Глупая гордость

      Солнце только поднималось из-за горизонта, а парень уже спешно одевался, покидая тёплую постель с желанным телом. Волчица лениво перевернулась на живот, привстав и сладко зевнув, склонила голову на бок. — Тебе обязательно уходить так рано? — Рыжие уши чуть опущены, а в ещё сонных, голубых глазах плещется тоска. — Не хочу чтобы эти идиоты трепались налево и направо. — Кацуки натягивает чёрную футболку и садится на край кровати, обуваясь. Тонкие руки девушки обвивают торс, забираясь под футболку, а шеи касаются сухие губы. — Ещё чуть-чуть. — Широ прижимается к крепкой спине будущего героя, а тот чуть склоняет голову и касается губами виска. — Когда уже снимут этот запрет на ночевки дома… Я устала, мне одиноко без тебя. — Не ной. Жила же как-то без меня! — Огрызается Бакуго и разрывает объятия. Ему может это тоже не нравится, но он не позволяет себе ныть, как это делает волчица. Он бы тоже с удовольствием поспал лишние пару часов в теплых объятиях девушки и её пушистого хвоста, что приятно грел ноги. Блондин не оборачиваясь в пару шагов добирается до двери и скрывается во тьме коридора, оставляя девушку в одиночестве.       Грустно смотря в след парню, Фурия поджимала губы и сжимала в руках одеяло, а после упала на вторую подушку, что всё ещё хранила тепло и запах любимого человека. Если бы Широ могла, она бы обязательно завыла, как того требовала её волчья натура. — Дуракацуки!       Оставшиеся три часа до подъёма она провела в постели, стараясь согреться и унять тоску.       Юбка привычно топорщилась из-за хвоста, а рубашка стягивала горло, скрывая алеющие пятна. Пригладив волосы Широ слабо улыбнулась отражению и наконец вышла из комнаты, сталкиваясь у двери с Миной. Девушка лучезарно улыбается, заражая подругу своим оптимизмом и увалакивает к лестнице, где ждёт Яойрозу, что недовольно бурчит, ибо они уже опаздывали на занятия до которых ещё час. Девушки быстро спускаются, дабы не слушать бурчание подруги и спешат на занятия. Ни Мина ни Широ так и не поняли что же такое важное будет в классе, что они уже спешат. По пути мелькает красная макушка Киришимы, что не спеша шёл с Кацуки, обсуждая какой-то фильм.        В коридорах учебного корпуса кипела жизнь, студенты носились из угла в угол, иногда налетая друг на друга. — Момо, а что такого важного-то? — Все же спрашивает Мина, поглядывая на вторую старосту класса и то как нервно дёргается хвостик студентки. — Говорили же об этом на той неделе! — Устало отвечает Момо, нервно поправляя пиджак. — Собрание по поводу нынешней ситуации! — Ааа… — Протягивают одноклассницы, не помня подробностей.       В классе были практически все. Широ прошла к своей парте, скидывая сумку. Парта сзади всё ещё пустовала, хотя Киришима был уже в классе и весело обсуждал что-то с Денки и присоединившийся к ним Мины. Айзава появился ровно через две минуты и обведя глазами класс, недовольно закатил глаза, но собрание начал, не высказав едкого комментария по поводу отсутствующего. Сотри голова говорил недолго, но исходя из информации куковать в общежитии им ещё долго. Высказав что он думает о ситуации и своих нерадивых студентах, преподаватель удалился. Кацуки так и не появился. И почему-то этому никто не был удивлён, будто бы всё так и должно быть. Устраивало всех кроме неё. Широ нервно стучала по телефону, ожидая ответа, но и его не было. На последней перемене, выловив в потоке одноклассников Эйджиро, Волчица не успокоилась. Потому что Киришима нервно отмахнулся, сказав что Бакуго срочно отправился домой. Ложь — это Фурия поняла только по одним глазам друга, а стоило ей прищурится и нервно оскалится, как он и вовсе пошёл на попятую. От греха подальше так сказать. Прикрывать друга перед раздраженной Ооками было опасно в первую очередь для себя; обмануть звероморфа было практически невозможно, как это удавалось делать Кацуки никто не знал, да и знать никто особо и не хотел. Второй причиной был сам Король взрывов, который и поручил другу прикрытие. Эйджиро сам метался, не хотелось накручивать и расстраивать подругу, и не хотелось потом получить дружеский пинок от Бакуго, а в том, что если он расскажет истинную причину волчице, то огребет сомнений не было. — Не переживай, Широ, он обязательно вернется к вечеру. — Подбадривает парень рыжую, хлопая по плечу. — Это же Бакуго, с ним всё будет хорошо. — Тогда почему он не отвечает на звонки и смс? — Ну-у, это же Бакуго. — Пожимает плечами студент Юэй, не находясь с ответом. — А вдруг он пошёл на свиданку? — Ляпнул Минета, что проходил мимо и услышал разговор одноклассников. Мысленно Киришима ударяет себя по лицу и пинает виноградоголового в другой конец коридора. Красный бунтарь нервно оборачивается на волчицу, которая поджала и без того тонкие губы. — Эй, ты же не воспримешь слова этого мелкого извращуги всерьёз? — Киришима всё так же нервно смеётся, выискивая в классе розовую или тёмную макушку девчонок. — Нет конечно! — Отмахивается Широ, задорно улыбаясь, только чуть прижатый к ногам хвост выдаёт истинные эмоции. — Это же Дуракацуки, что с ним будет. Ладно, бывай! — Фурия махнула и поспешила покинуть класс, не увидев, но услышав как облегченно выдохнул красноволосый.       Уже вечером, когда время близилось к отбою, Ооками подошла к общежитию принюхиваясь и стараясь уловить среди тысячи знакомых запахов один единственный. Настроение болтающиеся на отметке около нулевой, опустилось ещё ниже. Бакуго не вернулся, а игнор с его стороны всё ещё продолжался. Ощущение что она вернулась в начало первого курса, когда было одиноко, холодно и страшно не покидало. Метка молчала, словно и тут Кацуки добавил её в игнор лист. Выть хотелось ещё сильнее, чем утром.       Бессонную ночь Широ провела в общем холле перед телевизором с телефоном.

***

      Кацуки вернулся в середине следующего дня, когда уроки были закончены, а большая часть одноклассников была либо на тренировке, либо в общежитие. Бакуго не особо задумывался над тем, чтобы показываться кому-то на глаза, поэтому просто пошёл в комнату друга, как они и договаривались. — Зря ты ей сам не сказал. — Киришима оторвался от боксерской груши, и перевёл взгляд на друга. Он не любил совать нос в отношения друзей, считая что это уже совсем личное, но смотреть на нервную больше обычного и притихшую Широ не нравилось даже ему. Подруга нравилась ему больше в своём обычном весело-язвительном расположении духа. — Скажи я ей, так она бы увязалась за мной или и вовсе отговорила. Оно мне не надо. — Бакуго устало откинулся на стену затылком. Он лучше всех знал как волновалась и накручивалась волчица, ибо метку пекло адово, а её два сообщения, которые он так и оставил без ответа теребили залу от оставшейся совести. — Смотри как бы тебе это боком не вылезло. — Киришима делает умное лицо и кивает сам себе. — И давно ты стал мастером в отношениях? — Кацуки ухмыляется по-доброму, материть и посылать друга настроя нет и не было. — Да вот только что. — Эйджиро смеётся и подскакивает к приятелю. — Покажи хоть что приволок? — Ещё чего. — Эй, я между прочим отбивал твою честь как мог! Ты бы знал что Широ подумала! Минета по тупости ляпнул, а её перекосило так, будто она всё вживую увидела. — Обойдёшься.       Парни ещё около часа обсуждают произошедшее за сутки отсутствия блондина и после расходятся. Вернее Кацуки уходит, а Киришима продолжает методично бить грушу.        В женском крыле было подозрительно тихо для этого времени суток, но это всё равно не помешало Бакуго дойти до нужной комнаты, где были наклеены кошачьи ушки, и нарисована перманентным маркером мордочка не то кошки, не то лисы или волка. Ашидо старалась испортить украсить дверь подруги как могла. Толкнув преграду, Бакуго прищурил глаза в полумраке, на кровате, скомкав плед дремала волчица. Подрывник постарался тихо, насколько он мог прикрыть дверь и подойти к девушке, но на середине его прервал тихий бесцветный голос надутой и обиженной Фурии. — Где был?       Волчица не поворачивалась, но по нервно дергающемуся кончика хвоста он понимал, что та в бешенстве. — Домой выбирался. Старая карга просила помочь с ремонтом. — Пожимает плечами Бакуго, не отводя алых глаз с изгибов тела, задерживая его на длинных, стройных ногах. — Ммм, понятно. — Широ неопределенно дернулась. Помолчала с минуту, а после собрав в себе силы присела на кровати. — И поэтому ты пропах духами? — Что ты несешь, тупая лисица?! — Моментально взорвался парень от обвинений в его сторону. — Надеюсь, хорошо провёл время. А теперь, пошёл вон. — Широ не менялась в интонации, хотя внутри неё горело зелёное пламя ревности, что словно яд растекалось по венам, обжигало и душило. — Придумал бы, что-нибудь правдоподобное. Как пахнет Мицуки я всё ещё помню, и помню какие духи ей нравятся. И эти явно не похожи не на одни из них. Поэтому, иди к чёрту, подальше от меня. Можешь возвращаться туда, где был или к той с которой явно веселее и интересней. — Я, блять, понять не могу, ты, что за сутки успела потерять остатки своих куриных мозгов? — Бакуго никогда не славился своим терпением и это осталось неизменным спустя столько времени. Вот и сейчас он закипал, удерживали его от привычного поведения слова Киришимы и теплые чувства к девушке с таким же дерьмовым характером и такой же, как и у него глупой гордостью. — Вытащи голову из задницы и включи её. Какая нахер баба?       Парень искренне не понимал с чего бы Ооками закатывать сцену ревности, пока не вспомнил о том, что ляпнул Минета ещё при входе и на что Кацуки не обратил особого внимания. " О, Горе-любовник, вернулся, хи-хи». Зато вот Широ обратила, ещё вчера видимо. — Пошёл к чёрту. — Прорычала волчица, когда Бакуго сделал шаг в её сторону. Этими потугами она могла напугать кого угодно, но не его. Он и похуже видел. В первую встречу она, например, чуть глотку ему не перегрызла в облике волчицы, а после инцидента с Лигой злодеев, в которой её шаткий рассудок помутился и вовсе была готова разорвать его голыми руками. А сейчас, это рычание, напоминающее обиженную чихуахуа только забавляло. Кацуки усмехнулся собственному сравнению и бесстрашно двинулся к Фурии, которая всё ещё безобидно, на его взгляд, рычала. — На, дура. — Бакуго бросил на покрывало чёрный, кожаный браслет, похожий на тот, что красовался и на его запястье. — Что это? — Рыжая опешила, цепляя браслет тонкими пальцами. — Подарок на полгод отношений, идиотка. — Он бесстрашно упал на кровать, устало прикрывая глаза. — Угомонись уже.       Широ притихла, слабо виляя рыжим хвостом, задевая мужское предплечье. Притихла правда она ненадолго, потому что в следующую секунду шмыгнула носом и не успев разрыдаться, ойкнула. Бакуго, который терпеть не мог слез, дернул рыжую на себя, обнимая. — Ну, всё. Не реви, никто не изменял тебе. — Процедил сквозь зубы Бакуго. — А мать и вправду поменяла духи.       Фурия замерла, принюхиваясь и улавливая знакомые нотки запаха Мицуки от футболки парня. — Прости. — Девушка прижалась к теплому телу, стараясь спрятать стыдливо глаза и не обращая особого внимания на манипуляции парня с её левой рукой. Бакуго тихо сматерился, затягивая замок на браслете и удобно перехватывая руку, переплетает пальцы, нежно, насколько он мог, поглаживает тонкую руку подруги сердца. — Поспи, я сегодня не уйду. — Он целует волчицу в кончик рыжего уха, чуть щекотя то дыханием. Завтра ему ещё предстоит разобраться с одним надоедливым извращённым виноградом, который одной своей фразой накрутил нервную волчицу до истерики.       Металлически полусферы на браслетах, наконец нашли друг друга и едва слышно треснули, соединяясь.