Немой маугли волшебного мира: становление Лорда

      Я проследовал к столу под серебристо-зелёными флагами, находясь в несколько шоковом состоянии. Не ожидал, вот честно — не ожидал такого бескомпромиссного распределения на факультет змей. А учитывая всё то, что я успел прочитать про Тёмных Лордов и иже с ними, плюс мои непонятные знания, подсказывали мне, что мне не место на этом факультете. Плюс это непонятное и любовно пестуемое директором противостояние факультетов условно Светлых и условно Тёмных магов. Для меня «условно» — не верю я в цветовую окраску магических сил, а вот в намеренья мага, применяющего эту силу — вполне.       В Гриффиндор, впрочем, тоже не хотелось. По той же причине, а ещё из-за обязательного пристального внимания этого самого директора, просто потому, что именно на Гриффиндоре будет проходить свою «полосу препятствий» Мальчик-Который-Выжил. Не сказать, чтобы оно мне помнилось, это самое «пристальное внимание», но просто по логичному размышлению — а каким ему ещё быть? Пусть студенты о нём и не знают, но оно точно было. Нафиг, нафиг!       Рэйвенкло тоже мало мне импонировал, «вспоминая» отношение сокурсников к некоей Луне Лавгуд, что воровали и прятали её обувь и прочие вещи. И это отношение к чистокровной девочке, пусть и слегка со странным поведением. Даже для магов странным, как для магглорожденных и воспитанных в маггловском мире видятся все остальные волшебники, с их, казалось, бы абсолютно нелогичным и непоследовательным поведением. Я же, уже прочитав некоторое количество дополнительно купленных книг, пусть их и было не так уж и много, но стал видеть в этом хаосе некоторые закономерности и зачатки логики, как бы смешно это ни звучало. Взять тот же пример, вычитанный мною из магического законодательства, про ответственность за сглазы, порчи, и прочие пакости. Опять же близнецы Уизли с их экспериментальными зельями, которые они не стесняясь тестировали на учениках прямо в стенах школы, или тайком, ради шутки, подливали тем же ученикам.       Не наказуемо. Никак не наказуемо, если нет прямого и непоправимого причинения вреда. А таковым считается только смерть. Даже если с последствиями не сможет справиться школьная медиведьма, и придётся вызывать спецов из св.Мунго, возможно, всего лишь, возможно — Уизли вкатят денежный штраф. А для этого, возможно, должно совпасть немыслимое количество факторов: степень вреда, отношение самого подопытного к такому повороту, и будет ли этот подопытный подавать заявление в Департамент Правопорядка — и это ещё только самая верхушка айсберга будущей бюрократической волокиты.       Артефакты для распознавания различных неучтённых добавок в магическом мире есть, чары тоже имеются. Значит — это не проблема авроров то, что ты настолько беспечен, что не можешь сам себя от этого оградить. Чистокровные волшебники эти истины впитывают с молоком матери, как те же аборигены-каннибалы Австралии или Африки, что съесть сердце поверженного врага — большая честь, удача и присвоение себе его силы! И попробуй их переубеди, что кушать других людей — плохо. Скорее ты сам в котёл угодишь. И это в СОВРЕМЕННОМ (!), якобы цивилизованном маггловском мире, что уж говорить про волшебников? А магглорожденные, насколько я это понял, понимать это отказываются и с упорством носорогов лезут в чужой монастырь со своим уставом. Мельком вспомнилась та же Грэйнджер с её ГАВНЭ, которому ещё предстоит потрясти стены этой школы.       А ещё на магическое законодательство имеют влияние такие факторы, которые на кривой козе не объедешь: законы самой Магии! Тот же Непреложный обет, заклинание «Империо», и много чего другого. За что судить мага, если он кого-то, давайте начистоту, убил, выполняя условия этого самого Непреложного обета или находясь под воздействием одного из Непростительных? Скажете, за то, что этот Непреложный обет на убийство вообще был дан? А вот выкусите. Можно просто дать Непреложный обет когда-нибудь выполнить одну услугу, скажем, выручившему тебя из неприятной ситуации магу, не оговаривая условий (частая ошибка тех же магглорождённых). Просто услугу. А потом тебя как обухом по голове — ты клялся оказать услугу! Убей — или получишь откат от магии, и смерть в этом случае — самое лёгкое, что тебя может ожидать. Чаще всего, конечно, этим откатом бывает лишение магии, как таковой, а это для чистокровного волшебника страшнее смерти.       Даже тех же Пожирателей Смерти судили только и только за убийства, ну, ещё за такие вот повреждения, как у Логботтомов, а не за устраиваемые ими погромы. Причём за убийства магов и только магов. На магглов, пострадавших в той войне бесчётным количеством, как раз из-за этих акций устрашения, магам было наплевать! Почему? Да потому, что они не понимают, как это не уметь выставить щит «Протего» от разлетающихся осколков при взрыве той же Бомбарды. Да и вообще, отношение магов к магглам, хоть тёмных, хоть светлых, несмотря на их вроде бы промаггловскую направленность политики последних двух десятилетий… Эти сведения я почерпнул из подшивок старых выпусков газет, что скупил у того же старьёвщика по кнату за пачку.       Вот не верится мне, что здравомыслящие люди, такие как те же успешные стоматологи Грэйнджеры, вот так с бухты-барахты согласились отправить свою дочь учиться не пойми куда и зачем. Да, согласиться с тем, что с твоей кровиночкой постоянно что-то не то происходит — вполне, но променять нормальное, качественное образование и твёрдую уверенность в будущем для своей дочери на зыбкие обещания сказки? Вам самим не смешно? Про моих вот та же МакГонагалл даже не спросила, где они. И почему я один живу среди коробок под мостом — тоже. Ей это странным и необычным не показалось. Отнюдь. Чулан под лестницей у Гарри — тоже никому странным не показался.       Чистая логика мага, знающего, как народ живёт и ютится в трущобах Лютного — там и не такое встретить можно. И для магов это считается нормальным — кто тебе маг, если ты сам не прикладываешь силы, чтобы из этих трущоб выбраться? Почему у магглов должно быть не так? Опять же, несмотря на насаждаемую Светлыми промаггловскую политику, эти самые Светлые ни хрена не знают о мире магглов! Да и зачем знать, если есть замечательный «Конфундус» и прочие чары помутнения разума? И точно так же, как магглорожденные не знают о мире магов и пытаются насаждать свои, привычные им законы и понятия в магическом мире, маги проводят параллели между своим миром и миром магглов, точно так же стараясь приписать магглам свои представления и обычаи. Особенно учитывая тот факт, что когда был введён Статут Секретности, магглы значительно отставали в развитии от магов.       В те времена, когда огнестрельное оружие только входило в обиход (пищали, мушкеты, пушки, а именно с них начался век индустриализации и развития тяжелой промышленности, который потянул за собой остальные отрасли и науки), у магов уже были свои, магические аналоги выскотехнологичных средств связи (сквозные зеркала, хрустальные сферы и прочие). Век этих самых высокотехнологичных изделий в мире магглов только-только начался, хоть и развивается стремительными темпами. И до той же беспроводной связи им ещё несколько лет топать, хотя, именно сейчас в 90-е года, как подсказывает мне моя странная память и знания, мы уже стоим на пороге этого эпохального прорыва.       Думал, буду бороться за место в Хаффлпаффе. Шляпа же спрашивает мнение будущих студентов? Оказалось, не всех. Про Малфоя тут говорить не приходится, его желание попасть на факультет змей было очевидно ещё с поездки, да и последующего его «разговора», если это можно назвать разговором с Поттером в той комнатке, где мы все ждали, пока нас проведут в зал. Но нет, Шляпа едва коснулась моей макушки — и тут же «выстрел». И что теперь?       Осторожно уселся на скамью у края стола. Я пока что первый новый слизеринец, так как стою почти в самом начале списка. Сразу после Ханны Аббот, кстати, та самая девочка, что разделила со мной купе, а теперь отправилась в вожделенный мною Хаффлпафф. Мне вежливо хлопали, но на лицах будущих, точнее уже состоявшихся однофакультетников читался незамаскированный интерес: что это за птица к ним залетела? Складывалось такое ощущение, что своих «новичков» слизеринцы уже давно и прочно знают всех поимённо и никак не ожидали вот такого сурпрАЙза в виде меня. Это для меня логично и понятно, учитывая, мои странные знания об этом мире — все фамилии «моего» курса частенько поминаются в связи с их принадлежностью Неназываемому. Даже, если это не так в реальности. Малфой, Нотт, Крэбб, Гойл, Забини, Паркинсон, Гринграсс, кто там ещё был? А вот тут память сделала кульбит — не помню.       Вот, кстати, ещё одна странность странностью… В мире война гремит, какие тут дети? Ан нет, рождаются пачками. Особенно у тех же Пожирателей, ну, или у тех, кого к этим Пожирателям почему-то причисляют, просто потому, что они все выходцы со Слизерина. Если «вспомнить» все критические годы маггловского мира — революции, войны, прочие катаклизмы, что политического, что природного характера, то явно видна тенденция к ограничению этой самой рождаемости. Нет, дети рождались всё равно, но мало, значительно меньше, и последующий демографический взрыв, когда ситуация стабилизировалась. А тут?       Мы, получается, это самое военное поколение, и первачков насчитывается около шестидесяти детишек, включая магглорожденных, которых раз-два и обчёлся. Смотрю на теперь свой стол и мысленно подсчитываю, сколько же нас. Ничего не изменилось. На седьмом курсе, ах, да, у нас за столом народ сидит достаточно чётко по курсам: самые дальние — явно седьмой, ближе к нам, только что распределившимся, дети примерно нашего возраста — второкурсники. Примерно делю на равные части, получается по те же 7-12 человек на курс. Причём семикурсников, то поколение, которое ещё войны не знало, тогда только напряжённость начала накаляться, но ещё не выливалась в активное противостояние, примерно столько же, сколько поступит сегодня.       Вот и спрашивается, а были ли Пожиратели и их рейды, в 78-79 годы, если они в это время активно занимались своим собственным размножением? Понятно, что одной статистики Хогвартса для этакого глобального анализа не хватает, да и дело-то не хитрое. Как говорят пошляки: «сунул-вынул и пошёл», но… В рядах светлых первачков, остальные три факультета, наблюдается та же тенденция. Как для «истребляемых» этими самыми Пожирателями, так что-то очень уж подозрительно. Опять же Уизли… Ох, зациклен я что-то на этой семейке — да, Рон у меня ещё в той комнате вызвал интуитивную брезгливость и неприязнь, хотя мы ещё и знакомы-то не были. «Память» подсказывает, что старшие Уизли активно состояли в некоей организации под названием «Орден Феникса», как и родители Гарри… Только вот когда бы они успели? У них же семеро детей! На момент активных военных действий вообще все были мал-мала меньше, и Молли, опять же в 79-м опять ходила беременная. Как и мать Поттера, кстати. Когда бы Лили со своим животом успела бросить вызов, да ещё трижды, Волдеморде? Раньше?       Опять не «помню», когда было произнесено это Мордредово пророчество, из-за которого всё вокруг Гарри и закрутилось. Попробую прояснить этот вопрос. Чисто для себя и удовлетворения своего любопытства, а никак не ради того, чтобы… вляпаться в историю.       Боунс. Бут. Распределение продолжалось. Пока я размышлял, к нам уже присоединились Крэбб, Гойл и девочки Милисента Булдстроуд, Дафна Гринграсс, которых приветствовали куда как интенсивнее, чем мою скромную персону. Но с разговорами и вопросами пока не лезли. То ли ожидая окончания распределения, то ли банально воспитание не позволяло. Не Гриффы же! Те вон, уже шумят, трещат, наседая на Грэйнджер, почти не обращая внимания на то, что Распределение идёт полным ходом. Вот и Малфой подскочил с выражением неизмеримого счастья на мордашке и уселся между Крэббом и Гойлом, за столом просто взорвались аплодисментами, не хуже Гриффов.       В этот момент я оглянулся на преподавательский стол и столкнулся со взглядом чёрных глубоких глаз на худом, скуластом лице, с тонкими губами, и носом, размерами с клюв орла. Таким же горбатым, и немного искривлённым, явно когда-то пострадавшем в драке. А вот и наш декан, он же профессор Зельварения, он же Северус Снейп. Даже гадать не надо — банальный метод исключения. Из всего преподавательского состава, не считая директора, он с принятием означенной должности преподавать перестал, только четверо мужчины: Снейп, Флитвик, Квиррел, Хагрид. Про Хагрида говорить опять же не приходится. Флитвик — полугоблин, вылетает по той же причине, что и Хагрид. А Квиррел… Ну, если бы не мои «знания», можно было бы ещё погадать, однако, эти знания у меня есть, так что гадать не приходиться. Ах, да ещё Филч! Тоже весьма колоритная личность. Ну, что тут говорить.       Так что там со Снейпом и моими «знаниями»? Некрасивый? Не сказал бы. Красота вообще понятие растяжимое, да и на вкус и цвет, как говорится. В той же Африке в некоторых племенах красивым считается оттянутые губы, мочки ушей, вытянутые, как у жирафов, шеи, для чего с самого раннего детства в дырки на мочках вставляют почти трубы, губы оттягивают плошками-мисками, а на шеи надевают несметное количество обручей. А по мне — так это ужасно смотрится. А ещё черепа специально вытягивают. Или тот же Флитвик. Ну что красивого в тёмном, сморщенном, с просто огромным выдающимся носом и выглядывающими острыми зубами полугоблине? Но его же никто не обзывает! А тут… Ну, не классика с обложек журналов, так и не всем быть моделями! Зато выделяется из толпы своей нестандартной внешностью. Абсолютно человеческой, кстати, если уж говорить об остальных указанных тут магах. Качественно так выделяется, да.       Опять смотрю на стол, в этот момент уже Гарри сидит пару минут под шляпой, зал притих, в напряжении и ожидании. А мне до этого дела нет, у меня другие вопросы в голове крутятся. Окидываю взглядом своих сокурсников и старших. Ничего особенного. Вот как раз «серая» толпа. Даже глазу зацепиться не за что. Большинство какие-то «мышастые». Оттенки волос от блондинов до тёмно-русых, глаза у всех, насколько мне видно, светлые, носы прямые. Они все разные, но когда начинаешь описывать словами получается, что говоришь про одного и того же человека. Говорю же — глазу зацепиться не за что. Малфой вот, выделяется исключительно цветом шевелюры, она у него чуть ли не серебряная…       Грянул гром аплодисментов, шум-гам, крики:       — Поттер с нами!       Это Поттер, наконец, отправился на свой Гриффиндор. Малфой раздражённо или, скорее, досадливо ударяет по столешнице ладошкой и кривится. Как и многие другие за нашим столом.       Вот и ещё вопрос на миллион галлеонов. Они же вроде, ну, не сами они, а их родители, были последователями Того-Который, который (ой, аж сам фыркнул от смеха над получившейся тавтологией) явно бы не одобрил поступление Поттера на Свой факультет, а эти кривятся. Не недовольно, а именно досадливо! Они хотели, чтобы Мальчик-Который-Выжил учился вместе с ними! Я это вижу! Чувствую! Почему? Ведь, по логике, они все его презирать должны! Это, возможно, будет, но потом… Точнее, чуть позже, а сейчас этого нет и в помине. Странно.       Но возвращаясь к внешностям. Ещё ярко выделялся присоединившийся к нам последним Блэйз Забини. Его можно было бы принять за мулата, смеска белой и чёрной расы, но это не так. Просто смуглый, волосы курчавые и чёрные, глаза — цвета горького шоколада.       Пока директор толкал в массы свои речи, я гипнотизировал пустые тарелки. Есть хотелось просто зверски, а ланч был так давно. Да, избаловался ты, Ольгерд! А всего-то месяц сытной жизни тебе перепал. Вот уж, действительно, к хорошему быстро привыкаешь. Но тут прозвучало:       — Олух! Пузырь! Остаток! Уловка!       И по центру каждого из столов материализовались раздаточные, исходящие паром только что приготовленной еды, блюда. Класс! Нет, я понимал, что еда взялась не из воздуха, что её просто транспортировали сюда домовики, но от знания этого, менее впечатляющим это зрелище не стало. Глянув на соседей по столу, набрасываться на еду, словно каторжник из каменоломень, не стал. Аккуратно повесил на грудь салфетку, взял в руки вилку и нож. В этой жизни застольному этикету меня было некому научить, в той, видимо, тоже… Я имею в виду полный застольный этикет, где рядом с тарелкой сотни вилок и ножей располагаются, но тут, слава Мэрлину, таких изысков не наблюдалось, а уж с двумя или тремя, если брать в расчёт ещё и ложку, столовыми приборами моё сознание умело управляться. Правда рефлексы этого тела немного подкачали — не приучены, но главное (!), из среды своих теперешних соседей я не слишком сильно выделялся. Может, был чуть менее ловким и виртуозным, но ел аккуратно и еда с вилки у меня не падала. А вот на стол гриффов в некоторых его частях смотреть было противно.       И да, Рон Уизли! И как Гарри его терпит? Видно же, что морщится от его манер, но терпит. Кстати, наш стол был не единственным, где царило умиротворённое молчание. У Рэйвенкловцев тоже мало кто говорил. Старшие тут же достали какие-то талмуды-книги и уткнулись в них носом, так что беседу вели только новички, знакомясь друг с другом, если до этого были не знакомы. А вот у хаффлпаффцев, атмосфера была куда как более оживлённой, но «приватно»-тихой какой-то. За гриффиндорским же столом… весь шум в зале составляли именно львята, громко кричали, хохотали, похлопывали друг друга по плечам… Странно вообще-то. Для меня странно, за других говорить не стану. Почему? Да потому что они только что проехали в поезде больше восьми часов, времени, чтобы встретиться друг с другом, наговориться про летние каникулы — вагон. Неужели не хватило?       Ай, не мои проблемы. Кушаем, не отвлекаемся. Хорошая поговорка всё-таки: когда я ем — я глух и нем. В моём случае последнее даже не метафора.       Ну, вот и ужин закончился, и директор заставил нас всех петь гимн Хогвартса. Вот интересно, а мы, магглорожденные, априори слова должны знать? Где бы мы их прочитали? В «Истории Хогвартса» он не цитируется, если что. А если слуха у кого нет? Вон как у, если не ошибаюсь, Пьюси — если правильно расслышал, пока кто-то всё же тихонько переговаривался за ужином, вот уж кому медведь не то, что наступил — основательно потоптался. Уши вянут только от одной его фальши! А уж какая какофония на весь зал от отсутствия единой мелодии! Фу! Отвратительно! Противно! А я, оказывается, в этом плане эстет!       Хогвартс, Хогвартс ты нас научи-ии-ии-иии…       Я молчал по понятным причинам.       Когда близнецы, опять Уизли (!), у меня на них уже с первого дня прямо аллергия развивается (почесуха самая натуральная, я даже почесался нервно, и как следствие, дикое психологическое раздражение), самые последние, что тянули гимн под похоронный марш, наконец, закончили петь, а директор им дирижировать, нас построили в маленькую колонну, и мы потянулись за нашей старостой из девушек — Джемма Фарли, как она представилась.       Не сказать, чтобы время было такое уж и позднее — где-то пол-одиннадцатого вечера, я и позже спать укладывался, но усталость уже чувствовалась. Да ещё и на сытый желудок. Дорогу я не слишком хорошо запомнил, а спускались мы куда-то в подземелья замка. Коридоры, коридоры, коридоры, повороты, повороты, повороты в них — все одинаковые на вид. И как тут потом ориентироваться? Я топографическим кретинизмом не страдаю, но чтобы выучить дорогу хотя бы от Большого Зала до гостиной собственного факультета — мне придётся не один раз преодолеть сей маршрут. Мдя. Хуже Лондонской подземки.       Пришли. Мы остановились в тупиковом ответвлении и, в свете магических факелов, я немного встряхнулся от сонливой мути, постепенно меня затягивающей, и рассмотрел огромный барельеф, где повсюду были змеи. Змеи его обрамляли, змеи свивались в клубки на условной земле, её из-под этих клубков и видно-то не было, змеи свисали с явно чего-то напоминающего дерево, крылатые змеи летали в воздухе. Впрочем, всё закономерно — факультет змеек как-никак.       — Это вход в нашу гостиную, — начала Джемма. — Понимаю, что вы ещё не слишком запомнили проход до неё, но первые три недели мы с Джаргом (1) будем работать вашими проводниками, так что…       — Джемм, это можно и в гостиной рассказать, — зевнул Теодор Нотт, — открывай уже.       — Несносный ребёнок, — зашипела девушка.       — Всегда к твоим услугам, кузина, — не остался в долгу первокурсник. — А ещё лучше промолчать и мирно отпустить нас по кроватям. Это мы уже и так все всё знаем, — за что получил лёгкий подзатыльник, а остальные рассмеялись.       — Про себя говори, да не заговаривайся, — буркнул Блэйз, тоже потирая глаза кулаками. — У нас тут неучтёнка.       Меня несильно пихнули в плечо плечом соседа. Я оказался как раз рядом со смуглолицым Забини. Теодор развернулся к нам. Окинул меня нечитаемым взглядом и снова повернулся к старосте.       — Давай, Джемм, не томи, он один, а нас много. Или сами расскажем, или ты это сделаешь, но в гостиной.       Джемма возвела очи горе, тягостно вздохнула и…       — Пароль на первый семестр — Чистая кровь!       Я поперхнулся. Прелесть какая. И что? Я теперь не пройду? Кровь-то не чистая… Кстати, после произнесения пароля ничего не изменилось. Ничего никуда не сдвинулось, и вообще никак не отреагировало. Это ч-что? Из-за меня?       — Ну?! И чего ждёте, сорванцы? — в голосе Джеммы явственно послышалась насмешка над слишком самоуверенными первокурсниками. — Вперёд! Прямо сквозь стену!       Малфой фыркнул и провалился в барельеф. Понятно, что-то типа того барьера на маггловском Кинг-Кросс. Надеюсь, он ведёт не в другую вселенную, и мы всё же останемся в замке. А если я не пройду? С таким-то претенциозным паролем?       — Топай уже, неучтёнка! — не совсем вежливо подтолкнули застывшего меня сзади, как выяснилось это был Крэбб или Гойл (?), как-то они очень с лица похожи. — Портала никогда не видел, что ли?       От несильного толчка в спину, ну, как для этакого громилы — несильного, а мне как раз хватило, чтобы чуть ли не ласточкой влететь в стену и оказаться в нашей гостиной, где уже тут и там на диванчиках разместились старшекурсники, те, кто спать сразу не отправился. Они Большой зал первыми покинули, пока нас Джемма организовывала. Но тут их было явно меньше, чем за столом. Значит, кто-то уже убрался баиньки. Ну, или просто сидит в относительном уединении за пологом своей кровати.       Оформление… Хм, нестандартное. Такого я точно не ожидал. Пещера. Огромная, вырубленная в толще скалы, пещера. Правда, в стенах этой пещеры в глубоких прорезях можно было видеть узкие стрельчатые окна, которые… выходили куда-то в глубь Чёрного Озера, я полагаю. Сейчас там царила тьма. Ничего не разглядеть. В проёмах между этими бойницами-окнами крепились факелодержатели, в них, соответственно, горели факелы. Но это было не главное. Главное было то, что гостиная, словно огромный зал какого-то дворца разбивалась на несколько более мелких гостиных. Просто они все были и как бы отдельной частью, и в то же время единым целым. И в каждой из них полыхал огромный камин.       Первокурсники, все как один, ринулись к большим диванам у одного из каминов. И со вздохами попадали в их мягкие объятия. Словно путь от Большого Зала сюда выпил из них последние силы. Видно было, что они уже тут чувствуют себя, как дома. Я тоже робко последовал за ними, но устроился не в одном из общих диванов, а в отдельно стоящем кресле.       — Хей, Джемм, а нам декана сегодня ждать? — вдруг послышалось из одной из ниш-комнат, и из-за небольшого скального выступа, который образовывал в эту комнату-нишу, арку-проход, правда, ничем не перекрытую, выглянул старшекурсник.       — А ты в этом сомневаешься, Флинт? — фыркнула наша поводырь.       Тот внимательно осмотрел пополнение в их стане и хмыкнул:       — Есть чуток.       — Почему? — искренне удивилась девушка.       — Да глянь только! В этом году первачки все, как на подбор, его выкормыши! А уж про Малфоя вообще молчу. Крестник! Трепещите, смертные! И не смейте обижать нашего зайчика!       Последнее он уже говорил куда-то вглубь комнаты, из которой выглядывал. Оттуда послышался натуральный ржач. Вот вам и аристократия. Ага. Я во все глаза смотрел на то, что слизеринцы тоже люди, оказывается. Драко вытащил из-под спины попавшую туда думку-подушку и метко запулил её в голову Флинту. Тот опасности не заметил, так как отвернулся, и подушка смачно шлёпнулась ему по затылку.       — А ещё загонщик! — заржал Малфой, глядя, как Маркус потирает ушибленный затылок. — Ты как бладжеры-то видишь, а? Капитан?!       — Малфой, ты… Ладно, подушка, но заклятье утяжеления-то зачем приклеил? А наша команда, к твоему сведению, драконыш, уже седьмой год Кубок из рук не выпускает. Так что вижу, мелкий, вижу.       — А почему это мы — выкормыши дяди Северуса? — впервые голос подала Панси Паркинсон.       — Вот потому и выкормыши… Дяди-и-и! Ты его только так при гриффах не окличь, огребёшь по самое не балуй, Панс.       — И всё-таки? — поинтересовался новый действующий персонаж, выглянувший уже из другой ниши-комнаты.       — Пьюси, ну ты сам-то подумай, а? Драконыш — крестник нашего декана. Крэбб, Гойл, Нотт, Забини, Паркинсон, Гринграсс, Бутлстроуд и Марч, его друзья, Малфоя, в смысле. И дневали, и ночевали в Малфой-Меноре. Как думаешь, кто с этим детским садом занимался? Дядя Люц?       — А-а-а… Ты в этом смысле…       — А в каком я ещё… Пьюси! Ты…       Флинт пронёсся мимо первокурсников в сторону Пьюси, и они в шуточной борьбе скрылись за углом. Но звуки было прекрасно слышно, как и ржач и подбадривания из той комнаты.       — Пороть вас надо! — сквозь шум и весёлую возню пробился глубокий бархатный баритон — никто, и я в том числе, не заметил, как в гостиной появился декан — собственной мрачноватой персоной.       Возня мгновенно прекратилась, послышались приглушённые чертыхания, а потом перед деканом, словно из воздуха материализовались по струнке смирно семь старост факультета. Старший, я не знал, как его зовут, и память ничего не подсказывала, коротко и чётко доложил:       — Господин декан, за сегодняшний день происшествий не зафиксировано, все первокурсники доставлены в целости и сохранности. Вот.       — Шутник, — в ответ мрачно. — А что это в поезде было?       Драко мило так покраснел, заалел, губки закусил.       — Так Уизел же, номер шесть, что с Предателя Крови взять?       — Не Поттер?       — Не-е-е. Уизел, точно. Но в купе он ехал с Поттером, — скривился староста.       — Драко? — мрачный взгляд на крестника.       — Уизел, Уизел и крыса его бешеная, — смущённо подтвердил версию старосты Малфой.       — Ясно всё с вами. Свободны.       Старост снова как ветром сдуло.       — Так теперь с вами, — декан развернулся к первокурсникам и внимательно нас осмотрел, ненадолго задержавшись взглядом на мне. — Впрочем, ЦУ я вам ещё дома выдал, дуйте спать. Подъём в половину восьмого. Драко! — уже в спину летящему в «никуда» крестнику — точнее, он-то точно знал, куда ему нужно, но я не знал и других входов-выходов из этих комнат пока не видел. — Специально для тебя, соня, повторяю — подъём в половину восьмого! Чтобы в восемь — как штык был за столом!       Я тоже встал было, но меня придержали.       — А вам, мистер Берген, придётся задержаться. Пройдёмте. Так, — опять в глубину гостиной-гостиных, — чтобы через полчаса все по своим кроватям и ничего не хочу слышать! По своим, мистер Деймор! А не по постелям своих женихов! Проверю!       У меня от последней информации глаза на лоб полезли. ___________________________ (1) Джарг — не помню, кто там был старостой от мальчиков, так что придумываю сама. Да и старост этих если посчитать, никак не меньше 7-х. Двух назначают на пятом курсе. Они же остаются старостами и в последующие 6-й и 7-й годы, но при этом на следующем за ними 5-м курсе опять назначают 2 старост. Так что начиная с 5-го курса на каждый последующий старший по два старосты — уже шесть. Ещё два лучших ученика факультета и плюс Староста школы, которого выбирают на седьмом курсе. С последним я не совсем поняла, то ли этих Старост 4-ро, по количеству факультетов, то ли 1, а уж с какого факультета выберется мальчик или девочка…