Отражение: Миссия.

— Джеймс, — Камилла подошла к Барнсу и тронула его за плечо. — Загляни в кабинет, пожалуйста. — Да, конечно, — Барнс вынырнул из переписки с коллегой по хобби, с которым вел ожесточенный спор о лучшей модели снайперской винтовки двухтысячных годов. Спор давно перерос в обсуждение вкусовщины, но все равно было интересно и занимательно. Зайдя в кабинет, Барнс заметил, что Камилла не то расстроена, не то обеспокоена, а скорее и то, и другое. — Что-то случилось? — насторожился он. — Да, — она протянула ему несколько распечаток с новостных сайтов, зная, что Барнс предпочитает бумагу экрану. — Смотри. Уже зашла речь о том, чтобы потребовать с тебя алименты. — С меня что? — подавился воздухом Барнс, заглядывая в распечатки. — Ты же понимаешь, что ко мне это не имеет никакого отношения? — Джеймс, я все понимаю, но не могла же я тебе не сказать? Барнс присел на краешек кресла, внимательнее читая, что написано. Из прочитанного он понял, что какая-то шизанутая сектантка утверждает, что он отец ребенка, которого она носит. Также она утверждает, что ребенок — новый мессия. — Это бред какой-то, — почесал он в затылке. — И много этого бреда? Кэм, рассказывай, не томи, я уже в ужасе, как это отразится на Себастьяне? — Много, — вздохнула Камилла. — На следующей неделе ток-шоу, на котором она выступает. Но она отказывается от пренатального скриннинга и анализа ДНК, так что пока есть только ее слова против твоих. Себу я еще не говорила. Сам скажешь. — И какой псих ее туда пустил? — почти риторически поинтересовался Барнс. — Да ты что! — удивилась Камилла. — Это же такой инфоповод, такой скандал! Меня регулярно пытаются подкупить, добыть информацию о проблемах в вашей семье, но у вас все гладко, а тут такое! — Но я как минимум бесплоден, и этому есть медицинское подтверждение, — возмутился Барнс. Его больше волновало, как все это отразится на Себастьяне, чем на нем самом, но нужно было что-то делать. И неплохо было бы поговорить об этом с Альей. Барнс поворошил бумаги, которые дала ему Камилла, посмотрел в потолок, словно тот мог дать ему ответ, потом снова на Камиллу. — Кэм, эта huinia не должна затронуть мелких. — Джеймс, я только собираю информацию, я не создаю ее, — напомнила Камилла. — Но я бы посоветовала тебе нанять частного детектива, который, во-первых, выяснит, с кем эта девица спала, во-вторых, подтвердит, что ты в эти даты был в другом месте. И лучше бы это быть разным детективам, понимаешь? — Но я даже не представляю, какой у нее срок, — вздохнул Барнс. — Себастьян вернётся только завтра, думаешь, сейчас ему позвонить? — Ну всяко не больше шести месяцев, — сказала Камилла, показывая фотографию. — Живот почти не виден. А Себа лучше не беспокоить, он только зря перенервничает. Ты же его знаешь. — Как бы по-тихому доказать, что я не отец, и сплавить эту психопатку в ту дыру, из которой она вылезла? Вместе с ее папашей, который, я так понимаю, и правит этой вакханалией? — Барнс тут же начал вспоминать, где он был полгода назад, пять месяцев назад, четыре. Но у него было много съёмок, и нужны были более узкие даты, хотя бы пара недель. А Себастьяну вообще говорить не хотелось, но ведь он все равно узнает, и лучше не от каких-нибудь репортёров, которые решат у него спросить, что он думает по поводу внебрачного ребенка его дражайшего супруга. Можно было через суд потребовать признания отцовства, но он как-то не жаждал сдавать свою кровь, разумно опасаясь, что изменения в структуре ДНК могут обнаружить. И тогда к нему уже появится масса других вопросов. — Хорошо хоть не заявляет, что я ее изнасиловал, — зло усмехнулся Барнс, а Зимний Солдат, шевельнувшись внутри, предложил открутить девке голову — и концы в воду. Барнс задумался. — Не переживай так, Джеймс, — Камилла погладила Барнса по руке. — Я просто знаю, что это не твой ребенок. Давай я назначу тебе встречу с Альей? В такой ситуации лучше бить на опережение. Подашь иск о клевете. — Давай, — согласился Барнс. — И как мне раздобыть побольше инфы об этой шизанутой и ее семейке? — Я соберу, — пообещала Камилла. — Не беспокойся об этом. В задумчивости Барнс ушел на свой подоконник, где Стив лежал на теплом раскрытом ноуте и урчал от удовольствия. Гриз спал на диване, там, где раньше любил лежать Кайл, Барнсу это казалось символичным. Беспомощность убивала, Барнс совершенно не представлял, что ему делать в этой ситуации, и то, что ему не начали звонить и спрашивать, что происходит, значило только то, что до его круга эта волна ещё не докатилась. Естественно, оружейники и историки редко интересуются подобными скандалами, а что это явно скандал, да ещё с ним в главной роли, тут к гадалке не ходи. Барнс попрощался с коллегой, с которым спорил, перенеся дискуссию на другое время, и понял, что делать ничего не может от этого мерзкого, подвешенного в неизвестности состояния. Даже детективов не нанять было, потому что временные рамки в полгода — очень длинный срок. И убить девку было нельзя... Себастьян приехал на следующий день с утра, сонный и помятый. Расцеловал еще не ушедших в садик детей, позавтракал вместе с семьей, а когда Стэлла детей увела, подошел к Баки, ласково провел ладонью по щеке и спросил: — Что за беда стряслась, котик? — С чего ты взял, что прям беда? — спросил Барнс, прижимая ладонь Себастьяна к своей щеке. Он не очень хотел тревожить уставшего мужа подобными бредовыми новостями. Хотя такое в любом состоянии не сладко узнать. — Я же вижу, что ты сам не свой, котик, — объяснил Себастьян. — Что стряслось? — Какая-то психопатка добралась до телевидения и утверждает, что я отец ее ребенка. Нового мессии, — рассказал Барнс, что пока знал. — ДНК-тест на отцовство делать отказывается. Чуть ли не на алименты хочет подавать. Выступает на ток-шоу скоро. — Господи, бред-то какой, — покачал головой Себастьян и обнял Баки. — Алье звонил? — Кэм должна была ей позвонить, — Барнс прижался к Себастьяну. Это была проблема, не решаемая для него, это злило и угнетало, а чувство беспомощности просто сводило с ума. — Эта психованная может тебе повредить? — Нет, — покачал головой Себастьян. — Просто немного черного пиара, больше для тебя, чем для меня. Ничего существенного, котик. Успокойся. Алья поможет нам решить эту проблему. А тест на отцовство ты можешь спокойно сдать, там не такая подробная расшифровка, как в генетическом анализе. И тест на жизнеспособность спермы сдай. Ты же стерилен, котик. — Я уже сдавал на жизнеспособность, что, ещё раз? — удивился Барнс. — Почему ей вообще верят? Хорошо, в принципе рассматривают этот бред, как возможный? Барнс откровенно не понимал, почему люди могут верить в подобную чушь. Ну как он вообще мог переспать со вчерашним ребенком, девке было не больше восемнадцати? Тем более, он гей, вообще не смотрящий никуда и ни на кого, кроме своего мужа. — Ну с чего ты взял, что ей верят? — спросил Себастьян. — Это просто инфоповод. Ты известен — модель, писатель, видеоблогер. У тебя есть деньги. Вот и все. — Почему мне кажется, что, как только мы начнем таскать ее по судам, будет ещё больше шумихи? — грустно спросил Барнс. — Шумиха будет и так, и так, — ответил Себастьян. — Но если ты не подашь встречный иск о клевете, она может исхитриться слупить с тебя алименты на ребенка неизвестно от кого. Оно нам надо? — Как она может слупить с меня алименты, если я стерилен? — удивился Барнс. — Подам я этот иск, не волнуйся. И ещё попрошу Алью, чтобы что-нибудь придумала. Как думаешь, а меня будут пытаться звать на ток-шоу? — Обязательно будут, — заверил Себастьян. — Но тебе не обязательно соглашаться. — И какая ещё хуйня меня ждёт? — обречённо спросил Барнс. Он не представлял, как себя вести в подобной ситуации, и вся надежда была на Себастьяна, который в этом разбирался. — Приглашения на ток-шоу, запросы на интервью из разных странных изданий, — начал перечислять Себастьян. — Какие-то репутационные потери, это неизбежно. Но в целом ты можешь держаться в стороне, пусть Алья с этим всем разбирается. Мы ей за это и платим. — Я же могу от всего этого отказаться? — с надеждой спросил Барнс. — Конечно, — кивнул Себастьян. — Тебе вовсе не обязательно светиться в связи с этим скандалом. — Надо поговорить с Альей, — решил Барнс, — и тогда уже решать, что делать. Мне-то все равно, я боюсь, как это отразится на тебе и мелких. Как мне доказать всем, что я люблю только тебя и стоит у меня только на тебя? — А зачем тебе доказывать это всем? — удивился Себастьян. — Достаточно того, что я это знаю. Для остальных у нас есть Алья. — Я переживаю, — признался Барнс. Он не был отмороженным, не прятал все эмоции в себе, просто был в меру спокойным, и сейчас он был растерян и нуждался в поддержке, и не боялся это показать, потому что знал, что никто не посмотрит на него свысока, сказав, что он слабак. — Очень переживаю. Барнс погладил Себастьяна по плечам и прижал к себе, утыкаясь носом ему в шею. — Ну же, котик, — Себастьян ласково гладил его по голове. — Это просто обратная сторона известности, вот и все. Неприятно, да, налетели психи как мухи на мед. Но и это пройдет, и все у нас будет хорошо. Ты тут не причем, это не твой ребенок, просто какая-то психованная дура почему-то зацепилась за твое имя. — Да где она вообще обо мне узнала-то? — глухо спросил Барнс. — Я и по телеку-то засветился один раз на две минуты, когда был приглашенным экспертом. Я уверен, что таких книжек, которые я написал, она не читает, — он оторвался от Себастьяна и пошел на свой подоконник, теребя в руках кончик косы. — Понимаешь, я уверен, что она не сама это придумала, она маленькая еще, ребенок совсем. И блаженная, я ее фотку видел, там в глазах пустота. Сектанты недобитые, блин. И вот тому, кто все это придумал, я бы ноги вырвал. И это не фигура речи, как ты понимаешь. — Котик, мы со всем разберемся. Не сомневайся. С Альей Барнс встретился на следующий день у нее в офисе. Он не спал всю ночь, перебирая в голове свои поездки полгода назад, хотя сам еще не знал, где находится та самая община “Ангелов Господних”, потому что в сети он ничего про нее не нашел. Камилла обещала найти, но пока еще ничего не рассказывала, наверное, искала. — Здравствуй, Алья, — Барнс присел в кресло напротив нее, секретарь принесла ему чашку кофе, но он просто отставил ее на стол, было совершенно не до кофе. Было вообще не до чего, пока он не выяснит, что можно сделать и как. — Доброе утро, — улыбнулась Алья. — Что у тебя стряслось на этот раз? Ты всегда приносишь очень интересные дела. — Некая особа, которая уже засветилась в телевизоре, утверждает, что я отец ее ребенка, нового мессии, — начал Барнс, давая все, что до этого предоставила ему Камилла. — Но отказывается делать тест на отцовство. Но я-то точно знаю, что это не мой ребенок. Осталось это как-то доказать. — Ты не с той стороны подходишь к ситуации, — уверенно сказала Алья. — Такое утверждение без фактов — это клевета. Значит, мы подаем иск о клевете и ущемлении достоинства. С документами в руках. Тест на отцовство и — у тебя ведь были проблемы с репродуктивным здоровьем? — заключением врача о том, что ты бесплоден. Это же точно не твой ребенок? — Да, лежит у меня заключение врача, что я стерилен, — кивнул Барнс. — И это точно не мой ребенок. Я не уверен, что ей и восемнадцать-то было, когда ей его заделали. Но она же отказывается от теста на отцовство? И, кстати, что посоветуешь, не принимать участия во всей этой вакханалии, даже если будут приглашать? — Не принимай. На все вопросы отвечай: это клевета, женщина хочет от тебя денег. Кстати, скорее всего, так оно и есть. Алименты, все такое. Не беспокойся, Джеймс, твое честное имя — моя забота. Ты же понимаешь. Конечно, это будет стоить денег, но я не сомневаюсь, что мы выиграем дело. — Но почему я? Я понимаю, кто-то более известный… Слушай, — Барнс немного оживился. — Кэм посоветовала мне нанять частных детективов, которые бы доказали, что меня там не было, а она еб… трахалась с кем-то другим. Думаешь, стоит? — Стоит, и я сама этим займусь, — сказала Алья. — Дай мне только список своих поездок за последние восемь месяцев. — Я тебе пришлю, — пообещал Барнс. — Но не думаю, что детективам надо будет ездить на Аляску в национальный заказник, там я ни единой живой души не встретил. — Прежде всего детективы выяснят приблизительные сроки зачатия, — объяснила Алья. — От этого и будем плясать. Может, удастся выяснить, почему девушку заклинило на тебе, а не на Себе, это было бы естественнее. — Если в их секте есть интернет, тогда еще можно предположить, но если нет… — Барнс развел руками. — Ладно, пусть выясняют. Спасибо, Алья. Звони, если буду нужен и как чего. — Непременно. Алья отдала Барнсу на подпись бумаги на ведение дела и отпустила. Вернувшись домой и закинув бумаги в папку в кабинете, Барнс снова уселся на подоконник. Стив тут же забрался к нему на плечи, и он погладил свое шерстяное чудовище. — Да, Стивка, — раскрыл Барнс ноут, устраивая его у себя на коленях, — какая-то пизданутая считает, что я отец ее ребенка. Ну, лучше я, чем лапушка, правильно? Мне отмыться будет проще. Вбив в поиске “Сара О’Брайн”, Барнс принялся смотреть, что пишут про эту девчонку. Интернет уже пестрил разными статьями. Он даже нашел несколько роликов на ютубе. И расстроился от всего этого еще больше. По какой-то немыслимой причине в одной из статей ее жалели, а Барнса считали мерзкой тварью, который не только, оплодотворив, бросил бедняжку, но еще и отказывается в этом признаваться. Тем более, он был сволочью, что при этом имел мужа и двоих детей - девочка честно признавалась, что понятия об этом не имеет. Сама Сара еще нигде не рассказала, как они встретились и где все произошло, но он уже заведомо был демоном-искусителем. Кое-где жалели Себастьяна, мол-де, как он, бедняжка, продолжает жить с мужем-изменником. Гадостей было вроде бы и немного, но забористые, и Барнс просто позакрывал все эти странички. Проверив рабочую почту, он удивился тому, что ему уже пришло несколько предложений интервью от разного рода желтых газетенок и даже приглашение на какое-то ток-шоу, Барнсу было не интересно, на какое. Он даже отвечать не стал на эти письма, предполагая, что его нежелание контактировать будет более чем понятным ответом на предложения. Потом решил глянуть, что пишут об общине “Ангелы Господни”. Несколько статей довольно коротко рассказывали об этой секте: натуральное хозяйство, многоженство, отсутствие интернета и телевидения. Глава, как он сам себя называл, Настоятель, Саймон О’Брайн, оказался отцом Сары. И несколько фотографий территории, которая находилась на южной границе с заповедником Уортон. Барнс там снимался, но прошлым летом, и они были в северной части заповедника. Постулаты “Ангелов” Барнс читать не стал, логично предполагая, что это извращенное трактование библии. Снова позакрывав ненужные вкладки, Барнс уселся писать список всех мест, куда ездил с января месяца. Список получился довольно длинный. Начиная с Гавайев в январе и заканчивая Аляской в июле. Все это он отослал Алье, найдя все брони отелей и билетов, которые было возможно. Это заняло у него почти полдня, а еще нужно было съездить в магазин и приготовить ужин. Выскочив из дома, Барнс чуть рефлекторно не свернул шею подскочившему к нему мужчине, остановившись на половине движения. — Мистер Барнс, — быстро заговорил мужчина, — что вы можете сказать… — Без комментариев, — рявкнул Барнс, направляясь к своей машине, надеясь, что мужчина за ним не последует, но нет. — И все же, мистер Барнс, — не унимался репортер, решивший попытать счастья, — от вас беременна женщина… — Я сказал: без комментариев! — повторил Барнс и посмотрел на мужчину, как на букашку, которую он сейчас раздавит, если тот еще скажет хоть слово. Мужчина сник, стушевался и постарался свалить с глаз долой, а Барнс, стряхнув с себя раздражение, пошел дальше, надеясь, что это не первая ласточка, и больше идиотов не будет.