И раскроет крылья в оковах

Мальчишка пропал, и его квартира оказалась пуста. Перерываю ее со дна до низу, ища подсказки, но ничего не нахожу. Чувствую себя детективом, выслеживающим преступника. Отмычки тихо звенят об мелочь и барахло в кармане. Две чашки в раковине настораживают, но он мог оставить их еще до смерти Колычева. Ничего. Раздражение берет верх и я с размаху грохаю белую кружку об пол. Осколки — в разные стороны, кровавая пелена застилает глаза, я мечусь из стороны в сторону, и тут мой взгляд падает на пол перед кроватью. Четкая линия пыли в форме мягкоугольного квадрата. Чемодан. Или сумка. Мальчишка здесь был, и он собрал вещи в сумку и уехал. Две чашки — он был не один. Мигом успокаиваюсь и быстро убираю осколки, забираю все с собой, зачем-то прихватив вторую кружку. Выхожу и закуриваю, прикрывая слабый огонек от ветра. Сбоку кто-то надсадно, болезненно кашляет, и меня буквально кидает в панике в бок. Пальцами вцепившись в пистолет в кармане, перевожу дыхание: бабка на лавочке морщится на дым и неодобрительно смотрит на меня. Строю виноватую улыбку и выбрасываю сигарету в мусорку: — Бабушка, не подскажите… Хочу показать ей фото мальчишки из соцсети, и замираю, оглушенный: «Федор Басманов был в сети 20 минут назад» Отмахиваюсь от бабки и трясущимися руками набираю номер: — Ало, Максим? Можешь отследить человека, если он онлайн? Можешь? Отлично… Да. Это нужно для расследования.