Немой маугли волшебного мира: становление Лорда

      — Мистер Берген, после ужина я желаю видеть вас у себя в кабинете, — сухой и злой голос декана раздался за моей спиной.       Каникулы закончились, и все студенты, в том числе и я, вернулись в Хогвартс. Я успел, можно сказать, в последнюю минуту, перед тем, как ворота школы, пропускавшие последние кареты, захлопнулись бы у меня перед носом. Возвращался я не Хогвартс-Экспрессом, решив потратить день не на поездку, а на то, чтобы закончить подготовку котлована под ещё одно крыло моего будущего дома. И уже в сумерках спохватился о том, что Хогвартс-Экспресс вот-вот прибудет на станцию в Хогсмид, и мне следует поторопиться. От того места, куда привязан мой порт-ключ, бежать несколько дольше, чем от станции. И это при том, что студентов со станции разбирают кареты. Ладно, с этим нет проблем, метла — она и в Африке метла, не пропаду.       Так и получилось.       Но успел же?! В чём проблема? Чем декан так недоволен? А то, что он весьма недоволен и даже зол, отчётливо слышно по его голосу.       Киваю в ответ на приглашение и переглядываюсь с Драко, в его глазах тоже видно полное недоумение, как и в моих, наверное. Но делать нечего, закончив ужин, отправился на Голгофу — ну уж явно не хвалить меня собираются.       — Мистер Берген, потрудитесь объяснить, где вы пропадали все зимние каникулы?       Я склонил голову на плечо и, прищурившись, посмотрел на декана. Интересно дефффки пляшут. Откуда инфа? Определённо ведь вопрос с подвохом: если спрашивает, значит, знает точно, что меня у опекунов не было. Вопрос теперь в другом: как много профессор узнал о Бергенах вообще и мальчике-призраке-беглеце Ольгерде Бергене в частности? А ещё: зачем профессору потребовалось проверить моё местоположение на каникулах? Ранее он этим не загонялся. Неужели Нотт-старший мне подсуропил? Ведь они вроде как из одной одиозной компании по интересам, а я так неосмотрительно попался ему на глаза летом, да ещё и в компании Поттера. Вот не было печали! Понимаю, что сделано это было из благих намерений, но… Вот уж точно: благими намерениями дорога в Ад устлана.       — Я жду!       И вот как ответить? Грубо посылать не хочется, ведь декана я уважаю и восхищаюсь им. Но, с другой стороны, это совершенно не его дело, где и с кем я проводил зимние каникулы. Он, конечно, несёт за меня ответственность, но… только в учебное время. Опекунство на каникулы не распространяется. Вот только как бы вежливо я сейчас это не попытался сказать, прозвучит однозначно грубо и непочтительно.       — Простите, профессор, но с чего вдруг вас заинтересовала эта информация? Я не обязан перед вами в этом отчитываться… На каникулах ваше опекунство надо мной не распространяется, если я всё правильно понял, — как мог, постарался смягчить претензию.       Декан сверлил меня взглядом своих антрацитовых глаз. Потом кивнул мне на стул перед рабочим столом, а сам откинулся на спинку своего и сложил руки на груди. Он прекрасно понимал, что конкретно в этом случае я в своём праве и не обязан отвечать на его вопросы.       — Меня заинтересовало то, что вопреки обыкновению, в этом году вы всё же отправились на каникулы домой, — решил пояснить свои мотивы декан. — Плюс те незначительные факты, которые мне сообщил о вашем вольном посещении магического мира этим летом лорд Нотт, — ну вот, и тут я оказался прав. — Разве вы не знаете, как опасно находиться детям без сопровождения в магическом мире? Вроде я постарался хорошо вас просветить по этому поводу! — немного повысил голос декан. — Магический мир — это не радужная сказка, и похищения детей тут дело весьма обыденное! Чёрным колдовством и жертвоприношениями не только Тёмные лорды промышляют! А вы…       — Да, профессор, — невежливо перебил я. — Я всё это прекрасно осознаю, но и без изучения реального магического мира мне в него не влиться… А школа — это не весь мир.       Декан сделал глубокий вдох-выдох, успокаиваясь.       — Для этого я и предложил стать вашим Наставником, мистер Берген, — возвращаясь к своему относительно спокойному тону, просветил меня профессор. — У вас незаурядный потенциал, чего нельзя сказать о прочих магглорождённых вашего набора. Да и нескольких предыдущих тоже. Как и последующих, впрочем. Потерю которого по вашей же неосторожности магический мир себе просто не может позволить.       Ну что ж, слизеринец мой профессор — и этим всё сказано. На что тут обижаться? Не на что. Так что слова декана меня не слишком огорчили.       — К тому же я заметил одну нехорошую тенденцию. Каждый раз, возвращаясь с летних каникул, вы выглядите более измождённым, чем должны были бы выглядеть, после того, как вроде как находились на каникулах под опекой своих приёмных родителей.       Ещё бы! Так впахивать на благо собственного будущего! Ведь увлекаясь своим занятием, я зачастую забывал об элементарных нуждах собственного тела как то: поспать да поесть. Это я про прошлое лето говорю, я ведь ставил первую границу на своё будущее имение. А граница там будь здоров. Это вам не деревенский домик в пару соток землицы. А уж что говорить про создание-материализацию Сердца будущего Источника! Это да, выматывался жутко и истощение зарабатывал не раз. Согласен, а что там с предыдущим летом? Там вроде всё нормально было? Я никуда не лез, магически и физически не выматывался… Хм…       — Что такое жить в неблагополучной семье — я по собственному опыту знаю…       Ага, это я тоже знаю, что ты знаешь.       — Тем более, в вашем случае Бергены вам и вовсе не родственники. Приёмные. Могло случиться так, что после того, как вы оказались зачисленным в Хогвартс, там всё же могли вскрыться какие-то негативные реакции на ваши способности. Что частично подтверждалось вашим нежеланием покидать Хогвартс на прочих каникулах, кроме летних. Так что этой зимой я решил наверстать упущенное ранее и познакомиться с вашей семьёй.       Вот блин!       — И много узнали, сэр?       — Весьма. Например то, что Ольгерд Берген уже несколько лет как считается пропавшим без вести и то, что вы не только на этих зимних каникулах там не появлялись, но и все предыдущие…       Я вздохнул. Возможно, что только это профессор и узнал. Как сделать так, чтобы Бергенов все посещающие проверки и прочие незнакомцы считали прекрасной семьёй… Вы же не думаете, что они громко афишировали свою деятельность? Сомнительно, что при нагрянувшем внезапно профессоре (ещё неизвестно, кем декан представился Бергенам) они раскрыли свою гнилую сущность. А пользоваться волшебством — той же легилименцией — профессор вряд ли стал бы. Мелочно как-то. Но вот уловить, что там всё не так благополучно, как кажется на первый взгляд, вполне мог.       — И только это, сэр?       — А должно быть что-то ещё? — выгнул бровь декан. — Мне достаточно того, что вы мне лгали все эти годы, мистер Берген. Ведь вы утверждали, что проживаете именно со своими приёмными родителями. Так где вы проводили не только эти каникулы, но и все предыдущие? Я так и не смог вас найти.       Ага, всё же удачно я выбрал себе именно остров. Чары поиска имеют весьма ограниченный радиус действия. Всё зависит от силы мага, использующего их. Декан — маг сильный. Минимум он — Колдун. Максимум — Чародей. Но при всём его желании даже его мощи на весь магический полуостров не хватит. Существуют ещё и поисковые зелья. Ну, там карта, кристалл и зелье, в которое этот кристалл обмакивают. Они уже более действенны и помогают охватить большую площадь поиска. Всё зависит от детализации карт, по которым ищут. А детализация в магическом мире… Ну, вы сами понимаете — при наличии огромных-то белых пятен на ней. Есть ещё ритуалы на крови. Эти ритуалы - уже серьёзная заявка на то, что искомый объект будет найден. Однако я, как и любой уважающий себя маг, стараюсь не допускать того, чтобы различные частички моего тела, даже банальная перхоть, попадались в чужие руки. Регулярно провожу обряды очищения и отрицания. Так что всё вольно или невольно попавшее в руки «злоумышленников» становится не более чем бесполезным мусором. Ну и поиск по родовым потокам… Самый действенный, но в то же время, как вы понимаете, применим только родственниками к родственникам. И то с ограничением. Такой поиск может провести только Глава Рода. Я же магглорождённый, и этот способ ко мне неприменим. Ко мне такой поиск применить просто некому.       И все эти поисковые ухищрения действуют тогда и только тогда, когда маг ничем от них не защищён. А защиту на себя поставить от таких вот ушлых любопытных — не проблема. Просто об этом нужно знать, а в школе этому не учат. Про образование я уже не раз и не два говорил. Но это в Англии, а вот в других странах… В общем, если задаться целью, то найти возможность защитить себя от несанкционированного поиска можно. И кому это нужно, преступники, например, находят.       Но есть и ещё одно большое ограничение для всех, абсолютно всех поисковых возможностей магов. Например то, что все эти чары и прочие ухищрения не могут преодолеть водную преграду. То есть, например, даже такое большое озеро, как Байкал или знаменитые пять Великих озёр Америки и Канады (это если брать маггловский мир, в этом я не знаю: есть ли они или нет, на тех местах там сплошная белая клякса, ага) — преградой не будут. Хотя бы потому, что это большие, но всё же озёра, окружённые сушей. Поисковые волны просто пройдут по суше и обогнут препятствие. А вот даже на самом маленьком островке, который будет находиться посреди этих озёр, поисковые чары уже не сработают. Вот такие пироги. Как и не найдут никого на соседнем материке. Чтобы повторить ритуал или заклятье, нужно на этот остров или материк перебраться и повторить попытку.       А по поводу того, что в этом мире маги ещё не знают, есть ли тут Америка, обе Америки, Австралия и Антарктида, я уже говорил. Так и про мой остров никто не знает. Его же с берега не видно. А теперь и с воздуха не видно. Это был тот самый первый барьер. Который я установил — барьер ненаходимости и невидимости без специальных средств обнаружения. Мне нечаянные исследователи-сорвиголовы, такие как я, были совсем не нужны. Так что теперь, даже если кому-то и придёт в голову стартануть на мётлах полетать в сторону моря-океана, моего Острова уже просто не увидят. А ещё я благодарен тому, что остров Инишман, будем называть его так, по-маггловски, с которого я и стартовал, когда обнаружил уже свой остров, не является населённым. Да, там есть древний порт Дун-Энгус, с которым связана одна из легенд про Мерлина (1), и он является одной из достопримечательностей магического мира, куда толпами валят туристы, но… Сам Остров, как и этот порт-развалины, не населён. И туристы там — временное явление, и никому из них ещё ни разу не приходило в голову сотворить такой же трюк, что проделал я. Иначе бы мой остров уже бы обнаружили и занесли бы на карты магического мира. Но волшебникам пока и так хватает пустых территорий и нет острой необходимости в исследовании этих самых белых пятен, так что они не рвутся преодолевать огромные водные пространства, кишащие монстрами, ради открытия новых земель.       — Так где вы живёте, мистер Берген? И с кем? — снова спросил меня профессор. — Раз уж мы выяснили, что Бергенов вы покинули уже Мордред знает сколько лет назад. А они вас искали, между прочим…       На стол взмахом руки были призваны вырезки из газет.       — И до сих пор ищут.       А то я не знаю, что ищут. Только искать будут до морковкиного заговенья. Хотя могли бы уже и перестать. Времени-то уже прошло дай Мерлин! Хотя как же. Перестанут. А как же тогда внешняя репутация для общественности и прикрытие своих грязных делишек? Пусть их там и прикрывает кто-то из «верхов», но всё же, всё же… Написать анонимку в газету не местного розлива, а там акулы пера подключатся и ту-ту… За решётку. А если ещё и добавить, что крышуют Бергенов некоторые видные политические деятели, главные клиенты борделя, так не просто в кость вцепятся, с потрохами пережёвывать начнут.       Пока скитался да по помойкам газеты собирал, на которых читать-писать учился, про пару таких громких разоблачений прочитать успел. Была даже мыслишка провернуть эту аферу, но… Тогда для подкрепления своих анонимных докладных нужны были доказательства, хоть какие, а у меня их не было. Теперь, со своей-то магией, я их могу добыть, но сейчас уже мне не нужен этот скандал. Маггловские газеты не только магглы читают, но и отцы моих слизеринских друзей, которые мигом сложат дважды два.       Да и не нанимался я в восстановители справедливости и Герои. Спасти других детей? А почему это должен делать я? Что-то я не помню такого, чтобы мои «братишки» и «сестрёнки» спешили так уж помочь мне, когда доставалось от приёмного папаши. Да и не поддерживали они меня в моём желании исправить положение, хоть бы и сбежать. Помнится, когда мне один раз это удалось, тот, первый, так меня сдал Джонни. Потому и поймали так быстро. А Джонни… Хотел просто получить больше привилегий на той свалке, где нас держали. Он их и получил. Насколько я помню, его в положенное время непосредственно в бордель работать по «профилю» не забрали, а оставили Старшим надсмотрщиком над вновь поступающими детишками.       — А так ли уж это важно, профессор? — едва мазнув взглядом по вырезкам, спросил я.       — Если вы до сих пор хотите получить моё наставничество, — сухо прокомментировал профессор. — В ином ключе нам с вами каши не сварить.       — А я уже согласился? — удивлённо округлил я глаза, неужели Тео проговорился?       — Насколько я понял из разговоров Тео и Драко, вы хотели поговорить со мной после каникул, — беспечно пожал плечами декан.       Вот же! Слизеринец! Явно подслушивал.       — Хорошо, Магистр, — бровь профессора снова поползла вверх в немом удивлении, но он промолчал. — Что вы хотите узнать?       — Я уже озвучил свой вопрос: где вы провели эти зимние каникулы, а так же все предыдущие.       — Дома.       И это была правда! Как ни крути, а я был, действительно ДОМА. Почти всё время. Даже если взять первые летние каникулы, которые я провёл в своей палатке… Так ключевое слово здесь — «своей». Это был мой дом.       Снейп вздохнул, закатил глаза и снова уставился на меня.       — И где этот дом находится?       — В моём рюкзаке, — как ни в чём не бывало пожал я плечами.       И опять правда. Палатка, аккуратно сложенная с дезактивированными чарами расширения пространства, чтобы не конфликтовали, сейчас лежала в моём ученическом рюкзаке, с точно такими же чарами расширения пространства. И как ни крути, но именно палатка служила мне домом все эти годы. По крайней мере, те, что приходятся на обучение в школе. Остальные элементы конструкций, типа того же душа и туалета, вместе с простым спальным мешком да примусом тоже лежат там уменьшенные чарами. Вынуть их, увеличить и собрать — дел на полчаса максимум.       Как вы понимаете, у меня не слишком много вещей, только самое необходимое. Единственное, что этой зимой я прикупил ещё печку-буржуйку для отопления своей палатки, пока не построю свой дом. Поддерживать согревающие чары 24 часа в сутки — весьма утомительно. А я ещё и активно тратил магию на строительство, выпивая себя почти досуха каждый день. Заставить же поленья гореть дольше и жарче… Ну, эти чары куда проще и не столь утомительны. Хватает одного их наложения. Так что за каникулы у меня ушла всего одна вязанка поленьев. Летом же обходился и без печки. Но сейчас была зима.       — Вот как? Я так понимаю, вы и не переставали бродяжничать, хотя мне при нашей первой встрече сообщили, что с тех пор, как вас усыновили, вы благополучно жили со своими приёмными родителями. Что же случилось такого, что вы сбежали?       Я горько усмехнулся одними губами.       — Волшебники удивительные, — доверительно сообщил я профессору. — Да и как все люди, если уж смотреть более глобально. Они видят то, что хотят увидеть и совершенно не хотят видеть то, что их по каким-то причинам не устраивает.       — Глубокое рассуждение, но к чему оно?       — Мне вот интересно… Когда два с половиной года назад в школу пришёл Поттер, — профессор напрягся, но я упрямо продолжал, — почему никто не заметил, что он слишком худ для своего возраста, очки ломаны-переломаны (2), что одежда на нём под мантией… Не одежда, а тряпки, которыми даже Филч полы мыть побрезгует? А синяки и кровоподтёки у него на руках? Тоже никто не заметил. То, что он на праздничном пиру ел как не в себя, словно боясь, что еду у него сейчас отберут? Но нет же! Все видели в нём только Мальчика-Который-Выжил. Все! А вот вы и вовсе видели даже не Мальчика-Который-Выжил, а его отца Джеймса Поттера, за что и вымещали на нём свою нелюбовь к этому магу.       — Мисссстер Берген… — почти зашипел, доведённый до ручки декан, одним упоминанием даже не имени, а тени бывшего недруга.       Но я поднял руку, как бы останавливая, и упрямо продолжил:       — Жизнь на улице, бродяжничество… Уже давно сделало из меня не мальчика, которого все видят перед собой. Улица слишком быстро учит драться и кусаться за своё будущее, а оттого и дети взрослеют куда быстрее мальчиков домашних. Даже из неблагополучных семей, профессор. Я могу понять вас и мотивы ваших поступков по отношению к Поттеру. Могу. Могу понять, почему вы не хотели видеть то, что было очевидно. Никто не хотел этого видеть. Тем более вам и вовсе это было побоку, хотя бы потому, что Поттер не ваш подопечный, а всеми этими вопросами должна была озаботиться его собственный декан. Но и меня вы тоже отправили в Больничное Крыло только после того, как поняли, что у меня есть проблемы с речью. Интересно, если бы я мог тогда говорить — вы бы тоже отправили меня на обследование? Или всё же оставили бы всё как есть? А я ведь выглядел не лучше Поттера тогда, только и того, что одежда на мне была новая и по размеру. Купленная по случаю наступления новой эпохи в моём существовании и наличию презентованных мне попечителями денег. Ответьте, профессор?       Декан как-то быстро успокоился после вспышки, снова откинулся на спинку своего рабочего стула и с прищуром теперь смотрел на меня.       — Не прямо в этот же вечер, но на следующий день — отправил бы, — уверенно произнёс он.       — И на том спасибо.       — И всё же? К чему был этот спич?       — К тому, что даже профессор МакГонагалл не обратила никакого внимания на то, откуда она меня вытащила, когда пришла сообщить Новость о моём зачислении в Школу Чародейства и Волшебства. А вытащила она меня из-под коробок под очередным мостом в Йорке. Только и вякнула что-то о моём неприличном для волшебника виде. А каким ему, этому виду должно было быть, если я последние годы опять бомжевал? Где и на что мне было купить новую одежду? Помыться нормально? Постричься? Про волшебство я ещё ничего не знал и починить свою одежонку, как и почистить, банально не мог. Или вы думаете, что бомжам все подряд свои вещи отличного качества каждый день подают? А вот вы, как я понимаю, появившись у Бергенов этой зимой, даже не подумали прочухать то, что они из себя представляют. Как же! Простые магглы, что с них взять?       Профессор опять напрягся.       — И?       — Как Вы можете описать семью Берген, Магистр?       — Семья как семья, — пожал плечами Снейп. — Очень удивились, когда я спросил о вас. Ваша «мама» прямо слезами залилась, всё выспрашивала у меня, где и когда нашёлся её мальчик. Когда я понял, что они про вас ничего не знают, а вы уже несколько лет как находитесь в розыске… Я просто стёр им память о своём появлении и ушёл.       — Мальчик. Именно, что мальчик. Вы знаете, чем промышляют Бергены? Чем и на что они живут. Впрочем, вас это не интересовало. Я понимаю…       — Это причина вашего побега из-под «отчего» крова? Вряд ли тот, кто уже проходил через бродяжничью жизнь, голод и холод, снова бы захотел к ней вернуться, даже от таких опекунов, как Дурсли.       Ну, да теперь не секрет, как жил Мальчик-Который-Выжил у своих маггловских опекунов. Об этом растрезвонили все газеты, сразу после начала цепочки событий. Даже вон профессор поменял своё мнение и теперь видит в Гарри не сына Поттера, Джеймса Поттера, не Мальчика-Который-Выжил, а прежде всего Гарри. Даже предложил ему Наставничество и последующее Ученичество. Совесть, что ли, заела?       Впрочем, не мне судить профессора. У него тоже жизнь была не сахар и не какава с шАколадом. Плюс зелья в крови. Не знаю точно, опаивал ли директор профессора… А что? То, что он Магистр зелий — это ещё не гарантия того, что его невозможно опоить или отравить. А многие составы в своих качествах не имеют ни вкуса, ни запаха. И артефакты иногда бессильны. Особенно, если это принципиально новый состав… Ну, об этом я уже говорил. А ещё зелья можно принимать не только перорально, но и распылять в воздухе, окуривать из курильниц. Тогда оно попадает в кровь не через желудок, куда у профессиональных зельеваров вживлён как минимум безоаровый камень, а как максимум мощный артефакт, а через дыхательные пути. Через кожу и прикосновение.       Впрочем, можно предположить, что профессора тоже регулярно пытались опаивать нужными зельями, только вот его профессионализм и защита… Да ещё и проводимые регулярно очистительные ритуалы очень быстро сводили действие зелий на нет. Но вспышки необоснованной ненависти и агрессии в сторону Поттера все два года были. И, зная профессора много ближе, чем его знают все остальные ученики, могу с уверенностью сказать, что вряд ли бы он так кидался на Поттера без воздействия со стороны. И были эти вспышки, как я замечал, как раз после походов декана к директору. Например, Снейпа директор вызывал к себе регулярно перед нашими уроками зельеварения, который, как известно, у нас идут совместно с гриффами. Интересно? А сейчас эти вспышки, особенно после удаления Дамблдора из школы, фактически сошли на нет. И, как я говорил, Снейп даже предложил Поттеру Ученичество. И Лонгботтому, если уж на то пошло.       Это вам ни о чём не говорит? Вот то-то и оно, что говорит, и весьма громко.       Почему тогда Дамблдору не прилетело? Так профессор не студент, на него откат за причинение вреда не распространяется. Как-то так. Но это всё всего лишь мои догадки. А уж верны ли они, или нет… Я вряд ли когда-нибудь узнаю. Это я сейчас перед профессором душу выворачиваю, а он свою передо мной вряд ли раскроет.       — В какой-то мере, профессор. Я бы мог смириться с тем, что они не отдали меня в школу, как это полагается. И продолжил бы жить на их свалке, где мы, приёмные дети, впахивали в поте лица, перерабатывая и сортируя мусор… Это легальный бизнес Бергенов, если что — переработка и утилизация мусора.       — Но, теперь подозреваю, что это не всё? — немного наклонился ко мне профессор.       — Нет, — я отрицательно покачал головой. — Это, можно сказать, некий отстойник, где детишки «приносят пользу», пока не войдут в возраст…       — Не войдут в возраст?       — Они содержат бордель, профессор. Для педофилов. И все их приёмные дети — там работники. И, как вы понимаете, не просто какой-то там обслугой, а…       — Шлюхи? — вырвалось у профессора потрясение.       — Да. Хорошо, хоть совсем крох не «приспосабливают» к делу. Меня со свалки забрали в канун моего семилетия. Вот тогда-то я и сбежал, покалечив стихийным выбросом своего первого и последнего клиента. Лучше жить на улице, бродяжничать и воровать, чем такое.       — Вас…       — Нет, — поняв, что хотел спросить декан, ответил я. — Выброс произошёл раньше, чем этот урод добрался до «самого сладкого». Но вот обратиться в полицию, как и попробовать вернуться в приют, я уже не мог.       — Почему? — не понял вроде бы умный мужик.       — Магистр! Я тогда читать-писать еле-еле умел, а говорить не мог. Это я уже потом по помойкам газеты собирал да учился. Хорошо, ещё, что в бытность в приюте до усыновления хотя бы один год начальной школы успел закончить да алфавит выучить. Это раз. Два — крышевал этот бордель один очень уважаемый в городе человек. Кому поверят: мне — сироте без роду-без племени, или уважаемому члену общества, на которого вдруг ни с того ни с сего набросился озверевший приёмыш уважаемой семьи Берген? Да и кое-кто в полиции этот бордель тоже крышевал, будучи их клиентами. А потом… К тому моменту на меня уже были оформлены документы, меня подали в розыск, если бы нашли — вернули бы к Бергенам, и точка. А ни в какой не в приют. Как видите, до сих пор ищут, так что мне в маггловский мир, по крайней мере, пока не вырасту и не смогу себе выправить нормальные документы на совершенно другое имя — пути нет. И не факт, что я снова смог бы сбежать. А жизнь на улице мне была уже знакома. Как видите, не пропал. И дожил до «приглашения» в школу.       — Но почему вы об этом не рассказали мне?       Я опустил голову, раздумывая. Сейчас мы подошли к одному из самых скользких моментов.       — Поначалу это было бы весьма трудно сделать. Я же не мог говорить. Впрочем, и сейчас не могу, за меня говорит «говорилка», а тогда и её не было. Если вы помните, я тогда, при нашем первом знакомстве, написал, что опишу свою жизнь и дам вам почитать. Я это сделал, немного позже, когда уже вышел из Больничного Крыла. Но вам, видимо, было достаточно того, что вы узнали из моего «рассказа», и вы так и не попросили меня предоставить вам эти записи. А я… Я просто забыл, закрученный вихрем новой для меня информации, учёбы, домашних заданий и тренировок. Мне же приходилось тяжелее всех моих сокурсников. Мало того, что я магглорожденный, а слизеринцы все чистокровные и уже умеют многое из того, что мы проходили, так ещё и немой. Мне приходилось очень много работать над осуществлением заклинаний без вербального компонента. А потом…       — Что потом?       — Я разобрался, куда попал. Относительно, конечно.       — И куда же, если не секрет? — опять поднятая бровь.       — В магический мир, профессор. Туда, где каждый сам за себя. Если уж на Поттера — Мальчика-Который-Выжил, Героя — всем было откровенно насрать, на то, как он жил, у кого жил, и почему он имеет такой непрезентабельный вид — это наследник-то одного из древнейших Родов и будущий Лорд! То никому уж точно не будет дела до моих проблем. Никому неизвестного сироты без роду-без племени. Поэтому решил, что знать всё о моей жизни никому не обязательно. Сам справлюсь, как справлялся до этого. Бомжевать мне было привычно. А теперь у меня ещё и магия в помощниках, которая сгладит некоторые острые углы такого существования. Теперь я мог наколдовать себе столько горячей воды, чтобы каждый день принимать душ. Самостоятельно мог почистить и починить имеющуюся у меня одежду. И даже вместо коробок приобрёл хорошую вместительную туристическую палатку.       — Но в маггловском мире нельзя колдовать несовершеннолетним!       — И как это можно отследить? — ехидно прищурился я. — Весь надзор тем и ограничивается, что министерские чиновники устанавливают следящий купол над домами магглорожденных волшебников. Стоит только уйти подальше — и колдуй сколько тебе влезет. Я уже давно усвоил ваши же уроки, профессор: главное — не попадаться. Сомневаюсь, что та же «правильная» во всём Грэйнджер не вычислила это в момент. Не зря же она с родителями каждое лето куда-то сматывается. Да и не совсем справедливо это. У волшебников, получается, есть возможность летом и колдовать, и тренироваться, а у магглорожденных её отбирают. Чем сознательно уменьшают их потенциал. Ведь без постоянных тренировок их каналы-проводники застаиваются, закупориваются. Не раскачиваются, как положено. Целых два месяца в году. Даже для простых спортсменов — это достаточно длительный период, для их мышц и ловкости, чтобы потерять некоторые навыки, и потом они с трудом входят в колею.       — Закон о запрете на колдовство не просто так придуман, мистер Берген. Да и разрабатывали его маги поумнее вас, — спокойно сказал профессор.       — Я этого и не отрицаю. Как и того, что это разумно, мало ли чего там наколдует без присмотра малолетний, необученный толком волшебник, с чем не смогут справиться его родители-магглы, но… Я просто указываю на недоработки этого закона, которые кривым боком сказываются на будущем магглорожденных волшебников. Хотя вы правы, говоря «умные» маги. Действительно, умные — им не нужны сильные магглорожденные. Как и вообще сильные волшебники. Особенно здесь, в Британии. Насколько я прошерстил этот вопрос по другим странам, там до сих пор действует старинный принцип кураторства чистокровных над магглорожденными. Детей летом обязательно раз или два в неделю забирает куратор в магический мир, чтобы они его изучали и не забрасывали тренировки. А у нас эта традиция поросла лесом уже лет пятьдесят как.       — Если бы я знал то, что вы рассказали мне сейчас, у вас тоже был бы даже не просто куратор, а нормальный магический опекун.       — Вот интересно, Магистр… Если бы вы были на моём месте и в моём положении, но со своим характером… Узнав за тот год всё, что только можно о магических законах и частности о том, что из себя представляет магическое опекунство… Вы бы согласились на опекуна? На то, чтобы вашей жизнью мог распоряжаться без ограничений какой-то совершенно незнакомый вам человек? А, если уж совсем начистоту, профессор… Вы бы же подобрали мне не просто волшебника, а как минимум бывшего слизеринца, а у слизеринцев всегда есть второе, а то и третье дно, которым продиктованы все его поступки. А на первом месте всегда и везде — выгода! Как вы думаете, в каком качестве слизеринцам более выгоден необразованный магглорожденный мальчик?       Декан ничего не ответил, но продолжал смотреть на меня, ожидая дальнейших пояснений.       — Вот и я… За год пребывания в школе я уяснил одно — среди слизеринцев, как, впрочем, и среди прочих магов — альтруистов нет. Что и доказывает пример всё того же Поттера. Я всю свою жизнь, с тех пор как начал осознавать себя как личность — распоряжался своей жизнью сам. И в полицию после нападения и чуть ли не смерти пошёл сам. Скорее всего, что даже не случись той трагедии, я к этому бы рано или поздно пришёл своим умом и сбежал бы от матери. Приют — всяко лучше. Но Судьба надо мной посмеялась. Моими приёмными родителями стали Бергены с их… А после побега от них мне хода в «нормальный» мир не было. Социальный лифт, мягко выражусь, для меня закрылся навсегда. Как уже сказал, сунься я опять в полицию или ещё куда — меня бы просто вернули приёмным родителям. А там, вы уже поняли, меня не ждало ничего хорошего вовсе. А так оставался шанс на то, что повзрослев, пусть и бомжуя, но… Рано или поздно меня бы перестали искать. А там можно было бы и выправить какие-никакие документы. В благополучные слои, как я уже сказал, я бы выбрался вряд ли — без образования-то, но квартирку в каком-нибудь гетто и низкооплачиваемую работу… Думаю, смог бы себе организовать. И, думаю, вы понимаете, что самым законопослушным гражданином я бы был вряд ли. Как уже сказал — улица от благородства отучает быстро. А тут такой подарок, как мои магические способности и зачисление в Школу Чародейства и Волшебства. Шанс! Шанс обрести вполне нормальную, хотя бы и по магическим меркам, благополучную жизнь! И всё это спустить, только потому, что…       Я остановился и начал глубоко дышать, успокаиваясь.       — Я ничего не имею против магических традиций, как и понимаю обоснование такого отношения к Новой Крови. Но быть игрушкой и рабом волшебников я не желаю. А теперь я защищён. И да, именно сейчас, я могу вам всё рассказать.       — Каким образом, позвольте узнать?       — Я ритуально начал процедуру основания нового магического Рода. Прошлым летом, профессор. Теперь любая попытка моего «закабаления» другими магами без моего на то осознанного согласия будет признана Магией преступлением против себя, и попытавшемуся это сделать прилетит магический откат, равный причинённому ущербу.       — Вот значит, как... — протянул Снейп.       Мне даже не нужно было гадать: Магистр уже догадался о недосказанном. Не только об основании нового магического рода шла речь. Ведь основать новый род можно и без ритуальных плясок, а вот Род Лордов Магии…       — И, как понимаю, этой зимой вы наведывались в места, которые выбрали себе под Менор, хоть как такового ещё пока и нет?       Я только кивнул.       На некоторое время в кабинете воцарилась тишина. Я уже устал, время позднее, мне бы в кроватку, но меня пока никто не отпускал. Профессор же сидел с задумчивым видом и тарабанил своими тонкими пальцами по подлокотнику. В камине потрескивал магический огонь, периодически выстреливая искрами.       — Что ж, с этим всё ясно, — наконец заговорил профессор. — Осталось только несколько вопросов.       Я вопросительно посмотрел на декана.       — Скажите, а на что вы всё это время жили? На какие средства?       Я усмехнулся.       — До того, как попал в школу? Профессор, не смешите. Думаю, вы прекрасно понимаете, что воровство было для меня единственным выходом из той ситуации. Но воровал я исключительно в целях выживания. Продукты в основном, купить-то их мне было не на что. И да, признаюсь, перед первым курсом мне пришлось пощипать магглов. Те семьдесят галеонов, что вручила профессор МакГонагалл — это капля в море. Их едва бы хватило на покупку всего того, что указано в списке. А ведь мне нужно было гораздо больше, чем просто пара мантий и учебники. Даже с учётом того, что закупался я в лавочках с подержаным товаром. Одними мантиями те тряпки, что на мне тогда были, не заменить.       Профессор кивнул на пояснения.       — А сейчас?       — Зачем? — искренне удивился я. — Когда галлеоны фактически валяются под ногами? А галлеоны можно обменять на фунты в Гринготссе. Я ведь не просто так напрашиваюсь сопровождать Хагрида в лес: паутина, рога единорогов, прочие редкости. За год я их скопил достаточно. А летом продал гоблинам. С тех пор я не воровал. Необходимости в этом не было.       Профессор кивнул.       — Что ж, вот и разобрались. Вы очень необычный молодой человек, — высказался профессор. — Слишком…       Вот уж не знаю, о чём в этот момент думал профессор, но выражение лица у него было такое, что лично мне догадки строить вполне помогало. Слишком похож на молодого Риддла. И судьба чуть ли не один в один. Всей и разницы, что Риддл, как ни крути — полукровка и наследник Слизерина, да жизнь свою прожил всё же в приюте, а не бомжевал. Но это мои догадки, а что там на самом деле происходит в черепушке Магистра…       — Самостоятельный? Так я уже сказал, мне по-другому было никак. Если не я сам, то никто. Никто и никогда не протягивал мне руку помощи просто так. Всегда с подвохом. Полицейские просто исполняли свои обязанности, как и воспитатели приюта или учителя в школе. Бергены… Сами видите… О какой бескорыстной помощи тут может идти речь? Маги? Ну-ну…       — И всё же помощь вам понадобится. Моё предложение остаётся в силе.       — Я согласен, Магистр. На ваше Наставничество.       Снейп только хмыкнул и окинул меня ничего не выражающим взглядом.       — Я услышал. Принимаю.       По кабинету прошёлся невесть откуда взявшийся ветерок.       — Идите отдыхать, мистер Берген. С завтрашнего дня вся наша школьная жизнь изменится.       Я только кивнул на это: ага, начинания нового директора начали воплощаться в жизнь, плюс у меня теперь есть личный Наставник — и покинул кабинет.       В комнате я только отмахнулся от Тео, так уж хотелось спать.       — Потом, Тео, всё потом. Я устал, как… Как… Даже сказать не могу. О-о-оче-е-ень, — протяжно зевнул я и вырубился. ___________________________________ (1) Дун-Энгус на Инишмане существует, а вот легенды про Мерлина в этих местах — это мои выдумки. (2) Это по фильму Гермиона починила очки Гарри «Репаро», а в книге такого нет. Так что тут всё по книге. Очки как были переклеены скотчем, так и остались.