Dreams and Darkness Collide

От переводчика: спасибо всем большое за комментарии, я очень им рада. Та часть истории, которая написана автором, постепенно подходит к концу, но не волнуйтесь, автор успеет и дать персонажам немного времени на личную жизнь, и ответить на многие вопросы. — Я просто не могу в это поверить. Рон покачал головой, устав слушать, как его семья отрицает реальность. Он сцепил руки и впился ногтями в ладонь в раздражении. — Это правда. Поняли? Правда! — он с яростью взглянул на Джинни и родителей. Остальные Уизли уже давно разошлись, им нужно было возвращаться к семьям после траурного застолья по Гарри и Сириусу. За обеденным столом сидели только Молли, Артур, Рон и Джинни. Большая часть еды осталась забытой и нетронутой. Тарелка Рона и вовсе была пустой, словно он не видел смысла в том, чтобы переводить еду. — Это не значит, что я не верю тебе, Рональд, — спокойно повторила Молли. Она уже приняла успокоительное вместе с чаем. — Бедный Гарри. Мы должны были сделать для него больше после смерти родителей. И Сириус! Я могу только представить, через что ему пришлось пройти прямо перед… прямо перед тем, как его убили. Она промокнула глаза носовым платком, и Артур мрачно погладил её по плечу, пытаясь хоть немного успокоить. Джинни ссутулилась на своём стуле и молчала. Рон не мог даже представить, что она чувствует. Узнать, что тот, кого она любила, дурачил её… они все чувствовали это, просто не так сильно. — Я не собираюсь опускать руки. Рон широко распахнул глаза, услышав признание матери. Более того, он с ужасом увидел, что его отец согласно кивает, словно бы он и правда согласен. Ещё более неожиданной оказалась реакция Джинни. Её лицо прояснилось, и, после секундного молчания, она крепко сжала губы и тоже кивнула. Потом она заметила выражение лица Рона и опасно нахмурилась. — Не смотри на нас так, Рон. Он обидел нас. Обидел всех нас, но это не значит, что мы не любим его. Ты не можешь просто отвернуться от него после стольких лет вместе, — на лице её появилось странное выражение. — Тебе не кажется, что он заслуживает хотя бы того, чтобы быть выслушанным? Рон медленно поднялся на ноги, пытаясь сдерживать гнев и разочарование, но не справился с собой. — Он — серийный убийца! Он убивает людей! — крикнул он. — Он манипулировал нами! — Рон замахал руками в воздухе, словно пытался заставить всех увидеть это. — Он убил человека и сделал из него марионетку! — Ты говорил, что это чертовски зловеще, если я правильно помню твои слова, — холодно ответила Джинни. Лицо Рона покраснело от гнева и унижения. — Это было до того, как я узнал, что это сделал Гарри. Он отпихнул в сторону стул и взбежал по лестнице, игнорируя окрик матери. Переполненный отрицательными эмоциями, Рон выбрался на крышу. Он тяжело выдохнул сквозь сжатые зубы и закрыл глаза, подставляя лицо холодному ветру. Тот был свежим, но всё равно оказался не в силах остудить лицо Рона. Рон попытался сдержать всхлип. Комкая в кулаках футболку, он замер на месте, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. — Ты всегда приходишь сюда, когда расстроен. Рон резко дёрнулся, услышав этот голос. Он открыл глаза и увидел, что Гарри сидит на корточках на дальнем краю крыши. Одежда его была чёрной, он носил берцы и кожаные перчатки. На нём не было очков, а шевелюра выглядела менее растрёпанной, чем обычно, потому что он расчесал её на пробор. Но больше всего внимания привлекала аура. Тёмная и смертоносная, говорящая о полной уверенности в себе. Но несмотря на выбивающую из колеи ауру, взгляд Гарри был мягким, и он смотрел на Рона, словно сдавался. — Уходи, — холодно произнёс Рон, ненавидя такого Гарри. Это был не его Гарри, не его лучший друг. — Я даже смотреть на тебя не могу. — Понял, — медленно ответил Гарри. — Ты обижен на меня. Ты чувствуешь себя преданным… — Не используй на мне это! — хрипло выкрикнул Рон, услышав упоминание чувств. Эмоций. Он выставил перед собой ладонь в его направлении. — Я слышал, что ты способен… что ты сделал с ударным отрядом и аврорами твоей чёртовой эмпатией. Они рассказали, что так ты охотишься на жертв и убиваешь людей. Не смей манипулировать моими эмоциями! Гарри не двинулся с места, но лицо его смягчилось и на нём появилось сострадание. — Единственный раз, когда я думал, не использовать ли на тебе свои способности, был, когда я размышлял, не стоит ли придать тебе уверенности, чтобы ты смог признаться в своих чувствах Гермионе. Но я решил не вмешиваться. — У тебя нет права говорить о Гермионе, — Рон почувствовал новый укол гнева. — Секрет, который ты заставил её хранить, мучил её. Ты сделал её соучастницей! Что бы случилось, если бы авроры узнали, что она в курсе? Они арестовали бы её! Гарри резко поднялся на ноги, и Рон сделал шаг назад, чувствуя, как учащается пульс. Затянутая в перчатку рука спокойно поднялась в воздух. — Я не причиню тебе вреда, Рон. Из его глаз полились слёзы. — Ты уже это сделал! — он вытер лицо, ненавидя себя и ненавидя Гарри. — Смотри, что ты сделал с Джинни. Ты манипулировал ей. Ты использовал её. Можешь себе представить, насколько испачканной она себя чувствует? Она моя младшая сестра! Ты — чёртов монстр! У Рона затряслись руки, но Гарри оставался всё таким же спокойным и неподвижным. Рон сделал шаг ближе, отметив, что Гарри не отступил назад. Судя по всему, тот не собирался защищаться. — И Сириус! — на этих словах Гарри отвёл глаза, показав проблеск уязвимости. Рон охотно надавил сильнее. — Ты убил его. — Я знаю, — мягко согласился Гарри. — И подверг вас всех опасности. Рон врезал Гарри по лицу. Тот ничего не сделал, чтобы защититься, даже не поднял рук. Говорили, что он хороший боец. Что Кустос берёт верх над волшебниками, потому что искушён в рукопашном бою. И всё же, он позволял Рону бить себя. И снова. И снова. — Дерись, трус! Гарри повалился на крышу, из носа его текла кровь, а лицо опухло. — Я пришёл, чтобы предупредить тебя, — просто ответил он. — Я знаю, что у тебя будет искушение поступить мне наперекор, но тебе нужно держаться подальше от Риддла, — на Рона глядели усталые зелёные глаза. — Я сделал кое-что, что крайне вывело его из себя. Он использует тебя против меня. Он уничтожит тебя. — С чего бы ему думать, что он сможет использовать меня против тебя, если ты не значишь для меня ничего? — стоило Рону это произнести, как он ощутил комок в горле. Эти слова жалили его, когда он произносил их, и какая-то его часть уже жалела о сказанном. Гарри медленно поднялся на ноги, стирая с лица кровь затянутой в перчатку рукой. — Потому что, Рон, ты всё ещё мне не безразличен, — Гарри повернулся к нему спиной и подошёл к краю крыши. — Я не смогу помочь тебе, если Риддл заманит тебя в ловушку. Всё, что я могу сделать, это предупредить тебя, чтобы ты не искал с ним встречи. — У тебя нет никакого права говорить мне, что делать. Короткая горькая улыбка мелькнула в уголках губ Гарри, когда он взглянул через плечо. — Нет, я отказался от этого права, когда стал Кустосом. — Ты отказался от него, когда стал хладнокровным убийцей. Гарри отвернулся от Рона и на мгновение повисла тишина. — Я достиг той точки, когда не сожалею о собственных поступках, — наконец, произнёс Гарри, взглянув на небо. — Но я могу сказать, что сожалею, что причинил боль тебе, и тем, кто был мне близок. Это сожаление навсегда останется со мной. Перед тем, как Рон смог ответить ему, Гарри спрыгнул с крыши и аппарировал прочь. Рон запустил пальцы в волосы и принялся расхаживать по крыше. У Гарри не было никакого права приходить сюда, пользуясь тем, что чары Уизли пропускают его, и командовать направо и налево. Да ещё и говорить, что не сожалеет о своих поступках. Как Гарри мог калечить и уродовать людей, словно это был спорт? Когда он сказал, что не сожалеет об этом, он стал в глазах Рона совершенно другим человеком. Рон крутанулся на месте и резко аппарировал. Лицо его выражало яростную целеустремлённость, когда он проходил сквозь открытые ворота особняка. Рон уже неоднократно бывал в гостях у Министра, но никогда ещё не видел, чтобы в этих стенах собиралось столько народу одновременно. Некоторые гости выглядели знакомо, некоторые — не очень. Люди бродили по коридорам, тихо переговаривались между собой и подозрительно поглядывали на Рона. Он попытался не дать этому отвлечь себя и продолжал идти вперёд. Никто не пытался его остановить или причинить ему вред. Судя по приглушённому свету и мрачным выражениям лиц, повод для сбора был нерадостным. Что-то случилось? Рон помрачнел и вошёл в его кабинет. Мужчина, моложе Риддла, стоял у стола, спиной к Рону, упираясь руками в столешницу. В комнате было почти темно, и единственным источником освещения оставался догорающий камин. В кабинете больше никого не было, и Рон подошёл к этому мужчине. — Простите, — спросил Рон. — Вы не знаете, где я могу найти Министра Риддла? Тот медленно повернул голову и оглядел Рона через плечо. Его лицо было бледным, лишённым признаков возраста и аристократически вылепленным. Что удивило Рона, так это багровые глаза, которые тут же прищурились, стоило этому человеку увидеть его. Ленивая довольная улыбка мелькнула на губах мужчины, пока он разглядывал Рона. — Рональд Уизли, — мрачно мурлыкнул незнакомец. — Какой неожиданный сюрприз, — он повернулся к Рону лицом. Вокруг них из теней начали возникать другие фигуры, приглядываясь к беседующим. — Скажи мне, это Гарри послал тебя? Или это восхитительно ироничное совпадение? Рон с тревогой оглянулся на волшебников, словно возникших из ниоткуда. Особняк Риддла нервировал его сегодня. Неужели дом захватили враги? Но нет. Рон уставился на незнакомца, лениво прислонившегося к столу, и, немедленно опознал эту тёмную притягательную ауру. И лицо. Оно было похоже на лицо Министра, и, кажется, Рон уже видел эти черты где-то в книгах… Это было лицо молодого Тома Риддла. — М-министр? — выдавил из себя Рон, едва не лишившись дара речи. Риддл продолжал улыбаться. — Что же, сойдёмся на том, что это восхитительно иронично, — он оттолкнулся от стола и взмахнул рукой. — Оставьте нас. Сейчас же. Он не представляет угрозы. По его слову волшебники немедленно разошлись. — Гарри сказал мне не приходить, — выпалил Рон. Уши его пылали. — Я не знаю почему, но я хотел… — Хотел… — повторил за ним Риддл и также сделал паузу, — бросить ему вызов? Показать, что он не может контролировать тебя? — алые глаза казались нереально яркими. — Ты хотел причинить ему боль, разве я не прав? Точно так же, как он предал тебя и сделал больно тебе. Я полностью тебя понимаю, Рональд. Зачем слушать его предупреждения, если он больше не тот Гарри, которого ты знал? Рон замер, ощущая, как его охватывает чувство вины. Он осознал, что слишком поторопился. Последствия собственной поспешности ему сейчас и приходилось пожинать: особняк был полон тёмных волшебников, а Министр оказался совсем не таким, каким представлялся Рону. Аура Риддла была сегодня холодна, словно что-то расстраивало его. Он казался отвлечённым, когда Рон вошёл, но стоило упомянуть Гарри, как Министр тут же сосредоточился на нём. Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, Рон расправил плечи. — Гарри сказал, что сделал вам нечто плохое, но я хочу, чтобы вы знали, что я — не он. Я всё ещё хочу изучать тёмную магию. Я не хочу потерять вас, как наставника. Это была чистая правда. Риддл уже какое-то время являлся тем человеком, с которым, как бы Рону не было стыдно это признавать, было комфортно делиться проблемами. Министр часто мог помочь ему, используя своё влияние или поделившись добрым советом. Когда Гарри сегодня предложил держаться подальше, Рон просто не захотел ему поверить. Эгоизм Гарри мог отобрать у него Министра, как отобрал лучшего друга. — Покажи мне, — выдохнул Риддл, сделав шаг ближе. Рон сглотнул, ошеломлённый. — Показать? Бледная рука схватила Рона за подбородок и заставила его взглянуть Риддлу в глаза. — Покажи мне Гарри. От одержимости, прозвучавшей в этом голосе, Рона пробрало до костей. Без какого-либо предупреждения нечто вторглось в его сознание. Сегодняшние воспоминания воскресли перед его глазами, и Рону пришлось прожить их заново. Все эмоции, весь гнев. Он увидел, как говорит с Гарри, но совсем в ином свете. Совсем не так, как он помнил. Странно, но он неожиданно увидел, насколько Гарри привлекателен, и отметил, как красиво луна освещает черты его лица. Низ живота Рона опалило жаром от одного вида Гарри. То, как тот двигался, говорил, всё стало ярче. Это было не о том, что чувствовал Рон, а о том, что Гарри говорил и делал. Всё крутилось вокруг Гарри. Всё. Воздействие на его разум исчезло, но Рон продолжал чувствовать себя странно испорченным. Он сделал пару шагов назад, чтобы восстановить равновесие, и уставился на Министра, широко распахнув глаза. — Что вы сделали? — Легилименция. Рон вжался спиной в стену и с дрожью вдохнул. — Что вы такое? Риддл идущий к своему столу, мельком оглянулся на него через плечо. — Тёмный Лорд, глупый ребёнок, — он обогнул стол и сел. — Гарри был прав. Его действия вызвали моё сильное недовольство. Мне следует снять с тебя кожу живьём и повесить её в Атриуме, чтобы он увидел. Чтобы все увидели. Эти слова прозвучали так, что Рон не смог им не поверить. Он бросился к дверям, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, а ауру Риддла заполняет тьма. Рон схватился за ручку и с силой дёрнул на себя, но дверь не открылась. О Мерлин, он умрёт здесь. Холодный смех раздался за его спиной. — Тебе стоило его послушать. Рон ударил по двери ладонью, чувствуя, как его захлёстывают эмоции. — Я доверял вам! Я открылся вам! — он прижал ладони к лицу, не в силах поверить, что всё кончено. Риддл значил для него так много. Как и Гарри. — Я думал, что мы вроде… вроде… — Друзей? — насмешливо закончил за него Риддл. — Нет, мальчик, я терпел тебя только из-за Гарри. Чтобы узнать о нём больше, чтобы дразнить его, чтобы у меня было что-то, принадлежащее ему. После этих слов повисла тишина. Рон медленно повернул голову, вжавшись плечом в дверь, и заметил, что Риддл просто наблюдает за ним, сидя за столом. Он со скукой глядел на Рона, переплетя пальцы. Чувствуя себя приниженным, но всё ещё опасаясь за свою жизнь, Рон медленно повернулся целиком и взволнованно взглянул на Риддла. — Я могу играть с Гарри в эту игру столько, сколько он захочет, — прошептал Тёмный Лорд больше для себя, чем для Рона. — Но когда и кто оставался довольным принципом «око за око»? Я причинил Гарри зло, он причинил зло мне, и теперь я хочу отплатить ему при помощи тебя, — Риддл расцепил руки и указал на Рона. — Ход за мной, и он отдал тебя мне почти в подарочной упаковке. Рон не понимал, о чём говорит Министр, но ему хватило ума промолчать. — Несмотря на то, что играть с ним крайне весело, я предпочту видеть Гарри на своей стороне. А чем дольше это будет продолжаться, тем больше он отдалится от меня, — Риддл на секунду прикрыл глаза, словно устал. — Давай-ка закончим это. — Вы меня убьёте? Алые глаза распахнулись и Риддл уставился на Рона. Это был первый раз за ночь, когда он действительно видел просто Рона. — Я бы с удовольствием убил тебя, — голос Тёмного Лорда был мягким, холодным и безэмоциональным. — Я бы с радостью слушал твои крики, глядя, как твои кожа и мускулы отделяются от костей. Или, ещё лучше, я бы поймал твою сестру и позволил бы моим людям поиграть с ней. Я бы с таким удовольствием увидел, как она страдает. Но это только сыграет Гарри на руку. Вместо этого я разорву замкнутый круг и верну себе то, что по праву принадлежит мне. Ещё до того, как Рон успел отреагировать на эти слова, Риддл указал на него палочкой, и Рон ощутил, что разум его окутало холодом. Его воспоминания размылись, а мысли спутались, вызывая тошноту. Он быстро моргнул и сознание тут же прояснилось. Рон увидел Министра Риддла, сидящего за письменным столом. — Мистер Уизли? — спросил тот. — С вами всё хорошо? — Я… — Рон запнулся и почесал в затылке. В его груди поселилось странное чувство, словно он только что услышал какие-то новости, которые не хотел бы слышать. — Я не… — что он мог сказать? Спросить, куда делись остальные волшебники? Он припомнил, что в кабинете было много народу. — Вы хотели поговорить со мной о Гарри, — медленно произнёс Риддл, озабоченно нахмурившись. — Я просто уверил вас, что я продолжу учить вас тёмным искусствам, вне зависимости от того, что сделал мистер Поттер, — он взмахнул рукой. — С вами всё в порядке, Рональд? Рон кивнул, ощутив, что краснеет. Он чувствовал себя идиотом. Он позволил гневу управлять своими действиями. Когда Гарри попросил его не ходить к Риддлу, Рон поступил ровно наоборот. Он мог думать только о том, что Кустос отобрал его лучшего друга и может отобрать наставничество Министра. Но, к счастью, кажется, что бы ни сделал Гарри, Министра это не затронуло. Рон не знал, что бы он делал, если бы Риддл отказался его учить. — Перед тем, как мы начнём с тёмной магией, я хочу попросить вас об одной вещи, — Риддл подпер рукой подбородок и внимательно оглядел Рона. — Приведите ко мне Гарри. Мне нужно поговорить с ним, — неожиданно Министр распрямился и махнул в сторону дверей. — Если это всё, что вы хотели мистер Уизли, то я довольно занят сейчас. Доброй ночи. Всё ещё ощущая себя как в тумане, Рон повернулся и взялся за дверную ручку. Его посетило острое чувство дежавю. — Э, Министр Риддл, сэр? — он взглянул на Риддла через плечо. — Почему вы выглядите… иначе? Моложе. Риддл ответил, не поднимая взгляда от бумаг: — Тёмные искусства могут дать не только могущество, но и вечную молодость. Но эта история не для сегодняшнего вечера, Рональд. Чувствуя, что Министру не до того, Рон быстро вышел из кабинета. Он провёл рукой по волосам, пытаясь разобраться в собственных эмоциях. Он — идиот, раз пришёл сюда после предупреждения Гарри? Возможно, но это было его решение. Гарри не сможет отобрать у него всё. И всё же Рон чувствовал себя выбитым из колеи, словно что-то было не так. Более того, Рон помнил, что он сказал Гарри на крыше. Это были жестокие слова. По большому счёту, он о них не сожалел, но чем больше Рон думал об этом, тем больше ему казалось, что он мог поступить иначе. Гарри сделал ему больно и предал его, но у него была своя точка зрения и право высказаться. Но это было бы слишком для Рона прямо сейчас.

…Мечты…

Волдеморт не тронул Рона. Гарри сидел на краю люка и болтал ногами над своей подземной тюрьмой. Внутренний круг Тёмного Лорда всё ещё был там, но сегодня Гарри собирался уничтожить их всех. Он подбросил фиал, который держал в руках, и лениво поймал его, глядя в темноту внизу. Визит к Рону был его хитрым ходом в их игре. Гарри не только хотел извиниться перед лучшим другом, но и предупредить его держаться подальше от Тома Риддла. Он знал, что Рон обожает этого человека и высоко его ценит, но ничего не знает о другой стороне Министра. Частично это была вина Гарри, наверное. Ему нужно было предупредить Рона раньше. С другой стороны, он знал Рона. И знал, что скорее всего тот сделает ровно противоположное тому, о чём его попросили. И тот сделал. Прошлой ночью, после предупреждения Гарри, Рон немедленно отправился в особняк Риддла. Гарри ожидал, что Риддл воспользуется случаем, чтобы отомстить за Беллатрикс. Тёмный Лорд, вне всякого сомнения, должен был убить Рона, пытать его или оставить в заложниках. Что странно, ничего из этого не произошло, Риддл просто отправил Рона обратно. Был ли Гарри равнодушным ублюдком, если планировал смерть лучшего друга? Гарри полагал, что ещё как. Он снова подбросил фиал. Рон бы отправился к Риддлу, что бы Гарри ему не сказал, но Гарри нравилось думать, что он хотя бы предупредил друга. Больше Гарри ничего не мог сделать, разве что встать лагерем рядом с домом Уизли. К сожалению, это только подстегнуло бы Рона нанести визит самому могущественному Тёмному Лорду, которого видел Магический Мир. Что Гарри разочаровывало, так это пассивность Риддла. Снова! Он ненавидел признавать это, но был немного оскорблён тем, что Рон ушёл от Риддла невредимым. Кроме убийства Кестрель, Уэллс и Гиббона, Волдеморт бездействовал. Он забрал магглорожденных детей и приказал убить тех, кто выдал информацию аврорам, да, но, обнаружив труп Беллатрикс, Волдеморт не сделал ничего. Смерть Беллатрикс настолько расстроила его? Потрясла до глубины души? Возможно, не настолько сильно, но она затронула Тёмного Лорда. Гарри знал это. Ранее, когда они сотрудничали, Риддл настаивал на том, чтобы Гарри не трогал его внутренний круг, особенно Беллатрикс. Горя желанием открыть охоту на Тёмного Лорда, Гарри выбрал именно её своей первой целью. Он ожидал от Риддла ответа, ожидал, что тот явится за Гермионой или Уизли. Тем не менее Риддл не сделал ничего. — Если ты убьёшь их, то ступишь на путь, с которого уже не сойдёшь, — раздался за его спиной драматичный вздох. — Впрочем, многое из того, что ты сделал, заставляет меня сомневаться в твоём здравом рассудке. Ты довольно тёмный и слишком много думаешь. И мне не кажется, что чёрный — это твой цвет, на самом деле. Попробуй тёмно-серый. Может быть, угольный. Гарри сжал фиал крепче и повернулся, чтобы взглянуть на Вильяма Страттона. — У тебя привычка появляться там, где тебе не рады, — он оглядел гостя, остановившегося на почтительном расстоянии. — Зачем ты здесь? Кроме того, чтобы пытаться изображать из себя психотерапевта, которым ты не являешься? Гарри не знал, что ему делать со Страттоном. С одной стороны, тот утверждал, что пытался спасти Лили и Джеймса. С другой, Страттон был чёртовым психом, неуловимым, да и попросту странным. Он знал то, что не должен был знать и уж точно он не должен был скрывать эту информацию от Гарри. В Страттоне было нечто необычное. Он отличался от всех, с кем Гарри приходилось иметь дело, и Гарри не мог понять, кто скрывается за маской его психотерапевта. Пророк? Тварь? Одержимый? Кто-то из этой породы. — Я забочусь о тебе. Вместо зацикленности на поиске убийц родителей ты стал одержим опасной игрой с Томом Риддлом. А он, дорогой мой, даже не играет в неё, — Страттон поправил тёмные очки. — Как ты думаешь, почему? Гарри сжал губы и отвёл глаза. В груди его поселилась удушающая тяжесть. От игры было непросто оторваться. Он был так поглощён и одержим ею, что сложно было взглянуть на положение дел со стороны. — Я бы сказал, что ты очень нравишься Тому Марволо Риддлу, — Страттон цокнул языком. — А он — тебе. И если ты хоть сколько-то его знаешь, то тебя должно удивлять, что он настолько сдержан и не позволил втянуть себя в эту глупую битву. — Это из-за него… — Лили сама виновата в своей смерти и смерти своего мужа, — он сделал паузу. — И в том, что на душе её сына остались шрамы. Гарри взглянул на фиал и задумался о том, не швырнуть ли его в Страттона. Взрыв должен был прикончить того на месте. — Ты начал действовать, не имея на руках всей информации, Гарри, это так на тебя не похоже. Ты так быстро записал Риддла во враги, а ведь он мог бы стать тебе отличным подспорьем. Том Риддл не безвинен, но у тебя есть куда более серьёзный враг. Когда ты осознаешь это, ты увидишь, что ваша вражда с Риддлом слишком банальна. Неожиданно Стратон возник за спиной Гарри и попытался выхватить у него фиал. Гарри оказался быстрее, тем не менее, и успел убрать его подальше. Повернув голову, Гарри почти столкнулся со Страттоном носами. — Если кого-то и можно обвинить в том, что я увидел в Риддле врага, то это тебя. Ты сказал мне, что это он — Лорд Волдеморт, тот человек, который финансировал группу моей матери. — Финансировал, — приподнял брови Страттон. — Не убил… не напрямую, во всяком случае. Гарри медленно выдохнул, когда Страттон поднялся на ноги и отступил прочь. — Я пришёл сюда не для того, чтобы рассказать, как хорошо вы с Риддлом подходите друг другу, какая из вас хорошая пара, или как удивительно то, что Риддл кем-то восхищается. — Страттон бросил взгляд через плечо, словно чувствуя, что Гарри готов насмешливо фыркнуть. — Я пришёл, чтобы сказать, что если ты хочешь смерти Риддла, то его убьют завтра, во время атаки на Министерство. И если тебе вдруг захочется предотвратить это убийство, то я бы посоветовал вооружиться маггловским оружием. — Риддл способен о себе позаботиться. — Более, чем правда в большинстве случаев. Тем не менее в этот раз он будет в прямом смысле бессилен. Гарри поднялся на ноги. — Что тебе известно, Страттон? Кто ты, черт подери, такой? Гарри неспрестанно крутил фиал в пальцах. Стоило ли…? Страттон знал так много, и всё же он всё ещё не казался врагом, как минимум, пока. Убивать его сейчас, скорее всего, было не лучшим выбором. И всё же Гарри удерживало что-то ещё, что-то похожее на сентиментальность, как бы он не ненавидел это признавать. Страттон сладко улыбнулся. — Я? Я твой защитник. Точно так же, как вы с Риддлом — защитники друг друга. Он театрально хлопнул в ладоши и исчез. Гарри уставился на опустевшее пространство. Он никак не мог заставить себя расслабить сжавшиеся на фиале со взрывным зельем пальцы. Защитник Риддла, да? Гарри не испытывал совершенно никакого желания бежать и спасать Риддла от его неминуемой кончины. Тёмный Лорд был могущественен. Он мог позаботиться о себе. И всё же Гарри обдумывал слова Страттона. Почему тот полагал Гарри защитником Риддла и наоборот? Это было до смешного нелепо, особенно теперь, когда они хотели уничтожить друг друга. Но хотели ли? Вместо зацикленности на поиске убийц родителей ты стал одержим опасной игрой с Томом Риддлом. А он, дорогой мой, даже не играет в неё. Я бы сказал, ты очень нравишься Тому Марволо Риддлу. Гарри взглянул на взрывное зелье в своих руках, почувствовал нетипичную для себя вспышку неконтролируемого гнева и швырнул фиал вдаль. Хрусталь блеснул в солнечном свете, перед тем, как фиал упал в отдалении и взорвался, взметнув вверх землю и заставив почву под ногами затрястись.Спустя мгновение поле на месте его приземления вспухло огромным цветком взрыва, сила которого заставила землю затрястись. Гарри стоял в облаке пыли, задержав дыхание и закрыв глаза. Он расставил руки в стороны, чувствуя, как врезаются в ладони куски грязи. Он нравится Тёмному Лорду. Это было нелепо, и всё же, какая-то часть Гарри гордилась этим. Риддл, кроме всего прочего, был стоящим противником и идеальным партнёром. Неужели это его одержимость Гарри стала причиной, по которой Риддл отказывается продолжать игру? В нём остались какие-то крохи морали? Наверное, это было влияние его матери. Каким-то образом оказалось, что у Риддла, как и у Гарри, есть свой моральный кодекс. Извращённый разум Тёмного Лорда желал заполучить Гарри, и тот знал, что есть границы, которые нельзя пересекать в этой игре в обмен убийствами, чтобы это могло произойти. И всё же, душа Риддла была черна. Гарри не мог почувствовать это за его окклюментивными барьерами, но знал, что тот должен быть зашкаливающе испорчен. За последние дни вскрылось множество преступлений Волдеморта. Если бы речь шла о ком-то другом, этого было бы более, чем достаточно для убийства. Кустос бы убил его. Вместо этого Гарри хотел выебываться перед ним, играть с ним и злить его. Что бы это могло значить? Зелёные глаза медленно распахнулись. Как ни посмотри, ему нужно было убить Волдеморта и его внутренний круг. Тёмный Лорд был замешан в смерти родителей Гарри, он был запятнан, испорчен и строил планы, которые перевернут Магический Мир вверх дном. И всё же, Гарри уже ощутил, какова может быть на вкус жизнь рядом с ним, и не хотел потерять его так быстро. Этот человек восхищал его. Расстраивал. Он знал Гарри настолько близко, что вдохновлял его быть самим собой. Но это был Риддл, разве нет? Мастер манипуляции, знающий, как заставить человека почувствовать себя особенным и единственным в его глазах. Насколько же Гарри был сейчас жалок? Может быть, лучше было позволить случиться завтрашнему нападению. Риддл не умрёт от его рук, но пропадёт и перестанет постоянно присутствовать в мыслях Гарри и отвлекать его.

…И тьма…

— Особняк Риддла заполнен ведьмами и волшебниками, сэр, — прошептала аврор Грей. — Мы с Уилсоном осмотрели место. Мощные защитные чары распознают людей, которым разрешён доступ. Мы опознали многих гостей, но кого стоит отдельно отметить, так это Рона Уизли, который вначале зашёл, а затем вышел оттуда. Кингсли вздохнул при упоминании младшего сына Артура. У него были подозрения, конечно, но он не хотел им верить. — Он — друг Гарри. Насколько мы знаем, Гарри сейчас не в ладах с Риддлом. Может быть, мистер Уизли просто выбрал сторону? — Или, возможно, он не знает, что Том Риддл — это Тёмный Лорд. Как и остальной Магический Мир. — Если он действительно Тёмный Лорд, — пробормотал Сандерс, едва разжимая губы. — Министр Риддл — выдающийся волшебник. Он много лет преподавал в Хогвартсе и занимался политикой. Почему мы за это время не пронюхали о его преступлениях? О последователях? Политика Министерства осталась прежней… — Именно, — перебила его Грей. — Политика Министерства осталась прежней. Архаичной и устаревшей. Идеи Риддла должны были быть гениальными и современными. Не кажется ли тебе подозрительным отсутствие прогресса? — Что ты предполагаешь? — требовательно спросил Сандерс. — Ему нужно было получить как можно большую поддержку прежде, чем начать действовать, — просто ответил Кингсли. — Он влиятелен, а влиятельные люди принадлежат к своему собственному виду. У него была возможность влиять на поколения. Вы можете себе представить, как много людей он успел собрать за эти десятилетия? Тишина повисла после его слов. Кингсли оглядел двенадцать заслуживающих доверия авроров, выбранных им. Лица их помрачнели, когда они осознали ситуацию. Кингсли полагал, что они должны были быть ещё мрачнее. Кустос не оставил им никаких намёков на то, что планирует Риддл. Кингсли полагал, что если, нет, когда Тёмный Лорд начнёт действовать, их просто сметут числом. Имена, которые удалось узнать, тревожили. Большая их часть была собрана во время наблюдения за особняком Риддла этим вечером. К сожалению, авроры не могли арестовать всех этих людей, у них не было доказательств. Визенгамот не стал бы слушать Кингсли, если бы тот хотя бы заикнулся, что притащил людей в Министерство, основываясь только на собственных подозрениях. С другой стороны, все, кого они могли бы допросить, пропали. Единственным доступным человеком оставался Северус Снейп. Он сидел в камере, ожидая суда. Они нашли более чем достаточно улик, которые позволяли отправить его в Азкабан за варку запрещённых зелий. — Может, всё не так плохо? — неожиданно спросил Сандерс. — Может быть, у Риддла есть хорошие идеи? Зачем нам бороться, пока мы не знаем, за что боремся? — Ты правда полагаешь, что он скрывался десятилетиями не потому, что публика не одобрила бы его идеи? — спросил его другой аврор. — Он похищал магглорожденных младенцев, ради Мерлина! — На самом деле причастность Тома Риддла к похищению детей — лишь предположение, — спокойно сказал Кингсли. — У нас нет никаких доказательств, что Риддл сделал хоть что-то, кроме того, что заработал верность многих семейств. Мы не можем сделать ничего по закону. Его слова, наконец, прояснили картину. Они не могли сделать ничего, совершенно ничего, в случае Тёмных или Светлых Лордов. Те были слишком могущественны и потому легко могли игнорировать закон, если того желали. — Визенгамот старается разобраться с историей мадам Лэйн как можно тише, — Кингсли уселся на край стола и взглянул на своих людей. — Тем не менее, учитывая крайне неподходящее время появления Кестрель Лэйн, пресса уже всё знает. Он опустил взгляд, взял «Пророк» и швырнул его в центр стола. Кингсли не нужно было зачитывать заголовок вслух, он знал, что все его авроры уже прочитали газету. Публика снова прославляла Кустоса за его героические деяния, за его серое правосудие. Целостность Министерства была под угрозой, прошлые решения Визенгамота тщательно проверялись. Глава Визенгамота, мадам Лэйн, подверглась жестокому осуждению за свои преступления. Её муж во всём сознался и улики говорили сами за себя. Пускай Кестрель и была убита, это не остановило расследование и крики о произволе. Точно так же, как и обнаружение Барти Крауча-старшего в камере Кустоса. Империус был единственной причиной его помощи серийному убийце, но публике теперь было известно, что его сын связан с Кустосом и легко раскидывается Непростительными. Репутация Барти Крауча тоже изрядно пострадала. Это был хаос. Многие решения и суды были отложены, пока Визенгамот не сможет установить порядок внутри себя. — Главной целью Поттера, когда он продемонстрировал всем Кестрель Лэйн, было приостановить суд против него и выиграть время, — яростно выпалила аврор Грей. — Он сам так сказал вам, сэр, — она кивнула Кингсли. — Но кроме того, он создал хаос и высветил коррумпированных министерских чиновников. Это заставляет меня думать о том, сколько ещё грязи может быть сокрыто. — Не думаю, что нам надо фокусироваться на Визенгамоте, — не согласился Уилсон. — Пусть они сами позаботятся о преступниках в своих рядах. Мы, как авроры и полиция Магического Мира, должны сосредоточиться на угрозе Министра Риддла. Набирающего силу Тёмного Лорда. Если начнётся война, мы должны быть готовы защищаться. Если мы не можем сделать ничего законно, нужно подумать о сопротивлении. Атмосфера стала ещё напряжённее, и всё же аврор Грей решительно сжала кулаки. Она приподняла подбородок и встретилась взглядом с Кингсли: — Будет война, ведь так, сэр? Как с Гриндевальдом. Кингсли уставился в пространство, не видя её. Он вспоминал разговор с Поттером. — К сожалению, он вырос и въелся в Британское общество настолько сильно, что корни его влияния лежат в самом сердце Магической Британии. Если срубить это дерево, оно лишь вырастет снова. Он планировал это десятилетиями. Его не остановить. — И что ты предлагаешь? — Беги. Кингсли отвернулся от авроров и взглянул на дальнюю стену. Конечно, у Поттера были свои мотивы. Тем не менее, у него точно был и моральный кодекс, который Кингсли уважал. Отчасти он доверял Поттеру. Кингсли был готов полагаться на его слова и действовать исходя из них, лишь с небольшим замешательством, и это всегда шло на пользу делу. Поттер сказал ему бежать. Если Кингсли последует этому предупреждению и бежит, он сможет спастись. Он сможет спасти свою жену, которая ещё не очнулась от магической комы. Он сможет спасти всех, кто есть в этой комнате. — У нас всех есть выбор. Нам нужно принять решение, — Кингсли глубоко вздохнул и повернулся к своим людям. — Вы работаете здесь, чтобы ловить людей, которые используют свой магический дар во вред обществу. Чтобы арестовывать преступников и принимать сложные решения. Нет никаких доказательств, что Министр Риддл — Тёмный Лорд, или что он действует против интересов Британии. Более того, когда настанет пора пожинать плоды, окажется, что я просил вас действовать против Министерства, против вашего Министра и подверг жизни вас и ваших близких опасности. Я полностью готов к тому, что вы будете против. Авроры молча слушали его, некоторые поглядывали на остальных. Если всё было так плохо, как Кингсли думал, ему придётся возглавить сопротивление. Альбус Дамблдор был вдохновляющим примером для подражания в этом вопросе. Кингсли никогда не станет так же силён, но он может следовать его мудрости и морали. — Я полагаю, лучшим решением будет начать собирать людей, — разбил тишину аврор Прист. — Организовать программу подготовки для молодёжи в аврорате… — Всё это хорошо, Прист, но мне кажется, что время не позволит нам такой роскоши, — тихо произнесла Грей. Она взглянула на Кингсли. — Мы все знаем людей, хороших людей, которые поддержат сопротивление против Тёмного Лорда. Аластор, Уизли, Прюэтты, к примеру. Они хорошие бойцы и последователи Света. Кингсли потёр лоб. — Хорошо. — Но мы не можем доверять людям только исходя из их склонности к светлой магии, — быстро перебил её аврор. — То, что они последователи Света ещё не гарантирует, что они будут верны нашему делу. Взгляните, к примеру, на мальчишку Уизли. — Конечно, мы будем учитывать вероятность предательства. Поэтому нам нужна группа самых доверенных людей. Эта группа, этот орден, будет принимать решения и планировать оборону. — Как генералы? — Как генералы, — подтвердил Кингсли. — Я не хочу массовых волнений, особенно пока Волдеморт не сделал свой ход, но хочу, чтобы вы начали искать возможных союзников. Действуйте тихо. Не поддавайтесь панике. Если мы хотим организовать сопротивление, нам нужно соблюдать порядок. Он хотел подчеркнуть это. Если всё это окажется просто сложной игрой Кустоса, Кингсли будет выглядеть дураком. То, что они сейчас обсуждали, было крайне радикальным и сюрреалистичным. Обнаружить у себя под боком Тёмного Лорда… Кингсли никогда не думал, что повстречается хоть с одним, что будет с ним бороться, но все признаки были налицо. Тёмный Лорд набирал силу. Кингсли полагал, что его люди ощущали приближение сложных времён также, как и он сам. Это была не игра. Это было не о том, чтобы поймать серийного убийцу, прикончившего пару человек. Это был совсем иной масштаб. Тёмный Лорд не станет без дела болтаться неподалёку и не просто так получил этот титул. Его деятельность будет нести с собой большие перемены, возможно даже разрушительные или смертельные. Кингсли не имел ни малейшего понятия, что планирует Риддл и за что тот собирается бороться. — Мы можем попытаться незаметно установить контакты с Министрами других стран, — пробормотал Уилсон. Он приподнял брови и взглянул на своих коллег. Казалось, им придало воодушевления упоминание иностранных союзников. — Но они могут и не помочь, если это будет касаться только нашей страны, не захотят тратить ресурсы. Кингсли сложил ладони и прижал их к губам в глубокой задумчивости. — Это может сработать. У меня есть несколько контактов в других Министерствах. Если мы будем аккуратны, мы можем получить помощь, — он распрямился. — Нам нужна база, место, где мы сможем собираться, вместо… Неожиданно погас свет и всё погрузилось в темноту. — Только не снова! — Кустос? — Очень сомневаюсь, — произнёс Кингсли, поднимаясь на ноги. Зажглось аварийное освещение, лампы потрескивали и моргали. Кингсли бросил взгляд на одну из них и неожиданно осознал, что это маггловское электричество, а не магия. Происходило нечто странное, и странность эта не предвещала ничего хорошего. Если магия в Министерстве перестала действовать, то многое не будет работать как должно. Маггловские генераторы были последней линией защиты. Их хватало только для освещения Министерства и вентиляции подземных уровней, но не для питания лифтов. А значит, все, кто оказался на третьем уровне и ниже, были заперты там до тех пор, пока магия не восстановится. К счастью, Департамент магического правопорядка располагался на втором уровне и у авроров был доступ к лестницам в Атриум. Министр и его помощники тоже оказались в числе счастливчиков — их кабинеты были на первом уровне. Потом Кингсли осознал, что и каминная сеть не будет работать. Он не был уверен, какие ещё есть способы выбраться наружу. Но больше всего его мысли занимал вопрос, как магия… — Как магия могла исчезнуть? — выпалил один из авроров. — Это Волдеморт? Он поглощает её? — Тихо! — рыкнул Кингсли, ощутив, что его люди начинают паниковать. Они могли строить большие планы, но это никак не подготовило их к реальности. Все подчинённые Кингсли были тренированными бойцами, и всё же, одна мысль о сражении с Тёмным Лордом смущала их разум и заставляла смотреть на вещи иначе. — Не думаю, что это Волдеморт. Это его территория. Кингсли подошёл к двери и различил неразборчивые голоса авроров по другую её сторону. Открыв дверь, он обнаружил, что все они сжимают в руках волшебные палочки. Некоторые авроры пытались колдовать, но ничего, кроме искр и вспышек, у них не выходило. Невозможно. Он никогда не видел ничего подобного. В замешательстве, Кингсли попытался наложить простейшие чары щекотки, но заклинание рассеялось, едва слетев с кончика его палочки. Воздух словно бы с чавканьем поглотил магию, оставив взамен только бесполезную вспышку. — Нападение на Атриум! Чёртовы фрики в масках в Атриуме! Они взяли заложников и требуют выдать им Министра Риддла! Кингсли взглянул на воцарившийся хаос, чувствуя, как бешено колотится сердце. Он был главным аврором. Он должен был взять ситуацию под контроль. В Министерство приходили простые люди, иногда — с семьями. Они могли застрять в Атриуме, неспособные колдовать. Он резко опрокинул стеклянную доску, увешанную бумагами и фотографиями. Она разбилась, заставив людей повернуть головы в его сторону. — Я сказал, молчать! — заорал Кингсли, немедленно погружая комнату в тишину. — Я хочу, чтобы мои авроры и готовые к драке члены ударного отряда, отправились со мной в Атриум. Мы не можем использовать магию, но мы опытные бойцы. Наш долг — обеспечить безопасность гражданских. И Министра. Он сказал бы это, если бы не знал, кто Риддл на самом деле. Вместо этого Кингсли проторил дорогу сквозь толпу, подавая пример. Авроры и члены ударного отряда последовали за ним, всё ещё сжимая в руках волшебные палочки. Увидев это, Кингсли поджал губы. И снова Кустос был прав, волшебники слишком полагались на свои палочки. Конечно, авроры и ударный отряд обучались и рукопашному бою тоже. Тем не менее стоило им закончить своё обучение, как они тут же начинали полагаться только на волшебные палочки и забывали о тренировках. Это было их второй натурой, как и для любого волшебника или ведьмы. За исключением Гарри Поттера, конечно же. Кингсли взбежал вверх по плохо освещённой лестнице. В коридорах первого уровня он заметил нескольких чиновников, болтающихся без дела. Когда они увидели авроров и членов ударного отряда, движущихся к Атриуму, на их лицах появлялось облегчение. Кингсли совершенно не обратил на них внимания. Не чиновники были его проблемой сейчас. Его проблемой были они. Когда он вошёл в Атриум, он увидел группу магов, сбившихся в кучку в центре холла. Они сидели, ссутулившись и протягивая руки к окружившим их людям. Кингсли прищурился, увидев пурпурные мантии и белые фарфоровые маски. На масках не было никаких украшений — просто две дырки для глаз. Спины этих людей украшал один и тот же символ. На их мантиях был вышит круг, вписанный в треугольник, и пересекающая их посередине вертикальная черта. Взгляд Кингсли на секунду затуманился при виде этого символа. Геллерт Гриндевальд. Во имя высшего блага. Это было невозможно, ведь Дамблдор победил его. Впрочем, он же его не убил, разве нет? — Ни шагу ближе! — приказал один из людей в маске, театрально подняв волшебную палочку. — Или мы убьём их! Кингсли решил, что они блефуют. Палочки же не работали. Только вот когда он сделал ещё шаг, один из людей в масках указал своей волшебной палочкой на одну из заложниц и выпустил в неё зелёное проклятие. Женщина резко сгорбилась, а потом её тело осело на пол под собственным весом. Она была мертва. Кто-то закричал, заложники вжались друг в друга крепче и отчаянно замахали руками. Кингсли отбросил бесполезную сейчас палочку и поднял руки. Его неожиданная остановка заставила людей за его спиной замереть. Приказа не потребовалось. — Хорошо, — спокойно согласился Кингсли. — Мы не будем подходить ближе. Он огляделся, увидев, что многие чиновники неподвижно стоят под прицелами чужих палочек. Кингсли немедленно увидел Министра Риддла, замершего всего в нескольких метрах впереди. Тот стоял отдельно от остальных, словно пожертвовал собой, согласно требованиям нападающих. Неожиданно за спиной Кингсли прозвучал громкий взрыв, и взрывная волна отбросила его вперёд, заставив повалиться на пол. Когда пыль улеглась, он взглянул в сторону лестницы и обнаружил, что её завалило. Не все авроры и члены ударного отряда успели зайти в Атриум. Остальные остались заперты внизу или были мертвы. Кингсли глубоко вздохнул, пытаясь совладать со своими эмоциями и сосредоточиться на ситуации. В Атриуме было почти четыре дюжины врагов и всего две дюжины авроров. Что важнее, у врагов было работающее оружие и заложники. Подмоги ждать не стоило, учитывая, что лестницу завалило. — Министр Риддл, — попытался окликнуть того Кингсли. — Молчите, Шеклболт, и делайте, что вам говорят, — мрачно произнёс Риддл. Кингсли поднялся на ноги, всего в нескольких метрах от Министра. Ситуация была паршивой, стоило признать. Его ум бешено заработал, перебирая варианты. — Всё, чего мы хотим — это голова Министра. И, возможно, контроль над Министерством после, — маска говорившего отличалась от прочих двумя вертикальными чертами, расчертившими щёки. Он был выше остальных и, скорее всего, более развит физически. Как и все в этом отряде, он носил на поясе клинок. Судя по всему, этот тип был главарём. Ещё одна фигура, одетая в чёрное, стояла чуть в стороне. Мужчина был бледен и не носил маски. Его длинные чёрные волосы были забраны в высокий хвост, привлекая внимание к правильным чертам лица и необычным жёлтым глазам. Зрачки его были вертикальными, выдавая нечеловеческую природу. Он носил за спиной длинный меч и смотрел на происходящее, не выказывая ни тени эмоций Мечи. Палочки. Маски. Существа. Гриндевальд. Смертоносное сочетание. Кингсли показалось, что он попал в другой мир. Он перевёл взгляд на убитую женщину, скорбя по её смерти, как и по смертям тех, кто попал под обвал. Если бы всё дело было в смерти Министра Риддла, Кингсли не стал бы бороться. Тем не менее люди Гриндевальда хотели получить контроль над Министерством. Кем бы они ни были на самом деле, они хорошо подготовились, заблокировав магию и используя разом маггловские и магические средства. Он не знал, как они всё это заполучили, но знал одно. Министр Риддл был сейчас единственным шансом отстоять Министерство. Главарь поднял клинок и указал им на Риддла. — Убейте его. Но до того, как кто-то из людей в пурпурных мантиях успел двинуться в сторону Министра, холодный смех прозвучал в Атриуме. Он эхом разнёсся по всему залу, достигнув ушей каждого. Кингсли показалось, что он распознал источник, но он просто не мог в это поверить. Точно так же, как не знал, что об этом думать. — Люди Гриндевальда, которые полагаются на маггловское оружие? — раздался голос из теней. — Какая ирония. С другой стороны Атриума из тени вышли двенадцать человек. Они были закутаны в тёмные плащи и носили маски в виде черепов, скрывая лица. Кингсли закрыл глаза. Он не мог на это смотреть и не мог в это поверить. Две разных группировки. Гриндевальд и кто? Кустос? Голос явно принадлежал ему, но он был не похож на человека, который захочет возглавить группу людей в масках. — Пожалуй, это не менее иронично, чем последователи Лорда Волдеморта, использующие маггловское оружие. Кингсли немедленно увидел клинки в руках волшебников в тёмных плащах. — Гарри Поттер, да? — спросил один из людей Гриндевальда явно обрадованно. У него был сильный немецкий акцент. — Меня предупредили, что ты можешь оказаться проблемой. В конце концов, ты специализируешься на грязной маггловской игре, так ведь? Но много ли урона ты сможешь нанести парой блестящих ножей? Повисла тишина. Неожиданно, нечто, вернее нечто, промелькнуло в воздухе. Кингсли увидел легкий проблеск металла в тусклом свете ламп, освещавших Атриум, но не смог полностью проследить этот полёт. Следующим, что он увидел, было как четверо из тех, кто охранял заложников, падают на пол, и в их шеях торчат метательные ножи. И воцарился хаос.