СLexmas

В тёмной сырой подворотне великолепное спортивное купе Лекса смотрится не просто инородно, а скорее нелепо, как прекрасная нимфа на куче конского дерьма. Холодный декабрьский ветер гоняет по заляпанному асфальту обрывки газет разнося вокруг отчётливый, даже на холоде, запах помойки. Он не праздновал Рождество с девяти лет, ни разу после смерти матери. Отец воспитывал его в строгости, даже жестокости, день за днём, по капле выжимая из него человечность. Но, не сказать, что ему совсем не хотелось праздника. Наблюдая все эти счастливые лица, улыбки, подарки и приготовления, Лекс испытывал странную, гнетущую тоску по несбывшемуся. Поэтому, он даже обрадовался внезапному звонку одного из своих агентов, с предложением сейчас же обменять «ядерную бомбу» против Джонатана Кента на наличные. Между одиноким сидением перед камином и возможностью сделать ещё один шаг к власти, Лекс ожидаемо выбрал второе. Вот только место встречи внушало ему беспокойство, не стоило появляться в таком районе в одиночестве. — Лекс, отдай мне папку. Отдавшийся эхом от мрачных стен голос Кларка Кента заставил слегка замерзшего Лютора, почти уже севшего в авто, вздрогнуть и мысленно чертыхнуться. — Ты что, следишь за мной, Кент? Как тебя сюда занесло? — Лайнел рассказал что ты замышляешь. Твой информатор хотел повыгоднее себя продать, и позвонил твоему отцу тоже, но ты успел быстрее. Тебе вообще знакомо такое понятие, как «честное соперничество», Лекс? Хотя бы в память о нашей дружбе, ты мог бы не делать того, что собираешься. Я не позволю тебе разрушить жизнь моего отца, отдай папку. Кларк делает пару шагов к Лютору, но останавливается, заметив у него в руках пистолет. — Стой, где стоишь. Я сейчас сяду в машину и уеду, а ты оставишь при себе свои наивные рассуждения о честности и справедливости. Я мельком просмотрел информацию, оценил товар. Кое-что из этого подтвердило мои догадки, так что не строй из себя эталон правдивости, "друг". Я был с тобой честен, а ты врал мне о себе всё это время, с самого начала. Теперь я знаю о твоих способностях, и все остальные тоже узнают. Впоследствии Кларк не раз пожалел о своём имульсивном поступке, но тогда ему показалось единственно верным слегка раскалить пистолет в руке Лекса, обезоружить его и отобрать папку. Пусть знает, ему никто не поверит, а уж Кларк учтёт свои ошибки, не сверкнёт своими силами нигде, ему не привыкать маскироваться под обычного человека. Сначала всё шло по плану, оружие выскользнуло из обожжённой ладони, тяжело стукнувшись об асфальт, и Кларк в долю секунды оказавшись рядом и перехватив запястье второй руки, сжимавшей заветный компромат, вместе с Лексом оказался в эпицентре взорвавшегося ослепительной зелёной вспышкой, точно под их ногами, пистолета. Лекс Для меня не впервой приходить в себя на больничной койке, но эта такая мягкая, как облачко, даже глаза не хочется открывать. Хотя, вряд ли медицинский центр может позволить себе шёлковое постельное бельё, даже с поддержкой ЛюторКорп, и я всё-таки осматриваюсь. Меня окружает совсем незнакомая, и какая-то «неземная» обстановка. Комната будто бы вырублена в камне, но такого камня я раньше нигде не видел, искрящийся, цвета прозрачного осеннего неба. И стены будто бы испускают рассеянный свет, никаких светильников ни на потолке, ни вокруг, я обнаружил. И в то же время у меня чувство, что я дома, что жил здесь всю жизнь. Как ни странно, чувствую я себя хорошо, если не считать нежелания покидать уютную постель. Даже не верится, что после такого взрыва я не только жив, но и цел. Чёртов Кларк! А ведь Гамильтон предупреждал, что криптнитовые пули нестабильны, даже умолял подождать, когда он сможет сделать так, чтобы они не взрывались через долю секунды от удара бойка, рискуя не долететь до цели. Что я тогда ответил? Что буду осторожен. А вот Кларк Кент, для которого они и предназначались, такого обещания не давал. Откуда-то сбоку ко мне подходит высокий мужчина с невыразительным смуглым лицом, одетый в карнавальный костюм, и говорит: — Господин Сан-Зод, пора вставать, сегодня очень важный день. — Кто? — спрашиваю на автомате. — Что? — задаёт встречный вопрос неожиданный посетитель, и я осознаю, что это какой-то другой язык, но я его понимаю. Наверное, я брежу. Так бывает при большой потере крови. Или от сильных обезболивающих. Но ничего, так даже интересней. Я встаю, уже не удивляясь тому, что я совершенно голый, и тело это не моё. У меня есть волосы, что само по себе непривычно и невероятно. Длинные мягкие пряди цвета снега свесились до талии. Полцарства за зеркало! — Господин, давайте я вас причешу, до церемонии всего пара часов. Я не отвечаю, но уверенно подхожу к ставшей зекальной стене напротив глубокого кресла странной формы. Отражение, которое я ассоциирую с собой, мне определённо нравится. Высокий, стройный, пропорциональный, совсем молодой парень. Красивое лицо, с правильными, тонкими чертами. Кристально прозрачные голубые глаза с тёмной, под стать бровям и ресницам, каймой. Гладкая, почти прозрачная, бледная кожа, создающая ощущение благородства, а не болезненности, и ни единого волоска на теле, не считая гривы длинных, растрёпанных, белоснежных прядей. Немного откормить этого аполлона, и все девчонки мои, благо с размером вроде бы тоже всё в порядке. Сажусь в кресло, и наблюдаю, как этот странно одетый мужчина ловко укладывает непривычную для меня растительность, заплетает красивые гладкие косы от висков к затылку, чем-то больно скрепляет волосы в высокий хвост и делает из него каскад разнообразно переплетённых косичек и завитков. Я похож на девушку. Красивую, хоть и не совсем женственную девушку. Интересно, с чего бы в моём подсознании родилась галлюцинация такого рода. — Как тебя зовут? — немного подумав, я правильно произношу фразу на чужом языке и вижу тень удивления в глазах этого клоуна. Я знаю ответ до того, как он произнесён. — Мит-Анк, господин Сан. Пора одеваться. Ну конечно, это мой личный слуга из низших, всплывает в голове, но что это значит? — Для чего? Что это за церемония? В глазах слуги откровенный ужас, он встаёт на колени напротив меня, складывает руки в умоляющем жесте. — Вы пугаете меня, господин. Церемония — это единственная возможность покончить с гражданской войной на Криптоне. Вы же сами согласились выйти замуж за сына дома Эл, при условии, что Сфера Совета Высших и Единый подтвердят Истинность Союза. А вот это совсем непонятно, бред складывается из того, что знает и когда-то видел мозг, это не тот случай. Тогда и мелькнуло первое подозрение, что это не выверты отключившегося сознания, а реальность. Но эта мысль была ещё большим бредом, учитывая то, что я «вспомнил» вчерашний день, сурового отца, требующего от меня заключения Союза против моей воли, и своё условие, делающее это практически невозможным, на Криптоне очень давно нет Истинных. Размышляя о непонятных терминах, я спокойно дал одеть себя в сверкающий серебром облегающий костюм, высокие мягкие сапоги, и просто шикарную броню, вряд ли функциональную, но зато красивую, состоящую из затейливо переплетённых щитков и пластинок, закрывающих тело от шеи до голенищ сапог. Мит-Анк закрепил на моих плечах невесомый белый плащ до пола и развернул к зеркалу. Ничего подобного я и представить не мог, я выглядел великолепно и величественно, дух захватывает. Мой прислужник что-то нажал на стене, и она сдвинулась, открывая выход на большую ровную терассу. Было не холодно, но очень ветренно, и я обрадовался тому, что начинающая тянуть затылок причёска, не позволяет волосам лезть в глаза. А посмотреть было на что. Мы находились почти на вершине одного из множества высоченных пиков, то ли из камня, то ли из льда, сверкающих в свете двух солнц. Одно из них, красное, было в зените, второе клонилось к закату, и свет вокруг был весь соткан из оранжевых бликов. Поверхности земли не было видно из-за туманной дымки, зато над ней летали… звери? птицы? насекомые? Я так и не понял. Размером с автомобиль, с двумя парами узких крыльев и шипастыми хвостами. Я обернулся, почуяв почти беззвучное движение воздуха за спиной. Две таких твари прижались к гладкому полу терассы, склонив вытянутые, зубастые, похожие на крокодильи головы, шевеля прозрачными, жилкованными крыльями, между которых закреплены похожие на сёдла предметы. Слуга подводит меня к одному из них, просит сесть. Я привычным движением устраиваюсь в седле, кладу руки на полукруглую перекладину перед седлом, и мой зад будто примагничивается к поверхности сидения. Мит резво вскочил на вторую зверюгу, и коротким окриком заставил обеих взмыть вверх. Уже в воздухе, стремительно лавируя между ледяных столбов-скал, пригнувшись от бившего в лицо ветра, я осознал, что это не может быть моей фантазией, бредом, сном, да чем угодно, что я могу вообразить. Это был другой мир! Другая планета! А я, вполне себе особь мужского пола, лечу «подтверждать Истинность Союза» с другим мужчиной, чтобы вступить в династический брак и прекратить войну. Я, Александр Лютор, глава транснациональной корпорации, миллиардер, будущий сенатор штата Канзас, в ближайшей перспективе президент, направляюсь на летающем монстре на «смотрины»? Надо срочно искать возможность вернуться обратно. Мы приземляемся на широкой полукруглой площади перед огромным, высеченным наверху самой высокой скалы, Храмом, именно это название встало в памяти. Да, пожалуй это похоже на храм, такой же грубый и изящный одновременно, как и всё вокруг. — Господин Сан, дальше я не могу идти с вами, низшим нельзя присутствовать на Совете Высших. — Мит почтительно склонил голову, стоя на краю площадки. — Что мне нужно будет там сделать? — Я начинал волноваться. — Я не знаю, господин, никто не знает. Церемонии Истинных Пар не было уже много веков. И я, гордо подняв голову, зашагал к высокой арке, предворяющей вход в Храм. Внутри огромного пространства без потолка или купола было тихо, и на первый взгляд пустынно. То, что я сначала принял за широкие колонны, ровным кругом опоясывающие центр Храма, оказались высокими постаментами. На них восседали девять человек в золотых балахонах и высоченных головных уборах, с разукрашенными лицами, похожие на живые статуи. А в центре круга стоял… — Кент?! — вырвалось у меня. Кларк Я пропустил удар в грудь, проехался на спине по гладкому полу и затормозил, растянувшись у стены. Ко мне спокойным шагом шёл Джор-Эл. — Отец… Не дав мне опомниться, он протянул руку и рывком поставил меня на ноги. — Пожалуй, хватит на сегодня, иди готовься, Кал, Церемония уже скоро. Я совсем ничего не понимал, последнее, что со мной случилось, это взорвавшийся криптонитовой волной пистолет Лекса. А сейчас я на Криптоне, отец жив… — Что с тобой, Кал, ты сильно ударился? Отец обеспокоенно осмотрел меня с головы до ног. — Я… Нет, всё в порядке, — Я подумал, что здесь что-то не так. Криптон не погиб, а родители, видимо, не отправили меня на Землю в младенчестве, раз отец спокойно тренирует меня, своего взрослого сына. — Просто, эта Церемония… — Мы уже обсуждали это, Кал-Эл! Это самый призрачный шанс восстановить мир на Криптоне, но его нужно использовать. Требование мальчишки законно, даже генерал Зод не может повлиять на сына. Так что иди, оденься подобающее, мама приготовила всё для Церемонии. Если ничего не получится, просто вернёшься домой, и продолжим войну. Отец повернулся навстречу бьющему в широкий проём в стене ветру, обозначив конец разговора. Я вышел из комнаты, в мозгу билось «мама жива, я сейчас её увижу». Когда я обнял её, стараясь сдерживать щенячью радость от встречи, она истолковала это по-другому. — Ну что ты, Кал, не бойся. Говорят, Сан очень красивый юноша, надеюсь, он тебе понравится. Юноша? Понравится? Что же это за Церемония мне предстоит? Жутко захотелось рассказать родителям, что я Кларк Кент, и мне нужно вернуться на Землю. Но, в этой реальности всё иначе, я даже не знаю существует ли Земля… — Мама, расскажи подробнее, что мне предстоит. — Я натянул на себя тёмно-синий облегающий костюм и не знал что делать с грудой искусно украшенных золотых пластин. Оказалось, что это что-то вроде доспехов или брони, и я внимательно слушал маму, пока она закрепляла их поверх костюма. — Это знают только старейшины, Совет Высших. Никто и никогда, кроме них, не присутствовал на Церемонии подтверждения Истины. Зод был согласен на обычный брак, но Сан-Зод прав, в нём не будет смысла, если дети так и продолжат зреть в репликаторах, как овощи. — Но… Он же парень… Я попытался осторожно намекнуть на невозможность такого союза, но мама только удивлённо улыбнулась, застёгивая последнюю пластину и перебрасывая алый плащ мне за спину. — Ну и что? Это же не имеет значения. Какой ты красивый, Кал. Иди, отец тебя проводит в Храм. Мне чертовски понравилось летать на станхге, я даже не был особенно впечатлён величием Храма и суровой помпезностью старейшин. Я просто ждал, разглядывая алое небо над ними, когда услышал незнакомый голос с хорошо знакомыми интонациями, выпаливший не по-криптонски: — Кент?! Мама была права, парень очень симпатичный, причёсанный как девчонка, а вот выражение лица… — Лютор? Парень расхохотался, но один из Высших гулко ударил об пол чем-то вроде посоха, и, на некоторое время, наступила тишина. Лекс и Кларк. Церемония Один из старейшин, сидящий за спиной Лекса, звучно заговорил: — Кал из дома Эл, Сан из дома Зод, Церемония Подтверждения Истинности Пары предельно проста. Девять старейшин из числа Высших, образующие Совет, имеющие право напрямую обращаться к силе Единого, создают Сферу Истины. От вас требуется приложить раскрытые ладони к Сфере. В случае успешного Подтверждения, Единый дарует вам великую Силу, что возвысит вас даже над Советом. В случае неудачи, вы погибнете. Лекс корчит ехидную гримасску, отголосок недавней прерванной истерики, тихонько шепчет, слегка наклоняясь к Кларку: — Струсил? — Ещё чего! — Шипит в ответ Кларк, и в полный голос продолжает, обращаясь к Совету. — Я его в первый раз вижу! Как он может быть моей Истинной Парой, если мы даже не знакомы? Может, сначала нам стоит узнать друг друга получше? Ответный нахальный взгляд заставляет Лекса злобно поджать пухленькие губы. — Это не имеет значения, Истина подвластна только Единому. Приготовьтесь. Сварливый голос старика затих, и все девять Высших направили в центр зала навершия своих посохов. Очень красивые потоки около двух минут формировали яркий, переливающийся радужными цветами шар между ними. Наконец, он достиг примерно полуметра в диаметре и остановил вращение. Поверх него Кларк видел испуганные и заинтересованные глаза незнакомого парня, смотрящие прямо на него, и узнавал за ними настоящего Лекса. Тот коротко кивнул, и они одновременно приложили к Сфере руки. Тёплый шар стал просто раскалённым, начиная светится изнутри, он будто держал их, не давая отстранится, становясь всё ярче, причиняя невыносимую боль. Когда оба уже кричали, ничего не видя и не слыша от боли, даже сквозь веки ослеплённые нестерпимым сиянием, шар внезапно схлопнулся, словно втянувшись в их ладони, прижав их друг к другу. Они так и осели на пол, дрожащие, тяжело дышащие, держась за руки. — Истинные! На Криптон придёт мир! — Воскликнул инструктировавший их старейшина. И все девять членов Совета, плавно слетевших со своих постаментов, преклонив колено, опустили в почтении головы. — И что теперь? — Устало спрашивает Лекс, разглядывая причудливую вязь золотистых символов, появившихся на ладонях, вопросительно смотрит на Кларка, тот в ответ пожимает плечами, демонстрируя такие же расписные руки. — По домам? Это всё, что требовалось? Кларк встаёт на ноги, помогает подняться Лексу, придержав его за локоть, когда он ощутимо пошатнулся. — Что вы, господин Сан-Зод, вы останетесь в Храме до заключения Союза! — Здесь? Тут же даже прилечь некуда, я вообще-то устал, и хочу домой. — Теперь это ваш дом, господин. Кроме ритуального зала в Храме есть и жилые помещения, там есть всё, что вам понадобится. — Подобострастно заверил его долговязый, на голову выше всех, старик. — И когда же этот Союз случится? — Никаких сил на споры у Лютора больше не осталось, и он снова уселся на пол, звякнув своей вычурной бронёй. — По традиции, в день зимнего равноденствия, это уже очень скоро, через 36 дней. Лекс только обречённо застонал, и Кларк со вздохом разделил его негодование.