Destroyer

      Резкий звук шин тормозящей вдалеке машины. Громкие голоса. Шуршание пакетов. Скрипение половиц в доме. Все это доносилось до моих ушей, ужасно раздражая. Сон постепенно уходил, пропуская вперед недовольство от происходящего. Злость, вперемешку с резко проснувшимся голодом, пробуждалась толчками. Грохот тарелок внизу, и я, тихо рыкнув, слетела с кровати, гонимая эмоциями.       Я почти что открыла дверь в коридор, мало осознавая, что делаю, но голос встрепенувшегося Ли частично достучался до моего разума:       — Рэй?       Вместо ответа рык. Я чувствовала внутри, как все бурлило. Адреналин быстро заполнил тело, не давая возможность нормально думать. Казалось, что я схожу с ума от этой резкости и четкости звуков вокруг. Запахи вокруг также добавляли стресса. Мне хотелось это прекратить. Уничтожить внешний триггер, заставляющий чувствовать себя нервно. Захотелось вцепиться кому-нибудь в глотку, лишь бы не ощущать голод. Желание тишины и спокойствия сводило с ума.       — Рэй, тише.       Спокойный голос подскочившего ко мне Чжухона, был единственной нитью, способной меня хоть как-то на секунду отрезвить. Может, я бы и открыла дверь, но парень быстро преградил мне путь, не давая пройти.       — Пусти, — сквозь зубы прорычала я, не глядя на него.       — Успокойся, — тихо попросил он, аккуратно приобнимая и прижимая к себе.       Стальные объятия вперемешку с мягкими руками — он знал, что делать. Даже если я захочу вырваться — не смогу, потому что я не позволю себе причинить ему боль или хотя бы ударить.       Его сладковатый запах ударил в нос, сбивая запахи вокруг. Вдохнув поглубже, я уткнулась в его плечо, прикрывая глаза, стараясь заглушить в себе новый прилив агрессии. Ли аккуратно проводил кончиками пальцев по позвоночнику, медленно успокаивая.       — Дыши. Сосредоточься на мне, — тихо, но четко произнес он.       Я ничего не ответила, лишь прижалась крепче, пытаясь отогнать от себя наваждение. Теперь, вместо вспышки агрессии, мне становилось страшно. Ведь, если бы не Ли, все это могло бы закончится очень плачевно для меня и клана.       — Что это было? — прохрипела я через пару минут, чувствуя, как эмоции утихают.       — Адаптация и защита.       — Что? — я взглянула ему в глаза.       — Ты новорожденная. Весь мир слышишь и чувствуешь по-другому. Намного острее, чем обычный вампир. То, что тебя раздражает, ты хочешь убрать.       — А убрать в моем понятии — убить.       — Именно. Через пару дней начнешь и это контролировать.       Я поежилась.       — Сейчас тебя будет раздражать абсолютно все, потому что чувства обострены до предела. Ты все видишь в новом свете.       — Мне кажется, я так с ума сойду.       — Не сойдешь. Я рядом, справимся. Не в первый раз.       — А если был бы не рядом? А если бы я прорвалась вниз?       — Предстала бы перед ребятами в новом, интересном свете, — он улыбнулся, кивая на мое тело.       Я только сейчас поняла, что была абсолютно обнаженной после ночи, как и Чжухон.       — Очень смешно, — буркнула я, отходя от него, направляясь в ванную.       — А кто тебе сказал, что я смеюсь? Разозленная ты в человеческом обличии в клане — это полбеды, а вот разозлённая ты, как вампир — намного хуже. Тебя и так Минхёк с Чангюном стороной обходили, когда ты была зла, а тут… К тому же, пока все будут с интересом и шоком взирать на твое тело, ты можешь убить как минимум двоих.       — Ты только что подал мне хороший отвлекающий маневр, — саркастически хмыкнула я, подходя к зеркалу.       — Или призыв к действию. Не забывай. В клане одни парни на пределе, а секс был только у меня.       Я гоготнула, но ничего не ответила, с интересом вглядываясь в свое отражение в зеркале. Все было вроде, как и раньше: внешность кардинально не изменилась, если не считать совсем побледневшей кожи, но что-то в моем образе было не так. Через пару секунд внимательного осматривания и я поняла, в чем дело: мои руки и тело было покрыто сетью мелких шрамов, которые четко проступали на коже. Шрамы были получены за всю мою человеческую жизнь, начиная от падения с качель в детстве до глубоких порезов во время заданий. Даже шрам на щеке от приклада отрикошетившего ружья ярко проступал на лице.       — Как так-то… — пробормотала я себе под нос, вглядываясь в царапины.       — Это минус мутации, — ответил Чжухон, тихо подходя сзади, невесомо кладя руки на талию. — Новые царапины будут на тебе заживать быстро и без следов, а вот старые… Некоторые минусы человеческого тела ген вампира не скрывает, а усиливает.       — Красавица, ничего не скажешь.       — Для меня это красиво, — он провел пальцем по шраму на плече. — Только не вздумай париться. Они имеют определенный шарм и свою историю. Это как напоминание, что ты была человеком.       — Но у тебя подобного нет.       — Я был более спокойным человеком, — он хихикнул.       Вместо ответа я громко фыркнула.       Быстро умывшись и одевшись, насколько это было возможно рядом с Ли, мы спустились вниз, на кухню. Как и следовало ожидать, весь клан снова восседал за столом. Все, кроме Вонхо. Быстро оглядев ребят, я поняла, что брат отсутствовал, но я чувствовала, а точнее слышала, что он сидел у себя в комнате. Сжав губы, я пропустила вперед Чжухона, борясь с эмоциями.       Пойти и позвать его вниз, ко всем, или же оставить так, как есть, потому что после сегодняшней ночи мое появление рядом с ним и последующий разговор мог привести к плохим последствиям. Разгоряченная я и он — драки не миновать. Мысли быстро сменялись одна за другой, но из них меня вывел звук заулюлюкавших парней, стоило нам появиться на кухне.       — Завидуйте молча, — шикнул на них Ли.       — Вы что-то как-то тихо, — заржал Чангюн. — Ванную не разнесли?       — А ты хочешь, чтобы мы затопили твою комнату? — произнесла я, выходя из-за спины Чжухона. — Могу устроить.       — Ребята, пожалуйста, не надо, — взмолился Минхёк. — Я еще одной такой ночи не переживу.       — Зависть плохое чувство, ты в курсе? — я хмыкнула.       — Воздержание, вот что такое плохое чувство.       — Бедный мальчик, — в притворстве вздохнула я.       Ребята заржали. Я мельком взглянула на Кихёна, понимая, что тот все знает. Но вместо взбучки получила лишь смешок и легкое покачивание головой.       — И кто сожрал мои пельмени? — донесся из холодильника недовольный голос Чжухона.       — Это я вчера их съела, — пробормотала я в легком конфузе, смотря на парня.       — Ничего в этом доме из еды без присмотра нельзя оставить!       — В смысле? Они бы умерли уже к этому утру, — я все глядела на насупившегося Ли.       — Отравление вампирам не грозит.       — Вот что ты начинаешь? Надо — свари еще. Или дай я приготовлю. Разбубнелся, как старый дед.       — У-у-у! — протянул Шону. — Старая супружеская пара в действии.       — Ага, или вампирская, — брякнул Чангюн. — Только за кровь не деритесь.       — Кстати о крови, — протянула я, подходя к холодильнику, где лежали заветные пакеты, абсолютно теряясь в разнообразии.       — Третья положительная справа, наверху, — проговорил Кихён, глядя на мое замешательство. — Три пакета выпей сразу. Конечно, адаптируешься ты быстро, но вот привязку Чжухона нужно все же снять окончательно.       Закусив губу, я кивнула, покосившись на Ли, который, немного вытянувшись в лице, быстро занялся приготовлением себе пельменей. Мы оба поняли, к чему клонил Ю.       — Ты как себя чувствуешь? — поинтересовался Хёнвон, до этого момента молчавший.       — Терпимо. Непривычно, правда и все жутко раздражает. В особенности звуки и запахи.       — Адаптация полным ходом, — удивленно хмыкнул он. — Обычно, подобное, вампиры чувствуют на третьи сутки после обращения, до этого находясь в неком анабиозе, а тут…       — Это плохо? — я напряглась.       — Нет. Это хорошо. Для нас такой вариант событий намного лучше. Быстрее восстановишься и привыкнешь, все спокойнее будут.       — Только не пей больше чужую кровь, кроме той, которую я тебе даю. И ты Чжухон, больше не давай ей свою. — спокойно проговорил Кихён, все же намекая на сегодняшнюю ночь. — Лучше не мешать быстрому восстановлению.       — Да понял я, понял, — пробубнил парень, крутясь у плиты.       — А это не могло спровоцировать быстрое восстановление? — поинтересовалась я, следом начиная пить кровь из пакета, морщась.       Холодная жидкость растекалась по замерзшим венам, давая насыщение, но все равно это для меня было не то. Хотелось живой и теплой, но выбора не было.       — Отчасти это могло спровоцировать быструю регенерацию, но подобное быстрее даст привыкание и нежелание пить кровь из пакета, — хмыкнул Ю, видя мою реакцию.       Я дернула плечами, выкидывая в мусорный бак пакет с кровью. Дальше кухня погрузилась в молчание, потому что парни уткнулись в новости, а я же была сосредоточена на своих мыслях насчет крови. Мне постоянно хотелось большего, и я не знала, как начать мне это правильно регулировать.       Может, я бы задала вопрос клану по этой теме, но противный запах чеснока и человеческой еды ударил в нос, заставив меня нервно выдохнуть, выкидывая последний пакет.       — Фу! — воскликнула я.       — Да почему снова с чесноком-то? — Чангюн закатил глаза, зажимая нос.       — Потому что я хочу с чесноком! — недовольно пробурчал Ли.       — Чжухон, ты издеваешься?       Я посмотрела на парня, чувствуя, как меня начинает подташнивать. Противный и едкий запах забивал нос, раздражая рецепторы.       — Кажется, кто-то сейчас останется без девушки, — хохотнул Шону, смотря на нас.       — И без секса, — добавил Минхёк.       — Господи, меня сейчас стошнит, — выдавила я из себя, зажимая нос и рот рукой. — Пойду я лучше отсюда. Ли, даже не вздумай ко мне подходить, пока не избавишься от запаха!       — Ну, Рэй!       — Я не шучу! — выпалила я, выбегая их кухни под общий хохот парней.       Им эта ситуация казалась забавной, а мне нет. Все содержимое моего желудка было готово покинуть его. Глаза слезились, а в ушах начинало звенеть.       Забежав на второй этаж, я остановилась возле ванной, тяжело дыша, готовая, если что, бежать к белому другу, но этого не потребовалось. Приоткрытое окно в библиотеке, откуда дуло свежим воздухом, спасло меня.       Вспомнив слова Ли насчет библиотеки Кихёна, я с интересом заглянула туда. В помещении никого не было. Большие, высокие стеллажи, наполненные множеством старинных книг, занимали практически все пространство библиотеки, не считая небольшого стола и пары кожаных диванов посередине комнаты.       Шмыгнув носом, я прошла вглубь, тихо прикрывая за собой дверь. Здесь все звуки дома скрадывались, пропадали, словно была звукоизоляция. Прислушавшись, я не услышала ничего, кроме всепоглощающей тишины, которая давила на перепонки.       — Надо Кихёну намекнуть, чтобы комнаты тоже звукоизолировали, а не только библиотеку, ибо никакой личной жизни, — тихо пробубнила я себе под нос, ходя меж полок, с интересом разглядывая книги, некоторые из которых были настолько старые, что их даже было страшно брать в руки — развалятся.       Походив так около получаса, я все же выбрала несколько наугад, ориентируясь на красочные обложки. Задумчиво вертя их, я села за стол, следом раскрывая. Первая книга оказалась вообще на непонятном для меня языке. Кажется, текст был на латыни.       — Сатану вызывать я пока желанием не горю, — тихо проговорила я, откладывая ее в сторону и задумываясь над тем, сколько Кихён знает языков на самом деле и сколько у него историй за плечами.       Ведь я на самом деле не знала его так, как знали остальные. И я была уверена, что за этой маской серьезности скрыто больше, чем просто глава и создатель клана. Но теперь, у меня, по сути, есть вечность, чтобы узнать его поближе, а может, и выучить мертвые языки. Думаю, ему будет интересно передать мне часть знаний.       Отложив ее в сторону, я открыла вторую, в надежде на интересное чтение, но кроме сухих исторических фактов я не нашла ничего. Тяжело вздохнув, я захлопнула и ее, сама мало понимая, что я, собственно говоря, ищу для чтения, ибо одной, без помощи Ю, тут явно можно искать что-то очень долго.       Раскрыв третью книгу, а точнее, больше записную книжку, я увидела какие-то заклинания, описания обрядов с пометками, записанные от руки ручкой по краям листа. Заклинания читать я не смела, мало ли, а вот обряды и пометки заинтересовали меня.       Чем больше я читала, тем больше удивлялась, и даже пугалась. В книге были описаны непростые обряды на привязку по крови, а на воскрешение, лишение души или же иссушение человека ради пополнения собственных сил. От этого становилось не по себе. И я бы захлопнула книгу, понимая, что лезу не туда, если бы глаза не зацепили строчки «соулмейт» и «полиамория». Перевернув страницу, я увидела новые, развернутые пометки, написанные от руки:       «Соулмейт — родственная душа. Два существа, образующие единое целое, идеально подходящие друг другу. Соулмейты имеют знаки, как с рождения, так и приобретенные во время встречи друг с другом, иногда даже незаметные на первый взгляд: 1)       Отметки на теле. Это могут быть татуировки, родимые пятна, одинаковые или дополняющие друг друга рисунки, цвет глаз. 2)       Уникальный запах, который сводит половинок с ума. 3)       Возможность общаться с половинкой на расстоянии посредством телепатии или ощущения прикосновения на расстоянии.» «Полиамория — определенный взгляд на любовь, допускающий возможность существования любовных отношений у одной особи с несколькими одновременно, с согласия и одобрения всех участников этих отношений. Большинство сторонников полиамории придерживается точки зрения, согласно которой потребность в любовных отношениях у разных существ может быть разной и условие сексуальной и эмоциональной исключительности не является необходимым для жизнеспособных долговременных любовных отношений. В частности, они признают естественным желание иметь несколько любовных отношений одновременно и допускают возможность поддержания таких отношений на основе доверия, уважения и ответственного подхода, без создания этических и эмоциональных конфликтов.»       В попытке найти интересное для меня продолжение, я перевернула страницу, как вдруг из книги выпала фотография молодой девушки. Красивой, статной, черноволосой. Я с интересом разглядывала ее, думая, где я могла ее видеть, но мои размышления прервал звук открывающейся двери, заставляя меня вздрогнуть, в удивлении поднимая взгляд на вошедшего. С этой тишиной я вообще забыла, что в этом доме есть жизнь.       — Шону? — с легким изумлением я посмотрела на парня, который явно не ожидал меня здесь увидеть.       — Рэй? Не думал, что наткнусь здесь на тебя.       — Да я сама не ожидала тебя здесь увидеть. Думала, Кихён пришел.       — Он редко сюда заходит, так как знает эту библиотеку наизусть.       — А ты здесь частый гость, я правильно понимаю?       — Да. Люблю почитать в тишине, — он кивнул с легкой улыбкой, подходя ко мне.       — Ю специально сделал звукоизоляцию здесь?       — Конечно. Должно же быть хоть какое-то тихое место в доме.       — И библиотека в самый раз. Лучше бы в личных комнатах подобное сделал, — буркнула я.       — Что читаешь? — он сел рядом.       — Да так, взяла первое, что попалось под руку. — я дернула подбородком в сторону лежащей книги на столе.       Тут лицо Сону стало постепенно вытягиваться, когда его взгляд остановился на потрепанной книге и фотографии в руках.       — Ты чего? — я не поняла его реакции.       — Где ты нашла эту книжку?       — На полке… Чья она? Кихёна?       — Чжухона. Я думал, что он ее спрятал или сжег.       — Спрятал, положив на самое видное место. — я хмыкнула. — Так это книга Ли… — тихо проронила я, крутя в руках заветную книжку. — Знаешь ее? — поинтересовалась я, показывая фотографию девушки.       — Да, — Шону заторможено кивнул.       — Но не можешь сказать кто она?       — Могу, но нужно ли тебе это.       — Судя по твоей реакции, думаю, что нужно. Теперь я в клане, и должна знать, сколько скелетов спрятано у нас в шкафах, потому что явно буду на них натыкаться.       Парень тяжело вздохнул, размышляя.       — Ты же знаешь, что мне можно доверять. Если я не должна кому-либо об этом говорить…       — Дело не в этом, — он прервал меня. — Все всё знают, просто эта тема не поднимается в клане вообще и не поднималась бы, если бы ты не обнаружила фотографию.       — Все так плохо?       — Именно.       — Чжухон ее убил? — меня осенило.       — Почти. Добил Кихён.       — В смысле? — у меня глаза на лоб полезли.       — Ладно, но только обещай мне никогда не поднимать эту тему, если ее не поднимут сами ребята, хорошо? — Шону метался.       — Обещаю.       — Ее звали Диана. И она была девушкой Чжухона, у которого на нее был самый яркий и странный триггер. Твои взаимоотношения с Вонхо рядом с этим просто цветочки.       — Но его девушку убили из-за войны, — в удивлении пролепетала я.       — Это тебе Ли так сказал. Оборвал ровно на половине рассказа… На самом деле все намного серьезнее, если даже не хуже. Видишь ли, ты не первая девушка в клане. До тебя была она. Еще в конце прошлого века, при самой первой войне, ее попытались убить оборотни, но Чжухон успел ее спасти и привел сюда, раненную, висящую на волоске от смерти. Слезно просил Кихёна обратить ее, чтобы прервать триггер, а также спасти, потому что сам не мог. Добил бы. Ю сжалился и выполнил просьбу. Но вместо пропажи триггера, они обрели новый, еще более сильный, чем было до этого. К тому же, у нее развился триггер на запах Ли. Цепочка замкнулась, обратив их жизнь в ад. Диану выгнать из клана мы не могли, так как она была обращена Кихёном. К тому же, их связь была настолько сильна, что поодиночке они могли и не выжить. Чжухон и она честно старались жить спокойно, но не выходило. Они срывались. Пили кровь друг друга. Пару раз пытались убить себя, но потом вытаскивали с того света с помощью заклинаний, постепенно сходя с ума. Тогда я, вместе с Хёнвоном и Ю, пытались найти решение проблемы с помощью книг и ведьм, но выхода не было. Это была всепоглощающая сжигающая страсть и необузданное влечение обоих к друг другу, которая убивала. Все дошло до того, что в один из дней Чжухон перегнул палку, практически убив Диану. Он мог бы ее воскресить, но она не хотела. Она просила его о смерти. Добить он ее не мог, тогда это сделал Ю по просьбе обоих. Восстанавливали мы его потом долго с помощью ведьм и заклинаний. Это был не самый лучший период его жизни, но стало совсем легко, когда ты свалилась к нам на голову вместе с братом.       — В смысле?       — С твоим появлением в клане, Ли заметно ожил. Даже обрадовался. Я сначала не совсем понимал почему, но потом он мне рассказал, что ты ему чем-то напоминаешь Диану. А если учесть его записи в этой книжке, то можно решить, что ты что-то по типу воскресшего соулмейта. Я не знаю, как правильно это объяснить, но смысл именно такой. Чжухон расцвел и успокоился до определенного момента — до триггера Хосока на твой запах…       Вместо ответа я закусила губу, понимая всю суть и глубину проблемы.       — Именно поэтому он так дергался и ненавидел Вонхо, видя, что у того появился триггер на тебя. Он, как никто другой, понимал всю суть проблемы. Нервничал, сходил с ума, но ничего не мог сделать. Это было не в его власти, кроме как по-тихому оберегать тебя, держась на холодном расстоянии, чтобы не усугублять свое состояние. И с каким облегчением он вздохнул, когда это прошло… На самом деле мы все вздохнули с облегчением, потому что новой драмы клан мог и не выдержать.       — Неужели в этом мире нет никакого заклинания или способа устранения триггера, чтобы жить спокойно? Вы мертвых воскресить можете, а тут, — выдавила я из себя.       — Это не подвластно никому. Притупить на какое-то время — да, но полностью устранить невозможно. Хоть душу дьяволу продай, не поможет. Мы искали и ищем ответ на этот вопрос, но его, похоже нет… Ведь мы сами боимся испытать то, что испытывал Чжухон, Вонхо и Кихён. Это на самом деле страшно.       Я тяжело вздохнула, откидываясь на спинку кресла.       — Знаешь, дай мне эту книжку. Я спрячу ее подальше, чтобы Ли не догадался, что ты наткнулась на нее. — Шону взял ее у меня из рук вместе с фотографией, прерывая повисшую ненадолго тишину.       — Так он сам меня и направил в библиотеку, подав идею зайти сюда.       — Хочешь сказать, что он подложил ее специально?       — Не знаю. В любом случае, эту тему я не буду поднимать, пока не начнет он, а там прикинусь дурочкой. Может, сам все расскажет, если посчитает нужным.       — Может, — он пожал плечами, направляясь к стеллажам.       — Слушай, а ты Вонхо сегодня видел? Он не спустился на завтрак, — выпалила я давно мучащий меня вопрос.       — Рано утром пересекся с ним на кухне. Он забрал кровь, кратко кивнул мне и ушел обратно к себе в комнату, намереваясь явно от туда сегодня больше не выходить.       — Черт, — процедила я сквозь зубы, сжимая губы, вскакивая со стула.       Зная брата, его поведение ничем хорошим не закончится, кроме как падением в глубокую депрессию.       — Если ты хочешь подняться к нему и переговорить, то не советую, — Шону вышел ко мне с парой книг.       — Почему?       — Он не в настроении, мягко скажем, а ты сама на эмоциях и только обратилась. Я не хочу вас разнимать, потому что вы по любому сцепитесь, как только начнете выяснять отношения. Спокойного разговора у вас сейчас не получится. Дай ему и себе остыть, и обдумать произошедшее. Я или Кихён переговорим с ним сегодня вечером, если надо будет.       В ответ я понурено кивнула, опуская голову.       — А ты, как понимаю, пришла сюда в надежде найти что-нибудь интересное для прочтения? — парень быстро перевел тему, стараясь увести меня от плохих мыслей.       — Типа того.       — Тогда держи, — он протянул мне пару книг.       — Что это?       — История вампиров и расшифровки Кихёна насчет всей тематики крови. Тебе будет полезно это знать уже сейчас, а не черпать знания из нас по рассказам.       — Логично, — выдохнула я, садясь обратно за стол, принимая книги.       — Там довольно сложно. Так что задавай вопросы, если что-то будет непонятно.       — Конечно.       Сам же Шону сел на диван с какой-то другой книгой в руках, углубляясь в чтиво. Улыбнувшись уголками губ, я раскрыла книгу, проваливаясь в историю вампиров. Комната погрузилась в тишину, которая изредка нарушалась моими краткими вопросами и его пояснительными ответами.       Я не знала, сколько мы так просидели, но мне было очень спокойно и интересно. Многое вставало на свои места, а информационные провалы и нюансы этого мира быстро заполнялись прочитанным. Происходящее мне отдаленно напоминало наши тренировки, когда Сон учил меня драться. Тихо, спокойно, четко и слаженно.       И мы бы просидели так до ночи, а может и до утра, если бы в библиотеку не открылась дверь, после чего в проеме возникла взъерошенная голова Чжухона.       — Вот вы где.       Вместо ответа я принюхалась, сощуривая глаза.       — Да не пахнет от меня уже, успокойся, — он улыбнулся.       — Ничего смешного, — я насупилась, — я реально думала, что меня сейчас стошнит.       — Ну, извини, — Ли тихо прикрыл дверь, проходя в библиотеку.       — Ты тоже, конечно, додумался. Рядом с новообращенным есть пельмени с чесноком, — Шону прыснул.       — Я голоду не хозяин, — он развел руками. — Что делаете?       — Взрослое поколение вампиров учит новичков истории и тонкостям, — я потрясла книгой в воздухе.       — Как хорошо ты завуалировала слово «старый вампир», — Ли заржал.       — Очень смешно, — я покачала головой.       — Кстати о голоде, — Сон взглянул на меня. — Тебе нужно подкрепиться и идти отдыхать.       Я прислушалась к своим ощущениям. Есть мне и в правду хотелось, но не спать.       — Только не говори мне, что ты не чувствуешь голод, — Чжухон сузил глаза.       — Чувствую, но во время чтения я про него забыла.       — Слушай, с тобой все в порядке? Шону, что ты с ней сделал?       — Ничего, — парень улыбнулся, — просто правильно занял ее время. Это хорошо, что ты забыла про него. Регенерация и восстановление идут полным ходом. Нам это на руку. Так что, Ли, веди ее есть и уложи спать. Если она придержется подобного режим еще пару дней, то быстро придет в норму.       — Эй! Не надо со мной нянчиться, — возмутилась я.       — Надо. Пойдем, — Чжухон приподнял меня со стула.       Вместо ответа, я громко фыркнула, направляясь за парнем к выходу. В спину мне доносились тихие смешки Шону, который, в последующем, оказался во всем прав: все очень старались, чтобы я придерживалась режима «поспал-поел-почитал». Старались все, кроме Вонхо. Его за три дня адаптации, я так и не видела. Я хотела подняться, поговорить, но меня умело уводил от этой темы тот же Чжухон, который был постоянно рядом.       Следом к моему новому расписанию прибавились тренировки с Шону, который показывал, как правильно владеть силой и телом. И я бы была всем довольна, если бы не тянущее чувство внутри — мне дико не хватало Хосока рядом. Я пыталась это скрыть, но по ночам, в тишине, я вслушивалась в звуки, происходящие в доме: я вслушивалась в дыхание Вонхо, пытаясь понять, как он и что делает, но кроме как тихих его вылазок ночью на кухню, я не понимала ничего.       И я бы сошла с ума от неизвестности, если бы в один из вечеров, когда мне не спалось, а Ли спал отдельно из-за своей любви к пельменям с чесноком, я не наткнулась на Хосока в коридоре. Я шла в библиотеку, думая, что можно почитать что-то интересное, чтобы отвлечься, полностью погруженная в свои мысли, когда из-за угла вышел Вонхо, чуть ли не врезаясь в меня. Конечно, я слышала его, и думала в последний момент уйти, но столкновение было неизбежно.       — Черт, прости! — выпалила я, несмело глядя на него.       Выглядел он неважно: похудел, немного осунулся. Под глазами были темные круги. Парень был хмурым и подавленным.       — Даже будучи вампиром, осталась такой же неуклюжей. Смотри под ноги, — холодно проговорил он, скользя по мне недовольным взглядом.       — Хосок, нам надо поговорить, — выдавила я из себя, отводя взгляд.       — Серьезно? О чем? — парень саркастически хмыкнул.       — Обо всем.       Я набралась смелости и взглянула ему в глаза. Он стоял и улыбался уголком рта, скрывая злость. Видно, что эмоции били по нему, но парень старался сохранять спокойствие.       — Больше, чем через неделю, ты решила все же со мной поговорить. Мило.       — Вонхо, не начинай, — я поморщилась. — Ты знаешь, что до этого было нельзя. И я не могла…       — Зато ты могла находиться рядом с Чжухоном 24/7, — он резко оборвал меня.       — Перестань! Не я лгала тебе о своей любви, — прошипела я, глядя ему в глаза. — Не я была не уверена в своих чувствах к тебе, а ты!       Эмоции, до этого скрытые, проступали. Вместо беспокойства за него, приходила злость. Ведь я очень хорошо помнила, что он заставил тогда меня чувствовать. И как бы я за него не беспокоилась, боль и обида жгли меня изнутри.       — Да с чего ты решила, что я лгал?! — тихо воскликнул он, делая шаг ко мне. — Я был не уверен лишь в том, чего я больше желаю: твоей любви или тебя из-за триггера, а ты, не разобравшись, решила все за нас! Вместо того, чтобы попытаться понять, ты ушла. Оставила меня. Я был готов на все. Я хотел вернуть тебя, обезопасить, сохранить, но ты оттолкнула меня и ушла к Чжухону!       — Потому что у меня нет веры к тебе, понимаешь? Ты так держался за этот триггер, так не хотел моего обращения, что я не могла по-другому думать. Твоё чувство собственности убило меня и веру во все твои чувства ко мне. И вместо того, чтобы поговорить со мной, даже сейчас, ты занимаешь позицию маленького обиженного ребенка, тупо закрывшись у себя в комнате! — со злостью прошипела я, пытаясь не сорваться на крик.        У меня не было желания разбираться здесь, в коридоре, чтобы к нам выбежали ребята в попытке разнять. Потому что я не знала, на что способен он и я в порыве гнева, который нами постепенно овладевал.       Хосок сжал руки в кулаки, борясь с эмоциями, сверля меня взглядом, полным злости и горечи.       — Знаешь, я надеялась, что у нас выйдет хоть какой-то диалог, но вместо этого между нами растет стена недопонимания. Мы только и можем, что кидать друг другу какие-то предъявы, — устало проронила я, опуская голову. — Все, что мы делаем друг с другом — это мучаем, — я покачала головой. — Когда поймешь свои ошибки и отставишь в сторону чувство собственности, тогда и поговорим. А я тебя услышала. Подумаю над твоими словами…       Проговорив это, не глядя на него, я развернулась и ушла в сторону библиотеки, чувствуя, как меня трясет в беззвучном гневе. Глаза предательски щипало. Быстро зайдя в зал, я прикрыла дверь, шумно всхлипывая. Не такого диалога я хотела. Я надеялась, что он понял свои ошибки, признал их, но вместо этого, он умело поворачивал ситуацию в свою сторону, заставляя чувствовать виноватой меня.       Окончательно запутавшись в своих эмоциях, я устало села на диван, утыкаясь в свои руки, стараясь не плакать. Я не могла отрицать самой себе, что Вонхо был мне нужен, как воздух. Его дико не хватало в моей жизни, не хватало рядом. Но то, что он делал, как выворачивал меня наизнанку — так тоже продолжаться не могло.       Тихий звук открывающейся двери, а следом закрытого замка изнутри комнаты. Звуки шагов ко мне, эхом разносящимся по комнате. Пряный запах проник мне в нос, заставляя вздрогнуть.       — Вонхо, уйди! — взмолилась я, не глядя на него. — Не сейчас.       — Нет, сейчас, — упрямо заявили мне. — Нам нужно покончить с этим.       — С чем? Все уже и так ясно. Все кончено. Ты не поменяешься, я тоже. Все это окончиться тем, что я перегрызу тебе глотку, если меня замкнет.       — Я тебя не боюсь.       — Зря! — громко рыкнула я, поднимая взгляд.       Хосок стоял рядом, напротив. Вскочив с места, я подлетела к нему, тормозя в нескольких сантиметрах.       — Ты бессмертный до поры до времени! — процедила я сквозь зубы, бегая взглядом по его лицу, трясясь от гнева.       — Плевать. Ничего не кончено, Рэй.       С этими словами он резко взял меня за лицо, притягивая к себе, довольно жестко целуя в губы.       — Отпусти! — прорычала я, пытаясь вырваться из его стальной хватки, прерывая поцелуй.       — И не подумаю! Как мне еще тебе объяснить, что я люблю тебя и только тебя? Неужели ты не понимаешь, что мой триггер на твой запах появился именно из-за этого? Да, я запутался. Да, я пропустил желание вперед, но я не отказываюсь от своих чувств к тебе. И никогда не откажусь. Да, я собственник, но только потому, что ты нужна мне. Ты единственное, что у меня есть в этой жизни. Да, моё поведение достаточно глупое, но что я мог сделать, если я сам был не уверен, что я нужен тебе? Я никогда не был в этом уверен, понимаешь? Я не мог поверить, что ты испытываешь хоть что-то ко мне, кроме дружеской, сестринской любви! Ты всегда рядом, но так недосягаема, что сводит меня с ума. Я старался сдерживаться, контролировать себя, но это все обратилось в триггер, который только усугубил мое состояние, — эмоционально проговорил он, держа мое лицо в своих руках.       — Почему ты мучаешь меня? — прошептала я, закрывая глаза, чувствуя, как из глаз текут слезы. — Почему молчишь до последнего, доводя все до точки кипения? Что я сделала тебе, Вонхо? За что?       — Я не хотел, чтобы все вот так вот вышло, малышка, но по-другому не получалось. Я бы оставил тебя, ушел. Может быть, молчал, но в глубине души я знал и знаю, что хоть как-то нужен тебе. Я это чувствую. Иначе бы я сюда не пришел сейчас…       — И после всего, ты говоришь, что нужен мне? Неужели тебе на самом деле так сложно поверить и принять, что я, черт бы тебя побрал, люблю тебя. Что мое сердце уже давно отдано тебе, и только тебе. И ничего поделать я с этим не могу! — всхлипнула я. — Но твое поведение, чувство собственности… Ты не давал мне нормально дышать, заставляя ненавидеть. Ты запутался сам. Запутал меня. А всего лишь нужно было поговорить и объясниться!       Вместо ответа, Вонхо начал покрывать мое лицо короткими поцелуями, притягивая к себе.       — Я тебя ненавижу за все это, — все плакала я.       — Знаю!       Он обнял меня, прижимая к себе.       Закрыв глаза, я уткнулась ему в плечо, вдыхая родной запах, понимая, что чувствую его по-другому. Четче. Ярче. Сильнее.       — Самое обидное то, что ты не поменяешься, Хосок, — выдала я через пару минут, обдумывая его слова. — Я боюсь, что мы оба дальше будем мучить друг друга. Я не могу принадлежать лишь тебе одному.       — Я готов бороться за тебя, — выдохнул он. — Я буду бороться. Всеми способами и силами.       — И к чему это приведет? — я немного отстранилась от него. — Клан может рухнуть из-за скандалов в то время, когда мы должны быть объединены.       — Тогда что ты предлагаешь? — Вонхо нахмурился.       — Не знаю, — я отошла от него, вырываясь из объятий, нервно проводя рукой по лицу. — Я запуталась, понимаешь? Ты нужен мне, как воздух, но твое чувство собственности злит меня и сейчас. Ты рвешь меня на части!       — Только не говори мне, что ты отступаешь.       — Я пытаюсь дать себе и тебе время на успокоение.       — У нас нет больше времени, Рэй.       Вместо этого я покачала головой, сжимая виски руками. Мне казалось, что я схожу с ума от эмоций и чувств, которые были доведены до предела. Горечь. Слабость. Злость. Они меня поглощали, не давая мыслить разумно.       — Не должно быть так, — выдавила я, сжимая губы. — У всего должен быть срок.       — Срок у чувств? Или срок тому, когда я должен к тебе подходить? — злостно выдохнул он.       — Ты хоть понимаешь, что со мной происходит? — я посмотрела ему в глаза. — Мне нужен ты. Мне нужен Чжухон. Я мечусь между вами, как раненный зверь. Выберу одного — потеряю второго. А сейчас я только и делаю, что причиняю боль обоим. В диалогах с каждым из вас я предаю другого.       — Тогда сейчас ты предаешь меня!       — Знаю! — воскликнула я. — Мне от этого не легче! Поэтому я и прошу тебя дать мне время. Мне нужно разобраться в себе… — я нервно сглотнула, смотря ему в глаза, видя, как парень снова злится. — Лучше нам сейчас оставить все, как есть. Или поговорить завтра, когда оба успокоимся. Меня начинает клинить. Тебя тоже. Я не хочу причинять тебе боль в большем размере… Чем есть сейчас!       — Своими словами ты уже причиняешь мне невыносимую боль, Рэй!       — Про это я и говорю… Лучше… Уйди, — каждое слово я тщательно подбирала, выдавливая из себя, чувствуя, как меня трясет от эмоционального напряжения.       Сжав голову руками, я пошла вдоль библиотеки, пытаясь отвлечься от происходящего. Перед глазами появлялась пелена злости из-за самой себя, которую я старательно пыталась заглушить. Меня мутило от эмоций. Хотелось кричать. Обостренные чувства давали о себе знать. Мозг не мог переваривать такое количество информации за раз. Голова просто пухла от мыслей и вариантов решения проблемы. Тело била дрожь. Я боялась потерять контроль над собой рядом с Хосоком, который не уходил. Он стоял и прожигал меня взглядом. Я просто боялась перегрызть ему глотку.       — Вонхо. Уйди! — прохрипела я, не оборачиваясь, неосознанно вцепляясь в край стола. Каждая эмоция била молотком по голове. Каждая клетка моего тела реагировала на все, делая из меня струну, которая вот-вот лопнет из-за перенапряжения.       — И не подумаю! — резко оборвал он, в три больших шага доходя до меня.       — Ты не понимаешь, на что я сейчас способна… — прошипела я, чувствуя, как агрессия из-за не выполнения просьбы, начинает медленно, но верно пробуждаться во мне толчками. Перед глазами все плыло.       Хосок явно не догадывался, на что способен новорожденный вампир, который еще не совсем научился контролировать себя и свои эмоции.       — Как раз-таки понимаю, — выдохнул он, резко беря меня за горло, поворачивая лицом к себе. — И не боюсь. Твой контроль на нуле, и мне это только на руку, потому что тебя контролировать могу без привязки к крови.       Я не успела ни сказать, ни оттолкнуть его, как Вонхо достаточно грубо притянул меня к себе, жестко целуя в губы. Поцелуй вышел рваным, скомканным, с нотками боли и отчаяния, вперемешку со злостью. Это чувствовалось и у меня, и у него. Моя дрожь перекинулась и на него.       Вцепившись в его плечи, я попыталась оттолкнуть парня от себя, но попытка вышла слабой. Я на самом деле теряла контроль над собой в пользу Хосока. Меня бесило, но я не могла ничего поделать с эмоциями, которые резко менялись совершенно в другую сторону. Заглушенные желания внутри, получив сигнал, начали выходить наружу, еще больше терзая меня изнутри, рвя на пополам.       — Рэй, ну, же! Я нужен тебе, — тихо проговорил Вонхо мне на ухо, отстраняясь. Нежную кожу опалило горячее дыхание, заставив меня замереть, нервно выдыхая.       Воспользовавшись моим замешательством, Хосок менее грубо усадил меня на стол, вклиниваясь между ног.       — Я хочу, чтобы сейчас ты была только моей. Перестань думать и анализировать. Перестань все решать за нас. Хватит закрывать свои эмоции и уходить от себя.       Я вцепилась в его руку, буравя тяжелым взглядом.       — Мы можем перейти черту, — выдавила я из себя.       — Мы должны перейти эту черту. Я хочу вернуть все так, как было раньше. В новом свете. Мне все равно на последствия. Я хочу почувствовать тебя, Рэй. Снова. Я хочу открыть тебя, потому что знаю, что ты откроешься мне.       Он снова приник к моим губам, целуя. Мягкие родные губы. Такие податливые. Такие любимые.       Эмоции, сменив курс, подтолкнули меня к прошлым чувствам, которые я ранее испытывала к нему, но скрывала. До этого момента, настолько близко мы не были. Хотя явно оба хотели, но не показывали. И сейчас был единственный шанс отдать друг другу себя.        Приоткрыв рот, я чуть выгнулась, подпуская Хосока к себе. Его ладонь, до этого сжимающая горло, расслабилась, а рука медленно прошлась по ключицам, груди, забираясь под футболку, лаская кожу. Он проводил холодными гладкими пальцами по спине, давая мне возможность расслабиться. Почувствовать или хотя бы уловить его настрой. Чуть поддавшись вперед, я углубила поцелуй, медленно поглаживая его плечи.       Вонхо, не встречая больше сопротивления, впился в мои губы настойчивым поцелуем, тут же проникая в рот языком, играясь и раззадоривая. Немного бессознательно пройдясь языком по его нижней губе, я попыталась отстраниться, но мне не дали: Хосок прижал меня к себе, следом наваливаясь. Мне не оставалось ничего, кроме как лечь на несчастно скрипнувший стол. Он навалился сверху, вдавливая в твердую поверхность.       Сжав руками мою талию, парень начал хаотично покрывать мое лицо и шею поцелуями, пока я тонула в ощущениях и его запахе. Мне становилось мало. Очень мало. Запустив руки под его толстовку, я с удовольствием прошлась ладонью по его спине, животу, изучая каждый сантиметр тела. От этого его мышцы напрягались, а по телу шла дрожь. А мне же постепенно становилось тяжело дышать из-за его веса, понимая, что сейчас я подхожу к той грани, чтобы начать медленно задыхаться от ощущений.       Тихо зарычав мне в губы, Хосок укусил меня за мочку уха, заставляя меня вздрогнуть и нервно вдохнуть, следом одним простым движением разрывая на мне футболку, словно она его бесила. В библиотеке послышался громкий треск ткани. И я впервые порадовалась, что здесь была звукоизоляция, а на дворе ночь. Даже если никто не спал, то нас не услышат.       — Эй! — возмутилась я, видя, как моя вещь, а точнее каких-то два лоскутка улетают в сторону. — Это была моя любимая футболка!       В отместку я ущипнула его за сосок. Шин зашипел. Сцепив мои руки в замок, резко поднимая их наверх, он выдохнул:       — Да пофиг.       Сжав зубы, свободной рукой я скользнула вниз по его животу, сжимая ладонью пах за такие слова. Внимательно проследив за моими действиями, он прильнул к моим губам, целуя уже не мягко, а страстно и грубо, кусая губы, постепенно переходя на шею и ключицы. Прикрыв глаза, я попыталась заново отключиться на ощущения, но мешало неудобное положение и его толстовка, которая щекотала мне живот.       Рыкнув, я со всей силы выдернула свои руки из его хватки, резко отталкивая парня, садясь на столе. Офигевший Хосок, явно такого не ожидавший, в не понимании отстранился.       — Если ты и хочешь доминировать, то делай это с умом. Или сноровку потерял? — выдохнула, берясь за низ его толстовки, чуть ли не рывком снимая ее с парня, откидывая в сторону.       Его тело, которое я видела уже не раз в обнаженном виде, все равно заставило меня шумно сглотнуть: накаченные руки, широкая спина, плечи, проступающая мускулатура — зрелище достаточно завораживающие. Не выдержав, я прошлась ладонью по прессу, закусив нижнюю губу. Ощущение крепких мышц и стальной кожи начинало сводить с ума.       — Ничего больше снять не хочешь? — он улыбнулся уголком губ.       Тихо хмыкнув, я встала со стола, отталкивая его от себя руками. Не отрывая взгляда от его глаз, которыми он меня прожигал, я быстро расстегнула ремень. Развязно поцеловав в губы, я слегка оттянула его нижнюю губу, переходя к шее, медленно опускаясь вниз, покусывая тело, оставляя влажную дорожку от поцелуев, при этом проводя пальцами по таким желанным и безумно красивым изгибам. Задержалась я лишь у живота, лизнув кубики пресса, тем самым вызывая его первый рваный стон.       Улыбнувшись и присев на корточки, я рывком опустила джинсы вниз вместе с бельем, целуя его в районе бедра, кидая оценивающий взгляд на достоинство.       — Ты все еще хочешь, чтобы я переступила черту? — прошелестела я, проводя ладонью по возбужденному члену парня.       Вместо ответа рваный выдох. Кажется, Хосок, до этого хотевший не то доминировать, не то желающий просто меня взять здесь и сейчас, немного растерялся от перехватывания инициативы.       Пока Вонхо думал или делал вид, что думает, я обхватила руками головку, обводя ее языком. Мне просто нравилось доводить его так же, до определенной точки, как он доводил когда-то меня в эмоциональном плане. Мне нравилось слушать его рваные выдохи и стоны, доводя до исступления, беря каждый раз все глубже. Я бы могла закончить все вот так вот, встать и уйти, но мне нужно было с ним наиграться в отместку за все, что он сделал, поэтому, не доведя начатое до конца, я отстранилась, облизнув пересохшие губы.       — Я предупреждала, не зли меня, — выдохнула я, наблюдая голодным взглядом за возбужденным Хосоком.       Взглянув на меня, он притянул меня к себе за плечо. Пройдясь невесомо пальцами по плечам, он стянул лямки лифчика, расстегивая и снимая уже давно ненужную ни для кого вещь.       — Нет, малышка, это я предупреждал тебя, что сегодня ты по-настоящему будешь моей.       С этими словами, он снова толкнул меня в сторону стола, резко усаживая на гладкую поверхность. Раздвинув ноги, чтобы подпустить его к себе, я прильнула к нему с поцелуем, запуская руки в волосы.       Мои руки хаотично перемещались по его телу, как и его по моему. Я царапала его спину, оставляя красные, глубокие следы. Вонхо же, как с цепи сорвался. Повалив меня на стол, он начал целовать и кусать мое тело, оставляя следы. Я чувствовала его острые зубы на своей коже, как и запах собственной крови, который ударил в нос. Это было больно. Я вздрагивала. Но это было еще и по-садистски приятно, потому что с каждым укусом я чувствовала, как он слизывает кровь влажным языком. С каждым разом он впивался все сильнее. Я стонала и извивалась, шепча его имя. Я впивалась в его губы, когда он останавливался, возвращаясь ко мне для очередного горячего поцелуя, чувствуя, как я тону в этой сладкой боли.       Резко остановившись, он навис надо мной, переводя дыхание. Его глаза потемнели. Взгляд затуманился. Любой человек после такого, а особенно от взгляда, которым он пробежался по мне и моему телу, убежал бы, но не я. Притянув его к себе обратно, я поцеловала его в область шеи, кусая. Пьянящая кровь попала на язык. Один маленький глоток, и я почувствовала, как мое тело обдало огнем. Мне передался весь спектр его эмоций, смешанных с моими.       Больно сжав мою грудь, ущипнув за сосок, Хосок прошелся ладонями по моему телу сверху вниз, сжимая каждый участок, вдавливая в кожу пальцы с неимоверной силой. Усмехнувшись своим мыслям, парень достаточно быстро избавил меня от остатка одежды, пока я медленно плавилась от эмоций. Дойдя до бедер, он все также сильно сжал их, после чего резко развел мои ноги, устраиваясь между ними, кусая и целуя низ живота, невесомо поглаживая пальцами.       Тело буквально горело, внутри все скручивалось от чувств, когда Вонхо опустился совсем низко, заставив меня шумно сглотнуть вязкую слюну. Поцелуи, смешанные уже совсем с легкими укусами и мой громкий стон раздался в библиотеке, когда я почувствовала, как его язык прошелся внизу. Выгнувшись в позвоночнике от ощущений, от которых меня буквально подбросило, я прикрыла глаза, понимая, что меня накрывает с головой.       Откинувшись обратно на стол, вцепившись в края ладонями, я глотала ртом воздух, пока Шин выделывал языком что-то невообразимое, лаская изнутри. Я громко стонала, извивалась, произнося его имя, а когда к языку добавились еще и пальцы, которые умело надавливали и раззадоривали уже и без этого взбудораженную плоть, понимала что дохожу до точки. Он ловко сводил с ума своими настойчивыми действиями, заставляя меня прогибаться в позвоночнике. Я вся горела и молилась про себя, чтобы он не заканчивал. Эмоции, смешавшиеся с его, заполнили меня до краев. Я уже не понимала, что чувствую я, а что чувствует он.       Поняв, что еще чуть-чуть, и я кончу, он резко остановился, нависая надо мной. Ехидно глянув на меня не менее голодным взглядом, он прохрипел:       — Что-то ты быстро.       — Вонхо, черт! — простонала я, без сил откидываясь на несчастно скрипнувший стол, закатывая глаза. Дыхание, до этого сбивчивое, возвращалось в норму. Внизу живота болезненно тянуло, от чего я заерзала под ним.       — Попроси, — он заглянул мне в глаза.       Посмотрев на него, я увидела глаза, которые были чернее ночи.       — Зачем просить о том, что можешь сделать и так? Ты же этого хочешь.       — Хочу. Безумно. Но сейчас ты такая открытая. Возбужденная… — он поцеловал меня в шею.       — Хосок…       Договорить мне не дали. Одно быстрое движение, и меня заполнили всей длиной, вырывая из груди хриплый, громкий стон. Боль прошлась электрическим зарядом по телу.       Схватив меня за горло, парень толкнулся еще сильнее, заставляя застонать еще громче. Ноги предательски задрожали, передавая импульсами дрожь вверх. Я обхватила его талию ногами и прогнулась в пояснице, давая войти еще глубже, еще больше и сильнее, насколько это было возможно, требуя продолжения и не снижения темпа, потому что каждое движение было практически остервенелым, быстро набирающим обороты.       Внутри все полыхало, от чего я натягивалась, как оголенный нерв. Хосок, чувствуя все мои эмоции и видя реакцию на построенной связи, делал все, о чем я в тайне желала: от очередного головокружительного поцелуя до отрезвляющего сжимания горла рукой, которую он так и не убрал.       Изменив угол проникновения, стимулируя клитор, Вонхо умело не снижал темп, давая мне насладиться происходящим в полной мере, пока я срывала голос и тонула в сладких ощущениях, отдающих болью в затылке. Перед глазами все плыло. Я теряла связь с реальностью, постепенно сгорая дотла, чувствуя, как он интенсивно двигается во мне, от чего сладкое напряжение скручивало все внутренности.       Я лихорадочно блуждала руками по его телу, оставляя красные полосы от ногтей. Я стонала и извивалась, понимая, до какого пика я дохожу. Я старалась оттянуть момент, как и сам Хосок, который был подобен мне: он тонул во всех ощущениях, теряясь в эмоциях и в связи, которая давала нам понять, что сейчас мы единое целое. Именно эта связь, которую он так желал, сейчас давала нам все. Благодаря ей, мы оба растворились в сладком удовольствии, позабыв обо всем, что творилось с нами в этом клане и доме, когда нас практически одновременно прошибло оргазмом. Только она позволила пережить все это ярко и в двойном размере, от чего мы могли лишь хватать ртом воздух.       Сладко застонав, я откинулась назад, тяжело дыша, а Хосок уткнулся мне лбом в грудь, навалившись сверху. Его тело, как и мое, дрожало от перенапряжения. Чувствительность куда-то пропала, а желание шевелиться покинуло. Хотелось максимально долго продлить эту приятную слабость вплоть до покалывания на кончиках пальцев.       В абсолютной тишине мы пролежали около пяти минут, слушая равномерное дыхание каждого.       Хосок, приподнявшись на локтях, навис надо мной, вслушиваясь во что-то в доме.       — Ты чего? — я удивленно посмотрела на него.       — Почему здесь так тихо? Я ничего не слышу.       — Звукоизоляция, — я засмеялась.       — В библиотеке? — у Вонхо глаза на лоб полезли.       — Да.       — Кихён издевается что ли… — пробурчал Шин, слезая с меня. — Теперь понятно, почему здесь достаточно крепкая мебель. Ю тот еще хитрец.       Вместо ответа, я прыснула, садясь на столе, наблюдая за тем, как одевается Хосок. Когда он начал натягивать на себя толстовку, я тактично кашлянула.       — Что? — он улыбнулся.       — Думаю, эту вещь нужно отдать мне. Мою футболку ты порвал…       — Хотел бы я пошутить на тот счет, что я бы с удовольствием посмотрел, как ты ходишь обнаженной, но ты права. Не здесь.       С этими словами он аккуратно надел на меня свою толстовку, следом целуя в лоб.       Пока я одевалась и открывала окна, чтобы выветрить наши запахи из помещения, Шин быстро оттирал стол от пятен засохшей крови.       — Заметаешь место преступления? — поинтересовалась я.       — Типо того. Не уверен, что Ю не догадается о случившимся, но убрать все это все же стоит, — проговорил он, задвигая на место стул. — Знаешь, когда война закончится и все утихнет, я думаю, что нам нужно с тобой постараться сбежать или скрыться.       — От клана?       — В том числе. Постараемся начать новую жизнь.       — Это нереально, Хосок, — я покачала головой. — Если Кихён и Хёнвон еще могут согласиться, то враги все равно нас могут найти и попытаться убить.       — Я что-нибудь придумаю, обещаю, — произнес он, приобнимая меня. — А теперь давай пойдем ко мне, но очень тихо.       — Боишься, что услышат?       — Боюсь, что разбужу наших чертей раньше времени.       Я взяла его за руку и пошла за ним в сторону выхода, чувствуя, что идти мне, не сколько больно, сколько некомфортно. От Хосока это укрылось.       — Переусердствовал? — спросил он, стараясь скрыть самодовольную улыбку.       — Именно!       — Тогда ты открывай двери, а остальное я сделаю сам.       На мой немой вопрос в глазах, Шин аккуратно взял меня на руки.       — Все гениальное — просто.       Я хихикнула.       Тихо открыв дверь библиотеки, мы выглянули. В доме было тихо. Судя по звукам, все еще спали, хотя за окном угадывался рассвет.       Быстро и бесшумно, Вонхо внес меня в свою комнату, укладывая на кровать.       Плюхнувшись рядом, он крепко обнял меня, утыкаясь мне в шею носом, в то время, когда я уже практически проваливалась в сон.       — Спокойной ночи, малышка.       Вместо ответа, я лишь невесомо поцеловала его в губы, и, прижавшись, провалилась в сон со стойким ощущением в груди, что это моя последняя спокойная ночь.