Проклятый

Осень в Лихолесье всегда наступает неожиданно, великодушно сменяя измученное душное лето. Она приносит в мрачные чертоги древнего леса цвета и звуки, разбавляет запах гниющих листьев, срывает полог отравленного вездесущей тревогой воздуха и перемешивает его с ветром, что играет в недосягаемых кронах. Она с поклоном преподносит эльфийскому владыке венец из ветвей и ягод. Так было всегда и будет ещё очень долго. Эльфы любят свой лес и всеми силами защищают, только вот им не под силу одолеть проклятие, что пропитывает его насквозь, живёт глубоко внутри каждого из них, витает в воздухе, таится в воде. Это проклятие много лет сопутствует юному принцу. Призрак давно минувших дней, не нашедший покоя в чертогах Мандоса. Леголас с раннего детства был вынужден самостоятельно придумывать себе развлечения, и поначалу у него это неплохо получалось. Он с упоением играл в догонялки с собственной тенью и часами бродил по бесконечным коридорам и лестницам. Но время шло, и пустые залы наскучили ему. Леголас стал большую часть своего времени проводить в лесу, достаточно близко, чтобы считаться в безопасности, и достаточно далеко, чтобы на себе почувствовать дыхание дремучего, дикого Лихолесья. Бывали дни, когда он уходил на рассвете и не появлялся дома до обеда. В один из таких дней он и повстречал Его.

***

Сегодня Леголас забрел дальше обычного. Кусты, казавшиеся маленькому эльфу высокими, будто расступались перед ним, проводя по лицу и плечам кисточками багряных листьев. Он легко скользил сквозь заросли, поддавшись азарту первооткрывателя и уже не оглядываясь, не запоминая дороги. Как вдруг где-то совсем близко раздался шорох и хруст сухих веток, Леголас осторожно вскарабкался на вздыбившийся корень, чтобы разобрать, откуда идёт звук, и увидел, как в кустах метнулось что-то рыжее. Леголас спрыгнул обратно в чащу и кинулся следом, теперь лес будто пытался задержать его, ветки хлестали по щекам и царапали ноги. Но бросить погоню — значит сдаться, а главное упустить что-то по-настоящему интересное. Загадка взмахнула крыльями у него перед носом и скрылась. Леголас замер, прислушиваясь. Несколько мучительно долгих минут до него не доносилось ничего, кроме отдаленного шума ветра, но вот поблизости снова кто-то завозился, и «охотник» двинулся в ту сторону. На этот раз он не бежал, а крался, затаив дыхание и прислушиваясь к тихим шорохам впереди. Когда до цели оставалось совсем немного, все стихло на мгновенье, а потом звуки стали быстро отдаляться — Леголас снова кинулся в погоню. Несколько раз ему казалось, что источник звука совсем-совсем близко, но догнать его юному эльфу не удавалось. Однако упрямства Леголасу Трандуилиону не занимать, и он бежал, пока не оказался на узкой полоске, свободной от зарослей. Прямо перед ним земля обрывалась и круто уходила вниз, открывая взору принца старое речное русло, заросшее плотным ковром багровых, золотых и зелёных растений. Сквозь брешь в сводах лихолесских крон было видно серое осеннее небо, скупые солнечные лучи проникали в узкую долину и вспыхивали на тёмных глыбах, когда-то покоившихся на дне реки. Леголас замер, с восторгом вдыхая холодный воздух, не в силах оторвать глаз. Из раздумий его вывело ощущение чужого присутствия, с детства не подводившее будущего воина. Леголас резко обернулся: перед ним стоял невысокого роста мальчишка. Он выглядел потрепанным и исцарапанным не меньше самого Леголаса и, судя по длинным огненно-рыжим волосам, был той самой «загадкой», которую преследовал Леголас. Пару минут они молча стояли друг напротив друга и придирчиво разглядывали, потом, сделав какие-то одному ему известные выводы, мальчишка протянул Леголасу руку и улыбнулся. Леголас немного растерянно улыбнулся в ответ и ответил на рукопожатие. Он хотел что-то сказать, но не успел и рта раскрыть — мальчишка поспешно отстранился и побежал дальше по узкому обрыву, оборачиваясь на бегу: — Пойдём! Я покажу тебе ещё кое-что! И Леголас побежал, на этот раз без труда догоняя нового знакомого. Некое подобие тропинки у них под ногами снова сменилось кустами и буреломом, мальчишка, не сбавляя прыти, юркнул под сень низкой поросли и привычно заскользил между ветвями, избегая колючек, он то и дело останавливался и оборачивался на Леголаса, чтобы убедиться, что тот не отстаёт. Через пару минут они оказались на поляне, погруженной в полумрак, с сырым и холодным воздухом. — Смотри, — восторженно прошептал мальчишка, приседая на корточки возле замшелой каменной плиты, вросшей в землю. Леголас присел рядом, с интересом разглядывая потемневшую от времени поверхность, исчерченную полустертым орнаментом. — Что это? Таким же шепотом спросил он, переводя горящий любопытством взгляд на своего рыжего проводника. Тот встал и, скрестив руки на груди, нахмурился. — По легенде, когда-то давно здесь жил мастер, прославленный на все Средиземье своими творениями. Он воздвиг немало замков в свое время, о его таланте ходили легенды… — А сейчас? — Он умер. Говорят, перед смертью он лишился ума, перестал говорить и только бестолково калечил камень в попытке забыться. Тоска навеки дала ему покой в чертогах Мандоса… Это — его последнее творение, — он кивнул на камень. — А почему плита ушла в землю? Тихо спросил Леголас, чтобы нарушить повисшую паузу, ему было не по себе, ведь смерть была для маленького эльфа чем-то чуждым и непонятным. — Потому что прошло очень много времени, никто уже, наверное, не помнит эту легенду. Замки, что он возводил, разрушены… И только эта плита напоминает о его жизни, его таланте, безумии и смерти. От могилы шли не спеша, дорога стала полегче, и они шагали рядом, думая каждый о своём. — Меня зовут Леголас, — он первым нарушил молчание, — а тебя? Его спутник как-то растерянно глянул на него, а потом беспечно пожал плечами: — У меня нет имени. Можешь звать как хочешь. Леголас удивлённо уставился на него. — Как же тебя называют остальные? — …Полагаю, они тоже называют меня так, как хотят. Впервые за их знакомство мальчишка заметно потускнел, и Леголас поспешил отвлечь его. — Тогда я буду называть тебя Лис, — недолго думая сказал он. — Лис? Неплохо! Он явно развеселился и ускорил шаг, время от времени подпрыгивая на ходу. У него были острые черты лица, хищно прищуренные глаза не свойственного для эльфов жёлтого цвета и слегка заостренные уши. Его тёмная одежда терялась на фоне лица и волос. Ловкий и юркий — он действительно был похож на осторожную, хитрую лисицу. А остренький носик и тонкая лукавая улыбка только усиливали это сходство. — Где это мы? Леголас беспокойно оглядывался по сторонам. Ему было строго запрещено заходить далеко в лес, и сейчас он впервые задумался над тем, где именно начиналось это «далеко». — Живёшь здесь, а не знаешь?! — хохотнул Лис. — Я… не бывал здесь раньше… наверное. — Если не хочешь заблудиться, тогда догоняй! И Лис с места рванул зигзагами, петляя между деревьями так, что только успевай следить за огненными вихрами. Леголас старался не отставать, но скоро понял, что заметно уступает приятелю в скорости и сноровке. Он бежал, почти не глядя под ноги и стараясь не упускать Лиса из виду. Запутавшись в ногах, Леголас упал и ткнулся носом во влажную землю, обидно ободрав ладони. Когда мелькнувший перед глазами мир замер и обрёл четкость, он поднял голову и понял, что оказался на дороге, ведущей ко дворцу. Лиса нигде не было. Принцу ничего не оставалось делать, кроме как отряхнуться и пойти домой. Ни на следующий день, ни потом Леголас не встречал Лиса, более того, он даже не мог найти того места, где были плита и старое русло. Он бродил в попытке вспомнить дорогу, но каждый раз оказывался не там, куда направлялся. Леголас бы решил, что все это ему приснилось, но тот день вставал перед глазами, как наяву. «Нет, такое не может присниться!» Его задумчивость и невнимательность беспокоили придворных учителей. Строчки хаотично рассыпались по листу, маленький учебный меч не давался в руки, мысли блуждали и отказывались сосредоточиться на учебе. Леголас не считал, сколько прошло времени, он больше не вспоминал Лиса, не пытался найти его. Багряная лихолесская осень стала клониться к зиме. Ночные туманы, густые и холодные, поселились в душе принца.