Слёзы мёртвой вечности

      Карлхайнц оглядел всех девушек, что сейчас сидели в его лимузине. У каждой была отличительная черта, описывающая их одним словом: "доброта", "равнодушие", "не здесь", "наглость", "смерть" и "сумасшедствие". А сам Король Вампиров — "интерес", которым он проникся к ним давным-давно.       — А малыши хоть выросли? — спросила Акари, которая могла вспомнить только яркие шевелюры Сакамаки.       — Очень, — ответил мужчина. — Сейчас они даже выше вас.       Сацучи облегчённо вздохнула и прильнула к плечу Коске, которая просто сидела и подвывала волкам за окном.       — А сильными они являются? — решила сразу разузнать Жадность.       — По сравнению с вами, — льстиво протянул вампир, — каждый окажется слабым.       И этой правде никто не смел возражать. Ведь Карлхайнц заботился о своей защите, хоть и желал умереть. Его свита должна внушать страх и уважение, как и их хозяин.       Сакамаки приказал лимузину остановиться, когда заметил знакомый особняк. Он знал, что внутри уже почувствовали его появление. Все его сыновья напряглись, желая вонзить что-нибудь острое в его грудь. И их было нельзя за это винить — он сам понимал, что поступает отвратительно. Это его грех, и ему с этим, возможно не так много, как кажется, жить.       — Добро пожаловать, — хотел он сказать своим верным соратницам, но те уже разбрелись по особняку, в котором жили несколько веков назад.       Мужчина усмехнулся, когда к нему подошёл сын. Самый спокойный, но в тоже время отдалённый. Он выразительно посмотрел на отца, поправил очки и задал всего лишь один вопрос.       — Что следует предпринять, если их поведение выйдет за рамки дозволенного?       Рейджи всегда был за дисциплину, оттого и наказывал каждого брата за непослушание. Но Карлхайнца слегка насмешила эта его фраза. Наказать Грех, который может уничтожить тебя через секунду знакомства? Он явно недооценивал своих наглых детей.       — У них нет рамок, — посмеялся мужчина и приказал водителю уехать отсюда. — Они свободны.       Младший Сакамаки не обрадовался этой фразе. Ему очень хотелось выместить злобу на Карлхайнца через этих милых дам. Но, видимо, услышать их мольбы о пощаде пока не удастся.       Пока.       Парень посмотрел на волосы — единственное, что он успел разглядеть, прежде чем человек скрылся за особянком. Платиновые волосы, ужасно длинные и, кажется, неподъёмные. Девушка направилась в сад, где хозяйничал Субару.       Как жаль, что он не знал, кто был создателем этого сада. Парень пришёл по-обыкновению в свой любимый уголок и увидел там её. Она сидела на корточках и любовалась его цветами. Слишком белыми и чистыми для этого мира.       Вампир хотел возмущённо крикнуть, но слова не давались легко. Ком застрял в горле, когда на него уставилась незнакомка. Её блёклые глаза больше походили на приготовленные рыбьи: мёртвые, бело-серые, не внушающие доверия, а только страх. У неё был взгляд самоубийцы, который хотел покончить с собой прямо здесь и сейчас. Прыгнуть в розы, окрасить их в красный цвет и умереть с сумасшедшей улыбкой на лице. Субару не мог что-то сказать. Ему было нечего ответить на эту атмосферу смерти, которую с собой принесла девушка. В груди снова заболело мёртвое сердце, которое должно было уже давным-давно зачерстветь.       — А ты вырос, — улыбается девушка неловко. У неё очень милый вид, когда она краснеет. Субару удивляется, когда слышит трепетный голосок. Взволнованный, словно она влюбилась. — Но всё так же носишь эту чёлку, да? Зачем ты прячешь свои красивые глаза, Крист…       Мелодичный голос разко затихает, как человек, который просто шёл и неожиданно споткнулся о камень. Всё вылетело из головы за одно мгновение. Милый вид исчез с её лица, сделался холодным и отстранённым, когда взгляд сам собой ушёл в другую сторону. Тело Субару проняла дрожь. Он взволнованно посмотрел на девушку и, кажется, ему стало жутко. Она сейчас назвала его именем его матери, да?       — Ты…       Субару успел только обратить на себя её взгляд. Раньше она смотрела на его волосы или черты лица, и только сейчас ему в глаза. Иногда говорят, что в глазах можно утонуть. Субару бы поспорил с этим. В её серые глаза, которые, как туман, нельзя было даже зайти. Сделаешь шаг в туман — упадёшь в бездну или же ударишься носом о железную дверь. Парню снова стало не по себе.       Но почему он успел сделать только это? А всё просто. Молодой голос, довольно юный, завопил совсем рядом от возмущения. Субару и незнакомка, которую читатели знают, как Коске, направились на этот клич о помощи.       — Аято, отдай Тедди, — кричал довольно хрупкий мальчик, когда другой парень язвительно показывал ему язык и поднимал мишку высоко над своей головой.       И здесь не обошлось без греха. Коске сразу направилась к Сацучи и обняла ту со спины. Ей нужно было успокоиться, ведь она совершила огромную ошибку. Назвала парня именем его матери. Это было сравнимо с катастрофой.       — Уже натворила дел? — быстро всё поняла Жадность.       — А ты, как я вижу, как всегда, — усмехнулась Гнев. — Только наблюдаешь.       Ссора братьев походила больше на ругань маленьких детей, которые не научились делиться игрушками. Коске спрятала лицо в плече подруги, чтобы никто не увидел, как она смеётся. Но Субару всё понял по её ногам, которыми она бултыхала в воздухе, полностью повиснув на другом грехе.       — Отдай игрушку ребёнку, — сказала Сацучи и услышала смех первого и возмущённые вопли второго.       — Не смей называть меня ребёнком! — нежный голос становится скрипучим, мерзким и раздражающим. — И это мой дом!       Где-то рядом прыснула Коске на ушко Сацучи. Капли её слюней забрызгали женщине ухо, отчего та тяжело вздохнула. Убила бы, да вот не может.       — Это дом Карлхайнца, а не твой, — попыталась доходчиво объяснить Грех. — И я пришла сюда не для того, чтобы выполнять твои капризы. Успокойся, маленькая истеричка, или будешь заточён в психушку. Спроси у Коске, каково там. Поверь, тебе не понравится её ответ.       А названную девушку просить долго не пришлось. Она ярко улыбнулась, испепеляемая взглядами недоверчивых вампиров. Протянула руки к Канато, к его милому маленькому носику, но тот отпрянул от неё, как от чумы. Даже Аято сделал шаг в сторону, когда услышал её заутробный смех и увидел, как капелька слюны стекает с её рта по щеке и падает прямо на маленький цветочек. Кажется, он тут же завял, простившись с жизнью.       — Там очень весело! — закричала, чтоб услышали все.       Субару странно смотрел на неё, пытаясь разглядеть её истинное лицо. Но он был слишком наивным и испугался, когда понял, что маски нет. Что угрожающая улыбка, демонический смех и вид сумасшедшей — настоящие. Возможно, не полностью, но частично уж точно.       Вампира испугала эта харизма, которая могла заставить кого угодно подчиняться ей. Даже Канато смолк, словно ему пообещали не вернуть его игрушку за непослушание.       — Отстань от меня! — рядом оказывается очередная девушка. Сакамаки напрягаются, когда вспоминают, что таких шесть штук. Должно было быть.       К Сацучи, оттолкнув Коске в сторону, прильнула брюнетка с глазами-яблоками, большими и красными. Она усмехнулась и ревниво обняла свою напарницу.       За ней прибежал Райто, обиженно надул губы, но неловко улыбнулся, поправляя шляпу.       — Неужели, я тебе настолько противен? — усмехается парень.       Похоть в глазах Райто расстворялась. Пришла другая Похоть, живая и настоящая. И парень не переставал смотреть только на неё, ту, что готова принять всю его извращённую суть. Но та только фыркнула и поморщилась, словно посмотрела на мерзкую мышь, которую раздавили.       — Конечно же, противен, — призналась она. Сакамаки удивились. — Выглядишь, как дешёвая версия Карлхайнца!       Грехи не сдержались и прыснули от смеха. Но для Сакамаки это было плохой шуткой. Они нахмурились, чувствуя отвращение к тому, кого девушка так легко назвала. Они вспомнили, что эти гостьи — свита короля, их отца. Таким не стоит доверять.       — Отныне он будет дешёвкой, — задорно улыбнулась Карри. Её лицо приобрело черты ребенка, который с нетерпением ждёт похвалы от старших.       — Отлично придумала, Карри! — весело дала пять и потрепала по голове девушку Коске.       Сацучи решила не комментрировать этот детский сад. Она посмотрела в сторону, откуда вышли ещё трое. Грехи тащили за собой девочку, которая не могла вырваться из их сильной хватки. Акари спокойно улыбалась, пока Юкио делала всю работу и толкала блондинку ко всем.       — Мы тут вампирам обед нашли, — сказала снежная королева и окинула всех соответствующим взглядом.       — Не ешьте меня! — взвизгнула девушка, которую отныне будут называть Комори Юи.       Она отшатнулась от грехов и огляделась. Сейчас, на фоне новых жильцов, яркие глаза Сакамаки казались ей неожиданно тусклыми. На неё уставились новые, более жестокие и одинокие, глаза убийц, прошедших войну. Их глаза светили не ярко, как фонари по ночам, а тускловато, но очень проникновенно. Комори подумалось, что за ней пришла её смерть, более опасная, чем вампиры.       Юкио усмехнулась на слова девочки. Она подошла, протянула руку, посмеялась, когда девушка закрыла глаза. Она погладила человека по голове, в мыслях замораживая её красивое личико, чтобы подарить потом Карлхайнцу или оставить себе.       — Глупышка. Я не собираюсь пить твою кровь, я же не вампир. Предоставь это им, — мотнула головой в сторону вампиров. — А мы — грехи, мы не подчиняемся характеристикам известных рас. Мы просто бессмертные с магической силой. Вот и всё.       И это была правда. Они не обращались в каких-то животных, у них не было своего королевства. Всегда одни, никем не понятые. Они только и умели, что портить другим жизнь.       — Прошу вас следовать за мной, — появился откуда-то Рейджи, почти глава этого дома, и оглядел грехов.       Они были взрослее парня, оттого не знали, что сказать. Они не привыкли, когда им приказывает не Король. Многие грехи были высокомерными, поэтому легко усмехнулись и просто исчезли.       — Когда-то это был наш дом.       Рейджи пришлось только тяжело вздыхать. Комнаты девушки себе выберут сами. Они — не жертвы, а гости. Аято недовольно уставился на старшего брата, словно хотел обвинить его в том, что он не выгнал этих женщин       — И кто они вообще такие?       Сакамаки вздохнул. Видимо, никто из его братьев не интересовался историей Мира Демонов. И никому не было интересно, как отец, обычный сильный вампир, смог одолеть непобедимых прародителей, почти на равных.       — Похоже, что это наши няни.       Юкио была с ним не согласна. Ей хотелось объяснить, что никто не будет подтирать им сопли, как в прошлом. Грех готова была заморозить вампиров, чтобы те создавали меньше шума. Но она просто дотронулась холодной рукой до второго Сакамаки и потребовала проводить её до комнаты. В этот раз Юкио не желает жить с Акари.       — Ты - единственная, кто попросил об этом.       Они спокойно идут по коридорам. В них горит свет, что делает поместье ещё более жутким и отдалённым от человечества. Фиолетовые обои — не самая лучшая идея. Юкио это ещё Карлхайнцу говорила. Грех почувствовала всплеск огненной энергии. Значит, где-то сейчас буянит Акари. Телепатией они были обделены, но могли иногда почувствовать друг друга, понять, что случилось. Всё-таки они быди отличным дуэтом.       Юкио усмехается, когда чувствует, как подруга вырывает скрипку у высокого парня, видимо первого сына Биатриче, и начинает на ней играть. Отвратительно. Зависть даже слышит этот звук и морщится вместе с Шу. Затем она от скуки переводит взгляд на Рейджи, её подопечного. Он излишне бледен даже для вампира. Даже фарфор выглядит более живым на его фоне. У этого же кожа больше схожа с сероватыми камнями. В глазах одна лишь вялость, небольшие тёмные круги под глазами. А также, сухие губы, раздражённо сжатые вместе, что совсем не идёт вампирам. Юкио отлично знает все эти симптомы.       — Редко кровь пьёшь.       Это удивляет Сакамаки. Он переводит на неё взгляд, на хрупкий силуэт рядом, сзади которого тянется меч. Она просто вздыхает и понимает, что вампирские губы должны плотоядно улыбаться, а не сдерживать себя.       — За столько лет я научилась в этом разбираться, — гордится Зависть. — Не отдавай добычу братьям. Не будь таким добрым и чистосердечным. Вампирам это не к лицу.       Она смотрит на удивлённое лицо. Рейджи, видимо, не понимает всей философии, что была заключена в её словах. Вампиры — зло, не быть им добрыми. Как ни старайся, а все они уже увязли в крови невинных душ.       — Просто мой совет.       Рейджи усмехается, словно принимает вызов. Они — уважаемые гости Карлхайнца, Короля Вампиров. Их нельзя ослушиваться. Но разве Сакамаки готовы повиноваться?       — Нам было приказано слушаться вас, госпожа Грех.       Высокомерная усмешка вампира раззадоривает девушку и всех остальных. Глаза Грехов возгораются разными огнями. Теперь они будут жить здесь, чтобы впитывать в себя силу, приходить в себя и готовиться к войне.       Акари играет на скрипке под руководительством Шу, который пытается сбежать. Юкио улыбается Рейджи, который улыбается ей. Аято обиженно храпит на диване, оставшись без няньки. Карри рвёт шляпу Райто и лохматит его волосы, чтобы придать причёске более красивый вид. Сацучи выслушивает крики Канато и думает, что можно будет создать целую песню с его криками. А Коске смеётся, когда Субару кричит на неё за то, что та упала в его цветы и испачкалась в грязи.       И где же здесь идиллия?