Операция: «выгнать училку с работы»

      POV Анна       Если честно, я вообще не хотела идти в эту старшую школу. Дело не именно в моей, а вообще. Среднего образования должно быть вполне достаточно, чтобы сидеть дома и есть чипсы; а когда нет денег, то идти и выбивать их из младшеклашек, вроде девятых. Но...       — Чёртов будильник! Прекрати ты уже доставать меня! Спать нормально не могу! — едва поднявшись, начинаю выбивать дурь из моего телефона. — Такое чувство, словно бабуля всё ещё здесь! Эти часы тому доказательство!       — Анна, я тебе принёс... А, прости. Я помешал, — как всегда со спокойным лицом отметил дедушка, перестав копаться в пакете, и, добавив: — Завтрак на столе, — ушёл, оставляя меня сгорать от стыда. Я снова показала ему свою истинную натуру, хотя пообещала себе это сдерживать. И вообще, почему это дверь в мою комнату вечно открыта?! А, точно, я же случайно её сломала с пьянки.       — Это ты виноват! — возвращаюсь к будильнику, жаждая снять своё напряжение.       По сути, так и начинается каждый мой день. Бабушка просто как заболела, так и просит теперь напоминать мне через дедулю поставить будильник. Мы с ней не особо-то ладили, но это никак не могло оттолкнуть её от привязанности ко мне. Что сказать? Бабушка.       В школу я не опаздываю, учусь на двойки, обедаю как богатая за счёт своих «друзей» и в общем-то...ни в чём не нуждаюсь.       Живу с бабушкой и дедушкой; снимаю стресс и скуку первым, кто попадётся на пути. Ну, это знаете как бывает: просто представьте, что вам всё надоело — вы талантливы, уважаемы, приструняете страхом, и тут раз! — вы осознаёте, что всё стало настолько привычным и до тошноты скучным, что вам начинает казаться: я действительно живу, или так, существую?       — Анна, хочешь со мной на велике?! — проезжает мимо мой одноклассник.       — Не-а. Я пешком, — отвечаю бодрая, думая в мыслях: «Хвастается подаренным за сентябрь великом от родителей. Видимо, он действительно дурак. Надо было попросить у них телефон покруче или хотя бы поехать заграницу».       — Ну как знаешь. Ты многое теряешь, — скрываясь за углом, добавляет, настроившись на позитив.       — Только подумать: Стэн купил себе велик, а я ничего. Мать же ж вашу, и вот так всё лето, — думаю, надувшись, как вспоминаю: — О, а сегодня вроде новая училка будет, да? Интересно. Придётся теперь всю дорогу мучаться и думать — каким же образом избавиться от тринадцатой?       Так и дошла до школы, пока не увидела у ворот старшиков, пристающих к младшеклашке. Я думала пройти мимо, однако...       — Эй, вы чего тут моего кореша в угол загоняете? Леща захотелось? — пристроив руку на плече пацана, подаю угрожающий знак пристающим. Те, понимая это, помня, насколько я знаменита в этом районе, и, в конце концов, признавая моё превосходство, ограничиваются презрительным фырканьем, после чего разворачиваются и уходят куда шли.       Этот бедняга, с чьего плеча я убрала кисть, скорчил испуганную рожу и заставил меня сказать:       — Ты жалок. У таких, как ты, родители обычно мало зарабатывают, раз ты ходишь в эту школу. Причём это уже второй год. Тебе не кажется, что пора бы повзрослеть, а? — хлопаю его по плечу, шагая вперёд, добавляя, не глядя маша рукой: — Не забудь: сегодня у памятника в двенадцать мой обед должен быть на скамье.       — Д-да! — слышу дрожащий голос и опять задумываюсь: «В этой школе никто не оценит тебя по тому, насколько ты умён в учёбе. Конечно, это имеет некий смысл, но... Здесь ты сам зарабатываешь себе уважение, друзей, если повезёт, и..самый важный и неотъемлемый элемент — их страх. Потому что страх — это не просто состояние души человека; это то, что он внушает себе сам. Если ты видишь перед собой противника сильнее себя и понимаешь, что тебе его не одолеть, то ты инстинктивно выбираешь позицию его стороны, чтобы оградить себя от нежелательной судьбы, которая тебя может подстерегать в последующие дни в сопровождении такого человека. Единожды увидев страх в родных глазах, я раз и навсегда решила быть сильной. И...меня бросили за это решение. Осталась только я и чем-то похожие на меня одноклассники».       Я пришла как всегда вовремя. Уселась за своё место и решила, что всё в порядке. Меня боятся с пятого класса, есть деньги на ежедневный обед, я умею выживать в «дикой местности» под названием школа и ещё я дерусь как профи...только с улицы. И, кстати, я... Я не придумала план по выселению учительницы, которая вот-вот войдёт сюда!       — Боже, я такая дура! И зачем я Стэна таким словом обозвала, когда..! — я прекратила бить себя рукой по лбу, так как в класс кто-то вошёл.       «Надеюсь, Стэн. Уж с ним-то мы точно что-нибудь... А? Нет, не он, — красивая девушка с белыми волосами вошла в аудиторию, точно зная, что сначала нужно всё расположить на рабочем столе и только потом посмотреть на присутствующих. — Кто она такая? — первое, о чём мне удалось, наконец, подумать. — Она что, новенькая ученица?.. А? Нет. Наши куртизанки не носят что-то столь...мм...пристойное. Да, это выражение подходит».       — Привет. Меня зовут Эльза Андерссон. Я твоя новая классная руководительница, — приближается, подавая руку для пожатия. — А ты кто?       — А, значит, это вы тринадцатая? — уверенно улыбаясь, перекидываю ногу на ногу, облокачивая спину о стул, скрещивая руки на груди.       — То есть? — удивлённо вскинула она бровь.       — Да ладно? Вы серьёзно? — я правда поражаюсь её знаниям о самом простом. Что будет, когда придёт весь класс..который появляется только по частям? — Советую прямо сейчас уволиться. Вам же легче станет, — медленно опускаюсь глазами с белой блузки, поверх которой голубой пиджачок, на юбку чуть ниже колен. Она...такая невинная. На секунду даже стало жалко. Но всё же, лучше сейчас показать, чем потом.       — Анна! — в класс вошли девочки и всё испортили. — Привет! Ты как всегда первая!       — Естественно, —отвечаю и, отвлекаясь, добавляю: — А где Стэн? Он же раньше должен был прийти.       — За друзьями ходил, — появляется из ниоткуда это существо.       — О, Анна. Неужели новая ученица? Ты сейчас её учишь, как здесь жить? — довольная подходит ко мне Риса (кареглазая девушка с блондинистой копной волос, яро пытающихся убежать от хозяйки, которая этого не позволяет, подбирая их резинкой).       — Не совсем, — перевожу взгляд на эту беловолосую девушку, также обратившую взор ко мне. — Ну? Я вас тогда представлю?

***

      Приветствие никого не удивило, и потому мы медленно расселись по местам и начали слушать новенькую...первые две минуты. Дальше мы делали, что хотели: спали, слушали что-то в наушниках, читали комиксы и так далее.       Я погрузилась в музыку и почти уснула, как нет, меня грубо разбудили чьи-то нежнейшие руки.       — Что, я уже отжила своё? — протирая глаза, поднимаю взор к...новой учительнице, потерянно глядящей на меня. — В чём дело? — спрашиваю, зевнув, и получаю краткую просьбу:       — Не могла бы ты не спать и...помочь мне немного? — она явно стыдится своей стеснительной натуры. Оглядевшись, понимаю, что все занимаются своим, и потому отвечаю как есть:       — Не могла бы, — уже устраиваюсь поудобней, желая вновь погрузиться в мир снов, как меня заставляет остановиться этот умоляющий взгляд. — Ты что, никогда не была учителем? — ну нет, я не буду с ней церемониться; она должна знать, где находится.       — Н-ну как бы... — сильнее прижимает классный журнал к себе, поджимая губы.       «Что ж, думаю, в этот раз обойдёмся без издевательств. Только откровенные слова», — решив так, встаю с места и начинаю фактировать:       — Вы знаете, что ваша стеснительность здесь бесполезна? У вас вообще есть опыт работы или нет? Неужели решили, что этот класс будет дружелюбным, раз на двери чётко написано, что даже идиоты поймут: «Не для слабаков»? Вас, похоже, решили не оповещать, чтобы не пугать вот так сразу. Видимо, нашим педагогам пофигу, кто придёт, раз всё доходит до таких слабохарактерных, как вы. Всего один вопрос, учитель: вы ещё девственница? С таким характером и личиком вас наверняка уже не раз... — это хрупкое создание ударило меня по щеке, так и не дав договорить. Едва слышный на весь класс звон пощёчины заставил ребят оставить свои дела и посмотреть на нас.       — Как ты...как ты можешь такое говорить?! — она словно сейчас заплачет.       — Потому что я хочу помочь вам снять «розовые» очки, — говорю без утайки, вдруг вспомнив: — Ах да, моё имя. Но вы скорее всего его уже скоро забудете, но всё же. Меня зовут Анна. Я та, кто поможет вам встретиться с реальностью, — прохожу мимо удивлённой учительницы, прикрывшей рукой рот от того, что дала мне пощёчину, и добавляю: — Надеюсь, вы меня поняли. Уходите как можно быстрее, пока это возможно без издёвок. Прощайте, — выхожу за дверь, направляясь в медпункт.       «Больно, чтоб её», — касаясь горящей щеки, чувствую желание побить кого-нибудь.

***

      POV Эльза       Я думала, что это будут очередные прекрасные годы моей преподавательской жизни уже второй раз, однако... В тот день, я, кажется, влюбилась.       Сначала я увидела неподалёку от ворот, как она защищает младшеклассника. Подумала, что Анна хорошая девочка, заработавшая уважение, но потом...я в ней разочаровалась. Оскорбила меня словами, только чтобы я покинула эту школу. Как она может быть такой....такой двуличной?       Я не могла вести нормально уроки. Причинённая боль от пощёчины меня тяготила. Да и из класса пришло всего восемь человек, которые всё равно занимались своими делами, не обращая на меня внимания. Даже директриса, и той не оказалось на месте.       А потом, ночью, когда я шла через незнакомый мне торговый центр, так как потеряла из виду подругу, за мной увязались четверо мужчин. Я попыталась завернуть несколько раз и скрыться в других магазинах, но ничего не получалось. И вот, в конечном итоге, меня загнали в угол, где тот, что был лысым, прикрывая мне рот, сказал:       — Красотка. Ты не против, правда же? — проводит своей свободной рукой от моего бедра до талии. — Пожалуйста, не сопротивляйся, если хочешь жить, и я обещаю, что мы тебе не причиним вреда.       Оценив ситуацию, я поняла, что мои попытки сопротивляться ничего не изменят. И потому...       — Хорошо, — еле слышно вымолвила я, решив, что люди заметят это и помогут, пока они ведут меня, как сказали, в отель.       И в тот момент, когда мы переходили дорогу, мимо меня шла та ученица, как же её, а, да, Анна. Она была в сопровождении двух девочек и одного парня. А заметив меня, сменила свою улыбку на изучающе-серьёзный взгляд. Но как бы то ни было, даже она проигнорировала странное присутствие мужчин позади меня. Это же так просто понять. И...патрульные также. Почему? Почему они все...такие чёрствые?

***

      Я было решила начать сопротивляться, как меня втолкнули в одну из комнат, быстро поднимая по лестнице, словно мешок. Там же, лёжа на белоснежном покрывале, я думала, что умру. Если меня изнасилуют, то лучше и вовсе не жить.       — Ну-ка, — стянул с меня пиджак мужчина, стоявший рядом с тем, у которого лысая голова.       — Эй-с, быстрей. Я тоже хочу, — подал голос бритоголовый, скрестив недовольно руки на груди.       — А ничего вы больше не хотите? — вдруг слышу голос за дверью, и в следующую секунду она оказывается сломанной. Проходя по упавшему на пол предмету, Анна, одна из последних, от кого я ожидала помощи, прошла к лысому и спокойно проконстатировала:       — Отпустите её.       Бритоголовый явно не был такому наглому взлому рад. А потому, приготовив кулак, намеревался уже нанести удар, как Анна первой это сделала, врезав тому в живот. Почему-то от такого удара лысый согнулся и упал на пол без сознания.       — Только подумать: вас ни на минуту оставить нельзя, — спокойно вымолвив, скинула с себя кепку и с разворота ногой ударила мужчину в фиолетовом смокинге по шее, после чего выдавила шипя: — Бля, больно. На шпагат не садилась уже с недельку. Эй, — обратила она взор ко мне, — просто посиди, ладно? А лучше свали отсюда. Я сама тут разберусь, — и, закатав рукава, пошла выполнять сказанное, беря бритоголового за шиворот и успокаивая словами: — Не волнуйся, я же только за возможное изнасилование тебя так, — после чего ударила кулаками сначала по щекам, потом по носу.       Я стояла и от страха не могла ничего с собой поделать. А эта девушка...она так спокойно дралась, что становилось аж страшно. Но...то, как она двигается, быстро находит слабые точки и, пользуясь ими, наносит удар, заставляет моё сердце болезненно стучать. Ей что, совсем не жалко тех, кого она сейчас бьёт?       — Хах, это все. Не волнуйся. Они очнутся...через часа три-четыре точно, — запыхавшись, подаёт мне чуть испачканную из-за крови руку. — Идём. Похоже, и провожать тебя придётся мне. Ты что, не местная? — я киваю, а она быстро берёт мою руку в свою и говорит: — Только в этот раз. Надеюсь, к завтрашнему дню вы уволитесь. Иначе, если такое повторится, я не смогу вам помочь.       Не знаю, что это было, но мой испуг и это чувство защищённости рядом с этой хулиганкой...       Я просто обняла её, и всё. Она стояла неподвижная, не ожидая чего-то подобного с моей стороны, и от этого мне на душе становилось почему-то ещё теплее.       — Ты... Спасибо, — еле вымолвив, отступаю, глядя на эту пацанку, всё ещё стоявшую в недоумении. Ей к лицу зелёный цвет спортивной формы, идеально сочетающийся с белой футболкой.       — Д-да не за что, — отвечает, потирая затылок. — В-вы только не забудьте, что завтра вас в школе не должно быть, — шагает вперёд и останавливается, поворачивая голову ко мне, добавляя: — Вы идёте или нет? — поставив руки в карманы, краем глаза наблюдает за мной, надув губки.       Боже, хочется смеяться сейчас. Её что, никогда не обнимали?       Всю дорогу мы говорили только по делу. Точнее, когда я хотела спросить что-то личное или про школу, то по какой-то причине не могла никак на это решиться. Зато вот Анна отлично с этим справлялась: то останавливалась, чтобы спросить мой адрес, то просила шагать быстрее, из-за чего самой становилось стыдно за свою стеснительную натуру. А ведь уже не первый год работаю учительницей.       Так мы дошли до самой квартиры на третьем этаже, практически не разговаривая. Видеть эту прямую уверенную девушку со спины казалось чем-то сокровенным: ведь сейчас она так беззащитна и в то же время опасна.       — Ну, вот мы и пришли, — оборачивается ко мне Анна, заставляя меня вздрогнуть. — Из-за вашей легковерности мне пришлось вас проводить до самой двери. Надеюсь, вы как можно скорее уйдёте из школы. Иначе же будьте готовы к непредвиденным «случайностям», — прошла мимо, добавив: — И ещё: впредь не обнимайте сразу тех, кто вас спас. Вы даже не представляете, что порой может скрываться за их поступком.       — Я могу принять это за заботу? — вырвалось вдруг.       — Нет, — хмыкнув, отвечает. — Я просто помогла вам, вот и всё. Прощайте, — быстро спускается по лестнице, скрываясь из виду.       — До свидания, — только и вымолвила я, до сих пор слыша громкие стуки сердца.

***

      Войдя в дом и осев тут же на пол, сжимаю сквозь блузку сердце, бешено дыша и чувствуя что-то непонятное, думая: «Да что же это со мной такое? Сердце так бешено колотится... Неужели влюбилась? Что? Нет. Она же девушка, и я тоже. Мы обе разные по социальному статусу. Мы обе...мы... Я только сегодня её увидела и тут же влюбилась? Что за бред? Влюбиться с первого взгляда, с первого поступка, да ещё и в хулиганку...полную противоположность мне... Бьюсь об заклад, что она даже произведения без имени знаменитых писателей не знает, не то что их имена. Так почему же? А может, это из-за того, что она спасла меня? Но ведь...она... Откуда в ней вообще силы бить так сильно? И почему учителя о ней ничего мне не сказали? Нет, о её классе в целом?»       Я размышляла где-то с час и постоянно всё больше осознавала, что сегодня я влюбилась...в эту хулиганку.