***
— Я думаю этим лучше заняться Готти. Тебе нужен отдых. Астрид уперлась руками в стол и сделала глубокий вдох. Желание открутить парню голову росло с каждой минутой. — Отдыхать от чего, Иккинг? — чуть ли не рыча произнесла она. Астрид повернулась, прожигая опустившего голову Хэддока своим гневным взглядом. Она фыркнула и поманила воду из чаши к себе. Прозрачная лента обернулась вокруг ее обожженного запястья и заискрилась. Хофферсон вздохнула увидев на месте ожога тонкую белую полосу. — Я не знал, что так будет, Ас. Как мне тебе это доказать? — Да не нужны мне твои доказательства, Хэддок! — девушка пнула стул, — Я лишь хочу понять, почему ты так поступил? Почему не сказал, что задумал? Мы ведь даже не попрощались, — Астрид отвернулась, зажмурившись; перед глазами застыл мертвый Иккинг, — Я думала, что ты умер, Иккинг… Черт возьми, ты был мертв… Она уперлась кулаками в стол. Плечи содрогались. Прежде Иккинг видел, как Астрид могла украдкой утереть пару слезинок, но никогда не видел, чтобы она плакала. Чтобы дрожала, шмыгала носом, чтобы с ее подбородка капали прозрачные капли. Через боль Иккинг поднялся с кровати и, ужасно хромая, подошел к ней. Он опустил руки ей на плечи. — Ас, прости, я… — Сядь, идиот! Астрид провела по лицу рукой, стерев слезы, обхватила его и довела обратно к кровати. Иккинг пытался поймать ее взгляд, но она отвернулась. — Астрид… — Разожги огонь. Не вижу ни черта. Ее голос все еще слегка дрожал, но не подразумевал возражений. Иккингу оставалось лишь послушаться. Теплый оранжевый свет залил помещение, прогоняя мрак и сырость. Астрид подтащила чан с водой ближе и села рядом с ним. — Снимай рубаху. Иккинг сжав зубы, задержав дыхание, чтобы не закричать, стянул с себя грубую ткань. Астрид резко втянула воздух и опустила взгляд. Слез нимф хватило, чтобы вернуть Иккинга к жизни, слегка затянуть ожоги и раны, но исцелением это назвать было трудно. Плечи были сравнительно целы, но руки, грудь и торс покрывали нарывы. На левую ногу Астрид даже боялась смотреть. — Астрид, все хорошо. — Это… не выглядит хорошо. — Ну, ты же это исправишь, верно? — с мягкой улыбкой проговорил Иккинг. Он коснулся ее щеки. Астрид сделала глубокий вдох и обмакнула бинт в воду. — Раны сильно загрязнены, такие опасно исцелять, так что… Хофферсон едва коснулась края более-менее затянувшегося ожога и почувствовала, как Иккинг напрягся. — Больно? — шепотом спросила она. Глупый вопрос. Конечно же ему больно, очень. — Я — полудракон, Астрид. Все нормально. Астрид молча продолжила, прекрасно зная, что Иккинг в агонии.***
— А ты не верила, — сказал Найон, когда Стражи разошлись. Бриенна закатила глаза, украдкой стерев слезы с щек. — Я верила, но боялась, — она повернулась к нему. — Бриенна Хардкасл? Боялась? — Найон присвистнул и качнул головой. — Ты много обо мне не знаешь, Найон, — не слишком весело усмехнулась она. — Я бы хотел это исправить. Маг приблизился к ней, лукаво и заразительно улыбаясь. Бриенна покачала головой. — Бри. Она обернулась. Лавиния и Мор ждали поодаль. Вид у ее братца был… ну, в общем, такой, из-за которого взбалмошным сестрам хочется им вмазать. Вздохнув, Бриенна потянулась и аккуратно поцеловала Найона в щеку. — Я подумаю над этим. Сверкнув белозубой улыбкой, она убежала. Мор кинул вопросительный и удивленный взгляд сначала на нее (она успешно, очень успешно его проигнорировала), а потом на мага огня, но ушел, не сказав ни слова. Вскоре площадь опустела. — Теала? — Мм? — дракон потянулась и подошла к всаднику. — Теала, я, кажется, влюбился. — Да что ты? Найон пихнул ее, нахмурившись. — Хэй, малыш, если ты чувствуешь — это хорошо. И не страшно. Это… значит, что ты живой. — Я никогда не испытывал чего-то такого. Такого… теплого. Что если это невзаимно? Может лучше будет, если я… — Иногда мне кажется, — прервала его Теала, — что ты безнадежно застрял в детстве. Или же… просто перестал верить во что-то хорошее. Забыл, как это, любить. Найон, живи сейчас. Просто помни, что «потом» может и не быть. — Очень… позитивно. Спасибо. Теала хмыкнула и размяла крылья. — Всегда пожалуйста.***
Забияка и Задирака патрулировали Таллас. К отлету все было готово, люди собирались на площади. Мала и Гера распределяли их по драконам. Забияка с замиранием сердца вглядывалась в темный горизонт. — Эй, сестренка, помнишь, как мы играли в том овраге? Девушка вздрогнула и проследила за взглядом брата. Они пролетали над небольшим оврагом в чаще леса. Забияка улыбнулась. — А помнишь, как Фрок бегал за нами по всему острову, когда мы взорвали амбар? Задирака ностальгически вздохнул. Его улыбка медленно погасла. — Кажется, что это было так давно, — он немного помолчал, — Мы сильно изменились, да? Забияка поджала губы. — А может… может сейчас мы настоящие? Может, сейчас мы перестали бежать от себя? Перестали изображать тех, кем никогда не были. И… может, это неплохо? Задирака положил руку ей на плечо, но промолчал. — Барс, Вепрь, снижаемся. Кажется, пора. Когда они приземлились на площади, им навстречу вышла Мала. — Люди в ужасе, но они готовы. По крайней мере, я надеюсь… Забияка положила руку ей на плечо и осмотрелась. Люди были напуганы. Матери в страхе прижимали к груди своих детей. Отцы трепетно обнимали их за плечи, с паникой и мольбой в глазах глядя на близнецов. Задирака потрепал Барса и Вепря по голову, ободряюще улыбнулся. — На взлет.***
Когда Бриенна вошла в дом, то не сбавляя шага направилась к лестнице. — Ох-хо-хо, притормози. Не так быстро. Бриенна раздраженно выдохнула и замерла на третьей ступени. Медленно обернулась и сложила руки на груди. — Будешь читать мне лекции? Серьезно, братец? Он это серьезно, Лин? Лавиния встала между ними, примирительно подняв руки. — Я не имею привычки лезть в семейные споры, но… — Да, серьезно, Бриенна. Мор обошел Йоханссон и остановился у подножья лестницы. — Что тут происходит? Рина с недоумение застыла в дверном проеме. — Мам, не сейчас. И да, Бриенна, я намерен «читать тебе лекции», потому что… — Я не маленькая девочка, Мор. Перестань себя вести так, будто ты у нас взрослый матерый викинг, потому что это не так! Ты не отец, понятно?! Мор отвел взгляд, сжав руки в кулаки. — Я не потерплю никаких споров в моем доме! — остановила перепалку Рина. — Живо объяснитесь. — Я объясню, мама. Мор мне не доверяет. — Я не говорил, что… — Помолчи! — гаркнула Бриенна, прожигая его взглядом. Мор на секунду опешил: сестра никогда на него не кричала. Они вообще редко ссорились. — Так вот, мам, мне нравится один человек. Маг огня, если быть точной. А если еще точнее, Найон. И я не понимаю, почему всем так сложно поверить, что он хороший! Бриенна устало села на ступень. Лавиния хотела подойти к ней, но она подняла ладонь в останавливающем жесте. — Боги… это единственный человек, кроме вас, которому я нравлюсь, какая есть. Который хочет знать, какая я. Я настоящая. Я думала, то уж ты-то должен будешь меня понять. Мор не знал, что ответить, когда встретил тяжелый и мрачный взгляд своей сестры. — Но я, кажется, ошиблась. Бриенна поднялась и ушла в свою комнату. Рина глубоко вздохнула. — Я — идиот? — Мор присел на ступень. Лавиния и Рина переглянулись. — Нет. Вы оба просто вспылили, — женщина провела ладонью по щеке Мора. — Я просто волнуюсь за нее, — вздохнул он. — Мор, ты когда-нибудь видел ее такой? — спросила Лавиния. Он покачал головой. Действительно, он никогда не видел сестру такой… странной. — Так может, это что-то да значит? — она пошла по лестнице, но остановилась. — Мор, мне кажется, Найон хороший человек. А Бриенна заслуживает счастья, как никто другой. Лавиния ушла. Рина присела рядом с сыном. — Что тебя беспокоит? — мягко начала она, распутывая его волосы, — Что Бриенна неправа? Или ты думаешь, что Найон ее обидит? Или тебе не нравится то, что он намного старше ее? Или же… что она повзрослела и ей больше не нужна твоя опека? Мор выдохнул. — Как ты это делаешь, мам? Рина невесело усмехнулась и обняла его за плечи. — Меня беспокоит все то же самое. Только я вижу, что мои дети выросли. Мне ничего не остается, кроме как молиться за них. Дверь в комнату Бриенны приоткрылась. — Можно? — Тебе всегда можно, — пробормотала она. Девушка сидела на своем излюбленном подоконнике. Ее вид был не то, чтобы гневным, скорее потерянным и неуверенным. Лавиния сел напротив нее. — Как ты? — Подруга, я не знаю. Мне больно. И страшно. Вот и все. Лавиния молча ждала разъяснений. — Я всегда его поддерживала. Всегда. С того самого дня, когда этот безутешный идиот начал вздыхать по тебе. И что я получаю сейчас? — Бри, — мягко начала Лин, — ты же сама понимаешь, что сейчас ситуация немного другая. — Я понимаю, — вздохнула она, принимая поражение, — И я была слишком резкой. Но и он должен был меня понять. — Ты же знаешь: у него с доверием туго, — усмехнулась Лавиния. — А тут… прошло два дня, как вы знакомы. — А кажется, что гораздо больше. Бриенна долго молчала, о чем-то думая, но потом всплеснула руками. — Но, боги Асгарда, Лин, это моя жизнь! Ничего не бывает идеально, невозможно не ошибаться. И, кто знает, может, я действительно неправа насчет Найона, но… я хочу знать. Какой он, о чем думает, чем живет. Каким он был, какой он есть и каким он хочет стать. Разве это плохо? Лавиния придвинулась к ней, отрицательно качая головой. Бриенна положила голову на ее колени. — Мне страшно, Лин, — тихо пробормотала она, — потому что я никогда не чувствовала чего-то подобного. Мне страшно, что это жутко невовремя. Мне страшно, что Мор прав. Что я просто маленькая девочка, наивная и глупая. — Бри, — Лавиния со спокойной улыбкой перебирала волосы подруги, — я знаю тебя столько лет. Ты всегда была занозой в одном месте. Но никогда не была наивной или глупой. Всегда делала то, что считала нужным. Всегда слушал свое сердце. Так если оно твердит тебе, что так правильно и нужно, то какая разница, как долго вы знакомы? Какая разница, что подумают другие? Какая разница, что сейчас не самое лучшее время? Что если «лучшего» вообще не будет? Бриенна моргнула, оторвав взгляд от фамильного кольца на шее подруги и переведя его на ее уверенное и умиротворенное лицо. Она осознала, что Лавиния была не в лучшей ситуации, чем ее собственная. Только разобралась с тупицей-женихом и полюбила — на тебе! Стражи, Хель, драконы и война. Но если Лавиния смогла, это же не значит, что сможет и она. Какой бы Йоханссон не казалась кроткой и безобидной, Бриенна знала, что ее подруга мертвой хваткой вцепится в свое счастье и ни за что не отпустит. Выгрызет себе победу зубами. Бриенне казалось, что она совершенно другая. Что к ней просто приелась маска оптимизма, жизнелюбия и молчаливой силы и храбрости. Ей казалось, что никто не знал настоящую Бриенну Хардкасл. Даже она сама.***
Астрид еле разлепила глаза. Солнце весело сверкало сквозь потолочное окно, которое они, — не удивительно, — забыли закрыть. Картинка перед сонными глазами обрела четкость, и Астрид поджала губы. Лицо Иккинга было спокойным. Умиротворенным. Ресницы едва-едва вздрагивали, словно он видел какой-то сон. Веснушки ярко выделялись на бледной коже. Теперь Астрид пугало такое спокойное выражение лица. Она на минуту прикрыла глаза, успокаивая участившееся дыхание. Потом села и, собравшись с силами, посмотрела на раны Иккинга. Шокировано и облегченно выдохнув, она легонько провела пальцами по его груди и торсу. Все нарывы затянулись, все раны зажили. Остались только белые замысловатые полосы шрамов. Даже левая нога выглядела сносно, хоть и сильно отличалась от правой. Будто часть мышц была утеряна. Астрид сжала ладони в кулаки. Она заплатит. Хель заплатит. Все ее шестерки заплатят за это. — Привет, — тихо прошептал Иккинг. Астрид попыталась прогнать гнев и ярость из глаз и обернулась, улыбнувшись ему. — Привет. Иккинг сел. Осмотрел себя и свою ногу. Хмыкнул и притянул Астрид к себе, поцеловав ее в висок. — Я же говорил. Ты все исправила. Астрид не хотела возражать, пусть и не могла назвать это все чудесным исцелением. Послышался стук в дверь. — Иккинг? — донеслось приглушенно из-за двери. Ребята переглянулись. Это был голос Найона. Иккинг натянул свою старую зеленую рубаху, которую смог отыскать в сундуке. Астрид открыла дверь. — И ты здесь, Астрид. Тем лучше. Молодой человек усиленно скрывал неловкость, хотя его так же усиленно выдавали стремительно краснеющие щеки. Елки-палки, ну, а откуда он знал, что Хофферсон и Хэддок вместе?! — Что-то случилось? — Хэддок появился за спиной у девушки. Изувеченную ногу скрывал штанина, но его выдавала хромота. Слегка успокоившись и придя в себя, Найон доложил: — На горизонте показалась стая. Думаю, жители Талласа.***
Кто-то коснулся ее плеча. Бриенна дернулась от неожиданности и резко обернулась. — О. Боги. Асгарда. Найон, никогда — никогда! — больше так не делай. Найон сглотнул и отвел от своего горла два длинных изящных кинжала. — Да уж, пожалуй, запомню. Нервничаешь? — Есть немного, — помедлив ответила Бриенна и убрала «подружек» в ножны. — Почему же? Думаешь, что-то случилось? — Что произошло между тобой и Забиякой? — проигнорировала его вопрос девушка. Найон вопросительно приподнял бровь. — Я привязалась к ней… — она замялась и отвернулась к горизонту. Такая девушка, как Бриенна, смущается? Не к добру. — И я привязалась к тебе. Так что, я хочу знать, как мне себя вести, чтобы вы не переубивали друг друга. И меня заодно, — быстро протараторила она. Маг за ее спиной невольно приложил руку к груди. Сердце забилось слишком быстро. Мысленно обрушив на себя кучу ругательств, — мол, что ты как мальчишка! — он набрал в грудь побольше воздуха и коснулся ее ладони. — Привязалась ко мне? Бриенна подумала, что лучше бы он сказал это заносчивым и себялюбивым тоном, как уже делал прежде. А не недоумевающим и полным надежды. — Найон… — она вздохнула, не зная, что сказать, но сжала его ладонь. Они стояли в тишине, глядя на горизонт. — Я — бастард, — неожиданно начал маг, — Черт возьми, я из кожи вон лез, чтобы стать своим, но эти глаза… Он посмотрел «этими» синими глазами на серое небо. — Для меня они были напоминанием о самом дорогом мне человеке. Для остальных — напоминанием о том, что мне не место среди них. Но Дарион что-то во мне разглядел. Его отец недолюбливал меня, и, естественно, я исполнял любой приказ, лишь бы он хоть немного, но начал меня ценить. Но Канвальды потеряли свое положение после «измены» моего отца, так что, когда вождь произносил имя моего клана, то морщился, будто ему мяса не доложили. До заключения мира с Талласом, мы часто нападали на них. Мой первый рейд пять лет назад был туда. Так я впервые встретил близнецов. Но если Задирака отходчив, то Забияка сразу меня запомнила. Эдакая грозная тринадцатилетняя убийца. Она совершенно не боялась меня, хотя я был на порядок старше и сильнее. И каждый раз, каждый рейд устраивала мне матч-реванш. Это было скорее игрой, чем настоящим боем. Я видел ее во множестве обличий: медведь, рысь, даже дракон. Племя всегда уходило с острова проигравшим. Но однажды, три года назад, мы с Забиякой переборщили. Она была волком, сильно меня ранила. Я валялся на земле и молился о том, чтобы она остановилась. Но она словно… озверела. И когда она собиралась атаковать, я решил отбиваться огнем. Но промахнулся… и все пламя пошло на здания. В числе которых, как я потом узнал, был дом близнецов. Дом, в котором их вырастили погибшие родители. Пока Забияка тушила пожар и звала на помощь, я бежал. Дарион был вождем уже год или около того. Не объясняя ничего, он подписал пакт о ненападении на Таллас. Но Мала об этом так и не узнала. Никто не знал, кроме меня. А Забияка ненавидела меня все это время и надеялась на последний матч-реванш. Бриенна молчала. Она не была готова к таким откровениям со стороны мага. И к тому, что он будет рассказывать об этом таким нарочито будничным тоном. — Мне очень жаль, — тихо проговорила она. — Не стоит. Это лишь одна история. Я хочу, чтобы ты знала, каким я был. Я… творил страшные вещи. За такое платят целую жизнь. И я не хочу, чтобы… — он так и не договорил, не зная, что сказать. — Иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы я была одна, — отрешенно проговорила Бриенна. — Мне не было бы так страшно, так горько, так больно… — Так не легче. Это тяжело. Ты просто умираешь изнутри. — Но сейчас это кажется мне разумным решением. Мы на войне. Этот бой не только для Стражей. А на войне… нет места привязанности. Нет места чувствам, они кажутся такими неправильными. Хардкасл сама себе поражалась. Она думала всю ночь, но ее упорно не отпускала мысль о том, что сейчас не время. Что Найону будет только хуже. Что ей будет хуже. — Как сказала одна моя подруга: «потом» может и не быть. Мне показалось это слишком жестоким, но… действительно, когда, если не сейчас? Хардкасл молча кусала губы. Найон развернул ее к себе, сжимая обе ладони. — Бриенна, когда, если не сейчас? Девушка не могла поднять взгляд. Ей было страшно. Страшно, что сейчас она перейдет эту грань, и если что-то случится, то ей будет нестерпимо больно. Но было и то, чего она не страшилась. Она знала, что он ее не обидит. Он обещал. Медленно выдохнув, она молча уткнулась лбом ему в плечо и прикрыла глаза. Найон зажмурился, крепко прижав ее к себе и зарывшись носом в ее волосы. Теала, наблюдавшая за ними в стороне, удовлетворенно улыбнулась.***
Бриенна чуть не снесла Забияку напрочь, по пути захватив и Задираку. — Боги, вы в порядке. И у вас получилось! Близнецы с улыбками осмотрели парящих над площадью драконов. Сто семьдесят крылатых. Люди Олуха наблюдали за этим с открытыми ртами. Стая была похожа на разноцветную, хаотичную, вечно пребывающую в движении тучу. За Барсом и Вепрем приземлились трое: Мала верхом на Шипорезе, Гера на Змеевике и Фрок на Ужасном Чудовище. Иккинг и Стоик, едва справившийся со ступором и шоком, пошли им навстречу и поприветствовали. — Иккинг Хэддок. — Мала. Рад вас видеть, — Иккинг улыбнулся и представил отца. — Я не знаю, что сказать, — обратилась Мала к Стоику и обвела взглядом Стражей, — Спасибо. Вы спасли мой народ. — Это все Забияка и Задирака, — Рыбьеног достал из-за пазухи пергамент, — и ваше письмо. — Письмо? — с недоумением спросила Мала. — Мое письмо, — Гера неверяще покачала головой, — Советник приходил ко мне и наказал отправить его. Это было шесть дней назад. Астрид нахмурилась. Кант знал заранее. До недавнего времени все эти совпадения лишь удивляли. Но сейчас Хофферсон становилось не по себе. — Оно дошло до нас позавчера. Близнецы тут же вылетели, — ответил Сморкала. — А спустя сутки мы уже летели обратно. И вот мы все здесь, — Забияка подошла к друзьям, — И вы тоже. Получилось? Вы ее победили? — Да, — улыбнулся Иккинг. — А что, были сомнения? — пафосно спросил Сморкала. Забияка пихнула его и засмеялась вместе со всеми. — Никаких.***
Разместить двести человек и сто семьдесят три дракона на Олухе оказалось слегка проблематично. Но жители радушно освобождали чердаки и забитые хламом комнаты в своих домах, возводили временные шалаши и землянки, кормили гостей и заботились о них. Драконами занялись Стражи: часть отправили на окраины деревни, другую — в горы, а оставшихся на Арену и окружающие ее скалы. Бриенна, Лавиния, Найон и Гард помогали. Мор держал дистанцию и с большим удовольствием помогал вождям и жителям Талласа. Лавинию это расстраивало, но Бриенна чувствовала себя гораздо легче в отсутствие брата. Ее энергии хватало на всех и вся: на подбадривание Лавинии, на общение с Забиякой, на поддержку Найона, который после обвинительных взглядов со стороны Малы чувствовал себя более, чем паршиво; на разрешение споров между Торстон и Магом огня и на возню с драконами. С крылатыми рептилиями в какой-то момент она стала проводить гораздо больше времени. Они были тихими и прекрасно ее понимали. Можно сказать, что она с ними ладила. Они уже совсем ее не пугали и не настораживали. И в свою очередь, чувствуя доброжелательность и заботу, дарили ей свою ласку и молчаливую поддержку. Особенно сильно Бриенне нравились Шипорезы. Грациозные и опасные животные ластились к ней словно котята. Она делилась с ними переживаниями, они ее внимательно слушали. Все, кроме одной. Дракон, на котором прилетела Мала, держался обособленно и закрыто. Бриенна не привыкла доставать кого-либо не желающего, чтобы его трогали. Но что-то тянуло ее к этому дракону. Спустя несколько дней после прилета племени Талласа, Хардкасл как обычно задержалась на Арене. Найон упрашивал ее уйти и «подарить ему один полет», мол за эти дни она с ним едва ли поздоровалась и только то. Но Бриенна лишь рассмеялась и покачала головой. Ну, Канвальд у нас не абы кто, в этот раз он был намерен остаться с ней. Сидя в тени и скрываясь от необычно жаркого для этих мест солнца он наблюдал за девушкой. Бриенна уже закончила со всеми делами и стояла в нерешительности, глядя на Шипореза в дальнем углу одной из клеток. — Все в порядке? — Найон подошел к ней и обнял за плечи. — Со мной в полном. А вот с ней нет. Бриенна зашла внутрь. Канвальд переглянулся с Теалой и пожал плечами, оставшись на входе. Хардкасл медленно и осторожно продвигалась вперед. Шипорез даже не смотрела на нее, прожигая стену сиреневыми глазами. — Привет. Мне показалось, что тебе нужна помощь. Ты ничего не ешь. Я могу как-то помочь? Дракониха перевела на нее незаинтересованный взгляд. Бриенна почувствовала что-то странное, будто температура резко подскочила. Шипорез отвела глаза. — Если ты не умеешь воскрешать мертвых, то не можешь. Бриенна даже рот от удивления приоткрыла. Она сглотнула, сделала глубокий вдох и подошла ближе. — Нет, не могу. Но я могу выслушать. Может тебе станет легче? Найон вопросительно взглянул на Теалу. «Отражения. Они отражения» Глаза Найона широко раскрылись. Голос Теалы будто был у него в голове. Его подруга лишь хрипло рассмеялась, продолжая следить за беседой. — Моего брата убили. Королева отправила его на разведку. Он очень любил ее. Малу. Эти маги из Племени изувечили его. Он пытался… добраться домой. Но умер прямо на берегу Талласа. Я даже не успела с ним попрощаться. Бриенна опустилась на колени рядом с ней и стерла со щеки слезу. — Мне очень жаль. Как его звали? — Эрай, — шепотом ответила Шипорез. — Я уверена, что Эрай был замечательным и желал только лучшего. Для Малы и для тебя. Он бы не хотел видеть тебя такой грустной. Как твое имя? Шипорез помедлила, наклонив голову и вглядываясь в глаза девушки, но наконец ответила: — Грай.***
Последнюю неделю Трит чувствовал себя тенью. Он и Иккинг словно поменялись местами. Забытый всеми, Ларсон слонялся по Олуху. Он ненавидел помогать и работать, поэтому нигде и никому не был нужен. Он не умел любить, поэтому даже отец наплевал на него. Особенно теперь, когда его трон, кажется, уплывает обратно в когтистые драконьи лапы Хэддока под рукоплескания жителей-недомерков. Но особенно сильно его бесила улыбка на губах Лавинии Йоханссон. Этот взгляд, которым она смотрела на Хардкасла. На него она никогда так не смотрела. Сейчас ему особенно сильно хотелось затащить ее в темный угол и насильно взять. Чтобы она стала его, и никакой Хардкасл не смог бы помешать. Причинение боли было его жизненным кредо. Сейчас Трит был на окраине леса, где расположилась часть драконов с Талласа. Пребывал в мечтах об убийствах и кровопролитии — ничего нового. Но Стражи вечно ошивались вокруг рептилий. Охраняли? Или до тошноты любили? Трит лишь фыркал. Сейчас на стреме был коренастый брюнет. Он упорно упражнялся в своей магии земли. Его дракон — Ужасное Чудовище — создавал ему ловушки и трудности. Остальные рептилии что-то рычали. Брюнет периодически огрызался, советовался с ними или просто хохотал. — Придурок, — фыркнул Ларсон. — Соглашусь. Трит резко обернулся. За его спиной стояла девушка. Вся в черном с белыми волосами, отливающими серебром. Ее глаза были словно две бездны, а голос чарующим, но пугающим, от него кровь стыла в жилах. Девушка ухмыльнулась, отчего черные крылья за ее спиной встрепенулись, и обнажила острые клыки. — Поболтаем?***
Астрид придвинула бочку с водой ближе к клетке и утерла пот со лба. — Я уже могу ходить сам, мисс. Бурое Ужасное Чудовище, прихрамывая, медленно подошло к входу. Астрид покачала головой. — Меня это не волнует, Атилла. Прошла только неделя, глубокие раны еще не до конца зажили. Но спешу тебя обрадовать, сегодня последний раз. Возможно через пару дней сможешь летать. — Благодатные вести для моих ушей. Ты лучше всех, мисс Хофферсон. Астрид улыбнулась. Атилла сочетал в себе прохвоста и столетнего мудреца одновременно. Такому завоевать чье-либо расположение совсем не трудно. У него в арсенале было много интересных историй, тонна комплиментов и острый ум. Астрид с удовольствием выхаживала его, мысленно снова и снова убивая Трита Ларсона множеством способов. — Как ты проводишь свои будни? Скучаешь по полетам? — Астрид начала исцеление. — Безумно. Но тут тоже много чего интересного. Особенно мне нравится наблюдать за вами, людьми. — Понимаю. Это занятно, — она улыбнулась, — Расскажи. — Хм, например, невысокий юноша с черными волосами. — Сморкала. — Сморкала очень силен, из чего весьма себялюбив. Но если незамеченным наблюдать со стороны, то можно увидеть его искренность. У него есть чувства, и наедине с собой и наедине с драконами он не боится их проявлять. — Наверное, ты прав. Кто еще показался тебе интересным? — Близнецы. Весьма забавные. — Забияка и Задирака. — Они очень легкие на подъем, но можно заметить некую усталость в глазах. Кажется, им надоедает маска, которую они носят очень долго. Я бы сказал, что эта маска просто стала им мала. Далее ты. — Я? — Астрид усмехнулась. — Ты, мисс Хофферсон, очень сильна. Но устала. И боишься за друзей. Ты берешь на себя слишком много, забывая о том, что команда — это не только о самопожертвовании. Хофферсон горько хмыкнула и промолчала. — Еще меня поразило колоссальное сходство и одновременно невероятное различие между такими разными людьми, как Иккинг и тучный юноша со светлыми волосами. — Рыбьеног, — Астрид кивнула, — Да, если у него с Иккингом совпадут течения мыслей, что в последнее время происходит весьма часто, то никому с ними не справится. Это просто переизбыток гениальности на квадратный метр. — Да, да это именно то. Еще мне очень понравилась хрупкая рыженькая девушка. — Лавиния. Мне она тоже очень нравится. — Она очень добра, уверена в своих силах, очень спокойна и рассудительна. Но обеспокоена чем-то. Это давит на нее. Но она справится. Она сильнее, чем кажется. А вот ее подруга наоборот. Кажется очень сильной, но на самом деле очень не уверена в себе. — Бриенна? Никогда бы не подумала… — Но это так. Хотя на нее очень хорошо влияет маг огня. — Найон, — Астрид кивнула. Кажется, между ними что-то да есть. Что они совершенно не скрывали. — Он, кстати, весьма неуклюж для своих лет. Я имею в виду в плане налаживания взаимоотношений. Но его упорство делает ему честь. Астрид рассмеялась. Речи Атиллы были такими стройными и «высокими», что иногда она не выдерживала. — Но меня, естественно больше всего волнует мое отражение. — Отражение?! — благо Астрид уже закончила с целительством, иначе залила бы водой весь пол. — Да. Высокий юноша со светлыми серовато-белыми волосами. — Мор? — Астрид от шока даже присела. — Ты мне скажи, мисс. — Но… почему ты так уверен? Когда? — Неделю назад он приходил. Я еще тогда был не в лучшей форме, и клетка была закрыта, так что я видел его лишь мельком. Но этого вполне хватает. — Атилла, я… Мор не просто так не появляется среди драконов. Ему все еще очень тяжело. Четыре года назад его отца убило… Ужасное Чудовище. Ему сложно примириться. Атилла нахмурился, выпустив пар из ноздрей, и печально покачал головой. — Судьба играет с нами невероятно злые шутки, не так ли? Астрид кивнула.***
Лавиния опустила лук и подула на пальцы. Оказалось, что она очень давно как следует не практиковалась. Прошло две недели с тех пор, как прибыло племя Талласа, не было ни одной минуты покоя. Но сейчас все более-менее привыкли. Вечер был наполнен сладко-соленым запахом поздней весны. Здесь, на Вороньем мысе, было так тихо, что первые полчаса Лавиния никак не могла сосредоточиться — отвлекалась на каждый звук. — Я уж думал не увижу тебя со стрелами в руке. Лавиния покачала головой. — Тебя слышно за версту, дорогой. Я уж думала, когда же ты дашь о себе знать, — Йоханссон скинула с себя колчан и утерла лоб. — Я все еще помню, как ты меня чуть не пристрелила. Научился правильно выбирать время, — Мор улыбнулся и притянул ее к себе. — Мудр не по годам, — рассмеялась девушка, крепко-крепко прижавшись к нему. Они молча стояли в объятиях. Через какое-то время Лавиния тихо пробормотала: — Я скучаю по тебе. — Но я же всегда рядом. Лавиния немного отпрянула, поправила его челку. — По такому тебе. Такому, каким ты был все эти годы. По нашим шуткам, по авантюрам. Да, мы уже не дети, но… Она вздохнула, нежно обхватив его лицо ладонями. Мор опустил взгляд. — Прости, я просто… все очень резко поменялось. И я еще не привык. — Не извиняйся. Я просто хочу быть честной с тобой. — Или ты просто о-очень сильно соскучилась по моим подколам, — с улыбкой прищурился Мор. Лавиния тихо рассмеялась. — Очень. Она притянула его к себе и нежно поцеловала.***
— Вот ты где! Черт, Хардкасл, за тобой не угнаться. — Привет, Астрид. Хофферсон спрыгнула с Громгильды и отпустила ее полетать. Не к добру, подумал Мор. — Прогуляемся? — А у меня есть выбор? — Нет. Парню оставалось лишь вздохнуть и пойти следом. — Ну, долго собирался скрывать? Мор сделал вид, что не понимает, о чем речь. — Мо-ор. Твое отражение. Почему ты не сказал? — Астрид, если бы я знал! Я не… не знаю. — Слушай, я не буду читать тебе лекции о вере. Просто хотела сказать, что Атилла очень хороший. Он тебе понравится. И он очень хотел бы познакомиться с тобой. — Атилла? — Да. Это означает «упорный». И поверь, так и есть. — Больше похоже на тебя, «божественная красота», — пробормотал Мор. Астрид стукнула его в плечо. — Просто подумай, хорошо? Мор знал, что Хофферсон не отстанет. А она знала, что если Мор сказал — Мор сделал. Закатив глаза, Хардкасл злобно пробурчал: — Хорошо.***
Бриенна лежала на спине, прикрыв глаза. Вода была ледяной, но ее это не волновало. Сейчас она впервые за много дней чувствовала абсолютный покой. Хотя в такие моменты что-то в груди ныло еще сильнее. Когда остаешься наедине с собой, наружу всплывает каждый сантиметр души. Каждое сомнение, каждый даже самый маленький страх. Сейчас, лежа посредине горного озера, Бриенне одновременно хотелось воспарить в кристально-чистое голубое небо и утонуть в ледяной и темной воде. Но мелкие брызги, прилетевшие ей в лицо, разрушили момент. Бриенна испуганно выпрямилась и заозиралась. — Найон, черт тебя, Канвальд! Бриенна забрызгала смеющегося мага до смерти. — Что ты тут делаешь? Как ты меня нашел? Девушка усиленно поплыла к берегу. Грай, положив голову на лапы, тихо наблюдала за ней своими завораживающими глазами. А рядом с ней прилегла и Теала. — Привет, хвостик. — Так это ты его привела! Предательница, — Бриенна стряхнула воду с ладоней ей на мордочку. Дракониха тихо засмеялась. С тех пор, как Бриенна обрела отражение и стала ее понимать, жизнь стала, ух, какой веселей! Хардкасл поправила прилипшую к телу рубаху. Глупо было лезть в озеро в одежде, — теперь от прохладного ветра зуб на зуб не попадал, — но в сложившейся ситуации, она была рада, что не поступила по-другому. — Ты что же, избегаешь меня? — Найон взъерошил мокрые волосы. — Нет. Она отвернулась, пряча улыбку и усиленно выжимая волосы. Ладно, ситуация по началу ее бесила, но теперь вроде как начинала нравится. — Не играйте со мной, юная леди. — Ни в коем случае. За прошедшие три недели они с Найоном много виделись и разговаривали. Казалось, что общие темы никогда не иссякнут, а их прошлое просто бесконечно. Хотя разговоры не всегда проходили легко. Особенно о делах минувших дней. Но казалось, что через эти самые разговоры они сближались сильнее всего. Найон подкрался к ней и обнял со спины. — Я ведь могу ответить, — прошептал он. Его дыхание опалило шею Бриенны, отчего она вздрогнула. — Ты просто невыносим. — Но тебе это нравится. Бриенна закатила глаза и, дабы остудить пыл мага, выскочила из его объятий и с помощью магии облила его водой из озера с ног до головы. Заливисто хохоча, она побежала вдоль берега, увидев о-очень нехорошее выражение лица Найона. Да, он и так был мокрый, но извините, лить на него воду магией — это уже наглость вообще-то! Несмотря на ее длинные ноги, маг догнал Бриенну через несколько секунд. Она все еще смеялась, задыхаясь, когда он прижал ее к себе. — Смешно тебе? — он щелкнул ее по носу. — Очень, — выдавила она сквозь смех, уткнувшись ему в грудь лбом. С волос и подбородка Найона капала вода. Не сказала бы, что это очень комичное зрелище, но девушку веселил сам факт. Ее смех был настолько заразительный, что и сам маг начал посмеиваться. Более-менее успокоившись, девушка подняла голову и на мгновение замерла. Близко? Не то слово. Часто моргая, она пыталась заставить легкие работать в штатном режиме, но тщетно. Найону тоже было не легко. Он едва удерживал себя, чтобы не опустить взгляд на губы, но потерпел поражение, и, о, поверьте, Бриенна это заметила. Она ненадолго прикрыла глаза, пытаясь успокоить дыхание. Несколько секунд оба молчали. Когда Бриенна, так и не справившись с дыханием, открыла глаза, то Найон шепотом, не отрывая взгляд от ее губ, спросил: — Можно? Бриенна смогла лишь утвердительно качнуть головой. Найон медленно наклонился и поцеловал ее. Ради этого он готов был терпеть ее выходки всю жизнь. Теала вздохнула. — Наконец-то. — Они хорошо смотрятся вместе, — пробормотала Грай.***
Астрид с нежной улыбкой наблюдала за Иккингом и вождем. Они о чем-то увлеченно беседовали. Иккинг смеялся. Качал головой, махал руками, обрисовывая в воздухе странные фигуры. Тень Беззубика периодически накрывала их — Иккинг наконец доделал его хвост, но улетать далеко Фурия не собиралась. В такие моменты Астрид казалось, что ее жизнь была такой всегда. В ней всегда был Иккинг, драконы, полеты. Но с тех пор, как они прилетели на Олух прошел месяц, а от той, прошлой жизни еще один. — Здравствуй, Астрид. Улыбка моментально слетела с ее лица. Она порывисто вздохнула и вздрогнула, прикрыв глаза. От него не было вестей все это время после битвы с Красной Смертью. Месяц, полный покоя и приятной суеты. Стражи только начали привыкать к умиротворению. Они упорно тренировались, но с каждым разом делать это было все проще. Они так надеялись, что пронесло. Кант присел рядом. — Нет, Кант. Нет. — Астрид… — Не-а, — девушка замотала головой, вскакивая, — даже слышать не хочу. Почему ты приходишь ко мне? — Ты — Сила. — Но Лидер — Иккинг. — Ты сильнее. Астрид отвернулась, продолжая качать головой. — Нет. Я никого не знаю сильнее его. Посмотри на него, Кантоир! Ты ошибаешься. В который раз. Что до меня… я слаба, как никогда прежде. — Я говорил тебе. Чем больше привязываешься, тем слабее себя чувствуешь. Это становится твоей слабостью, но делает тебя сильнее. — Точно не тогда, когда тебя вяжут обещаниями. Твоих рук дело? — Астрид сдернула наручи и указала на бледный шрам. Кантоир молчал, опустив взгляд. — Так и знала. Что теперь? А? Продолжишь нами манипулировать? Погонишь на встречу с Хель пинками? Что на этот раз? Кант не показал, как сильно его задели слова Астрид. Он надеялся, что она станет последней, кто будет в нем сомневаться. Но, как она и сказала, он ошибся уже в который раз. — Южный архипелаг пал, — пробормотал он. — Что значит… пал? — Племя Огня уничтожило все. Все мертвы, Астрид. В архипелаге близнецов все мертвы.