Юнги падает, обреченно собирая воспоминания в предсмертный калейдоскоп. Да, быть может, его жизнь – одно сплошное дерьмо, но расставаться с ней совсем не хочется. Даже будучи непробиваемым пессимистом, где-то в душе Шуга ещё лелеял ту глупую сказку, произнесенную устами матери, очертаний которой он уже и не помнит.
«Любой чёрной полосе когда-нибудь наступает конец...»
Ложь.
Внезапно Мин кое-что осознаёт.
Он больше не падает.
— Что? — Юнги неверяще распахивает глаза. Да, он и правда приземлился. По ощущениям, определённо не на землю. Что-то мягкое и... липкое?
«Темно - хоть глаз выколи...»
— Insendio... — эльф шепотом читает заклинание, а в руке играют языки голубого пламени, вмиг освещая пространство. Шуга даже не успевает толком осмотреться, слыша до тошноты резкий хруст позади, вызывающий инстинктивную дрожь.
Юнги никогда не забудет его. Мерзкий звук ломающихся костей.
Мятноволосый медленно наклоняет голову, замирая от страха.
Четыре пары глаз. Страшных и кроваво-красных. Честно говоря, Юнги такое только в книжках видел, открыв рот в оцепенении. Существо оборачивается на свет, демонстрируя кусок свежей плоти, рвано свисающий из ротовой полости, если так это вообще можно назвать.
— Эм... Привет?... — Мин криво улыбается, смотря на огромных размеров тарантула, что статично повис в нескольких метрах от него. Насекомое явно заинтересовалось, разжимая челюсть. Поток мяса и внутренностей вываливается из пасти, падая в густые сети снизу, тем самым содрогая всю систему паутины.
Лучше бы разбился.
Эльф начинает нервно трепыхаться, понимая, что тело намертво увязло в белой субстанции, больше похожей на... Ладно, Юнги предпочтет об этом не думать.
— Не смей... не ппо..дхххо..ди, т...в...арь, — Шуга не узнает собственный охрипший голос, а когда существо стало перебирать своими пугающе длинными лапами в его сторону, Мина вовсе накрывают волны ужаса, вызывая жалостный скулеж.
Эльф разве что не плачет, панически вертя головой.
Когда пауку оставалось каких-то пару человеческих шагов, Юнги окончательно отчаялся. Плевать на последствия. Быть сьеденным заживо или стать помесью из внутренностей на дне бездны? Выбор очевиден.
— Ingardio! — тело эльфа охватывает пламя, перекидываясь на тонкие белые нити, что, подобно вирусу, вспыхивает на всём паучьем угодье, не оставляя от него и следа. Сети загорелись разом, ярко исчезая в ту же секунду. Лишившись опоры, наёмник снова летит в пустоту.
Падать, к счастью, оставалось не долго. Долгожданная встреча пятой точки с землей произошла удивительно быстро. И не сказать, что безболезненно.
— Ай... — Шуга внутренне матерится, хватаясь за пострадавшую задницу. Да, умение приземляться на лапы ему определенно не под силу. Ну да ладно.
— Пиздец... — Юнги облегченно выдыхает, не зная, куда деть свои эмоции. Он всё еще жив. Даже верится с трудом. Это действительно стоит записать в личный разряд чудес.
Мятноволосый вскидывает голову, первым делом прикидывая глубину этой дыры, скважины, бездны или что оно вообще такое. Среди потенциальных методов спасения сразу откидывает скалолазание – он совершенно точно откинется раньше, чем достигнет вершины. При том Мин даже не уверен, что убьет его первым - явный недостаток мышечной массы или плотоядные насекомые, обитающие в промежутке между дном и поверхностью. А учитывая ту кучу глаз, что косо смотрят на него прямо сейчас, местные обитатели явно не настроены мирно.
Юнги не без страха замечает, как тот самый тарантул медленно приближается, опускаясь на тонкой, почти невидимой нити. Эльфа охватывает паника.
Что делать? Убить его? Было бы неплохо... Только вот идти драться с трёхранговым, а может и больше, чудищем, имея в запасе буквальное ничего, будет просто гениальной идеей.
Использовать магию? Тоже не вариант. Мин чувствует - ещё одно маленькое заклинание, и он от истощения коньки отбросит.
Бежать? Куда?
Юнги в спешке осматривается по сторонам, а глаза радостно загораются - отсюда есть выход.
Мятноволосый бежит на тусклый проблеск, рефлектущий в системе пещер. Залетая в широких размеров туннель, эльф немного расслабляется, но бдительности своей не теряет. Душе тревожно, а от наличия света на такой глубине возникает логичный вопрос: откуда?
Юнги чуть волнительно проходит дальше, а страх внезапно уступает неуместному любопытству. Место, где он сейчас находится, отдалённо напоминает давно заброшенные катакомбы, а световые камни, красующиеся на стенах, явно указывали на признаки утерянной цивилизации.
«Как интересно...» — думает Юнги, восхищенно разглядывая лиловый кристалл, словно ребёнок, первый раз увидивший игрушку. Эльф осторожно проводит по нему ладонью, вчитываясь в обрамляющие начертания. Опыт наёмника позволяет определять стоимость вещи, лишь раз взглянув на неё. Но мысль о цене даной работы откровенно ставит его в тупик, вызывая тысячи вопросов.
Если пещеры давно заброшены, что становится очевидно из обводящих слоёв паутины, почему хрусталь до сих пор работает? Насколько известно, у подобных камней довольно большой срок годности, но и они не вечны. Стоит внутренней энергии улетучиться, кристаллы тут же перестают излучать свет. Тогда почему?
А надписи? Будучи эльфом, Юнги редко встречаются писания, сложные к расшифровке. Смутно верится, что это – работа человека, а ведь именно люди являются создателями магических предметов – таким, как Мин, все эти вещи просто ни к чему. Хотя наёмник готов признать, что иногда они довольно удобны.
Где он вообще находится?
Вопрос за вопросом, а в ответ одна сплошная тишина, заставляющая делать шаги максимально аккуратно – мятноволосый не боится, но атмосфера затягивает, вынуждая вести себя так же тихо, как окружающие стены. Перед Юнги внезапно простираются рельсы, не оставшиеся без внимания.
«Заброшенные шахты?..» — любопытство Мина частично удовлетворено новоиспечённой теорией. Сомнений не осталось – здесь точно были люди. Только вот что они забыли на такой глубине?
Всё интереснее.
Эльф уже который раз стоит на развилке, но у него впервые возникает глупое, абсолютно нелогичное желание повестись на шестое чувство, нежели на обоснованный принцип «оттуда дует ветер – значит выход в той стороне». Юнги не любит делать глупых вещей. Тем не менее, в последнее время он только этим и занимается. Что же, терять ему нечего.
Мин окончательно сворачивает с пути здравомыслия, идя направо.
И довольно быстро об этом жалеет. Пространство становится ощутимо больше. Стены будто расширяются, подготавливая к чему-то грандиозному. По сути, ничего не происходит, но эльф всё равно волнительно сглатывает - внутренний голос разрывает на части, а уши то и дело нервно подрагивают. Такое у эльфа случается не часто, а если и происходит, то свидетельствует об одном из двух: либо стоит ждать чего-то чрезмерно хорошего, либо пиздец, уноси ноги.
Юнги о даной дилемме знает почти что не с рождения, но желание потешить своё любопытство затмевает думающую частью головы. Неумеренно азартен. Напомните ему не ходить в казино.
— Это... — у наёмника падает челюсть, а глаза неверяще хлопают.
Гигантская, хотя с точки зрения Юнги большинство вещей кажется больше, чем они есть на самом деле, золотая дверь с изображением змеиного уробороса возвышается над мятной макушкой, вызывая намерение дотронуться. И эльф делает это, аккуратно скользя пальцами по изысканным узорам. Сердце без причины отбивается в грудной клетке. Мина давно не охватывала такая палитра эмоций: от мелкого страха неизвестности до волнительной дрожи в коленях. Там, дальше, может быть что угодно. И, вероятно, это происходит у него на глубоком подсознательном уровне, тем не менее...
Юнги точно знает, что находится за дверью.
Собравшись с силами, наёмник кладёт обе руки на металлическую поверхность, делая уверенный шаг вперёд. Золото поддаётся напору, с характерным гулом впуская непрошенного гостя. Перед эльфом предстала именно та картина, какую он и ожидал увидеть, а быть может и больше: огромное помещение; золотые горы тянулись до невообразимо высоких потолков, размер которых смущал до невозможности. Драгоценные камни, бабские украшения и куча, просто чудовищная куча магических предметов.
Юнги не медля начинает копаться в золоте, улыбаясь, как идиот. Он сейчас так счастлив, что готов простить всех на свете: конченых заказчиков, что сознательно ставят цену в копейки за человеческую жизнь, при этом называя таких, как Шуга, отбросами общества; Ебанутых мужиков из трактира, чей мозг кончается на слове «потрахаться»; Зажравшихся дворян и политиков; Парня из бара, ежедневно стебущего по поводу низкорослости; Тупого, но умного Джина, которому вечно приходится платить за битые бокалы; Да много кого. Даже того раздражающего придурка, что чуть не убил его в недавнем времени.
Юнги уже насрать. Он теперь пиздат и богат. Больше не придется пахать, как проклятый, зарабатывая на бутылку пива и скудное пропитание. Чёрт побери, да это же изменит всю его жизнь.
«Спасибо тебе, рыжий ублюдок~» — эльф развалился звёздочкой на куче золотых монет, мечтательно бегая глазами по
его новому имуществу. Уши радостно дергаются, а лицо просто трескается от счастливой улыбки. Мин сейчас правда похож на довольного кота в сметане.
И всё бы так и продолжалось, если бы взгляд не зацепило кое-что интересное. Рука нащупала тёмный, почти чёрный клинок, по форме напоминающий полумесяц. Выглядит посредственно, но Юнги почему-то зацепило. Его всегда цепляли простые вещи. Он не задумываясь крепит оружие к поясу, поднимаясь на ноги.
Конечно, хотелось бы посидеть вот так подольше, но мятноволосый не может себе этого позволить - сначала выбраться из этой дыры, а о находке он позаботится потом. С другой стороны, чертовски обидно уходить с пустыми руками. Поэтому Мин, ухмыляясь, отрывает себе пару драгоценных камней и обсидиановый лук, который готов расцеловать, хоть в мыслях и проскакивает мысль, что оружие ему теперь ни к чему.
Эльф уже хотел было развернуться и уйти, как появляется ещё один предмет, заслуживший его внимания.
Лампа. Старая и пыльная, но почему-то занимает место в центре зала, возвышаясь на мраморном стенде.
«Какое жалкое наебалово» — единственная мысль, крутящаяся в голове Юнги, с ухмылкой осматривающего реликвию. По всем канонам понятно, что вещь не простая. Очевидно – классическая лампа с джином. Только вот эльф, в отличии от тупых людишек, не привык верить глупым сказочкам про три желания. В его мире широкоизвестен факт того, что подобные духи – те ещё мудаки. Нет, конечно, всегда бывают приятные исключения, но проверять сею теорию совсем не хочется. К тому же, Мин не по наслышке знает: помимо голубого цвета, который является единственным верно подмеченным людьми фактом, джины - самые настоящие пидорасы. Вдобавок наёмник предполагает... Нет. Он просто уверен – стоит лишь дотронуться до неё, как помещение накроет какой-нибудь лютый пиздец вроде потопа, обвала, горы ядовитых насекомых или еще какой-нибудь дичайшей хрени, а это тот еще геморрой. Юнги не верит в сказочки, вовсе нет. Но он благополучно учится на них.
На этот раз мятноволосый правда собирался уходить, будучи прерванным неожиданным криком:
— Не трогай!
«Да сам знаю, дебил по-твоему?» — Шуга раздражённо оборачивается, даже не успев засрать себе голову вопросами: кто, что, зачем и откуда здесь люди?
— Беги, быстрее! — Мин хмурит брови, смотря на мелкую фигуру у входа, что с первого взгляда начинает подбешивать. Бежать? От кого?
— Ты что, тупой!? — незнакомец яростно жестикулирует руками, а у Юнги немного подгорает. Это что за наглец такой?
— Очнись, оно сейчас тебя сожрёт! — эльф непонимающе моргает, а мир в этот момент начинает плыть перед глазами.
«Что происходит?..» — ноги предательски подкашиваются, а в нос ударяет резкая вонь... знакомая до тошноты... хотелось бы об этом забыть...
Запах разложения.
Юнги чувствует себя странно... В какой-то момент он просто перестаёт разбирать человеческую речь. В ушах звенит, будто виски железом обдало. Чужие крики кажутся такими далекими, а тело медленно цепенеет под толщей воды. Когда приходит осознание, эльфа охватывает страх. Рука сама тянется к лицу, нащупывая стекающую жидкость.
Кровь.
Мятноволосый смотрит на свои дрожащие ладони, не в силах пошевелиться. Картина промелькнула всего на секунду, но Мину этого достаточно, чтобы в ужасе отшатнуться назад: царская казна вмиг превратилась в обширную, похоронную яму, единственные горы которой составляли свежие, гниющие трупы. Юнги судорожно поднимает перед собой руки, укрытые липкой субстанцией. И в этот же момент всё обрывается.
Кошмар покидает эльфа, не дав ему опустить челюсть. Все радости по щелчку вернулись на своё место: ладони вновь могут похвастаться своей неземной чистотой, а комната снова сияет драгоценными камнями, запахом богатства и роскоши.
Только вот Юнги в ней больше не царь.
Из пустоты его буквально вырывает вцепившаяся хватка на запястье. Шуга всё еще немного в прострации, но он бежит. Вернее, его настойчиво тянут за собой, а он автоматически следует. Имея в голове полный вакуум, эльф бездумно смотрит на блондинистую макушку, ведущую его к выходу. Казалось, мозг в тот момент полностью отключился, а ему самому глубоко плевать, что происходит вокруг. Думать не хочется абсолютно ни о чём.
До того момента, как в уши не бьёт гулкий скрежет железа, осведомляющий о закрытой двери.
Эльф испуганно водит глазами, открывая рот в тысяче немых вопросов. Благо, незнакомец оказался проницательным.
— Знатно же тебя вштырило... — или не очень.
— Что?.. — Юнги сейчас выглядит настолько растерянно, что у собеседника появляется неуместное желание его сфотографировать.
— Боже, да не смотри ты так. Взгляд, как у перепуганного оленя, честное слово, — Мин снова хлопает глазками, даже не став язвить на грубоватое замечание.
Блондин только миловидно улыбается, протягивая руку и без того ошарашенному эльфу. — Пак Чимин, — Юнги чуть медлит, после чего неуверенно принимает рукопожатие, мысленно укорив себя за тормознутость. — Могу я тоже узнать твоё имя,
эльф-самоубийца? — от последних слов наёмника знатно передёрнуло.
Мятноволосый вмиг отскакивает, резво накидывая на голову капюшон, хотя и сам понимает, что в этом нет особого смысла.
— Ты такой забавный... Сколько не прикрывай уши, я уже всё увидел, — Пак прыскает смехом, наблюдая, как щёки на вид холодного собеседника вспыхивают красным. А Шуга просто чувствует себя последним идиотом, потому что он снова сделал нечто глупое. Ну вот кто его тянул?
— Мин Юнги... — чуть помедлив, эльф робко снимает чёрную материю, оголяя обострённые уши. А блондин и не догадывается, сколько усилий потребовалось на это незначительное движение. Шуга так привык носить капюшон, что без него чувствует себя буквально голым. Из-за недоверия ко всему окружающему миру, мятноволосый уже и позабыл, насколько это смущает - добровольно выставлять свою сущность напоказ.
— Что же, рад знакомству... — парень вдруг становится серьёзным, внезапно хватая наёмника за руку, от чего тот ожидаемо опешил. — Было бы неплохо постоять здесь еще немного, но думаю, ты понимаешь, что нам пора съёбывать, — Юнги спотыкается и чуть ли не валится с ног, когда Чимин резко срывается с места, заставляя набрать темп.
— От чего мы бежим? — Мин абсолютно не въезжает в ситуацию. Если прямо сейчас этот... Чимин или как его там, не объяснит ему, что происходит, он точно сойдет с ума.
— А ты до сих пор не понял? — блондин бросает на него взгляд, от которого эльфу неосознанно хочется его прирезать. Юнги многое может выносить, но не теперь, когда на него смотрят, как на дегенерата. А этот наглый парень еще и одного с ним роста, между прочим!
«Нет, блять, не понял»
— Чёрт, давай об этом потом. Просто поверь, что нам нужно уносить ноги, — после этой фразы оба замолкают, сосредотачиваясь на беге. У Шуги нет никаких оснований следовать за незнакомцем, но тот по каким-то причинам внушает доверие. Они знакомы-то от силы минуту, но у Юнги уже сложилось впечатление, что Чимин не выглядит злым человеком. На секунду даже проскальзывает мысль, что он, возможно... спас его?
Юнги сам себя не узнаёт.
На дороге снова красуются рельсы. Местность настолько однотипная, что эльф уже не уверен - был он здесь или не был. Локация проносится быстро, заставляя чувствовать себя скоростным поездом, о которых Мин только в сказках читал.
В один момент силы себя изживают, а оба парня обессиленно падают на стены пещеры, тяжело дыша.
— Хах... Если скажешь, что это еще не всё, я в обморок грохнусь... — мятноволосый вымученно улыбается, с непонятной радостью подмечая, что его «напарник» тоже на грани. Видимо, не один Юнги пренебрегает физическими тренировками. В сердце заиграло маленькое злорадство.
— Думаю, мы уже достаточно далеко... — Чимин устало оседает на пол, а эльф только сейчас понял, что цвет кристаллов сменился ярко красным. И как он не заметил этого раньше?
— Что это было? — Мин так же позволяет себе расслабиться, устраиваясь пятой точкой на поверхности. Скорее всего, им больше ничего не грозит.
— Логово змеиного дзильфиона. Как тебя туда вообще занесло? — блондин тактично прикрывает смех ладонью, видя на чужом лице такое искреннее непонимание. — Ладно, я вижу, тебе это ни о чём не говорит... — Чимин нехотя поднимается, заставляя Юнги через силу сделать то же самое.
— Ну... Даже не знаю, как объяснить... — парни начинают медленно идти по туннелю. Шуга может этого и не понять, но Пак знает, что оставаться на одном месте может быть опасно. — В общем, это такая огромная змея...
— Змея? — эльф удивленно приподнимает бровь. Вот что-что, а змей он там точно не видел.
— Ну не совсем... — Юнги видит, как блондин вдумчиво чешет затылок, пытаясь подобрать нужные слова. — Можно сказать, она не живая.
— Имеешь в виду нежить? — наёмник почему-то даже не удивлён услышанному. Встретить нечто подобное на поверхности, где правит свет - исключительная редкость. Но на такой-то глубине это звучит вполне реально.
— Почти... Насколько я знаю, дзильфионы источают галлюциногенные испарения... — Чимин явно еще не всё сказал, но медлит, что не остаётся незамеченным для проницательного эльфа. Шуга сверлит его взглядом, под которым Пак съёживается, совсем тихо добавляя:
— А еще они питаются трупами... — Юнги не сдержался, издав легкий смешок. Наверное, ему не стоит рассказывать, кем он работает и чем занимается. Не дай Бог этот блондин еще в обморок упадёт. Слишком неженка.
— Знаешь, сколько бы я сюда не ходил, впервые встречаю кого-то живого. Ты откуда свалился? — после этой фразы Мин не может не заржать, ну потому что уж слишком иронично прозвучал вопрос.
— Один ублюдок помог... Долгая история. Ты лучше скажи, где здесь выход, — эльф колеблется, раздумывая, стоит ли ему спрашивать что-то еще. Это совсем не в его духе, но по какой-то причине хочется узнать об этом парне больше. Юнги редко притягивают люди, а навязываться он не любит.
— Думаю, Юнги, какой бы не была длинной эта история, времени нам с головой хватит... — Шуга вопросительно смотрит, а Чимин в ответ чуть грустно улыбается. — Пешком до поверхности часа три, не меньше... — эльф лишь бессильно закатывает глаза.
«Ну вот за что мне это?»
***
Юнги постепенно чувствует, как его ноги становятся ватными, крича о том, что если он сейчас же не остановится, то работать они больше не намерены. Тем не менее, чиминово «Мы почти пришли», прозвучавшее раз десять за последний час, заставляет держаться до последнего. Обещанные сто восемьдесят минут ада тянутся вечность, и Шуга уже не уверен, сможет ли выйти отсюда живым.
Однако, эльф счастлив. Он даже готов поблагодарить того рыжего ублюдка, ведь если бы не он, Юнги бы никогда не встретил Чимина, который правда оказался потрясающим. За эти три часа мятноволосый узнал о многом. Например о том, что место, в котором они находятся – «Шахты чёрной онны», построенные несколько сотен лет назад. Но из-за непонятной смертности рабочих и жалобы на злых духов, строительство пришлось прекратить. Пак сказал, что на самом деле в этом виноваты здешние насекомые, выделяющие галлюциногенный яд. Человечество в то время боялось нечисти намного больше, чем сейчас. Это для них было чем-то непонятным, но Шуга думает, что ничего в принципе не изменилось.
Вопрос о местных световых кристаллах остаётся открытым. Чимин тоже не знает, как и откуда они взялись, но настоятельно рекомендует ничего здесь не трогать. Юнги не стал перечить, хотя отрицать, что руки так и чесались забрать один из них на поверхность, тоже не будет. Ну... Может он всё-таки возьмёт единственный себе? Да ладно, кому от этого будет хуже? Этими туннелями всё равно теперь только нежить пользуется, они ему ещё и спасибо скажут. Тем более, у Шуги сейчас волна депрессии – он наконец понял, что всё увиденное золото ему почудилось, будучи под кайфом в гнезде какой-то дохлой змеи. Это правда грустно. А еще грустнее то, что теперь Юнги снова голожопый, и он даже не знает, что будет делать, вернувшись на поверхность. Воровать? Клянчить? Объедать Джина? А может всё и сразу.
Есть ещё одна вещь, не дающая эльфу покоя. Клинок, что он присвоил себе из «сокровищницы» всё еще при нём. А учитывая, что все остальные награбленные драгоценности исчезли, это немного странно. Тем не менее, мятноволосый решил даже не заговаривать об этом – если блондин узнает, то начнет кричать, чтобы тот выкинул его нахер. А то вдруг проклятый или еще чего. Но Юнги решил опустить эти теории. Он по жизни проклят, ему уже насрать. Хуже не будет, а клинок-то правда хороший.
По дороге они также рассказали друг другу о себе. И эльф даже не удивился тому, что Чимин – гном, любящий искать приключений на свою задницу. Но вот то, что Пак нелегально поставляет алкоголь во все точки королевства – это правда открытие. Он-то сначала был уверен, что этот миловидный блондин просто мальчик-одуванчик.
«Насколько же внешность обманчива...» — думает Юнги, ухмыляясь. А знаете, ему это понравилось. Он даже решил вытащить несколько скелетов из собственного шкафа, поведав Чимину о себе. И, честно говоря, немного увлёкся. Потому что теперь этот наглый гном знает настолько много, что в обычной ситуации наёмник бы его уже прирезал.
— Мы почти пришли... — одиннадцатый раз. Шуга считал.
Мятноволосый уже и не надеялся увидеть свет, но это происходит. Слишком внезапно бьёт в глаза, заставляя сощуриться.
— Боже... — Юнги обессиленно падает задницей на землю, прикрывая глаза. Он всё еще не до конца верит, что прошел через весь этот пиздец, не отбросив коньки.
— Рано пока. Еще не всё... — эльф в недоумении смотрит на ухмыляющегося парня. — До моего дома рукой подать, не помрешь, — Чимин ступает вперёд, намекая, чтобы эльф не тормозил и шёл за ним. А наёмник еще раз прокручивает в голове информацию и немного не догоняет... Его что, в гости пригласили?
— Эй, подожди... — Юнги отряхивается, а глаза почему-то радостно загораются. Как у ребёнка, честное слово.
— А я-то думал, что эльфы быстрые... — Пак смеется, снова наблюдая, как у собеседника от злости пар из ушей валит.
— А я думал, что гномы – извращенные карлики, которые делят кровать на семь мужиков, — Шуга продолжает издевательски смеяться, даже после того, как его несильно огрели по голове.
— И как тебя не сожгли еще, придурок...
***
Жилище гномов всегда отличалось крохотными размерами, под стать своим хозяевам. Но несмотря на то, что Юнги – эльф, спокойно расхаживать по маленькому дому ему не составило труда. Множество бутылок из-под алкоголя создает впечатление, что Чимин пьет 24/7, что таковым, вообще-то, не является. Крохотная мебель дает Юнги с облегчением вздохнуть, позабыв о высоких стульях в трактире. Эльф бы и дальше продолжил рассматривать дом Чимина, но предательски громкое урчание живота заставило прекратить занятие, а вдобавок ещё и раскраснеться от стыда.
— Когда ты ел в последний раз? — спросил Чимин, меж тем раскрывая каждый ящик, стараясь найти в своем скудном запасе хоть что-то, чем можно накормить, а не только напоить, своего друга. Многие бедняки, например такие, как Юнги, ни разу в жизни не пробовали блюд, которые едва ли не ежедневно поглощали аристократы. И от одной мысли об этом у Чимина сжимались кулачки. Такой себе борец за справедливость.
— Дня два назад. — Юнги не любит жаловаться на жизнь, но не ответить Чимину, что так о нем заботится – низко даже для такого эльфа, как Мин. Хорошие друзья на дороге не валяются и Юнги вообще удивляется, как его так фортит на добрых людей. Иногда он даже думает, что это нечестно по отношению к остальным, у кого ситуация похуже, чем у него. Любой другой мог бы встретить Чимина или Джина, принять помощь, что ему так требуется. А попался Юнги. Грубый, маленький, упрямый, не умеющий сказать банальное «спасибо».
— Ты очень худой, — Чимин поставил на стол перед Юнги еду и питье. — Тебе нужно больше есть. А если ты упадешь в обморок от недоедания?
— Чтобы что-то есть, это нужно купить, — вздыхает Мин, и принимается за еду. — А свои последние деньги я, как уже говорил, выбросил, пока убегал.
— Ну ты и дебил, конечно, — садясь напротив голодного Эльфа, Чимин принялся попивать соджу. Глоток отдался лёгкой сахарной сладостью, а затем дополнился цветочным ароматом. Паку нравится чувствовать весь процесс, казалось бы, обыкновенной пьянки. Никто ведь обычно не замечает разных вкусов соджу, время настоя или состава. Странное занятие, но что ещё делать гному, если ближайшую шахту и то закрыли? — Деньги бы мог и не выкидывать. Груз это особый не сбросит.
— Ты полагаешь, я думал, когда скидывал весь шмот с себя? — с набитым ртом возразил Юнги, ударяя кулаком по столу, выражая тем самым всё свое недовольство. — Знаешь как я усрался тогда? Не каждый день за мной бегает стражник!
— Сначала дожуй, а потом говори, — Чимина позабавило поведение Юнги. Наверное, Мин думал, что выглядит устрашающе, когда повысил голос и ударил кулаком по столу. Ага, обязательно, а с набитым ртом вообще страшно до чёртиков. Это выглядело так смешно, что Чимин еле сдержался от смеха. — Удивительно...Стражник – не человек, — Юнги уплетал тарелку с такой скоростью, что создалось ощущение, будто он неделю ничего в рот не клал. — Ты уверен, что тебе не показалось? Редкость, конечно, но это ведь просто мог быть магический предмет. А может меч и не светился вовсе? В твой мозг ударял адреналин, так что всякое может померещиться.
— Я не шизик, — указывая вилкой на Чимина, сказал Юнги. — Я абсолютно точно уверен, что он – не человек. Мне не могло показаться. Ты думаешь, обычный человек в железных доспехах смог бы набрать такую высокую скорость? — даже если адреналин ударялся в виски, кровь начала циркулировать быстрее, а сердце забилось в два раза чаще нормы, Юнги ни за что не поверит, что ему показалось. Свечение и вправду обрамляло меч, а аура, что исходила от того стражника, совсем отличалась от обычной человеческой. Юнги – эльф, он как никто другой лучше различает сущности.
— Просто ты медленный, — прыснул Чимин, после чего сразу же пожалел. Глаза напротив явно недовольны сказанным. — Потренировался бы, что ли.
— Ты вообще на чьей стороне? — доедая последнее, спросил Юнги, после чего откинулся на спинку стула, радуясь тем, что наконец поел. Лицо Мина такое блаженное, что кажется, будто он сейчас замурлычет от удовольствия. Как настоящий котенок.
— На твоей, на твоей, — вздохнул Чимин, делая очередной глоток соджу. — Просто странно это как-то, не находишь? С каких пор в стражу принимают иных?
— Чёрт, а мне откуда знать? — Юнги недовольно посмотрел на стакан с водой, что ему предоставил хозяин дома, а затем на бутылку соджу Чимина. Какая-то дискриминация. Мин вытянул из его рук алкоголь, после чего сделал несколько больших глотков. — И знать не хочу. Этот стражник – пройденный этап, мы все равно уже больше не увидимся, так зачем заморачиваться?
— Ну ты бы хоть разрешения спросил, — вздохнул Чимин, потянувшись за другой бутылкой. — За то, что выжили. — Пак протянул руку вперед, намереваясь чокнуться с Юнги.
— Может не чокаясь?
— Ну мы же не подохли. — Чимин широко улыбнулся, превратив свои глаза в полумесяцы.
— Я мертв изнутри. — Юнги ударил свою бутылку о бутылку Чимина, а затем сразу принялся опустошать содержимое с такой скоростью, что начинало казаться, что вот-вот и он точно захлебнется.
— Ты неисправим... — Чимин вздохнул, помотав головой. — Мне сегодня в трактир еще нужно, подписать пару бумажек.
— Да мне тоже, — Юнги отпил ещё глоток, после чего состроил такую гримасу, будто он не соджу, а лимонный сок залпом выпил. — От пары бутылочек не помрем, пережили уже что похуже. Давай, за твой рост.
Фляжка начала постепенно опустошаться, заполняя мысли алкоголем, а разум покрывая нетрезвой дымкой. Пьяная пелена мешает здраво мыслить, но хоть какой-то рассудок ещё сохраняется в телах Чимина и Юнги. И вот они – два пьяницы, еле переставляющие ноги, плетутся в трактир. Заприметив знакомую вывеску, Юнги отпихнул от себя Чимина и побежал в бар, намереваясь запить свое горе, забыться в туевой хуче алкоголя. Бедный Пак, обреченный на тщетное поднятие с земли, материт вслед Мина, что успел скрыться за дверью.
— Джиииииииииииииииииин, — орет Юнги, вломившись в трактир. Все присутствующие повернулись в сторону источника звука, недоумевающе переглядываясь друг на друга. Уж кого-кого, но пьяного Мина увидеть здесь – крайняя редкость. У него и так репутация ни к черту, а сейчас и вовсе от нее и след простыл. — Как я мог провалить задание, ну Джин? Ну как? — Юнги распластался на барном столе, строя горе-мордашку.
— Эй, ты где так накидался? — Джин видел Юнги в таком состоянии всего раз и ни к чему хорошему это точно не приведет. В этот момент в трактир вваливается Чимин, который, видимо, проветрившись на улице слегка протрезвел. — А, ну тогда понятно. Друзья-собутыльники.
— Ага, и тебе не хворать, — Чимин обходит развалившуюся тушку Юнги стороной, запрыгивая на барный стул. — Давай, подпишу бумажки и продолжу наяривать дальше.
— Печень свою пожалей. — Джин достал из-за барной стойки пару листов и дал их Чимину. Тот, даже не прочитав содержимое, принялся ставить в уголке каждого документа свою подпись, старательно выводя над буквой «и» маленькое сердечко. Трясущимися от алкоголя руками выходит, конечно, не так, как всегда, но тоже неплохо.
— Чёрт, ещё и в столицу бухло везти. Так заебался уже, Джин, честное слово. — измученно вздыхает Чимин.
Юнги, что все это время наблюдал за своими друзьями, снова уже было хотел пустить нюни, но сменил тактику и решил выкручиваться самостоятельно. Напарники ведь не всегда будут рядом. Стена объявлений пополнилась ещё парочкой новеньких заказов, а один из них даже привлек Мина. Эльф как никто другой знал, что за высокую оплату предстоит трудная работа. Найденная миссия вновь заключалась в убийстве. Награда, конечно, большая, а оно и понятно, ведь задание предстоит выполнять в столице. В город, куда бы Юнги не ступал ни за что. Но деньги важнее, они решают все в этом мире.
Сорвав объявление со стены и запихнув его в карман, Юнги принялся осматривать заказы снова. Может, найдет что-нибудь, что можно выполнить вблизи и за хорошенькую сумму. Сказочно-волшебно, но вдруг?
— Где я теперь, блять, деньги на шлюшек и бухло найду? — простонал Юнги, безуспешно пытаясь разыскать какое-нибудь задание, главное не ехать в другой город. Не ехать в столицу.
— А ты попробуй услугу себя предложить, красавец, — рассмеялся один из алкоголиков сея трактира. Остальные же подхватили смешок, поддакивая и присвистывая. — Если что, то я не против быть первым клиентом.
Юнги медленно обернулся в сторону «шутника», просверливая того взглядом. Ещё немного, и он точно прожжет в мужике дырку. Лука и стрел, конечно, уже нет. Но то ли злость вперемешку с гордостью, то ли пьяная дурная бошка решили полезть в драку голыми руками с мужчиной, что крупнее раза в два, а то и в три, чем сам Юнги. Мин с размаху ударил мужика, попутно матеря его и все на свете. Со стола полетела посуда, а люди вокруг радостно завопили, требуя крови и зрелищ. Эльф безжалостно наносил удары один за другим прямо по лицу «шута», останавливаясь лишь только для того, чтобы отдышаться. Пульс отбивает свой бешенный ритм, ускоряя темп на удары, хотя казалось, что быстрее уже некуда. И вина ли это алкоголя в крови, или еще чего, сейчас уже не важно. Кажется, у алкаша уже сломан нос и разбита губа. Но Мин слишком пьян, чтобы остановиться. Слишком пьян, чтобы контролировать свои действия. Этот день изжил эльфа, вытянул все эмоции и силы до последней капли. Мин бы еще долго кричал на весь трактир о том, какой же этот мужчина мудак и ублюдок с херовыми шутками, но крепкий Джин взял эльфа за шиворот и злостно выкинул на улицу.
— При всем моем уважении, Юнги, но приходи сюда, когда протрезвеешь. — после чего Джин громко захлопнул дверь трактира. Да так сильно, что вывеска, что по сей день стояла себе непоколебимо, оторвалась от петель и полетела на землю.
Обозленный на весь мир, Юнги шёл к себе, в старый райончик. Думать о том, как всё его заебало, как он хочет просто бухать и трахаться, забыть о том, что у него в кармане – ни гроша, а скоро искать работу – совсем не хочется. Да и не хватает уже на это ни сил, ни нервов. Охота просто придти домой и забыться. Не вспоминать про все свои долги и обязанности.
Но это не мир иллюзий и идеала. Это реальность. Само здесь никогда ничего не сделается. Правят высшие чины, унижая тех, кто слабее, поливая их грязью. Бедные крестьяне должны сутками батрачить, пока богатеи просиживают свои жирные задницы и едят роскошные кушанья за счёт обычных рабочих. Юнги как никто другой знает, насколько давно прогнило государство, король и его подчиненные. Даже те же самые стражники, что воображают о себе невесть знает что. Обычные пешки короля, а ведут себя, словно его приближенные. Так смешно. Все думают, что в стране всё решается согласовано с другими чинами, хотя на деле правит абсолютная монархия.
И ведь смешно. Никто не может выразить своё недовольство. Они боятся.
Боятся умереть.
