чтобы это осознать, и он слегка ослабил захват, позволив Уиллу сделать глубокий вдох. Нож слегка сместился, цепляя нежную кожу, натягивая и царапая её до крови, и это заставило доктора испуганно расслабить руку на шее своей несостоявшейся жертвы. Грэм шумно вдохнул, продолжая злобно улыбаться, поднял левую руку, схватил Ганнибала за волосы на затылке и притянул его голову ближе к себе.       — Ещё одно движение, доктор Лектер, — откашливаясь, прохрипел Уилл, пожирая его бешеными глазами, — и вы кастрат. Моя рука не дрогнет, можете даже не сомневаться.       Ганнибал застыл, заворожённо глядя на профайлера, который отдышался и победоносно его рассматривал. Зрачки Уилла были полностью чёрными, лицо перекосила хищная улыбка, и он ласково возил лезвием по самым чувствительным местам, пока не причиняя реального вреда.       — Хотя, может, вам и нечего бояться, Ганнибал? — с усмешкой спросил Уилл, притягивая его голову ещё ближе и заставляя немного согнуться, чтобы смотреть на него сверху. — Может, у тебя железные яйца, учитывая, чем ты кормишь агентов ФБР? Проверим?       Грэм незаметно качнул ножом, проводя острым кончиком лезвия по ляжке доктора, и тот опять жалко дёрнулся, почувствовав разрез и тонкую струйку крови, которая поползла по его ноге.       Ганнибал отключился, проваливаясь мыслями в свой дворец памяти, где распахнул дверь в гардеробную, чтобы подобрать себе новый человеческий костюм. Здесь была целая коллекция. Вот образ влюблённого мужчины, вот заботливого друга, а вон висит безжалостный убийца. Ко всем костюмам прилагалось и выражение лица, и продуманный взгляд, и набор фраз, но он так и не смог найти подходящий наряд для ситуации, в которую сейчас попал. У него не было нужного костюма испуганного и загнанного в угол каннибала, схваченного пробитым профайлером, угрожающим отхватить ему яйца. Ему пришлось вернуться в реальность абсолютно голым.       Уилл сильнее сжал его волосы и наклонил ещё ниже, практически нависнув над ним, для убедительности чиркнув ножом по ноге и пуская ещё одну полоску крови.       — Кто ты, кобра? — вкрадчиво и ласково спросил Уилл, приближаясь так близко, что доктор не видел ничего, кроме его зрачков. — Маэстро? Лунный Убийца? Кукольник? Чикагский людоед?       Грэм продолжал перечислять имена известных каннибалов, находившихся в розыске, не отрывая взгляда от его лица и следя за реакцией зрачков на его вопросы. Ганнибал мог контролировать что угодно, кроме этого, и с лёгким испугом и интересом ждал, что будет дальше, когда Уилл доберётся до правильного вопроса.       — Не напуган, как интересно, — задумчиво прошептал профайлер, подцепив ножом гениталии доктора, как будто пробуя их на вес. — Неужели сам Чесапикский Потрошитель собственной персоной?       Лектеру не удалось скрыть ни одну свою естественную реакцию, даже лёгкую дрожь, пробежавшую по его телу. Ему задали этот вопрос впервые, и он не совсем был к нему готов. Уилл улыбнулся ещё шире, хотя казалось, что это невозможно, и, наклонившись, неожиданно понюхал доктора прямо за его ухом.       Интимность момента нарушил звук шагов, а точнее, уже скрип дверной ручки, которую кто-то дёрнул, чтобы зайти на кухню. Гостям стало немного скучно, и они направились на поиски пропавшего хозяина дома. Ганнибал лишь моргнул, так и не приняв решения, что ему делать, но Уилл среагировал быстрее.       Лезвие мгновенно исчезло из дырки в брюках, левая рука толкнула голову доктора вперёд, правая, уже без ножа, обхватила его за задницу, прижимая к себе и скрывая прореху в штанах, а мягкие губы Уилла накрыли его губы, проталкивая язык в приоткрытый от удивления рот. Грэм практически засосал его, грязно целуя и танцуя языком у него во рту, игриво лаская его зубы и язычок, пачкая слюнями щёки и подбородок, и так прижимая к себе двумя руками, что Ганнибал, покачнувшись, упёрся руками в холодильник, чтобы удержаться на ногах.       Лектер, оставшись без всех своих костюмов и находясь перед Уиллом "голым", не мог не ответить на такой поцелуй, смутно догадываясь, что его личность пока не собираются открывать всем остальным. Их беседа — всего лишь кухонный трёп, и этого мало для открытого обвинения. На мясо у него были левые накладные, а расширенные зрачки — это не железное признание. Он не заметил, когда включился в эту игру, но через несколько секунд уже пожирал губы Уилла с ответной страстью. Они целовались как пьяные, охваченные взаимным желанием, широко открывая рот, вжимаясь друг в друга всё сильнее и врезаясь зубами, так что, кто бы там не зашёл на кухню, он предпочёл этого не видеть и сразу же сбежал, громко хлопнув дверью.       Услышав это, Уилл сразу же отпустил доктора, разорвав этот безумный поцелуй, и с силой оттолкнул его от себя, доставая платок и вытирая губы. Ганнибал отлетел на несколько шагов назад, громко дыша, и ошарашенно застыл на месте, не сводя глаз с Уилла. Тот был абсолютно спокоен, не взлохмачен и не возбуждён, в отличие от доктора, который, взглянув на своё отражение в стекле, вздрогнул от шока. Торчащие на затылке волосы, припухшие губы, поцарапанные зубами профайлера, вытаращенные глаза, распоротые брюки с торчащими из дырки лоскутами нижнего белья, и, к его ужасу, вполне заметное небольшое сексуальное возбуждение.       Если бы можно было сгореть от растерянности, то он бы сейчас пылал синим пламенем.       На этот раз они услышали приближающиеся шаги вместе, возможно, потому, что это была Алана, и её каблуки стучали громче, чем мужские ботинки. Реакция Уилла снова была мгновенной — он метнулся к столу, срывая фартук со стула и бросая его доктору, плюхнулся на стул и невинно спросил:       — Кофе?       Лектер пригладил волосы и едва успел повязать фартук, скрывая испорченные брюки, когда в кухню зашла Алана. Самообладание вернулось к нему, несмотря на произошедшее, и он спокойно отвернулся к кофеварке, запуская её и доставая чашки.       — Вам с чем, Уилл?       — С молоком и сахаром, пожалуйста. О, Алана, вы, должно быть, совсем потеряли нас? Прости, я совсем заболтал доктора Лектера. Он прекрасный собеседник, и мы немного увлеклись.       — Ничего, Уилл, — добродушно ответила женщина, усаживаясь рядом с ним за стол. — Ганнибал, можно и мне тоже чашку кофе, без молока и без сахара, как всегда. О чём вы так увлечённо разговаривали?       Уилл что-то ответил и начал ничего не значащую беседу, а когда Лектер поставил перед ними чашки с кофе и сел за стол, то едва смог скрыть своё удивление. Перед ним снова сидел неуверенный в себе мужчина, нервно крутящий в руках хрупкую чашку и опускающий глаза, чтобы избежать прямого взгляда. Метаморфоза была такой очевидной и пугающей, что Ганнибал едва сдерживался, чтобы не начать глупо улыбаться. Что за хищник притаился у него за столом, маскируясь под забитого щеночка? О чём он сейчас думает, так легко загнав доктора в клетку, но оставив дверцу незапертой? Его распирало от желания схватить его за подборок и заглянуть в глаза, чтобы ещё раз увидеть тот безумный взгляд, который заставил его прогнуться перед ним и позволить себя поранить.       Кухню заполнили другие гости, начиная прощаться и упрашивая не провожать их, но Ганнибал, увлечённый рассматриванием Уилла, так и не смог определить, кто же заходил к ним, став свидетелем их яростного поцелуя. Грэм затерялся в толпе шумных людей, и лишь прощаясь, позволил себе сжать его руку сильнее положенного, но так и не поднял глаз. Все попрощались до завтра и покинули его дом, оставив растерянного и заинтригованного Лектера на кухне.       Он сдёрнул с себя фартук, любуясь дырищей на дорогих брюках, и запустив туда пальцы, подобрал почти засохшую капельку крови и задумчиво её слизнул. Все его инстинкты кричали ему бежать, не оглядываясь, но он не мог двинуться с места.       Он был ошеломлён. Его ещё ни разу так не хватали за яйца, угрожая расправой, не вжимали в себя, практически откусывая губы, и не трахали его в рот языком на кухне. Его смертельно напугали, но тут же отпустили и позволили бежать, но он замер на месте, прося добавки.       Бережно спрятав испорченные брюки в комод, Ганнибал переоделся в простую одежду, и, бросив неубранную посуду прямо на столе, быстро вышел из дома.