Отражение: Миссия.

Это было обычное утро понедельника. Себастьян уехал на съемки фильма, в котором в который уже раз, играл главную роль, а Барнс сидел на широком подоконнике гостиной вместе со Стивом и писал статью, ругая на чем свет стоит новое охотничье ружье. За музыкой, лившейся из здоровенных колонок, он не сразу услышал характерный рингтон, который у него стоял на одного-единственного человека — женщину, которая вынашивала их с Себастьяном детей. — Я тебя слушаю, Клара, — улыбаясь, ответил Барнс. Клара звонила регулярно, отчитаться о состоянии своем и детей, потому что Барнс жестко настоял на этом пункте контракта, но сегодня звонок был внеурочный, а до предполагаемых родов оставалось еще как минимум две недели. — Джеймс, — стараясь говорить спокойно, обратилась к нему Клара, — у меня отошли воды. Я уже на пути в госпиталь. Все в порядке. — Да? Уже? — Барнс не был уверен, что правильно понял то, что услышал. — Ты рожаешь? — Да, Джеймс, — по голосу было слышно, что Клара улыбается, — я рожаю ваших детей. — Я через полчаса буду! — сообщил Барнс и отключился, услышав тяжелое дыхание и тихий, сдавленный стон. Барнс чуть не уронил ноут, когда спрыгивал с подоконника, нещадно скинутый с плеч Стив жалобно мявкнул. Барнс даже не извинился перед котом, так был взволнован. Кайл, почувствовав разливающееся в воздухе концентрированное волнение, тявкнул, но слезать с дивана не стал. — Клара рожает! — сообщил Барнс зверью, словно это все для них объясняло, и принялся названивать Себастьяну, уже прыгая в машину. До госпиталя ехать было двадцать минут. Как ни странно, ответил Себастьян почти сразу. — Что случилось, котик? — спросил он. — Ты в порядке? Клара? — Клара рожает! — почти выкрикнул Барнс, выруливая на центральную улицу. — Уже! Сейчас! Думаю, мы с ней в госпитале окажемся одновременно. Приезжай. Бросай все и приезжай, такое раз в жизни бывает! Барнс быстро говорил, ловко маневрируя в потоке машин. Он был взволнован, взбудоражен. Он ждал этого дня уже тридцать семь недель, но не предполагал, что он наступит вот так вот внезапно, без предупреждения. Что Клара просто позвонит и скажет, что рожает, а у него ничего не готово. На самом деле, готово было все с того момента, как они узнали, что у них родятся близнецы — мальчик и девочка. Барнс тогда немного ошалел от счастья и принялся обеспечивать еще нерожденных детей всем необходимым по самому высшему разряду исключительно из своего кармана. Себастьяну пришлось его тормозить и уговаривать поделить расходы пополам. Хуже всего было с наймом нянь, потому что Барнс уперся рогом, что они должны быть не старше тридцати, с медицинским образованием и опытом работы в педиатрии. Но и таких ему нашли. А вот с именами они с Себастьяном не определились до сих пор, один раз даже серьезно поругавшись при выборе. Потом решили, что время у них еще есть. Теперь не было ни времени, ни имен. — Котик, я прилечу, как только смогу, — пообещал Себастьян. — Поддержи Клару за меня. И детей тоже. Черт, у меня руки трясутся. — Хорошо, я тебе позвоню, как только они родятся, — пообещал Барнс. — Бросай все, я один не справлюсь. Барнс нагло врал. Когда надо было, он собирался в кучу и делал все в гордом одиночестве легко и непринужденно, не надеясь ни на кого. А пройдя курсы, он теперь знал, как держать новорожденного, как кормить, пеленать, и вообще, что с ним делать. Тем более, что в первые три дня дети будут под наблюдением врачей, и Барнс с Себастьяном смогут только подержать их на руках, но никак не забрать домой. — У нас еще и няни есть, — напомнил Себастьян. — Ты за рулем? Перезвони, как приедешь в госпиталь, в ближайший час я свободен. — Да, за рулем, — кивнул Барнс, забыв, что Себастьян его не видит. — Позвони маме, а то обидится, что не сказали ей. Все, я приехал. Повисишь, пока я узнаю, что к чему, или тебе позже перезвонить? Барнс бы предпочел, чтобы Себастьян повисел, но прекрасно понимал, что тот занят, а ему самому предстоит еще несколько часов ожидания, прежде чем их близнецы появятся на свет. — Перезвони, котик, — попросил Себастьян. — Маме позвоню, когда будет точно известно, что с детьми все в порядке. — Люблю тебя, — сказал Барнс и отключился. Он почти подбежал к стойке регистрации больницы, принимаясь выяснять, привезли ли уже Клару, и куда ее положили. — Вы отец? — кокетливо поинтересовалась медсестра, полная мулатка, но Барнсу было немного не до улыбок и вежливости, ему нужна была информация. — Да, я отец, — кивнул Барнс. — Джеймс Барнс. Клару ведет доктор Малкович. — А…— сразу сообразила, видимо, о ком речь, медсестра. Доктор Малкович вел только особых пациентов, и чаще всего это были именно суррогатные беременности. Медсестра пощелкала что-то в компьютере. — Мисс Орнео в родильном. Но вам туда нельзя, у вас в контракте не прописано… — Я знаю, где я могу подождать? — оборвал ее Барнс, не собираясь вступать в полемику и зная пункты контракта наизусть. — На третьем этаже, как и все, если хотите, — пожала она плечами, — но если мисс Орнео родит после полудня, то вас к детям не пустят до завтра, я бы советовала вам подождать дома. — Я подожду здесь, — категорично заявил Барнс и пошел к лестнице на третий этаж. Наверху была небольшая рекреация, похожая на зал ожидания с мягкими диванчиками. Там уже сидело трое мужчин в разной степени встревоженности, а один ходил из угла в угол. Барнс устроился в углу, чтобы видеть и слышать все, что происходит вокруг, и был готов сидеть здесь до последнего. Контракт и страховка были рассчитаны не только на то, чтобы успешно принять роды, а чтобы принять роды в затяжном прыжке у полностью парализованной роженицы, которой при этом делали бы сложную операцию на мозге, но Барнс боялся, что этого может не хватить. Несмотря на то, что беременность протекала практически идеально, в самый ответственный момент все что угодно могло пойти не так, и они с Себастьяном были ответственны за жизнь Клары так же, как она была ответственна за жизни их детей. Барнс, чтобы успокоиться и не приняться также нарезать круги, как не в меру взволнованный папаша, уселся с самым невозмутимым видом и раскрыл ноут. Статья сама себя не напишет. — Мистер Барнс? Мистер Стэн? — оглядывая собравшихся мужчин, спросила медсестра в бордовой пижаме. Барнс прождал три часа, и не представлял, что могло произойти за такой короткий срок, потому что большей частью все, что он слышал о родах, было то, что это долгий процесс. — Да, я Джеймс Барнс, — поднялся он, закрывая ноутбук. — У вас двойня, — сказала медсестра с именем Мэри на бейдже. — Мальчик и девочка. Через некоторое время мисс Орнео переведут в палату и вы сможете увидеть ее и детей. В этот момент позвонил Себастьян. — Ну что? — сразу спросил он. — Поздравляю! — улыбнулся в трубку Барнс. — Мы только что стали папами! Барнс сказал, но сам еще до конца не осознал, что же на самом деле с ними случилось. Они так долго ждали этого, но оно свалилось так внезапно. Еще сегодня утром за чашкой какао он думал о статьях на ближайшие пару недель, а сейчас все его мысли были заняты двумя маленькими существами, которые еще даже не знали об их существовании. — О господи! — выдохнул Себастьян. — Я… я… главное сегодня не напиться. Слушай, купи Кларе цветы. Мамам с новорожденными всегда дарят цветы. Плевать, что контракт, главное, ей будет приятно и важно. Такие мелочи всегда важны. — Когда ты приедешь? — спросил Барнс. — Я куплю цветы. Вот сейчас схожу и куплю. К ней еще нельзя, но скоро будет можно. Будет же, да? — обратился он к Мэри, и та, понимающе улыбнувшись, кивнула. Она, наверное, видела и не такое за время работы в родильном отделении. — Я… Себастьян, я не знаю, что делать… — Купить цветы, — начал перечислять Себастьян. — Позвони няне, обеим няням, и предупреди, с какого числа они нам понадобятся. Поздравь Клару, посмотри на детей, сфотографируй их, пришли мне фото. Спроси у врачей, что нужно докупить для новорожденных. Позвони миссис Уильямс, чтобы она дочиста прибрала квартиру, особенно детскую. Купи детское питание, какое порекомендует врач. — Он помолчал и добавил: — Я прилечу послезавтра. — Хорошо, куплю, — кивал Барнс, повторяя каждое указание, а потом попрощался, понимая, что надо брать себя в руки и заниматься делами. Барнс узнал, что к Кларе его пустят через час, с педиатром он сможет поговорить тогда же, и побежал за цветами, на ходу названивая всем. В первую очередь он позвонил миссис Уильямс, попросив внеочередную уборку завтра, сегодня было совершенно не надо, а перед самой выпиской тоже не стоило. Потом обеим няням, предупреждая, что малыши родились, и их услуги понадобятся уже через три дня. Написал Гарри и Майклу, получив от обоих поздравления, и через час стоял перед дверью в палату, отчего-то не решаясь зайти. Но все же нашел в себе силы, выдохнул и вошел. — Клара, как ты себя чувствуешь? — спросил Барнс у женщины, час назад подарившей ему с Себастьяном двоих детей, которых он еще не видел, но уже предвкушал, как будет один заниматься сразу двумя новорожденными. — Все в порядке, — улыбнулась Клара, сейчас очень уставшая, она все равно была красива и, как Себастьян и хотел, с каштановыми волосами и пронзительными серыми глазами, чуть выше среднего роста, атлетично сложенная даже без диет. — Вот, это тебе, — Барнс поставил на тумбочку пышный букет из мелких зеленоватых розочек и белых вкраплений еще более мелких цветочков. — Спасибо большое. Извини, Себастьян на съемках, он не смог приехать, но он тоже тебе очень благодарен. — Он же подпишет мне фотку? — с затаенной надеждой спросила Клара. — Он тебе все, что хочешь подпишет, — пообещал Барнс. — Мы пришлем. — Спасибо. Ты не против… — Клара прикрыла зевок ладошкой. — Да, прости, конечно. Отдыхай, — и Барнс быстро ушел из палаты, прикрыв за собой дверь. Он вдохнул, выдохнул и пошел к своим детям. В большой светлой палате помимо обычной кровати стояли две люльки, в которых сейчас мирно спали младенцы. Барнс не знал, что он ожидал увидеть, но что-то большее, чем два маленьких сморщенных комочка, в которых опознал мальчика и девочку только по розовой и голубой шапочкам. Барнс долго всматривался, ища знакомые черты, но дети пока были слишком маленькими, сморщенными и одновременно пухлыми, красными до синевы, чтобы можно было что-то разобрать. В общем, увиденное совершенно не походило на те милые картинки розовощеких малышей, которые он видел. Барнс задумчиво погладил пальцем маленькую щечку девочки, которую так хотел, и та во сне ухватила его крохотной ручкой за палец и инстинктивно потащила в рот. И Барнс растаял, влюбился окончательно и бесповоротно сразу в обоих, понимая, что никому не позволит обидеть этих крохотных существ. Достав телефон, Барнс сфотографировал обоих и послал фото Себастьяну. “Наши дети, — написал он. — Теперь можешь всем рассказывать)))”