Твоя сладкая душа

Несмотря на испортившуюся погоду, Рэйчел осторожно шагала к монастырскому общежитию, чтобы побыстрее оказаться в своей маленькой, хоть и от части уютной, келье. В этом помещении она шагала крайне тихо, так как все уже спали. Особенно осторожно девушка шла по лестнице, которая, как назло, была крайне скрипучая. Монашка робко держалась за перила рукой и достигла нужного этажа — третьего. Комнатка находилась рядом с лестницей, поэтому путь был довольно кратким. Блондинка тихонько зашла туда. Как только дверь закрылась, она сняла с головы клобук вместе с апостольником и глубоко выдохнула. Это было так приятно… Снять монашеское одеяние и просто расслабиться. Длинные блондинистые волосы, что скрывал головной убор, сразу начали чуть развиваться на ветру, так как маленькое окошко в келье было открыто. Затем, Рэйчел стянула с себя рясу и присела на кровать. Малышка лишь прикрыла глаза и опустила голову. До сих пор не верилось… Она заключила сделку с демоном на свою душу. «Неужели это всё сладкий сон?.. Может я просто уснула на очередном молебне от пастыря Грея?» — думала девчушка, совершенно забыв о демоне. Именно о том, что он всегда будет рядом с ней. Хотя на душе было как-то странно. Жарко, что ли?.. Но существо Ада дало о себе знать. Сквозь стену появился он. Демон оглядел монашку с ног до головы и даже немного удивился. Впервые перед его очами был служитель церкви без всех этих ряс и остальных священных одеяний. Зак с неподдельным интересом осмотрел саму комнатку. Совсем крошечная по размеру, с побеленными стенами. Кровать стояла слева, изголовьем к окну. Чуть дальше от окна, с правой стороны, стоял стол со стулом. Сама мебель выглядела… Не особо новой. Около двери был шкаф, где монахиня хранила свою одежду. Причем… Не только ту, что ей выдали в церкви. У неё была и пара платьев, которые девушка прятала ото всех. Иногда так хотелось почувствовать себя свободно, отпустить это тяжкое и жестокое бремя, что нужно было нести. Окошко, которое было в комнате, само по себе было совсем небольшое, с деревянными ставнями. Они были открыты нараспашку. В верхнем углу комнаты была небольшая полочка, на которой стояла икона, да и… в прочем это все, что было. Для демона это было странно. Она так спокойно сидела… Словно была довольна всем этим. Ведь в этой комнате даже и пяти шагов сделать было сложно, что уж там говорить о личном пространстве… Да и от иконы шла столь неприятная аура «святыни», что Зак, не удержавшись, лишь щёлкнул пальцами, и икона сразу же зажглась, оставив после себя горку пепла. Рэйчел почувствовала неприятный запах дыма и подняла взгляд на полочку. От иконы и следа не осталось. Монашка встала на ноги и подошла к демону. Разница в росте давала о себе знать, поэтому ей пришлось чуть приподнять голову вверх, чтобы посмотреть в его глаза. — Зачем ты это сделал…? — робко спросила она. — Я ведь могла просто убрать её… — Так неинтересно. Скучная ты какая-то. Хоть бы вскрикнула что-то вроде: «Не надо! Прошу, прекрати!» — спародировав девичий голос, произнес он. С губ даже сорвался тихий смешок. Девушка же просто посмотрела на него и глубоко вздохнула. Лучшим решением она посчитала ничего не отвечать созданию тьмы. Подойдя к кровати, девчушка встала на колени, сложив руки в замочек, и начала тихонько молиться. Хотелось ослабить этот жар, что был на душе. Шепотом, по комнате разносилась молитва о прощении. Однако… Зак был против этого. Он взмахнул рукой, в которой была его коса, и та исчезла. Просто испарилась в воздухе, оставив после себя облачко черного дыма. Лицо стало подозрительно хмурым. Это было заметно даже через многочисленные бинты на его лице. Эти злоба и гнев. Ещё одно мановение рукой, и под монашкой появилось пламя. — Эй! Не смей делать этого при мне! — вскрикнул он в ярости и сразу подошел к грешнице. Монашка вскочила на ноги, как только почувствовала, что жар оказался около её ног. Пламя потухло в тот же миг, когда Рэйчел отпрыгнула от кровати и замолчала. Подрясник немного подпалился, но не критически. Сама же голубоглазая… Она испугалась, а этот приказной тон демона… Он пугал ещё больше. Взгляд был опущен в пол, а руки сразу же были сложены перед собой. Словно монахиня просила прощения. —… Мне осталось лишь пару слов сказать… Теперь придется читать заново, — прошептала она, сжав крестик в руках. Чтобы хоть как-то себя обезопасить от гнева демона. Во всех книгах, что она прочитала за свои шестнадцать лет от роду, было сказано, что нечистые — к которым как раз и относился этот таинственный Зак — не могли касаться того, кто находился под защитой святых вещей. Крест как раз к ним и относился. И раз демон заключил с ней этот контракт и хочет получить её душу… то должен подчиниться. Так подумала Рэйчел и подняла взгляд на дитя Ада, которое стояло перед ней. — Прекрати или я… Или я надену на тебя крест! — более уверенно сказала она и показала ему святую вещь, не снимая ее с себя. — А ты думаешь, что я позволю тебе это? — с усмешкой в голосе сказал Зак. Было забавно наблюдать за тем, как эта монахиня решила защитить себя и даже поставить перед ним свои условия. — Наивная девчонка~— чуть рассмеялся демон и снова взмыл в воздух. Мало кто из простых смертных говорил с ним в таком тоне. Это было… крайне любопытно. Ведь все прошлые заблудшие души, что обращались за помощью, чуть ли не боготворили его. Падали на колени и соглашались на любое его условие… А эта девочка вздумала ему перечить. — Но мне это надоело. — Сказал он, прикрыв свои очи. — Говори уже, как и кому надо отомстить за тебя. Я не собираюсь ждать целую ночь, пока ты будешь думать. — Я… — девушка не была готова к такому. Монашка подумала, что демон хоть немного присмиреет. Но не тут-то было. Да и… Она просто не знала, какой мести хочет, хотя прекрасно представляла кому именно. — Не знаю… — Не знает она… — словно недовольный кот, фыркнул нечистый и сложил руки на груди. Это начало сильнее раздражать. Обычно всё происходит в разы быстрее. Жертва сразу же говорит демону, чего она желает. Максимум через час или два, и создание тьмы уже поглощало душу, наслаждаясь своим пиром. Похоже, что не в этот раз. — Ладно. Раз не хочешь решать сама, — произнёс он, открыв глаза. Они светились алым светом, пока на лице застыла широкая ухмылка, — то за тебя всё решу я! Считаю до трёх. Если так ничего и не соизволишь сказать, то я просто убью всех, кто живёт в этом чёртовом монастыре. Если же скажешь… То выполню твоё желание. Раз. — Начал считать демон, осматривая девчонку. Этот взгляд… Он завораживал молодую монахиню. Лишь на секунду, их взгляды встретились. Хоть его глаза так ярко светились, но были такие красивые… Безумно красивые. Девушка робко прикрыла глаза, пытаясь скрыть каплю смущения, и сложила перед собой руки в замочек — как для молитвы — опустившись на колени перед демоном. Раздался тихий шёпот. — Хочу… Чтобы пастырь Грей ослеп. Навсегда. Хочу… Чтобы его зрачки и радужка полностью выгорели, оставив вместо себя простой белок глаза… Хочу… Чтобы его боль была ужасной и мучительной, чтобы он все еще оставался живым, испытывая всё это. — Не закончив свою мольбу, девушка открыла очи и подняла взгляд на создание ночи. «Мёртвые» очи монахини устремились прямо в глаза демона. — Он всегда говорил, что Господь Бог наслал на мои глаза наказание, указывая, что душа моя мертва. Я хочу посмотреть, что он будет теперь говорить, чувствуя эту жгучую боль. Хочу… Чтобы он сожалел об этих словах. Когда их взгляды встретились, то демон сразу же почувствовал тот гнев, что исходил от Рэйчел. То, с какой радостью в голосе она просила его об этом… Монашка, да и другие смертные, могли и не почувствовать этого, но только не Зак. От неё исходила темная аура гнева. Похоже, что обида на этого престарелого пастыря жила очень долго в сердце монахини. Наступил час исполнить это темное желание, запятнав душу служительницы храма божьего. Темная сущность взмахнула рукой и вновь призвал косу. Он схватил оружие в обе руки и широко улыбнулся, обнажая белоснежные клыки и смеясь. Этот смех… Был настолько искренним, что Рэйчел сразу же захотелось посмеяться вместе с ним. На секунду можно было забыть о том, что этот юноша — нечистый демон. Он казался таким… Обычным? Даже несмотря на то, что его тело было обтянуто бинтами, как у мумии. Но внешность, к сожалению, бывает обманчива. — Ты, и правда, прекрасная грешница, Рэйчел! — с усмешкой в голосе произнес Зак. — Я сейчас приду~ Можешь наслаждаться его криками, полных страданий. Всё будет так… Как ты попросила. — И он удалился из комнаты. Просто пролетел сквозь стену. От этих слов, по спине побежали мурашки. Хотя даже не просто побежали, а начали водить свой хоровод по бледной коже девушки. Зрачки сузились, пока она думала о том, как демон будет исполнять ее желание. А ведь она это произнесла случайно, просто на эмоциях. Даже и не задумывалась никогда об этом, хотя говорила она от всего своего сердца. Произнесла то, что первым пришло в белокурую голову. Ведь глаза… Это была её «любимая» мозоль. Самая больная… Монашка и сама понимала, что её глаза смотрелись не как у нормального человека. Хотя стоит отметить, что и в них была своя изысканность. Необычная красота. Этот глубокий синий цвет, что можно было сравнить только с ночным небом в полнолуние. С её бледной кожей это смотрелось так… Эстетично? Девушка решила наконец встать с пола. Просто приподнялась с колен и подошла к своей кровати, присев на неё. Руки девушка положила на колени и перевела взгляд на открытое окно. На то, как тучи вновь заволакивали небо, и как бушевал ветер. Казалось, что в любую секунду буря может продолжиться… Даже, можно сказать, усилиться до такой степени, что ее будет уже невозможно остановить. Рэйчел сидела, словно в каком-то трансе. Не могла просто оторвать взгляд от окна. Только одно её отвлекло от этого…

Крики Грея.

Столь сладкие и приятные стоны боли. Блондинка сразу же повернула голову к двери и начала тепло улыбаться. Глаза сами собой закрылись от внезапно нахлынувшего на душу счастья… Хоть это было так грешно, особенно для служительницы церкви. Кричал святой отец так громко, что его было слышно, наверное, за километр. От адской боли, что ему приносил демон, исполняя грязную прихоть грешницы. Однако… Рэйчел не испытывала вообще никаких угрызений совести, хотя, по идее, уже должна была корить себя. Девчушка лишь слегка болтала ногами в воздухе и упивалась этой сладкой местью. Самостоятельно она вообще не смогла бы этого сделать. Не то, чтобы духу не хватило… Скорее физической силы. Она была слишком худа… Настолько хрупкой, что даже могла на первый взгляд показаться фарфоровой куколкой, которую только привезли из мастерской. Бледная кожа как раз и подчеркивала эту природную красоту… Да и белокурые волосы, что так старались прикрыть довольно приятное лицо девушки. Взглянув на неё… Никто и не мог бы предположить, что в её голове хранятся такие темные мысли, и что она сможет отдать свою душу демону… Желание было исполнено. «Правосудие» начало постепенно вершиться, но, к счастью, это было только начало. Ещё многое надо было бы совершить… Через какой-то небольшой промежуток времени, демон вернулся. С легкой улыбкой он посмотрел на грешницу и кивнул головой в сторону двери. — Туда сейчас все монахи да монашки сбегаются поглядеть, можешь тоже пойти посмотреть. — После чего он облокотился о свою косу, смотря на девушку. Капюшон с его головы спал, и можно было увидеть… Что у создания тьмы довольно длинные волосы, как для юноши. Пряди, что по цвету напоминали смоль, царили в полнейшем хаосе. Тут два варианта… Либо демон никогда не слышал о простом гребне, либо его волосы живут отдельной жизнью. Ведь кто знает эту нечистую силу? Может так и есть? Но больше всего в глаза бросались его… Рога… Демонические рога, что были закручены по часовой стрелке. На вид они были такими крепкими… И до жути острыми. Хотя, по своей форме они больше напоминали рога барана. Да… Это было самое лучшее сравнение для них. Только вот появлялись рожки не всегда. К примеру, когда демон выполнял желания грешных душ, хотя не только в этих ситуациях. Рэйчел осторожно кивнула головой и достала из шкафа простой черный платок. Все-таки ходить с непокрытой головой нельзя. Она обратила внимание на то, что облик Зака изменился, но решила ничего не говорить. От греха подальше. Однако, перед тем как уйти… Её окликнул демон. — Эй! Я жду других указаний по поводу твоей мести. Кто следующий? Девушка лишь взялась рукой за ручку двери и повернула голову к существу Ада. Казалось, что она умерла. Потому что она практически никогда не проявляла свои эмоции. Лишь холодное безразличие. От теплой улыбки, что была на ее лице лишь пару мгновений назад, и следа не осталось. Радостные эмоции заменил холодный расчёт. Блондинка была умна не по годам, поэтому решила перестраховаться. На всякий случай. — Не сразу. Могут что-то заподозрить… — сказав это, она вышла из комнаты. Осторожно и очень тихо. Рэйчел повезло, ведь только старый пастырь и она знали об этом наказании. Так что… никто не будет удивлен тому, что голубоглазая монашка пришла посмотреть, кто там так мучается и кричит от боли. В келье священника и в правду собрался почти весь монастырь. — Боже мой… За что же нашего отца Грея так?.. — Кто посмел так сделать?! — Святые небеса! Посмотрите на иконы! Звучали разные голоса. Все были перепуганы… Никто, кроме Рэйчел, не понимал, что же тут на самом деле происходит. А картина была… «Довольно интересная». Старик лежал с открытыми глазами, вокруг которых были страшные ожоги. Всё было так, как девушка и попросила. Зрачки были выжжены до такой степени, что от них практически ничего не осталось. Лишь белок. Хотя он не был белым, как у обычного человека. От адского жара он был кроваво-алого цвета. Без черной магии тоже не обошлось. Глаза не могли бы выгореть так с помощью простого пламени. В тот момент, до уха грешницы донесся голос Зака. — Задала же ты мне задачку~ Пришлось, как следует поколдовать над ним, чтобы осталось только белое в глазу. Надеюсь, что ты довольна. — И в этот момент демон щелкнул пальцами, а крики пастыря усилились в разы. — Пусть ещё помучается. Священник пытался хоть как-то ослабить эту резкую боль да жжение в глазах и, словно дитя, закрывал их, потирая глаза руками. Ведь эта боль снова вернулась к нему. И теперь уже блондинка могла видеть этот самый адский огонь. Пламя было тёмным, почти черным с ярко-алыми языками. Область кожи у очей уже давно была опалена до такой степени, что, казалось бы, она начала превращаться в пепел, будто состояла из бумаги. От бурного неугасаемого огня образовывались мелкие частички, которые намеренно летели прямо в глаза старика, вызывая жуткий дискомфорт на оболочке. Рэйчел бы не хотела оказаться на его месте, но все же данное зрелище доносило ей какое-то подозрительно сладкое удовольствие, отчего улыбка так и норовилась зародиться на ее лице. Но нужно сдержать в себе эти приступы садизма. Нужно просто налюбоваться этим зрелищем и успокоиться раз и навсегда. Монахиня стояла с наигранно-обычным выражением лица. Этот старик получил именно то, что заслужил. Так думала Рэйчел, оценивая степень его страдания. Пастырь всё ещё кричал, молил Бога о том, чтобы всё это прекратилось, но… Ничего. Никто даже не понимал, что с ним толком происходит. Наслушавшись этих сладких криков, голубоглазая одна из первых вышла из этой комнаты и прикрыла за собой дверь. Как только она осталась одна в коридоре, то сразу начала широко улыбаться и даже тихонько хихикать. Демон все это время был рядом с ней. Смотрел… Сладкий грех наполнял её. Какое же это было приятное зрелище. Как девушка, которая должна отображать добро и милосердие, сейчас смеется от страданий священника, от его криков, полных боли и отчаяния. Даже только от одного этого вида монашки, Зак получал колоссальное удовлетворение. Но длилось это недолго. Довольная девушка быстро забежала в свою комнатку и решила переодеться во что-то более «чистое». Почему-то она посчитала, что нечистый не будет подглядывать за ней. Как же Рэйчел ошибалась… Дитя Ада остановил пытку, а затем начал внимательно смотреть, как блондинка полностью скинула с себя подрясник и уже переодевалась в простую белую рубаху. И только тогда перед глазами Зака предстало её тело, которое скрывали священные одежды. Вся бледная кожа была покрыта какими-то шрамами?.. Или что-то вроде того. Эти отметины были похожи на следы каких-то побоев, хоть и старых. Рука Зака сразу же легла на его подбородок, и он задумался. А откуда же они могли появиться? Здесь она получила эти отметины или же… когда-то давно, в своем прошлом? Хотя спрашивать её не было никакого желания. Ещё как-то сближаться со смертной? Пустая трата времени. Желание — душа. Это главная цель и ничего сверхъестественного тут не произойдет, а уж тем более какая-либо привязанность между ними. Голубоглазая быстро вытащила из-под рубахи крест и чуть сжала в руке. Теперь… Она сама могла восстановить справедливость. Это было подвластно ей. Раз… Зак выполняет всё так жестоко, но как нужно, то все эти люди, что причинили ей зло, получат всю меру сполна. С легкой полуулыбкой она прилегла на кровать и чуть укрыла себя одеялом. Сегодня… Она может спать спокойно. Ведь теперь точно знает — справедливость восторжествует, и это будет очень скоро. Не прошло и пары мгновений, а Рэйчел уже провалилась в царство Морфея. Демону ничего не оставалось, как просто повиснуть над ней в воздухе и ждать. Все-таки, ему-то сон не нужен. Только вот… Что-то не давало покоя. Вот вроде бы икону сжег, а из святых вещей остался только крестик, на груди грешницы, но… Воняло «святынью». Или же все-таки ангелом?.. Этот запах был тут, но как-то далеко. Совсем слабый, но был. Что-то тут явно нечисто. Поэтому, на всякий случай, Зак взялся поудобнее за косу, достал из кармана своей мантии какой-то камень и начал заточку любимого оружия. Сам точильный камень не был обычным. По цвету и даже неким подобиям узоров, он напоминал лаву. Как только камень и лезвие соприкасались, то зарождались яркие искры. Хотя они точно не помешают сладкому сну грешницы Рэйчел. На улице становилось постепенно совсем тихо… От той страшной бури не осталось и следа. И всё благодаря ему. Благодаря одному из детей Небес. Белоснежные перья тихонько отрывались от крыльев, улетая в разные стороны. Ангел опустил свою голову вниз и держал глаза закрытыми. Было больно. Очень больно в его сердце. Ведь какой-то жалкий демон соблазнил на контракт его подопечную… Девушку с самой прекрасной душой, по мнению самого белокрылого. А её глаза… Ангел просто влюбился в них и потерял дар речи, как только узрел эту синеву. Потерять такое — непростительное кощунство. Поэтому, сдаваться он и не думал. Никогда. Он слегка поправил на своем носу очки и открыл глаза. — Этот бой ещё не проигран, демон. Душа Рэйчел будет чиста. Клянусь именем Господа! — прокричал он, подняв голову к небу, давая клятву перед Всевышним. (Продолжение следует…)