Как зайти слишком далеко

      Представим на миг, что Амелия жива. В этот вечер она могла сидеть дома и заканчивать писать домашнее задание, переписываться с друзьями, или зависать в инстаграме. Ведь в ночь на третье ноября она не ходила на вечеринку, следовательно, тем же утром, лавочка, где её должны были обнаружить, пустовала.       Чарльз Андерсон не выезжал из участка, и продолжал просиживать своё пыльное место. Доктор Стил, обнаружив провалы в памяти, тут же лёг в больницу на обследование. А КОУЛ, как обычно, изо всех сил бился за выживание на улицах.       Но обо всём по порядку.       Сейчас, когда все карты раскрылись и Коул услышал полный рассказ от своего отца, он раздумывал о том, как же теперь с ним поступить? Убить его? Сдать правосудию? Или сжалиться?       Джеймс же тем временем углядел в этом возможность разыграть свою карту. Его зрачки моментально расширились, член встал колом, и повысился уровень рефлексов. Он в считанные секунды перехватил руку Коула, схватил его за шею, и перевернув под себя, принял доминантное положение.       Это было до дрожи пугающей неожиданностью для парня. Член всё ещё был внутри, и сейчас он вновь входил в его тело словно штурмующий таран. Ручка выскользнула из руки, а эти нежные тёплые пальцы отца сейчас совершенно не нежно сжимали его шею. В Джеймсе проснулся зверь: свирепый, голодный, и даже раненный. — Я ради тебя украл «Тигриную Смерть»! — тихо прошипел он. — Я прошёл через ад, и возродился. Я нашёл тебя после стольких лет! И чем ты мне в итоге платишь? — Джеймс… Джеймс остановись, — прохрипел Коул. — Ты просто опять хочешь сбежать! — игнорируя стоны мучений, Доктор Стил лишь жёстче вошёл в него. Эта жизнь в его руках, сладость власти, ощущение полного контроля, настолько сильно врезались эйфорией в голову, что Джеймс аж перевозбудился. В ушах зазвенело, а перед глазами всё расплывалось.       Впрочем, у Коула всё было то же самое. От нехватки кислорода он медленно терял сознание. Мир вокруг него, каким бы жестоким и несправедливым он ни был — безвозвратно потухал. Жизнь перед ним пролетела с немыслимой скоростью.       И в этот самый момент он вдруг обнаружил себя в странной белой комнате. Посреди неё стояла лавочка на клочке из мощёной дороги. Рядом была мусорная урна, и больше ничего. В голове пронеслась мысль «это моя реальность». Да, такой она и была — пустой, безжизненной… бессмысленной.       Коул подошёл к этой лавочке и сел на неё, будто бы смиренно принимая неизбежную смерть в виде двадцать шестого автобуса, который, судя по расписанию, должен был вот-вот приехать.       Внезапно, рядом с ним появилась Амелия Бейкер с вейпом в руках. Она неспешно открутила дрипку, прокапала вату своей излюбленной смесью, закрутила обратно, а потом глубоко затянулась и выпустила из своих лёгких огромное вишнёвое облако. — Помнишь, как мы познакомились? — спросила она. — Ты была единственной девушкой в том вейп-баре. Никто из парней так и не решался к тебе подкатить, ну, а мне… мне было плевать. Ты меня заинтриговала. — Интересно, если бы мы не познакомились, я бы осталась жива? — Не знаю, — с полной горечью голосом, отвечал он. — Как бы я хотел всё исправить! Руки готовы были сами себя исцарапать от отчаяния. Коул потянулся к карману, и вслед за подругой задымил пуще всякого паровоза. В качестве дружеского утешения, Амелия нежно положила свою голову ему на плечо. — Знаешь, что самое интересное? — подмечала она. — Твоя реальность уникальна. Сам посуди: если бы ты остановил меня в ту ночь, и не дал бы убежать — я бы осталась жива. Если бы я просто не пошла бы на ту вечеринку — я бы так же осталась жива. Если бы мы не познакомились, если бы я не встречалась с Эриком, если бы у твоего отца не было той ужасной болезни, если бы мы с тобой не были так похожи, или если бы ты не сбегал из дома в шестнадцать лет. Если бы ты в детстве не зациклился бы на том ноже — твой отец не украл бы его для тебя, и я, угадай с трёх раз, осталась бы жива. Так же было бы, не родись ты в женском теле, или не родись и вовсе. — Зачем ты мне это говоришь? — спросил Коул. — Затем, что ты должен понять одну сложную вещь: в мире многомиллионных переменных моя смерть — это капля в море. Не будь меня, или тебя, в окружении наших близких всё было бы по-другому, но в масштабах Земли, и тем более вселенной, всё было бы точно так же. Поэтому решай, что важно для тебя, а не для кого-то другого. Перестань бегать. Остановись. Ты обязан, ради самого себя, хотя бы раз в жизни сразиться.       В этот момент сознание к нему вернулось. В глаза ударил яркий свет, голова загудела, и казалось, что от высокочастотного звона в ушах, он вот-вот лопнет. Руки онемели, а живот скрутило. Джеймс над ним продолжал издеваться. В этих бешенных глазах не было и грамма рассудка. — Я сказал… остановись! — прохрипел Коул, собирая в себе последние силы. Он едва поднял руки, и с отчаянным импульсом оттолкнул от себя мужчину. Сила, пробудившаяся внутри, всё ещё покалывала на кончиках пальцев. В лёгкие наконец поступил воздух, казавшийся сейчас свежим горным ветром. Коул откашлялся, привыкая к новым ощущениям… К жизни, после длительной смерти. Он посмотрел на дрожащего от ужаса Джеймса. На того, кто только что был свирепее тигра, а теперь сжался в позе зародыша, как самый трусливый зайчонок.       Было невыносимо видеть его конвульсии, слышать мужские стоны беспомощности. Криминалиста всего корёжило, как от яда змеи, как от расползающейся по всему телу гангрене. На крики тут же сбежались все: его жена, и патрульные, и даже детектив Андерсон. — Что происходит? — спросила миссис Стил. — Джеймс? Джеймс!       Мужчина ей не отвечал. Он весь покраснел, и лишь мог издавать нечленораздельные просьбы о помощи. Ему тут же вызвали скорую, и увезли в пункт первой помощи.       Чарльз тем временем успел разглядеть комнату, и сделать свои выводы. В воздухе стоял запах плоти, простыни на кровати были смяты, а у дрожащего мальчишки перед ним из-под мешковатой толстовки на шее уже высвечивались красные отметины. — Отойдём? — предложил он, пока медбратья пристёгивали Джеймса к каталке. Коул послушно проследовал за мужчиной. Свежесть ночного воздуха объяла их лёгкие, а в ушах зашуршали приятные звуки улиц. — У нас был уговор… — Я помню, — едва протянул он, а затем горько раскашлялся, прижимая к горлу свою ладонь. — Он напал на тебя, не так ли? Ты чем-то спровоцировал его?       Коул оглянулся к белой машине с крутящейся мигалкой, на которую уже поднимали каталку с пациентом. Миссис Стил обеспокоенно крутилась вокруг да около, а затем поднялась по ступеням к мужу. Когда дверцы скорой закрылись, Коул облегчённо вздохнул, и переведя свои светлые глаза на детектива, ответил: — Когда я был маленьким кровь бурлила во мне в те моменты, когда я преследовал воображаемую дичь. Мать этого не одобряла, а отец молча её поддерживал. Всех мальчишек по соседству поощряли к игре в войнушку, а меня за неё наказывали, — повествование оборвалось. Юноша на миг залюбовался голыми деревьями вдоль улицы. Каждое слово для него было мучением не столько физическим, сколь психологическим. Эти демоны внутри долго ожидали своего часа, и сейчас со злорадным скрежетом в горле вырывались наружу. — С Фицроем я мог быть… мной. Он дал мне моё тело… он вылепил меня настоящего. Это было как будто я спал долгое время в алмазном коконе, на деле же оказавшимся для Фицроя всего лишь стекляшкой. Он разбил мой кокон, и вытащил на волю. — Бессмыслица какая-то. Что ты хочешь этим сказать? — напрямую спросил Чарльз, доставая из внутреннего кармана пиджака свои сигареты. Он уже было собирался закурить, как вдруг услышал: — Я — транс. Я был рождён в женском теле, но вот уже который год живу в мужском. Более-менее, — после столь яркого заявления, сигарета выпала изо рта детектива. Мужчина слыл в участке довольно консервативным мышлением, и если для него гомосексуализм являлся ошибкой природы, то трансгендерность и транссексуальность — вообще было чем-то невообразимым. — Думаю вам полезно будет услышать моё настоящее имя, детектив. — Погоди-погоди… ты был… ты был девкой что ли? Серьёзно? А… а там у тебя… тоже теперь всё как у мужика? — Вот поэтому я не люблю рассказывать об этом всяким старикам. — Из-за этого на тебя напал Джеймс? — Нет. Он напал на меня по той же причине, по которой напал на Амелию Бейкер. — Ч-что? — недоумевал Андерсон. — Моё первое имя — Нэнси Стил. Я — ребёнок Джеймса, сбежавший около десяти лет назад, — на этом рот детектива образовал дырку от бублика. Сказать, что это его шокировало — ничего не сказать. Хотя, вспоминая некоторые детали, мозаика в голове потихоньку начала складываться. Например, фотографии в доме Джеймса с дочерью, и то, как сильно была она похожа на жертву убийства. Странное пересечение двух дел из-за «Тигриной Смерти», и криминалиста, причастном к этим делам. Внезапно обострившаяся «болезнь» доктора Стила, из-за которой он якобы упустил следы ДНК убийцы на ноже.       Когда, казалось, последний кусочек заполнил все пробелы, детектив тут же позаботился о дополнительной охране Джеймса в больнице. Они вместе с Коулом отправились в полицейский участок, где продолжили свою откровенную беседу.       На утро Чарльз получил разрешение на взятие ДНК у доктора Стила, а к обеду он уже имел ордер на его арест.       Коул же в обмен на иммунитет и подписку в программу по защите свидетелей, выдал немало информации на прошлого, а также нынешнего главы Ирландской Мафии. Без последствий такую выходку нельзя было провернуть. На юношу покушались три раза, до и после суда, но все попытки его заткнуть, таинственным образом оборачивались неудачей.       Старший Детектив Чарльз Андерсон, дослужившись до капитана, наконец обрёл желанный покой за бумажной работой. Правда, иногда, его выводили из себя всякие зазнавшиеся адвокаты, скачущие то тут, то там.       Пейдж всё-таки нашла в себе силы признаться в Прозопагнозии. Она узнала о надвигающимся суде по делу об убийстве Амелии, и сама пришла в участок, чтобы дать показания. Её родители этого не поняли, но потом простили.       Лайла всё чаще и чаще испытывала вину за то, как она обращалась с Генри, и поэтому попросила Эрика научить того защищать себя. Это было странной, и даже безумной идеей, но ничего лучше она придумать не смогла.       Поначалу между Эриком и Генри не выстраивалось никаких отношений. Они боксировали раз в неделю, как того и просила Лайла, но ничего толком не получалось. Пока Эрик не настучал этому задохлику по шапке так, что тот наконец решился взять себя в руки и начать становиться сильнее.       Джеймса заперли в психиатрической лечебнице для преступников, где он в последствии и умер от сердечного приступа. Кто, или что, так напугало бывшего криминалиста — неизвестно.       Последнее упоминание о Нэнси Стил получила после суда над Джеймсом, убитая горем мать семейства. К ней на порог пришло письмо от загадочного дрона без серийного номера. В записке с подписью «Н.С.» коротко говорилось:       «Я живу в целости и здравии.»       Вирджиния ещё долго отходила от шока после убийства Амелии Бейкер, но, как и после любых событий мира — люди вскоре перевернули страницу, и зажили дальше. Со шкафчика жертвы снялись поминальные венки и прощальные открытки, а по школьному радио больше не вставляли «минуту молчания».

Конец.