Буря сомнений сбивает с тропы, В груди не унять волнения шторм, Но нежен ветер в дыхании весны, А значит, близка наша встреча.
— Что значит она сбежала?! — На идеально чистый пол больницы упал букет хризантем. Ярко-рыжий хвост нервно дрогнул, как и уши на голове лиса. Лиловые глаза опасно щурились, а губы дернулись, оголяя острые клыки. — Куда вы смотрели? Вы что, не в состоянии уследить за одной глупой волчицей, у которой переломаны ребра? — Нет, он не кричал. Шики никогда не поднимал голоса, даже в крайней стадии бешенства. Он подозревал, что сестра выкинет что-то подобное, но не думал, что так скоро. Она ведь только начинала вставать на ноги и поправляться, а тут снова ее квирк дал сбой. Да и еще этот пацан, который так легко к ней приблизился. Спрашивать Широ было бесполезно - она просто не скажет. Зло пнув помойное ведро в палате, Плут стремительно покинул стены больницы, надеясь, что окажется там в следующий раз нескоро.***
По светлым послеобеденным улочкам, вышагивая по черточкам плитки между снующими туда-сюда людьми, двигалась Ооками. Легкое, но объемное платье скрывало ее фигуру, а волосы прикрывали худые, костлявые плечи и такую же худую спину с выпирающими позвонками. Тихо что-то мурлыча себе под нос, она перешагивает огромную лужу, которая осталась после дождя, и на перекрестке сворачивает налево, где меньше поток людей и есть одно интересное место, которое пользуется популярностью у самоубийц. — Оуу, тут уже занято, — рыжая смотрела на парня, который в свою очередь разглядывал зеркальную гладь водоема. — Надеюсь, ты не собираешься прыгать. — А, тебя уже выписали, Ооками? — Не, я сбежала. Ребра срослись, и находиться в больнице я больше не намерена. — Широ пожимает плечами и подходит к однокласснику. Встает на перила, чуть опирается о плечо парня и усаживается, свесив ноги. Никто не выказал своего возражения. Молчание было вполне уместно, говорить что-либо не хотелось. Каждый думал о своем, Широ пыталась воспроизвести то, что случилось после ее отключки, спрашивать знакомого не хотелось. А сам собеседник был где-то совсем далеко в мыслях. — Можно личный вопрос? — Валяй. — Кто ты, и чем ты больна? Рыжая только рассмеялась. — Такой же гибрид, как и ты… Тодороки. — Она посмотрела на двуликого, болтая в воздухе ногами. — На восемьдесят три процента волк, на семнадцать лиса. Лисоволк-Волколис, как угодно. Я не больна. Вполне здорова. — Девушка чуть поежилась, когда порыв ветра ударил в лицо. — А худоба? — Это уже второй вопрос, не испытывай терпение. — Широ недовольно посмотрела на Шото, но ответила. — Что-то вроде нервного срыва, истощения, сбоя. Не знаю, называй как хочешь. Волчица продолжала сверлить глазами одноклассника. — Этот шрам оставила тебе мать? — Чисто на интуитивном уровне она почувствовала как скривилась душонка парня. Она знала, что семья Старателя похожа на ее, только ее родители любили друг друга, хоть и были очень строгими и гнались за силой. — Да, она. — Разговор явно не клеился, но и молчать было вполне уютно. — Надеюсь, у тебя все сложится, Шото. — Чуть наклонив голову и провожая взглядом одноклассника, крикнула рыжая. — Поправляйся, Фурия. — Парень махнул рукой, ухмыляясь. От молчания с этой девчонкой мало что изменилось, но на душе все равно стало легче. Широ осталась на месте. Она продолжала вглядываться в горизонт, пытаясь вспомнить то, что не могла. Она помнила только отрывок. Помнила, как ее глаза закрывались и как руки того самого человека касались ее лба в обличье волка. Касания, которые не принесут боли. Касания, которые нежнее рук матери. Касания, в которых хочется раствориться. Упасть и больше не вставать. Она второй раз встречает его, но все так же не может увидеть его лица. Понять, кто он. Зверь внутри знает, кто это, но воспоминания словно в тумане. Все смазано. Единственное, что она смогла выцепить - это запах. Запах, который будоражит кровь, заставляя шевелиться все ее нутро, нервничать и нестись вперед, сшибая все преграды на пути. Это тот, кто смог однажды вернуть ей сознание. Пробудить из почти годового кошмара. Может, этот человек и не знает, что он сделал для нее, но она просто хочет увидеть его. Если он позволит, она с удовольствием останется рядом, станет ему другом, собакой, кем угодно. Просто чтобы быть рядом. Готова поступиться всем, что у нее есть. Хотя кому нужен дикий и необузданный зверь? Широ горько усмехается, мотая головой. Это все ее несбыточные мечты. Ведь она не нужна никому, кроме семьи, и то, как инкубатор для гибридов. Брату может и нужна. Вроде он даже заботился о ней в течение года, она иногда чуяла его запах, но зверь продолжал рвать и крушить все, что было на пути. А потом все закончилось. В темноте того пролеска зверь натолкнулся на того, кто смог его утихомирить, заставляя заснуть и, пока его снова не окажется рядом, зверь не будет подчиняться. Только просыпаться в самых экстренных случаях. Этот незнакомец ее спасение и ее погибель. Ее мир. — И все-таки я что-то упускаю. — Тяжко вздохнув, Широ дернула хвостом. — Это огорчает… — Вот ты где, чертовка, — на плечи накинули ветровку. — И тебе привет, братец. — девушка запрокинула голову назад, смотря в глаза Шики. — Бессовестная. Я, может, волновался! — Лис тихо фыркнул, вглядываясь в бесстыжие ярко-голубые глаза с вытянутым зрачком. — Ты же знаешь, что тебе нельзя покидать пределы больницы, пока не закончатся обследования - твоя причуда нестабильна. — Я еще никого не загрызла. — Волчица продолжала рассматривать лицо брата, которое было так похоже на материнское. — Но лучше бы я перекинулась и нашла его, может всем стало бы легче уже. — Всему свое время, сестренка, — Плут с легкостью снял сестру с перил и поставил на ноги, приобняв за плечо. — Скоро все закончится, Широ, просто потерпи. — Он целует ее в рыжую макушку, тихо хмыкая. Весенний ветер игрался с рыжими локонами девушки и едва теребил короткие волосы парня. Солнце катилось за горизонт, окрашивая мир в красно-оранжевые цвета, цвета оборотней, которые не спеша шли домой. Теперь Шики осталось только отвести сестру домой, а самому идти на работу.