У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее — и то не день — а мгновенье. Тургенев
Дни имеют свойство умиротворенной обыденности, когда у людей жизнь протекает в более приятном ритме. Не знавшей такого явления, мне было сложно приспособиться к этому, не то что свыкнуться с такой мыслью. Каждое утро начиналось с занудных пробежек на выносливость, как объяснял сам Сэм, для того чтобы справляться с нагрузкой во время гонок. После все плавно переходило к учебе, в которой я, пускай, и не старалась блистать, однако дельные ответы дать все равно могла. Возможно это была еще одна своеобразная причина для ненависти преподавательского состава. Собственную репутацию я испоганила себе еще в первый день, снизив в чужих глазах до самого дна, благодаря безобидному избиению глупого Мариса. Тот как оказалось был любимцем публики, несмотря на свой пылкий нрав, отчего простить мне такую вольность они были уже просто не в силах. При публичных ответах занижать оценки мне никто, конечно, не мог, но то с каким лицом они это делали, даже забавляло. Словно жалкому дерьму давали лишнее право выбора. Хотя во время некоторых тестов, баллы в обязательном порядке занижали. На что мне было абсолютно все равно. Учеба в моем списке стоит определенно не на первом месте. К вечеру, когда я уже успевала закончить все свои дела, мы встречались с Сэмом у выхода пансиона и направлялись в ближайшие забегаловки. Хоть он и имел определенные привилегии, благодаря тому что его отец был не самой последней личностью в этой школе, отъезжать от территории школы на слишком большие расстоянии все равно воспрещалось. Что тоже было неплохо, так как остальные довольствуются малым, даже не видя толком ничего кроме как серых стен академии. В забегаловках мы как правило развлекались и с другими такими же помешанными на драйве, про себя я привыкла называть их «компанией Сэма». Потому что это действительно было так. Джуисон сам собрал этих разных, казалось бы даже не уживающихся друг с другом персон. И сплотил он всех также сам, без чьей-либо помощи. Это был внушительный на вид Джей Браун, доброй души парень, выглядевший, к собственному же несчастью, как какой-нибудь маньяк из хоррор фильмов. У него были раскосые голубые глаза и высветленные волосы в погоне за жалкой попытке стать «хорошим» внешне. А также он вечно одевался в уличном стиле, оправдывая себя тем, что и так многое сделал, чтобы быть подобрее наружностью. Если сесть с ним за один столик, не побоясь его угрожающих взглядов, то можно узнать очень занимательные вещи насчет правильного шитья с игрушками и нескольких новых рецептов кондитерских изделий. У парня была мечта открыть собственное кафе под своим началом, а наблюдая за его вдохновленным видом в такие минуты, сомнения на этот счет мигом испарялись. Также вечно враждующие друг с другом братья Уиллы, болтавшие лишь о том, как они утрут нос другим во время очередного заезда. Словно назло природа сделала их абсолютно идентичными и как бы они ни меняли свои лица различной химией, стоит только накинуть на одного из них шапку, как его можно с легкостью перепутать с Тейем или Алом. Обоих нельзя было застать за одним имиджем, сколь виртуозно управляясь рулем машины, им также отлично удавалось совладать с гримом. Нередко, именно из-за этой примечательной особенности, мы часто смеялись над ними, шутя на тему того, что скоро они начнут переодеваться в девчонок. И немного немногословный Джек, прекрасно разбирающийся в компьютерах, но намного более ужасно в людях. От него можно было услышать перемешанные между собой фразы и странные шрифты, как с незнакомого древнего языка. Краснота неловкости была вечным спутником этого бедного парня, учитывая насколько бледной была его кожа, выделялась он на ее фоне особенно ясно. У него не было определенной мечты, просто главной целью на всю свою жизнь он праведно считал не вляпаться в лишние неприятности, а остальное его не так уж и волновало. От Джея в разгаре полного опьянения можно было услышать его стенания насчет девушек, коих он имеет право видеть только во снах. У братьев Уиллов были разногласия с семьей, частые ссоры и невыносимое отчаяние было их вечным спутником. Джек не знал само по себе слово полноценного общения благодаря своему отцу, который был уверован тем, что его сын гений, отчего просто не подпускал к сверстникам довольно долгое время. У этих людей даже проблемы были разными, непохожими по своей сути. Несмотря на это их что-то объединяло, нас что-то объединяло. Страсть к адреналину в крови. Это не было чем-то ужасным, наоборот, дарящим, пускай и конченное, но желание к жизни. И будь у меня выбор, я бы сделала все возможное, чтобы сказать очередное да смешливому в своей глумливой усмешке Сэму. Благодаря моим вкусовым предпочтениям, чаще этими самыми местами встреч были закусочные McDonald’s. Следя за моим рационом, Сэм не переставал удивляться тому, как мне удается не теряться в весе. И если честно, то для меня самой это тоже оставалось загадкой, но несомненно любимой. К концу дня мы уже возвращались в кампус и уставшие, но до нестерпимости довольные, готовились ко сну, обязательно даря желанное тепло на прощанье. Пожалуй единственным, что разбавляло эти будни являлись мои редкие прогулы, когда мне хотелось просто отдохнуть от всего этого. Это было обыденно и возможно слишком счастливо для такой любимицы несчастий как я.***
— Сара, ты слушаешь? — громко возмутился Сэм, откладывая стакан колы в сторону. Отвлекшись от бездумного считывания ворон на дереве за окном, я задумчиво прищурилась, даже не имея понятия о чем он говорил. По большей части, будем честны, треп Джуисона просто лишен смысла, порой он мог болтать только для того, чтобы не было настигнувшего молчания за столом, которое его по неясным причинам раздражало. Поэтому чаще я предпочитала его игнорировать, а Сэм понимал и старался привыкнуть. Только наблюдая за его кривой улыбкой в такие моменты, понимала уже я сама, что со мной ему действительно сложно. Впрочем, не я решала в какой компании ему быть, так что вины моей в этом нет совершенно. — Нет, — и бросив короткий взгляд на многочисленные обертки от бургеров за столом, устало вздыхаю. — Но, кажется меня сейчас вырвет. Сэм в ответ задиристо ухмыльнулся, вскидывая брови: — Неудивительно, ты съела как минимум, — преувеличенно задумчивым жестом наклонив голову набок, продолжил. — Шесть больших гамбургеров. И если честно, то иногда мне кажется, что ты с голодного края. Не кормят тебя в твоей общаге, что ли, а? — Очень смешно, Джуисон, — закатываю я глаза, подзывая проходящего мимо официанта. — Только не говори, что ты будешь еще. Не обращая и малейшего внимания на его комментарий, скупо улыбаюсь подошедшему парню в, даже несколько режущей глаза, оранжевой форме и синем козырьке. Пожалуй именно благодаря этой форме, я могу найти McDonald’s в любых закоулках мира. Что же, довольно удобно. — Сколько вам еще, мисс? — уже привыкнувший ко многим феноменам, англичанин довольно скоро привыкнул также и к количеству употребляемой мною пищи. — В этот раз могу порекомендовать вам вот эти два чизбургера, — и указал большим пальцем в меню за кассой. Обведя задумчивым взглядом предоставленный выбор небольшой наличности фастфуда, качаю головой, думая, что даже для меня это будет уже слишком. Особенно после восьми приличных размеров габургеров, Сэм плохо считал, съела я определенно больше. — Давайте тогда один с литром колы. — А лучше два, а то мало будет, — неожиданно встрял наблюдавший до этого Джуисон, тут же удостаиваясь моего раздраженного взгляда. — Ну разве это не очевидно, а, сэр? Официант оказался на редкость тактичным человеком, чтобы не распространять нас своим ответом на этот счет. — Просто принесите мой заказ, — отмахнулась я, больно пиная ногу этого зарвавшегося оболтуса за столом. Кивнув, тот быстро удалился под по фальшивому протяжный стон Сэма. Кому-то очень нравится драматизировать и играть под чужие взгляды. Но, только не факт, что мой взгляд будет полон какого-либо восхищения к такой игре. — Ты совсем рехнулся? — не стала я церемониться, решив преступить сразу к делу. Пара сидящих рядом людей заинтересовано посмотрели на нашу сторону, что я всецело предпочла проигнорировать. Благодаря стараниям любившего побыть в центре внимания чертового Джуисона, у меня уже выработался иммунитет к таким любопытным. Избить каждого, к сожалению, просто не хватит сил. — Да ладно, не будь злючкой. — Я не намерена терпеть какое-либо оскорбление, так что в следующий раз следи за словами. А если ты думаешь, что для друзей у меня более слабые стандарты, то ты ошибаешься, Сэм. Наоборот, от них я ожидаю больших свершений, — и под конец своей речи несильно ударяю его по голени. Для профилактики. Хотя, судя по довольному виду Джуисона ситуацию воспринял он в корне неверно. Подозрительно прищуриваю глаза, обреченно спрашивая последующий вопрос, уже чувствуя неосязаемую подлость: — Почему морда такая довольная? Непринужденно откинувшись на спинку дивана, он радостно засмеялся хрипловатым смехом: — Просто ты в первый раз признала меня своим другом, Сара. Причем сама, без моей же помощи. Никогда бы не подумал, что во время ругани ты даешь какую-либо слабину, пожалуй тебя стоит почаще злить. — Даже не думай, — предупреждающе грожу я, все же не удерживаясь от легкой улыбки на губах. С тех пор как я обзавелась здесь близкими, дни пошли размеренной, обыкновенной жизнью. И не сказать, что я была против этого. Возможно впервые, но я начинаю наслаждаться этими короткими путями серых будней. Аккуратно касаюсь заблокированного телефона, на что на экране тут же появляется знакомая заставка с изображением Тода в одном лице. Когда-то долбанное одиночество довело меня до такого состояния, что я даже удосужилась влепить это фото сюда. Сейчас же удалять его у меня просто не было желания. Потому что пускай все и идет хорошо, отца мне все равно не хватает. Но теперь это стало более терпимым. Поэтому можешь не переживать, Тод, я вполне неплохо справляюсь до нашей скорой встречи. И только попробуй не выполнить свое обещание, в этот раз ты так легко не отвяжешься. — Кто из вас Сара Джонс?! — по помещению раздался требовательный возглас, а после громыхнул уже знакомый сноп мечущих пуль. Спрашивается, рано радовалась.