Прости, брат

— Это была идиотская идея, — над ухом в очередной раз недовольно зашипел Сэм, пихая брата в бок. В который раз нервно осмотрелся, подмечая, что, прижавшись к каждому углу в просторном помещении, стояли неприветливые мужики с дубинками, всем своим видом показывая, что лучше даже не думать о побеге. — Расслабься, Сэмми, я бы не полез сюда, не будь у меня плана, — усмехнулся в своей привычной манере Дин, играя солнечной, белозубой улыбкой, осветляя безысходную атмосферу серых стен тюрьмы. Сэм, демонстративно закатив глаза, легонько толкнул старшего в плечо. «Ты — идиот, Дин» — читалось в каре-зелёных глазах, когда охотник поворачивался к младшему брату, но Дин, улыбаясь во все зубы, зля тем самым охрану, вселял уверенность, что, может, все пройдёт, как надо? Хотя, когда это у них все проходило хорошо или, по крайней мере, сойдёт? Не так уж часто… *** — Давай заходи уже, — грубый бас защекотал кожу, и Дин поёжился, переводя взгляд на Сэма. Младший брат заметно сжался от пристального, жадного изучения его будущего сокамерника. Этот бугай выглядел, хоть и ниже Сэма, но внушал непонятный страх. Младшему Винчестеру как всегда не повезло, и Дин надеялся, что брата не изобьют. — Да, черт тебя дери, Винчестер, ну-ка быстро зашёл! — в следующую секунду охотник врезался в противоположную стену от сильного толчка. Зазвенел давно заржавевший замок, и дверь с металическим лязгом закрылась. — Как дела, приятель? — кивнул он, когда увидел заинтересованные глаза с верхней кровати, и улыбнулся. Преступник не ответил, лишь развернулся к стене, показывая тем самым своё безразличие. Дин пожал плечами и, кинув свои вещи на нижнюю кровать напротив, сел на жесткую перину. Да уж, спина после ночки на такой постели будет болеть нещадно. Вытянувшись, как довольный кот, он ещё раз показал яркую улыбку стене и, раздумывая над так удачно подвернувшимся делом, сам не заметил, как задремал. *** — А у тебя неплохая фигура, — насмешливый голос, обращённый к Сэму, замершему возле железной двери, раздался сзади. Опешив от такого заявления, младший охотник слегка запаниковал. Охрана плевала с высокой колокольни на то, что происходит в камерах, Дин не сможет помочь, если что. Сэм наедине с этим волосатым, немытым мужиком, и это не внушало уверенности. — Захлопнись, и не переходи черту, — зло плюнул, только спустя секунду, когда его резко развернули, поняв, что слишком резко сказал. — Малыш, это ты не переходи черту. Знаешь… — потная ладонь приземлилась на ягодицы. Сэм дернулся, но выбраться из захвата не получилось, — думаю, ты будешь отличной шлюшкой. Ну это я так, будешь знать своё место. Охотник округлил глаза и снова дернулся, но вновь безуспешно. Сокамерник повалил его на холодный, грязный пол и со всей силы ударил в живот. Послышался сдавленный стон. Сэм приложил руку к больному месту, чувствуя сразу же жестокий удар в копчик. — Сэм? Что случилось? — не услышать болезненных стонов было невозможно. Дин вскочил с кровати и прильнул к узкому, делящему коридор в чёрную клеточку окну на двери. — О, давай, — мужик больно схватил уже обессилившего Сэма за мокрые от пота и крови волосы и повернул его голову в сторону голоса. — Скажи, как тебе сейчас будет х-о-р-о-ш-о… — простонал он, резко приземлив лицо парня в твёрдый пол. — Когда я буду трахать тебя, как маленькую шлюшку… Осознание прошибло неприятным током, и сердце, глухо стукнувшись о рёбра, упало куда-то вниз, остановившись от первобытного страха. — Слышь, сука, я сам тебя оттрахаю, если хоть пальцем тронешь Сэма! — заорал Дин, молясь, что бы кто-нибудь его услышал. Он хватался за решетку в беспомощной злобе, бил по двери, пытаясь сбить её с петель. Мужик повалил Сэма на землю и начал сдирать с него тюремную одежду, игнорируя слабые попытки сопротивления. Податливая ткань легко рвалась под сильными, мускулистыми руками, открывая вид на молодое тело. Резко раздвинув ноги парня, сокамерник упал на него всем весом, вылизывая горячим, липким языком гладкую щеку. — Пожалуйста, не надо… — голос сорвался в просьбы; тихие, почти безысходные. Сэм весь сжался, молясь про себя, чтобы мужик одумался. Но нет. — Надо, Сэмми, — ласковое обращение превратилось в тошноту и отвращение, все внутренности перевернулись внутри, превратившись в неприятный, липкий комок. «Дин… помоги…» — билось в голове беспомощное, постыдное. — Эй, охрана! На хрена вы здесь стоите, если ничего не делаете?! Помогите моему брату!!! — орал Дин, слыша дрожащие всхлипы из камеры напротив. — Ублюдок! Если ты это сделаешь, я клянусь отрежу тебе яйца и засуну поглубже в твою похотливую задницу! — кричал, обращаясь то к охране, то к насильнику. Угрожал. Беспомощность сводила с ума. Дин чувствовал, что сам готов разреветься, как девчонка от неспособности помочь собственному брату. Сокамерник особо не церемонился. Резко разведя ягодицы парня, он вставил сразу два пальца. Раздался пронзительный крик от разрывающей боли. Девственное отверстие пульсировало и сжималось против воли. Сэм попытался уйти от прикосновений, но грязная рука с силой вжала его в холодный пол. Спустя несколько секунд мужик начал рвано двигать пальцы внутри молодого тела, заставляя Сэма содрогаться, стонать от невыносимой боли, уже в полубреду прося Дина. Старшего брата помочь. Сокамерник делал «ножницы», неосторожно растягивал, продолжая невыносимо быстрые движения. Вдруг, сразу же после того, как мужик вывел пальцы, ко входу прижалось что-то другое. Более крупное. Осознание, что это, послало по телу волну электрического разряда. Паника полностью поглотила разум. — Нет! Не надо! Не делай этого! — попытка сбежать вновь не принесла результатов. — Дин, помогиии… Последнее слово Сэм выкрикнул, почувствовав, как внутри все распирает, принося разрывающую боль. Тошнота распространялась по телу тягучими узлами, перед глазами яркими вспышками отвращения появлялись очертания человека, прижимающего его сейчас к грязному, бетонному полу. — Господи-боже! Сэмми! Мать твою, не трогай его! — голос срывался. Дин бил по стенам, по двери, рискуя сломать, разбить костяшки в кровь. Подлые слезы размазывали реальность, превращая её в бесцветную кашицу. В голове ничего не осталось, кроме пропитанных болью криков родного человека. Почему копы ничего не делают?! Им настолько насрать?! Руки жестоко заломили за спину. Сокамерник прижался всем телом к парню и, как только привык к ощущениям, начал резко двигаться, разрывая нежные стенки, рвя их на части изнутри. По внутренней стороне бедра покатилось что-то тёплое, чуть липкое. Младший охотник больше не сопротивлялся. Силы подло покинули тело, и единственное, что он мог делать — ерзать под насильником в такт его движениям. Удовлетворённый стон разрезал пропитанные болью крики, и Сэм, находясь где-то между бессознательным состоянием и явью, ощутил внутри себя что-то похожее на раскалённую лаву. Отвращение впилось в плоть, забралось под кожу, впитавшись в кости. Мужик вышел из него и, встав, напялил свои штаны. — Надеюсь, ты всегда будешь моей шлюшкой, — злорадно усмехнулся он, присел на корточки рядом с постепенно теряющим создания Сэмом и ещё раз облизал чувствительную шею, покусывая тонкую кожу. Быстро поднявшись, сокамерник завалился на кровать. *** Дин обессилено прижался спиной к холодной двери и, закрыв рот руками, задрожал. Истерика, паника, страх — все перемешалось в голове и промелькнуло перед глазами яркой вспышкой. И он, стараясь всхлипывать, как можно тише, думал, что делать дальше…