***
Мор мрачно оглядел Арену. Кое-где лежали пожитки Стражей. От этого у молодого человека защемило сердце. Надежда была, но какая же она была хрупкая. Ему было жаль их. Всех, даже драконов. Никому бы он не пожелал такой участи. Тихо, словно под ногами у него был воздух, он зашел под купол. Цепи в том месте, где команда ворвалась на Арену, тихо покачивались в такт ветру. Вокруг все словно замерло. Ни единого звука. Пока вдруг кто-то не фыркнул, и из-за одной из решеток не повалил дымок. Мор вздрогнул и настороженно пригляделся. Он медленно подошел к клетке. Смотровое окошко было открыто, и того света, который проникал внутрь, хватало, чтобы разглядеть усталое Ужасное Чудовище, забившееся в угол. Желтые глаза блеснули и впились в незнакомого гостя. Мор невольно прижал руку к груди, почувствовав странный жар. — Мор? Парень резко отпрянул от окошка и обернулся. Лин стояла у входа, наклонив голову. Она в беспокойстве теребила кольцо. — А, это ты, Лин, — Мор пошел к ней, заставляя себя не останавливаться и ни в коем случае не оборачиваться. — Ты в порядке? Что там? Лавиния заглянула ему за плечо. Ее беспокоило все, начиная с Хель, заканчивая Стражами, но больше всего она, конечно же, волновалась за Мора. Он в последнее время сильно изменился. А может лишь сбросил приевшуюся маску вечного оптимистичного пофигиста и хорошего парня? Лин не знала, какой из вариантов лучше. — Там… Чудовище, которое Трит собирался убить. Оно выглядит неплохо, Астрид хорошо поработала. — Мм, — Лин пыталась поймать взгляд парня, но не получалось; она вздохнула, — Кстати о Трите. Ты видел его после?.. Ну, ты помнишь. Мор пару раз моргнул и посмотрел на девушку. Вот же дурак. Он так закрылся в себе, так сильно отдалился. Оставил ее один на один с волнениями и страхами. Жених, блин. Растрепанная, уставшая и подавленная Лавиния сейчас выглядела особенно хрупко и беспомощно. Хардкасл коснулся ее подбородка и заглянул ей в глаза. Тепло улыбнулся и погладил по щеке. — Никто его не видел. Тем лучше. Проблем хватает и без него. Я… прости, что я стал одной из них. Лин не собиралась лукавить или его переубеждать. Она прижала его ладонь к своей щеке. — Ты просто не представляешь, какая ты большая заноза в заднице, Мор Хардкасл. Но я тебя люблю. И я с тобой, несмотря ни на что. Мор молча прижал ее к себе.***
Клития вцепилась в края обсидиановой чаши, отчего кровь струилась в воду без остановки. Но ей было все равно. Она едва держалась на ногах от того, что провела последние три мидгардских дня в казематах Хель. Вот бы только в Хельхейме время текло так же, как в мире людей. По подсчетам Клитии здесь прошло два с половиной месяца. Ну и плевать. Она знает, что была права насчет Модгуд — великанша не должна была пускать сюда Канта. Но Хель на это было плевать с самой высокой башни Хельхейма, ведь оскорбили ее любимицу… Что же ей делать теперь? Госпожа говорит, что не знает ни о каком другом пророчестве, но правда ли это? Черт бы их всех… В чаше возникла картинка. — Ух ты, как Пузырик жизнь потрепала. Астрид, спотыкаясь о гальку, брела в дыму, выкрикивая имена своих друзей. Все ее лицо было в копоти, на одежде и волосах осел пепел. Левое запястье кровоточило. Клития подняла свой взгляд и вздохнула. Все ее лицо было в глубоких ссадинах. Левая скула была изрезана до кости. Заживление шло ужасно медленно, отчего боль буквально сжигала ее изнутри. Палачи Хель изрядно поработали. Клития застыла, глядя в зеркало на свое лицо. Она медленно коснулась обломанными ногтями гладкой поверхности. Все это время Клития задавалась вопросом: отчего они были так жестоки? Рвали ее кожу крючьями, били шестами по ребрам… пытали так, как ни одну душу прежде. Теперь понятно, почему. Понятно, почему Хель вдруг стала в ней сомневаться. Ведь повод для этого видимо был. Ее глаза. Они были голубыми, прозрачными как хрусталь.***
Бриенна сидела на обрыве над пристанью и не отрываясь смотрела на горизонт. Прошло уже пять часов с тех пор, как всадники улетели. Конечно, битва может быть затяжной, но… но. Слишком долго. Или так кажется, когда сидишь и ждешь, гадая, а скоро ли Красная Смерть придет и раздавит Олух своей задницей? Не добавлял спокойствия и Найон, который увязался за ней, пытаясь «поддержать» и «успокоить», а теперь сам нервно мерил шагами полянку за ее спиной. — Я тебя сейчас скину с обрыва, — тихо проговорила девушка. Найон посмотрел на Теалу и вопросительно развел руки. Она же лишь ухмыльнулась и снова задремала. Найон закатил глаза. Ну, просто непробиваемое спокойствие. Он сел рядом с Бриенной, не стесняясь разглядывая ее. Девушка сидела, обняв колени. Темно-синяя туника, надетая под кожаную жилетку, ходила волнами от холодного ветра. По запястьям струились метки воды. Светлые волосы были собраны в высокий небрежный хвост. Бледно-голубые короткие пряди скользили по ее лицу в такт ветру, задевая ресницы и острые скулы. В их первую встречу она была уверенной в себе, статной воительницей. Сейчас она казалась такой хрупкой и уязвимой, что Найону хотелось прижать ее к себе и защитить. Странное чувство. Мотнув головой, он вздохнул и также обратил взгляд на горизонт. — Да лучше уж с обрыва, чем сидеть в неведении. — Не искушай меня. Бриенна позволила себе улыбку. Найон невольно залюбовался этим необычным явлением. Он не знал, какой Бриенна была на самом деле, когда никто не грозился убить их и уничтожить весь мир, но ему нравилось открывать ее разные стороны вот так вот, медленно, по одной. Совсем еще юная, но Найону казалось, что она знает и чувствует гораздо больше, чем он. Он понимал, что попался в ее паутину, хотя, быть может, она сама этого и не заметила. Понимал он и то, что выпутываться ему совсем не хотелось. — Дружок, ты влип. Найон рассмеялся, посмотрев на Теалу. Смысл отрицать то, что и так очевидно? Бриенна вопросительно посмотрела на него. Он был… не таким? Странный, опасный маг огня, который вот так просто предал свое Племя. И, черт возьми, она ему доверяла, несмотря на то, как все было подозрительно. Недавно он избавился от одежды Племени. Сейчас перед ней сидел, казалось бы, обычный молодой викинг в черной подпоясанной тунике, и лишь его темные волосы на свету иногда отливали красным. Он просто сидел и просто улыбался. И не той улыбкой, что он он изображал прежде, а искренней, от которой в уголках его глаз появлялись морщинки, а на левой щеке ямочка. Тепло усмехнувшись, она отвернулась от начавших препираться друзей и снова взглянула на горизонт, надеясь увидеть несколько точек, летящих по небу. Возвращающихся домой с новой надеждой на будущее.***
Барс и Вепрь с трудом приземлились на Талласе. Забияка спрыгнула на землю и побежала на встречу Гере. Женщина спускалась по ступеням, не веря своим глазам. Девушка с разбега влетела в нее. — Боги, Гера, вы в порядке! Вы в порядке… — Конечно, в порядке. Но что случилось? Почему вы вернулись? — Где Мала? Гера открыла рот, чтобы ответить, но не смогла и опустила глаза. — Гера? — Задирака сглотнул, — Она… — Она жива и с ней все в порядке, но… сейчас она не помощник. Что случилось? Торстоны переглянулись. — Племя нападет, как пробьет полночь. Таллас падет. Но мы знаем, что делать. Нам нужна Мала. Гера закрыла глаза. Все ее кошмары сбывались. — Пойдемте. Заодно и поговорим. Гера распахнула дверь. — Мала, Забияка и Задирака вернулись. Забияка сглотнула ком в горле и зажмурила глаза. Фрок подошел к ней и положил руку ей на плечо. Задирака же смотрел. Мала сидела на стуле, словно не живая, уперев взгляд в стену. Бледная и растрепанная, она что-то бормотала. Гера сказала им, что убили ее старого друга — дракона по имени Эрай. Задирака боялся самого худшего, что Эрай — был отражением Малы. Они с сестрой не знали, что случается, когда такое происходит, когда одно из отражений умирает, но… было похоже, что случается именно это. Забияка не выдержала и вышла. Задирака хотел пойти за ней, но Гера его остановила. — Ей нужно принять важное решение. Самой. Забияка шла к лесу. По щекам текли слезы, но ей было плевать. Она не знала, что делать. У них оставалось около восьми часов, чтобы уговорить людей улететь и приготовить их. Взять все в свои руки и оставить все как есть? Оставить Малу в таком состоянии и сделать все самой? Или хоть в раз жизни исправить что-то, а не сломать? Что делать? Что же ей делать? — Успокоиться, Торстон. Для начала. Вдох-выдох. Забияка обернулась и гневно налетела на Канта. Она толкнула его в плечи, и еще раз, и еще. — Это ты виноват! Ты! Ты и божки, которые, не отрывая своих задниц от золотых тронов, прохлаждаются в Асгарде и попивают коктейли в Фолькванге! Это все ты! Кант молча обнял ее за плечи. Она дрожала, но перестала колотить его. — Помни, кто ты, Забияка. Надежда — она как вспышка, как эпидемия. Если кто-то очень сильно верит, то он сможет убедить потерявших надежду. Даже в самые темные времена. — И что это, черт возьми, значит? Как это мне сейчас поможет? — Ты знаешь, что делать. Эта мысль у тебя в голове. Ты просто еще не поймала ее. Забияка открыла глаза и поняла, что Советник испарился. — Козел. Забияка распахнула дверь и уверенным шагом пошла к Мале. Гера хотела ее остановить, но Задирака удержал женщину на месте. Торстон развернула стул и присела перед королевой. Она взяла ее за руки и прикрыла глаза, сделав глубокий вдох. — Мала. Гера и Фрок в удивлении переглянулись. Мала посмотрела на девушку. Сколько бы они ее не звали до этого, королева не откликалась. — Забияка? — слабым голосом ответила она. Торстон открыла глаза и поймала ее взгляд, крепче сжав ее ладони. — Да… Мала, я знаю, что тебе больно. Я чувствую. И я понимаю… ты знаешь, что это так. Но я уверяю тебя — ты не одна. Ты наша сильная и смелая королева… — Но я не сильная… — Нет, слушай меня. Ты наша королева, и что бы ни случилось, мы за тебя. Мы в тебе нуждаемся. А ты нуждаешься в нас. Это твоя жизнь. Не бросай ее. Ради Эрая. Мала зажмурилась. — Мала, ты нам нужна… пожалуйста. Все будет хорошо. Я верю в это. А ты? Женщина глубоко вздохнула. Несколько мгновений она не двигалась, но после сжала руки Забияки в ответ. — Что случилось? Почему вы вернулись? — В Дариона вселилась Гончая. Сегодня он начинает масштабную войну, и Таллас первый в его списке мести. У нас нет иного выхода, кроме как покинуть остров. — Как мы можем?.. Это же наш дом. — Мы найдем новый! — Задирака сжал ее плечо. — Дом — это не место. Это люди, Мала, такие люди как ты. Ты и есть Таллас. Куда бы ты не повела свой народ, наша история останется с нами. Мала посмотрела на близнецов. Задирака, кажется, возмужал с их последней встречи, а Забияка стала держаться увереннее. И оба, безусловно, стали серьезнее. — Я горжусь вами. И ваши родители гордились бы. Торстоны улыбнулись. Мала поднялась и сделала глубокий вдох. — Как мы сможем так скоро исчезнуть? — Драконы. Гера вела перепись. Их ровно столько, сколько нам нужно, чтобы покинуть остров. — Хорошо. Тогда за вами драконы. Гера, Фрок, мы с вами соберем жителей. За работу. Сегодня ночью на Талласе не останется ни одной живой души.***
Вокруг было странное темное марево. Клубы тьмы хаотично сталкивались и извивались, словно змеи. Иккинг потерял счет времени. Странное место. Он осмотрел себя в сотый раз, припоминая, что же произошло и куда он попал. Последним, что он помнил и что вызывало противный холодок по коже, был огонь. Много огня. Целые облака и клубы, обдающие нестерпимым жаром. А еще в ушах звенел крик Беззубика. — Хель, где я… — А ты что еще не понял? Иккинг знал этот голос. И знакомство было не из приятных. Он медленно обернулся. Клития сидела на обсидиановом троне, состроив максимально скучающий и невинный вид. Статная, грациозная, надоедливая и с этой классической злобной ухмылкой на лице. — Ты. — Я! — женщина засмеялась, отчего ее крылья затрепетали. — Все вы, смертные, такие драматичные, лишь бы понагнетать. Да, Иккинг, это я — Клития, обожающая мучить молоденьких девочек во снах. — Хватит болтать, — Иккинг, сжав кулаки, подошел к трону, — Где я? Что произошло? И не вздумай увиливать. Клития вздохнула и встала. Трон рассеялся в дыму. Состроив обиженную моську, богиня сложила руки на груди. — Боюсь-боюсь. Ты такой зануда, — она закатила глаза, — посмотри вокруг. Зловеще, темно, холодно, хочется убежать, но не получается. Бесконечное мучение. Какое же слово приходит тебе на ум? Давай, Хэддок, тебе же нравятся загадки. Иккинг ненавидел загадки. В особенности потому, что знал ответ, и тот всегда — всегда! — был не из приятных. Как и сейчас, когда единственным словом, приходящим на ум, было слово… — Хельхейм. — Ух, ты! Да, теперь я понимаю Астрид. Как же в такого умного и не влюбиться? — Я не умер. — Повторяй это себе почаще, — Клития в который раз закатила свои бесконечно черные глаза. — Ты что, думал, что раз ты Лидер и о тебе сочинили глупое пророчество, то ты неприкосновенен и бессмертен? Пора уже вам всем понять простую истину — богам на вас наплевать. В голосе Клитии слышалась горечь. — Если я умер, то умер в бою, так что не должен быть здесь. Богиня его проигнорировала, продолжив гневно поминать асов. — Пойми, Иккинг, я бы могла и дальше жить в прекрасных дворцах Асгарда. Ездить в Фолькванг на каникулы, гулять под ручку с женихом и проводить выходные в компании любимого братца. Но я устала плясать под дудочку Одина. Ему было плевать на мир внизу. А я… я хотела помогать людям. И я это сделала. И что я получила взамен? — Так тебя… заперли в Хельхейме, — Иккинг выглядел так, словно его озарило. Клития насторожилась, оскалившись. — Хэддок, я предупреждаю… — Ты не можешь выбраться. — Замолчи! — И ты… не хочешь быть по эту сторону барикад с Хель… — Я сказала: хватит! Из темноты взвились цепи и сковали Иккинга по рукам и ногам, дернув вниз. Он упал на колени, но, подняв взгляд, понял, что достиг своей цели. Гневная вспышка магии лишила Клитию последних сил. Весь напускной лоск растаял. Богиня тяжело дышала, плотно сжав зубы, и держалась за бок. Крылья за ее спиной были поломаны, руки и лицо покрыты порезами. А глаза… Иккинг будто смотрел в глаза Канту. — Ты не хочешь всего того, к чему стремится Хель. — Правда? На данный момент я бы с удовольствием убила тебя, — пробормотала богиня сквозь зубы. Помолчав несколько секунд, она взмахнула рукой. В один миг оба оказались на Поле Страданий. Клития снова приняла свой злобный облик мучительницы. Из-за черноты глаз Иккинг не мог понять эмоций женщины целиком, но он видел, что она сломлена. Вновь взмахнув рукой, она освободила его. — Слушай меня. Внимательно. И желательно, молча.***
Астрид нашла всех, кроме Иккинга. Громгильда была совсем недалеко, так что с ней вместе поиски продолжились быстрее. После она нашла Рыбьенога. Он пытался раскопать завалы прибрежных скал и все твердил, что виноват, что из-за него Сардельку завалило. Но когда совместными усилиями они освободили ее из плена, она уверенно заявила, что он дурак, раз так подумал. Так или иначе, оба были сравнительно целы и невредимы. Следующим они нашли Сморкалу. Дым слегка рассеялся, видимость по-прежнему была плоха, но Громгильда услышала, как он звал Кривоклыка. Йоргенсона потрепало посильнее остальных. Почему-то они с Кривоклыком оказались ближе всех к источнику взрыва. — Взрыва? Йоргенсон странно посмотрел на друзей. — Вы что, не видели? — Нас с Сарделькой завалило. — Я отключилась… — пробормотала Астрид, спрятав ожег под наручей. — Я уворачивалась от нее, как могла, но меня сбило ее крылом, так что я тоже была в отключке. — Мы с Кривоклыком были совсем близко, — Йоргенсон сглотнул, — Иккинг и Беззубик падали быстрее, но потом их подбросило. Смерть упала первой и ее буквально разорвало на части. Нас с Кривоклыком раскидало взрывной волной. — А Иккинг? Сморкала грустно посмотрел на Астрид и покачал головой. Хофферсон сглотнула ком в горле. Спустя минут пять они нашли Кривоклыка. Он весь был покрыт порезами — взрывом его отнесло на шпили вокруг центральной скалы. Они делали уже второй круг по берегу. Астрид боялась, ведь если бы все было хорошо, то Беззубик и Иккинг уже бы нашлись. Они пытались прислушиваться, искать, но пепел застилал глаза, и вокруг царила гробовая тишина. Пока не прозвучал душераздирающий рев. Драконы тут же сорвались в сторону звука. Глаза Астрид слезились, но ей казалось, что это уже не из-за дыма. Ей было страшно, по-настоящему страшно. Перед глазами застыла картинка: огонь сжигает ее дом, она слышит крик матери, а из пламени выходит маг с окровавленными руками. Громгильда долетела первой. Астрид спрыгнула на гальку и спотыкаясь побежала сквозь дым. Уже через несколько метров она остановилась, не в силах сделать и шаг. За ее спиной ребята впали в ступор, стоило им спуститься на землю. Беззубик, опустив голову и плотно сжав зубы, сидел рядом с Иккингом. Дракона трясло. Он скулил, тихо проклиная богов и себя за то, что ничего не смог сделать. Астрид побежала к ним, ударившись коленями о гальку, упала рядом с Хэддоком. — Астрид, я не успел… я не успел… не успел… Астрид мотала головой, гладя Иккинга по лицу, призывая его открыть глаза. Она пыталась прощупать пульс, но не могла его найти. Руки тряслись. Она старалась не смотреть на его ноги. Они обгорели сильнее всего, от левой осталась лишь кость, местами покрытая остатками мышц. Потом руки. Лицо было целее всего. Наверное, Беззубик поймал его прежде, чем до него успело дойти пламя. Что-то внутри подсказывало, что уже поздно, но Астрид не могла этого принять. По лицу уже давно текли слезы, застилая глаза. Она прислонилась ухом к его груди, надеясь услышать сердцебиение, хотя бы тихий и слабый, но стук его сердца. Ничего. Астрид зарыдала, уткнувшись лицом в его грудь. Рев Беззубика разнесся по острову. Сморкала и Рыбьеног сняли шлемы. Йоргенсон отвернулся, схватившись за шею Кривоклыка. Колени дрожали, глаза слезились. Хотелось уйти следом за Иккингом. — Ты не можешь! Я не верю, ты не можешь вот так вот умереть!***
— И я должен тебе верить? Иккинг покачал головой. Вся его поза говорила о том, что он не доверяет Клитии. — Ты упрямец и гордец, Иккинг Хэддок. Я предлагаю тебе хорошую сделку. От такого не отказываются. — Почему ты предлагаешь ее мертвому? Теперь Астрид — единственная, кто сможет привести Стражей к вратам. Клития поражалась холодному спокойствию Хэддока. Но все же видела, что он едва сдерживает себя — его глаза горели ярко-зеленым пламенем, в речи слышался рык. Этот гнев можно было использовать. — Астрид ничего не сделает ради богов теперь, когда ты мертв. — Я уговорю ее. Как только ты отпустишь меня в Вальхаллу, я сделаю все, чтобы помочь им достичь цели. — В глубине души ты прекрасно знаешь, что никто из твоих друзей не пойдет на это. Соглашайся, и это станет твоим единственным, но самым сильным козырем.***
Астрид дрожала. Делая вдох, она так хотела услышать родной запах хвои и морской соли, но все, что она слышала, было запахом дыма и огня. Хофферсон вспоминала своих родителей. Как ей было с ними хорошо в детстве. Она вспоминала Иккинга. Его улыбку, веснушки, смех. Их первую встречу, долгие разговоры, то, как они поддерживали друг друга. Их первый поцелуй. И последний… Почему все, кого она любила, умирают? Все, что у нее осталось, это нимфы. Клио и Каллисто и Каталея… Каталея. Астрид резко села и трясущимися руками выудила из-за шиворота шнурок. Кулон тихо поблескивал в тусклом свете, едва пробивавшемся сквозь завесу дыма. » — Возьми. Не все раны можно исцелить водной магией, но это может помочь, — тихо проговорила нимфа, вложив его ей в ладонь.» — Это же… слезы, — прошептал Беззубик. — Да. — Детка, погоди. Слишком… — Нет! Не поздно, Громгильда. Это самая сильная магия, которая существует. Это сработает. Астрид утерла щеки и открыла капсулу. Пальцем она поманила воду. Два крохотных пузырька сияли теплым голубым светом. Девушка сделала глубокий вдох и с надеждой посмотрела на лицо Иккинга. — Все будет хорошо… Астрид опустила пузырьки на грудь Иккинга. Они скрылись под кожей, сияние рассеялось по всему телу. Астрид направляла слезы магией. Сияние становилось все ярче. Все зажмурились. Когда Астрид открыла глаза, все раны затянулись, даже левая нога выглядела сносно, несмотря на множество свежих шрамов. Хофферсон затаила дыхание. Но… Беззубик опустил голову. Ничего.***
Иккинг увидел в глазах Клитии испуг, который она тут же попыталась скрыть. — Что случилось? Говори. Я вижу тебя насквозь. Клития лишь посмотрела ему за спину. — Пророчество в обмен на информацию, Иккинг. Скажи, что мы договорились. Хэддок обернулся. Перед ним стояла величественная девушка, облаченная в доспехи. Она опустила копье. — Здравствуй, Хильд*, — сквозь сжатые зубы пробормотала Клития. — Смотри-ка, Иккинг, за тобой самолично явилась главная девочка на побегушках. Хэддок сглотнул. Хильд, проигнорировав богиню, протянула ему руку. — Пора. Иккинг в последний раз посмотрел на Клитию. — Обещай, Иккинг. — Время покажет. Он кивнул Хильд и вложил ладонь в ее. Их окутал мягкий свет, теплый, словно солнечный, как в те закаты, которые они с Астрид наблюдали на Драконьем Крае.***
Иккинг резко сел, сделав глубокий вдох и тут же зашедшись в приступах кашля. Сморкала и Рыбьеног обнялись, засмеявшись. Астрид от неожиданности отскочила, но тут же обхватила лицо Иккинга руками, впившись в губы поцелуем. Когда она отпрянула, то не смела открыть глаза. Она прислонилась к его лбу. — Я думала, что ты умер, идиот. — Я… я тоже так думал. Иккинг, прикрыв глаза, глубоко вдыхал воздух, наполненный горечью, но такой желанный. Кто-то неловко покашлял. Иккинг открыл глаза и увидел Сморкалу и Рыбьенога, улыбающихся во все тридцать два. Астрид закатила глаза. — Ни слова. А потом со всей силы треснула Иккинга по плечу. Хэддок согнулся, закряхтев. — Это за то, что ты умер, болван. — Ау, черт… — Иккинг потер плечо, — А как же награда за то, что я жив? — Вот тебе, — Беззубик повалил его на землю и хорошенько искупал в слюнях. — Беззубик! Беззубик, прекрати! Астрид украдкой стерла слезы. Он жив. Они победили Красную Смерть.***
Когда на темнеющем горизонте показались мелкие точки, Найон подумал, что ему показалось. Он коснулся ладони Хардкасл. — Бриенна. Бриенна, проснись. Девушка едва разлепила глаза, недовольно выдохнула и подняла голову с его плеча. Она проследила за взглядом так нагло прервавшего ее сон мага и вскочила. — Это… они? — Похоже. Точно не сказать с такого расстояния, — кряхтя, проговорил Найон, поднимаясь. Бриенна схватила его за руку и потащила за собой. — Стой-стой. Так быстрее. Он поднял ее за талию, словно перышко, и усадил на шею Теалы. Когда он сел сам, и Чудовище пошла на взлет, Бриенна стальной хваткой вцепилась в него, прижавшись к его спине. Он засмеялся. — А я думал, ты ничего не боишься. — А я и не боюсь. — Ну-ну. — Баранки гну, дурак. Может, я не доверяю твоим летным навыкам, мистер новоиспеченный всадник? А может, не хочу разбиться, не увидев прежде славного возвращения Стражей? Или может просто захотела тебя обнять? Ты никогда не узнаешь. Теала засмеялась. Девчонка нравилась ей все больше. Затрубил сигнальный рог. Когда они приземлились на площади, там уже были Лавиния и Мор. Вскоре подоспели Гард и Стоик с Плевакой. Остальной народ не рисковал выходить дальше проулков. Время тянулось катастрофически медленно. Точки увеличивались, понемногу обретая очертания. Через минут пятнадцать стало понятно, что одного дракона несли в сети два других. Бриенна горестно смотрела на Стоика, мерящего площадь широкими шагами, на брата, который гладил Лин по голове, пытаясь ее успокоить. — Что если кто-то погиб? — едва слышно прошептала она. — Эй, где твой оптимизм? — с улыбкой спросил Найон, надеясь хоть как-то отвлечь девушку. Не получилось. Мужчина вздохнул. Не спрашивая и ничего не говоря он просто прижал ее к себе. Бриенна на секунду опешила, но, зажмурившись, крепко обхватила его. — Теперь я точно знаю, что ты не боялась, а просто хотела меня обнять. Бриенна тихо рассмеялась. Найон усмехнулся и ненароком поймал настороженный взгляд Мора. — Твой брат меня не убьет при случае? Смотрит он грозно. — Заткнись, пока я этого не сделала сама. Мор — мой старший брат, естественно, если ты меня обидишь, он открутит тебе голову. — Я никогда тебя не обижу, — тихо пробормотал Найон. Бриенна не ответила. Спустя еще десять минут, можно было разобрать очертания драконов. И с ужасом все осознали, что в сети была Ночная Фурия. Стоик застыл на месте. Он не допускал и мысли, что с Иккингом что-то случилось, но страх все равно сковал его по рукам и ногам. Хардкасл младшая выпуталась из объятий мага огня с замиранием сердца отсчитывая секунды до приземления. Драконы перелетели пристань и взметнув тучи пыли приземлились. В сети действительно был Беззубик, весь его левый искусственный элерон отсутствовал. Сморкала и Рыбьеног устало выдохнули, потрепав уставших драконов по головам. Стоик и Лавиния метнулись к Стражам. Астрид спешилась и помогла спуститься Иккингу. Все были, если и не невредимы, то целы. Бриенна облегченно вздохнула, улыбаясь сквозь слезы. Живы.