***
В нос ударил запах чего-то съестного. Распахнув глаза, мальчишка проморгался, тут же чувствуя, как в желудке жалобно урчит. Оглядевшись, он увидел, что находится в какой-то полупещере. Незнакомое ему место. Перед самым входом сидела фигура человека, варя что-то на костре. Рюноске испугался. Кто это? Зачем он его забрал? Что с ним сделают? Мальчишка, опасливо поглядывая на незнакомца, поднялся на четвереньки и попытался ползком переместиться к левой стенке, но обладатель рыжих волос чуть повернул голову, словно уловил малейший шорох, после чего поднялся на ноги и пошёл к нему, держа пиалку с едой. Но мальчишка не обратил на это внимания, когда, наконец, увидел то, что его и испугало — уши и хвост. Его нашёл… Ёкай?.. — Нет!!! — мальчик отпрянул и попятился, с ужасом смотря на него, и упёрся спиной о скальную стену. — Ч-ч-чудовище, — дрожащим голосом прошептал Рюноске. На него смотрел юноша, на вид которому было лет двадцать-двадцать пять. Ёкай поморщился от крика мальчика, чуть прикрыв голубые глаза и вздохнув, подал голос: — Не кричи, — сказано это было так безразлично и спокойно, что это пугало ещё больше. Ещё больше испугавшись, малыш, отползая и крича, начал кидаться листьями и камушками, которые попадались под руку. Из глаз хлынули слёзы и горячим потоком потекли по щекам и быстро закапали с подбородка. — Не подходи! Не трогай меня! Злой, злой ёкай! Лис раздражённо выдохнул и закатил глаза: — Глупый мальчишка. Если бы хотел, сожрал бы тебя ещё тогда, у пепелища. Мальчик вжался в угол каменной стены и согнулся пополам, пряча голову маленькими ручками. — У-у-у! М-мама, мамочка, — плакал он, боясь поднять глаза и увидеть чудовище, которым его пугали родители, когда он плохо себя вёл: ''Рю! Будешь плохо себя вести тебя ёкай заберёт! '' — голос матери бил по ушам, словно в данный момент она была рядом. Так говорила его мама, и это помогало — мальчишка прекращал баловаться. А теперь сказка о демонах-оборотнях оказалась правдой, и Рюноске действительно в лапах ёкая. И это пугало детское сердце. Было страшно просто посмотреть на него. Тем временем лисий демон снова заговорил: — Вот, иди, поешь, — и поставил перед ним пиалу с супом. При виде еды в желудке снова заурчало. Мальчонка аж плакать перестал, уставившись на пиалку немигающим взглядом. Тяжело сглотнув, он посмотрел сначала на демона, потом — снова на тарелочку, и снова сглотнул. И затем опасливо, словно боясь, потянулся к ней, а когда ладошки коснулись тёплого стекла посуды, мальчишка набросился на еду. Первая ложка едва не заставила его подавиться: он так давно и куска в рот не клал, что горло просто сжалось, когда попытался что-то проглотить. — Ешь спокойно, никто её не заберёт, — лис держал в руках трубку и время от времени выдыхал дым. Мальчишка ел, вытирая слёзы, чувствуя, как пар от похлёбки бьёт ему в лицо. Как же было вкусно! Он так долго не ел, и сейчас первые ложки супа приятно обжигали желудок, насыщая. Вскоре пиалка была пуста, и мальчишка, тяжело дыша, снова вжался в стену, смотря со страхом на ёкая. Лис забрал пиалу, и она исчезла в его руке с едва заметными искрами. — Как тебя зовут? — спросил он, в упор смотря на Рюноске, который также смотрел в яркие голубые глаза юноши с прежним страхом, но уже с проблесками доверия. Ёкай усмехнулся, как быстро дети начинают доверять незнакомцам. Малыш молчал, а лис же терпеливо ждал ответа. — Р-Рю. Акутагава Рюноске, — хриплый голос наконец позволил произнести своё имя. Демон-оборотень задумчиво отвёл глаза, положив одну руку на сгиб локтя второй руки, держащую трубку. — Рюноске. Дракон, значит, — мальчишка не обратил внимания на его последние слова, в данный момент его интересовало другое: — Зачем, зачем ты меня принес сюда, ёкай? Тот затянулся и выдохнул облачко дыма. Молчал, смотря куда-то в даль и, похоже, задумался о чём-то своём. Мальчик сглотнул, а затянувшееся молчание сильнее нагнетало гнетущую атмосферу. — Ёкай, — снова позвал он, пытаясь добиться ответа, но в голосе явно не было уверенности. — Накахара Чуя, — произнёс лис, чуть раздражённо дёрнув ушками. Мальчик моргнул и переспросил: — Н-Накахара Чуя? Это вас так зовут? — И перестань звать меня ёкаем, — взгляд рыжеволосого снова пересёкся с взглядом Рю, и тот кивнул, соглашаясь с просьбой. — Чуя… Сама, — Акутагава произнёс его имя, словно пробуя. — Да. Теперь, ты будешь со мной. — А? — мальчик растерянно моргнул. — Тебе некуда идти, твоя семья мертва, деревня сгорела. Если хочешь, можешь, конечно, умереть от голода, бродя по опустошённым полям. Мальчик снова всхлипнул и заплакал, уткнувшись лицом в коленки. Он не хотел идти с ним, но и умереть с голоду, как сказал лис тоже не хотел. Парень вздохнул и поднялся на ноги. И, подойдя ближе, присел рядом и положил руку ему на голову, поглаживая. В этом жесте было что-то знакомое… Родное. — Я хочу, хочу к маме, — почувствовав, как к нему прикоснулись, мальчик отпрянул как от огня. Чуя прикрыл глаза, печально выдохнув: — Я знаю, но твоя мама больше не придёт к тебе. Рюноске всхлипнул особенно громко и заплакал навзрыд, громко зовя маму. Маленькие ручки вытирали глаза, размазывая слёзы по лицу. Почувствовав, как к нему прикоснулись, он слабо подался назад, но руки ёкая крепко прижали мальчишку к себе, не давая вырваться. Мальчонка сначала пытался сопротивляться, но потом прекратил, просто плача, прижавшись щекой к груди ёкая, водя по шёлковому одеянию рыжеволосого рукой и представляя, что это его обнимает мама. Рука с длинными ногтями гладила его по голове, а другая — по спине, слегка укачивая мальчишку. — Мамочка, — шептал Рю, уткнувшись лицом демону в грудь. Спустя немного времени глаза Рюноске стали слипаться: ужасно хотелось спать. Наплакавшись, мальчик уснул на руках ёкая. Темноволосый малыш спал, приложив большой палец к губам. Это выглядело так по-детски, хотя, он ведь и есть ребёнок. Чуя накрыл мальчишку хвостом, чтобы согреть его. — Ммм, — услышал голубоглазый и почувствовал, как его хвост обняли свободной рукой. Ёкай чуть улыбнулся и сам в итоге прикрыл глаза, задремав.1.
21 сентября 2018 г. в 22:24
Огонь давно прекратил полыхать на развалинах старой японской деревушки у окраины леса. В небе стояли облака густого едкого дыма, и навряд ли они сойдут быстро. Пустынно, ни одного человека. Почти ни одного.
Для малыша Рюноске было совсем рано узнавать, что такое смерть и потеря. Но он родился и жил свои недолгие и, судя по всему, заканчивающиеся пять лет в эпоху голода, пожаров, смерти и войн. Малыш не совсем понимал, что его деревня и родители сгорели в огневище совсем недавно; он был слишком маленький и несмышлёный, но осознавал, что остался совсем один и что мамы и папы у него больше нет. Детское сердечко сжималось от этого, и было слышно, как на пепелище время от времени раздаётся детский плач и крики, зовущие родителей.
Прошло пять дней с того, как деревня выгорела, а мальчишка никуда не уходил, сначала сидя на сухой выжженной земле, а потом и лёжа на ней и сося палец. Что может маленький ребёнок? Ничего. Только сидеть и ждать смерти, чувствуя, как слабеет тело от голода. Ужасно хотелось есть и пить. Малыш не понимал, что медленно умирает, но понимал, что ему никто не поможет, однако это его не останавливало плакать и звать на помощь. Хоть кто-нибудь… Ну хоть кто-то.
Когда мальчик был на грани сознания, его нечётко видящие глаза, полные слёз, заметили мелькнувшую человеческую тень, проплывшую по деревьям кромки густого леса. Сердце ёкнуло и ухнуло вниз, появилась слабая надежда. Мальчик упёрся слабыми ручками в землю и попытался приподняться, но сил просто не осталось, и он снова безвольно упал на холодную каменистую почву. Тёмно-серые большие глаза снова уловили движение, а затем нечёткая фигура в тёмном одеянии вышла из-за деревьев и неспешно направилась прямиком к нему. В голове малыша звенело, а сознание постепенно отключалось, он видел, как кто-то наклонился над ним и лица мягко коснулись мягкие рыжие волосы. Лицо размытое — одно сплошное пятно. Но он запомнил одно — яркие, ледяные голубые глаза.
Примечания:
Пишите, стоит ли продолжать.