Мальчик в белых перчатках

      Несмотря на удивительно хорошую погоду для этих мест, Хао ничего не радовало. Пейзаж вокруг казался серым, блеск талого снега, от которого ярко отражалось полуденное солнце, слепил глаза, а снизу кареты поддувало так, что пальцев ног он уже не чувствовал. Еще минут пять назад Анна что-то весело щебетала про то, как теперь в их жизни все наладится, но, наконец, замолчала, потому что Хао не подавал никакого желания разговаривать и тем более праздновать то, что она называет победой.       Перед его глазами навсегда застал образ шокированного Йо в крепких руках санитаров, и его мольбы Анне не отдавать господина в психушку. Каков дурак!       Хао поморщился и еле сдержал желание стукнуть кулаком по стенке трясущейся кареты. Она ходила ходуном так, словно пробиралась через бушующую реку, но, возможно, у Хао просто кружилась голова.       Однако именно это желание заставило его обратить внимание на свои руки, все еще обтянутые когда-то белыми перчатками. Сейчас они были в пыли, грязи, какой-то саже, кажется. Хао внимательно, но осторожно, чтобы не вызвать у Анны язвительных вопросов, рассматривал свои руки. Воспоминания огромным цунами накрыли душу.       Для того, чтобы санитары поверили, что Йо сумасшедший, Хао пришлось несколько дней не мыться, изнашивать одежду и учиться лицемерству. Он точно не знал, что они спрашивали у его бывшего слуги, но подозревал, что Йо в своей наивности и явном в последнее время состоянии разбитости не дал и повода усомниться в том, что он болен.       - Добрый день, - вежливым и равнодушным голосом пробасил один из санитаров, когда вошел к нему в комнату. Следом за ним в дверь протискивался другой.       - Как он? - тут же спросил Хао тогда.       Он даже с места встал, якобы очень волнуется. За каждым его действием наблюдала Анна, стоя за порогом.       - Вполне, - коротко и совсем неопределенно ответил санитар. - Расскажите нам о состоянии здоровья своего господина.       - Это произошло около месяца назад, - начал Хао выученную легенду. - Однажды вечером они с госпожой вернулись из театра. Он был немного пьян, я помог ему с пальто, а затем подготовиться ко сну.       В какой-то момент своего рассказа Хао поднял взгляд и заметил, что врачи смотрят на него с легким недоверием, и тут же понял, почему - Йо слишком юн, чтобы казалось, что он законченный семьянин с пристрастием к алкоголю.       - Обычно я не видел его в таком состоянии. Точно не знаю, но думаю, что после театра господа были где-то еще.       Один из санитаров продолжал внимательно следить за ним, а другой обернулся к Анне, молчаливо ожидая ее подтверждения.       - Да, все верно, - не дрогнув, отвечала она. - После спектакля мы зашли на кофе к нашим знакомым. Я болтала с Тамао, пока Хао вел беседу с ее мужем. Кажется, мой супруг не смог отказать гостеприимному хозяину в паре бакалов. Продолжай, Йо.       Хао не запнулся.       - В общем, все было хорошо, можно сказать, как обычно, но уже утром господин начал утверждать, что он - мой слуга. Разумеется, и я, и госпожа пытались его переубедить, но все тщетно. Я подумал, что он шутит, но время идет, а становится все хуже. Он сносил себе руки, пытаясь перестирать все вещи в доме.       Санитары переглянулись и, не сговариваясь, поправили жесткие вороты пальто.       - Мы поняли. Случай тяжелый. Возможно, это нервное перенапряжение, а возможно виноват алкоголь или другие вещества, которые мог принять господин Хао в тот вечер. Впрочем, это уже не в нашей компетенции.       С этими словами они покинули комнату в сопровождении Анны, а Хао, наконец, выдохнул и сильно растер глаза пальцами.       Разумеется, все сложилось, как и должно было. Даже если у них и возникли какие-то сомнения или подозрения, пара золотых монет каждому от Анны заставила их забыть о каждой несостыковке и полностью увериться в этой клевете.       С того самого дня Хао понял, что не хочет видеть больше Йо. Ему ужасна была мысль посмотреть в его глаза. Вину он почти не ощущал, разве что самую малость, скорее злость и сожаление о сделанном выборе. Если он не смотрел на Йо, эти чувства немного, но притуплялись. Пришлось спать.       И все равно во сне он видел во всех красках последние дни своей жизни. Один из его любимых моментов был окутан огнем.       - Иди, я попрощаюсь.       Йо взвалил на себя кучу вещей и послушно покинул комнату. Почти все шкафы и полки были очищены, в чемоданы они собрали все, что стоило денег, а остальное не постарались аккуратно сложить, поэтому комната на вершине башни Библиотеки выглядела так, словно ее ограбили. Когда тяжелые от ноши шаги Йо стихли на лестнице, Хао опустил напряженные плечи и стряхнул с себя наивное амплуа.       Окинув свою тюрьму взглядом, он выждал еще немного и спустился вниз ко лестнице прислуги, уверенный, что в столь поздний для особняка час ни на кого не наткнется. Пыльные, тяжелые ковры в коридорах скрадывали его торопливые шаги, а стены, на которые словно налипла тьма, потому что выдавалась пасмурной и безлунной, не отражали теней.       Дойдя до библиотеки своего дядюшки, Хао ни на секунду не остановился и дернул ручку, но, как он и ожидал, дверь была заперта. Когда он только планировал все это, первым делом ему пришло в голову использовать шпильку для волос, но потом он понял, что есть вариант опаснее, но лучше. Пришлось попотеть. Запасной ключ получилось раздобыть хитростью и проворностью. Хао присел на корточки в тесном, неудобном костюме и попытался в полумраке рассмотреть замочную скважину. Ключ три раза провернулся в скважине с громкими щелчками.       Войдя в библиотеку, Хао наощупь добрался до заваленного книгами рабочего стола дядюшки и вскрыл ящики. Разумеется в обычное время светом в помещении занимались слуги, но все же в последнем нашелся коробок сухих спичек. Хао зажег несколько свечей, чтобы хоть что-то видеть в помещении без единого окна, и с удовольствием размял шею.       Не боясь быть услышанным, он выбрасывал с полок на ковер все, что попадалось под руку - швырял, вырывал страницы, открывал обложки от блока. Библиотека находилась в подвале замка, тут удавалось поддерживать нужную температуру, а над ней кухня и рабочие помещения. В тот час все спали, но в какой-то момент Хао подумал, что если его сейчас застанут, то не помилуют, и может смерть будет лучше, чем то, что он собирается совершить с Йо.       Разгромив большинство полок, Хао сдул с лица выбившуюся прядь волос и прошел к дальнему углу, к шкафу из красного дерева с красивыми, витражными стеклами, в котором дядюшка хранил дорогой алкоголь, которым любил угощать особых гостей. Он достал два графина, скинул с них стеклянные пробки, и щедро вылил все до капли на гору бумаг в центре зала.       А затем спокойно толкнул канделябр с горящими свечами и переступил через разрастающееся пламя, чтобы навсегда покинуть это проклятое место, крепко заперев дверь.       За последнее время это воспоминание единственное вызывало улыбку.       Хао надолго погрузился в свои мысли, кажется, даже задремал, но пейзаж за окном кареты не поменялся. Поежившись от прохлады, он пару раз моргнул и поменял положение затекшего тела, заодно проведя рукой по бедру, чтобы убедиться, что припрятанные украшения на месте.       - Высади меня тут, - вдруг проговорил он, привлекая к себе внимание удивленной Анны.       - Тут? - переспросила она, бросил взгляд в окно, словно сама вышла бы туда разве что под прицелом.       - Да. Я тебе больше не нужен, у тебя есть бумага о том, что я невменяем, банк и так отдаст тебе деньги, как законной супруге.       - А твоя доля? Или ты решил помереть с голоду в открытом поле? - уже спокойно, даже с легкой насмешкой, проговорила Анна.       - Если я выжил там, то тут и подавно смогу, - упрямо заявил Хао.       - Нет уж, давай доедем в город, я сниму деньги, чтобы точно все получилось, переночуешь в моем доме, отметим дело, а затем проваливай на все четыре стороны. Или ты решил прямо сейчас броситься обратно, чтобы вызволить Йо? - насмешливо спросила она.       - Достала уже, плевать мне на него, - убедительно фыркнул Хао. - Я уже просто не могу трястить в этой коробке.       - Немного осталось, потерпи. Если за нами погоня, то тут тебя найти будет проще, чем в большом городе. А там и затеряешься.       Хао пришлось со вздохом согласиться, чтобы не вызывать никаких подозрений и не раскрывать свои дальнейшие планы.       Разумеется, он вытащит Йо. Без понятия, как все ему будет объяснять, Хао все равно ни на секунду не сомневался в том, что приложил для этого все усилия. Он не знал, что будет дальше, не знал, как поступит Йо, не предполагал, как его жизнь сложится дальше, но очень сильно надеялся, что скоро они встретятся, и Йо позволит себя коснуться.       Если бы несколько месяцев назад Анна вместе со своим планом вдруг рассказала бы его дальнейшую судьбу, Хао бы счел ее сумасшедшей и рассмеялся бы ей прямо в лицо. Ему уже очень давно казалось, что в его искалеченной душе нет места ни любви, ни радости, и вот то, чего он так долго ждал не приносило никаких эмоций. Ни счастья, ни свободы, ни одной эмоции из тех, что он испытывал с Йо, даже сидя в своей клетке.       Еще через пару часов за заснеженным склоном, наконец, начали появляться шпили большого города. Хао заметил их, когда надкусывал уже слегка зачерствевший хлеб, и чуть было не подавился. С каждой секундой карета была все ближе и ближе к настроениям из сырого камня с, широким и узким улицам, толпам людей и смога большого города. Хао впервые видел подобное, а в книгах, что он читал, не было описания столиц, поэтому увиденное повергло его в шок.       Дома были разные - богатые и бедные, высокие и низкие, и все построены так близко, что город казался каракулями младенца. Хао почти полностью высунулся из кареты, когда они выехали на главную улицу, даже несмотря на то, что тряска на брусчатой дороге не уменьшилась. Анна, правда, его сразу одернула за одежду.       - Сядь на место, вдруг тебя кто увидит? - прошипела она.       - И что? Если мой дядя будет меня искать, то найдет в психушке, - усмехнулся он.       - А потом увидит Йо и все поймет. Не нужно рисковать. В большом городе очень много самых разных людей.       Хао послушался, тем более что кучер направил карету в сторону и, потянув за поводья, приказал лошади остановиться.       - Сиди тут, не вздумай выйти или сбежать. Я скоро вернусь, - приказала Анна и, подобрав тяжелые юбки платья, вышла в любезно открытую кучером дверь.       Хао выглянув за ней в окно и увидел большое, грузное здание с надписью "Банк", но почти сразу отвернулся, потому что кучер кинул злобный взгляд ему в лицо и встал спиной к двери, давая понять, что не позволит выйти.       - Всех подкупить успела, - себе под нос вздохнул Хао.       Разумеется, ему пришла мысль выйти прямо сейчас, но он подумал, что Анна в кои-то веки права - будет намного проще строить свою жизнь дальше с дополнительными деньгами. Плюс, он так устал он долгой дороги и тяжелой ноши, что с удовольствием бы выспался в удобном положении, так что принять приглашение Анны казалось ему неплохой идеей.       Однако время шло, а Анна все не возвращалась. Замерший кучер расхаживал вдоль кареты и постоянно курил, а едкий дым его сигарет проникал в карету. Хао закрыл нос шарфом и из-под полы рассматривал пейзаж за окном, но он быстро ему наскучил - ничего не менялось вообще.       Потеряв терпение, Хао хотел было открыть дверь, но старый кучер заметил этот маневр и толкнул ее в обратную сторону. Конфликт, который мог бы разгореться, сразу утих, потому что именно в этот момент, цокая каблуками по мраморной лестнице, из банка вышла довольная Анна. Хао бы в жизни не мог подумать, что женщина может так улыбаться, тем более с тяжеленным бежевым мешком в руках.       - Ох, прости, дорогуша, денег оказалось так много, а они не хотели с ними расставаться. Пришлось закатить скандал о том, что они совершенно некомпетентны и придется пользоваться услугами другого банка, - весело пропела она, с помощью старика забираясь в карету.       - Мне казалось, у меня состояние побольше, - проговорил Хао, рассматривая сумку, которую Анна не выпускала из рук.       - Тут только крупные купюры, а за второй частью мне придется вернуться через пару дней. У них закончились деньги. Поехали!       Карета снова тронулась.       - Где моя доля? - поинтересовался Хао.       - Дома разберемся, ехать совсем недолго, - отмахнулся Анна.       На сей раз она не соврала, карета двигалась быстро совсем недолго, а затем свернула в узкие дворы. Чем дальше она отъезжала от главной дороги, тем ниже и беднее выглядели дома в округе. Грязный снег тут не чистили, а просто прибивали лопатами в краю домов, на лестницах чумазая детвора играла в карты, а битая дорога заставляла карету проваливаться колесами в сточные ямы. Хао с сомнением посмотрел на Анну.       - Ты ж вроде в большом доме живешь, откуда тут такая помойка?       - А я и не соврала. Просто не сказала, где именно, - пожала она плечами.       Наконец, раздался хриплый, прокуренный голос кучера и лошадь остановилась. Анна первая выкарабкалась из кареты, ни на секунду не выпуская сумку из рук, хотя ей явно было очень тяжело, а следом по молчаливой команде вылез и Хао. Он поднял голову и осмотрел действительно большой дом, но словно заброшенный - окна были заколочены, стены обшарпаны. Анна двинулась ко входу, но дверь ей уже открыли изнутри и на пороге показалась достаточно бойкая старушка в темных очках, раскидывая руки в стороны.       - Наконец-то! Как же мы вас заждались! Где он? - воскликнула она, коротко обняв Анну.       Та просто кивнула головой себе за спину и отошла. Хао оказался лицом к лицу со встречающей.       - Наконец-то! - повторила старушка и кинулась обнимать его так, словно очень давно не видела. - Я боялась, что не доживу до этого дня! Ну же, заходи-заходи, быстрее!       Шокированный Хао прошел в дом на ватных ногах подталкиваемый в спину за Анной. Старушка закрыла за ними дверь. Внутри обстановка была скудной и безрадостной, но Анна прошла еще дальше и еще, вышла во двор через дыру прямо в стене дома у старого камина, а затем зашла в новую, массивную, деревянную, украшенную резьбой.       Поняв, что первый дом просто прикрытие для простаков, Хао удивленно выдохнул. Тут обстановка была куда более помпезная, но безвкусная - красные ковры, несовместимые по стилю картины, серебряные блюда, да подсвечники и прочая утварь полнили комнату, словно склад. Несмотря на то, что тут явно было тепло и сухо, у Хао в груди словно звякнул колокольчик. Короткая волна паники накрыла и схлынула, оставив после себя странное и необъяснимое беспокойство.       Старушка все щебетала, задавала Анне вопросы, но ответы ей словно и не нужны были. Она виделась вокруг Хао и не отпускала рукав его пальто.       - Знаете, я хотел бы получить свою долю договора и уйти, - громко выговорил он, пытаясь отнять свою конечность. - Думаю, я смогу найти себе ночлег в округе и не обременять вас своим присутствием.       - Что?! - почти возмущенно воскликнула старушка.       - Я ему ничего не говорила, Кино, - великодушно пояснила Анна, снимая с себя дорожный плащ.       - О чем? - не понял Хао.       - Милый, ты никуда не пойдешь, - ласково пояснила Кино. - Ты дома.       - Белены объелись? - выдержав паузу, наконец, выдал Хао, с удивлением отмечая, как повысился его голос от потрясения. - Я все сделал, теперь хочу уйти.       - Нет уж, никуда ты не пойдешь! - отрезала Кино, с удивительной силой волоча его за собой. - Я тебя восемнадцать лет ждала, а ты куда-то собрался!       - Я ничего не понимаю! - воскликнул он.       Кино, наконец, остановилась и развернулась к нему, но руки из цепкой хватки не выпустила. Она была ниже его ростом, больше, чем на две головы, но все равно казалась тяжело дышащему Хао устрашающей.       - Восемнадцать лет назад на пороге этого дома появилась одна почтенная дама. Она была напугана и на сносях, - проговорила Кино. За темными очками не было видно ее глаз. - У бедняжки срочно пришлось принимать роды, а родился чудесный мальчик. Девушка была почти без сил, но умоляла меня не отдавать ее сына тем людям, что ее ищут, взяла с меня клятву. И почила, бедняжка.       Хао, забыв как дышать, с недоверием всматривался в темные стекла очков.       - Я что ли? Если это так, что вы хреново клятвы держите, - буркнул он тихо.       - О нет, нет! - воскликнула Кино и поволокла его дальше до дивана. - Я не глупа, я сразу все поняла. В этом городе у меня много ушей, много глаз, я очень быстро узнала о том, что разыскивают племянницу одного очень состоятельного человека, которая по глупости молодой забеременела от знатного, но лживого человека. И, разумеется, сыщики также быстро нашли мой дом, как я узнала все, что хотела.       - И что с того? - не понял Хао, вжавшись в спинку дивана.       Он видел, что вошедшая за ними Анна закрыла дверь, и слышал, как щелкнул замок.       - А то, что это был отличный план, - как глупому ребенку пояснила Кино. - Отдать им такое сокровище, которое может принести в будущем кучу денег? О, нет! Даже и речи не шло! Благо, до прихода погони и после рождения мальчика моя дочка подарила мне внука. И мы решили отдать его вместо настоящего наследника, чтобы спустя восемнадцать лет вернуть себе и дитя, и все денежки. На сей раз погони не будет, не переживай! В лечебницу, а слух, что ты якобы там, не пустят к больному незнакомца без доказательства родства, а с этим проблем не возникнет.       Хао почувствовал, как в горле пересохло.