Примечание автора: ТОННА болтовни, во всяком случае, со стороны Страттона. В этой главе даны ответы на МНОГИЕ вопросы.
Предупреждение автора: слишком много болтовни и резкие сюжетные открытия.
— Я… я не хочу, чтобы они страдали.
— Разве это не здорово? Мы взяли гнездо
, Лили. Целое вампирское гнездо! Невероятно.
Лили повернулась, чтобы взглянуть на коллегу, и рот её удивлённо приоткрылся, когда она увидела, насколько довольное у того лицо. Стекло, перед которым она стояла, было неспособно заглушить жуткие крики подопытного. Он оставался в сознании всё время, пока его протыкали, кололи и вскрывали. Лили избегала смотреть на это, сфокусировавшись на ухмылке коллеги. В животе её поселилась тяжесть, обжигавшая и ослаблявшая её изнутри.
Сэм повернулся к ней и улыбнулся.
— И это всё была твоя идея, — он положил руку ей на плечо. — Мы все так горды. Ты должна быть там, эта честь должна принадлежать тебе. Никто до тебя не додумался изучить регенерацию вампиров, — он поправил очки и бросил последний долгий взгляд сквозь смотровое стекло, прежде, чем уйти.
Лили проследила за ним взглядом, и заметила Ремуса вдалеке. Тот выглядел мрачным, как и всегда после смерти Тонкс, но небольшая облегченная улыбка почти освещала его лицо.
Ремус тоже был доволен. Они вдвоём спланировали всё это, но именно Лили предложила использовать исследовать вампиров. Ремус был в восторге от её идеи. Тогда Лили не до конца понимала, к чему приведёт её предложение, но сейчас, видя во что это вылилось, разрывалась на части.
Она повернулась обратно, невидяще наблюдая, как король вампирского гнезда бьется и кричит, обнажив клыки и пытаясь вырваться. Их интересовало магическое ядро вампиров и яд в их венах. Изначально всё это интересовало и Лили. Вампиры были нелюдью, в конце концов, тварями
, убившими Тонкс.
Она никогда не ошибалась так сильно и никогда не была настолько не готова к тяжести своей ошибки.
Господи, что же она натворила?
— Страттон, — кивнул Гарри.
В его голосе не было слышно ни грана удивления. В конце концов, Гарри уже привык к неожиданным и странным появлениям Вильяма Страттона, не говоря уже об их крайней своевременности. Тем не менее взглянув на Тома, Гарри отметил, что тот нервничает. Магия Тёмного Лорда медленно разливалась вокруг, заставляя того выглядеть более пугающим, а на лице была написана враждебность.
Он даже имел
наглость заслонить собой Гарри от взгляда Страттона.
Гарри оскорблённо прищурился.
— Тебе незачем защищаться, Том, — певуче произнёс Страттон.
— Какое счастье, что я никогда не защищаюсь, только нападаю, — пальцы Риддла дёрнулись. — Это всё время был ты, не так ли? Защищал его? Я полагал, что дело в его матери, в её предсмертном желании или ритуале. Материнской
любви.
— В каком-то смысле ты прав. Это в полной мере связано с Лили Поттер, — Страттон начал обходить Риддла, сохраняя, впрочем, подобающую дистанцию. Он взглянул на Гарри, загадочно усмехнувшись. — Только предсмертные желания и ритуалы здесь ни при чём, всё дело в её раскаянии и сильнейших угрызениях совести. Но если бы дело было не в Лили, разве был бы я здесь?
Гарри остановил взгляд посередине между Страттоном и Риддлом, ощущая враждебность обоих. Он знал, что эти двое незнакомы, и что Риддлу мало известно о Вильяме Страттоне. Страттон же, наоборот, многое знал. Всегда знал. Ему откуда-то удалось узнать о Томе Риддле практически всё, и уже одно это должно было выводить Тёмного Лорда из себя. Тот не любил, когда у других было преимущество.
Усмешка Страттона неожиданно угасла.
— Конечно, если бы не Лили, я не потерял бы половину своего гнезда и своего короля.
— Возможно, — медленно произнёс Гарри, — тебе стоит начать с самого начала, Страттон, — он приподнял бровь. — Если тебя на самом деле зовут Вильям Страттон, конечно, — в голове Гарри всё ещё царила некоторая лёгкость после выпитого бурбона, но это никак не сказывалось на его проницательности. — И что ты имел в виду под
защитой, кстати говоря?
Последний вопрос он адресовал Риддлу. Гарри не удивляло, что тот утаивал от него информацию. Но откуда Тёмный Лорд мог узнать о защите? Неужели в какой-то момент Гарри нуждался в защите от Риддла? Тёмный Лорд пытался его убить? Хотел напасть на него, ещё в самом начале их игры в кошки-мышки?
— Один из моих людей оказался двойным агентом. Регбо нанял его, чтобы похитить тебя. Его проинформировали, что все предыдущие попытки похищения провалились, а исполнители погибли, — Риддл не смотрел на Гарри. Взгляд его не отрывался от невозмутимого Страттона. — Я предположил, что нечто защищает тебя. Я не чувствовал никакой защиты, но остальные…
— Ты не представлял для него угрозы, — счастливо произнёс Страттон. — Ты к нему весьма привязан, не так ли, Риддл?
Багровые глаза прищурились, а с губ Тёмного Лорда сорвалось злобное шипение. Утверждать, что тот влюблен и привязан к кому-либо было оскорблением. Гарри не мог обвинять Риддла. Для Тёмного Лорда было неприлично иметь заметную другим слабость, но если уж у него она была, то упоминание её при слушателях тянуло, как минимум, на вызов. Гарри взглянул на Риддла, гадая, действительно ли тот привязан к нему.
— Это естественно, что ты ощущаешь
мимолётное желание защищать Гарри, Риддл. Ты не можешь объяснить этот порыв, это желание обеспечить ему безопасность. А я могу. Тем не менее твоя одержимость им и похоть приводят меня в полную растерянность.
Гарри сделал шаг вперёд, раздражённый недостатком конкретных ответов.
—
Страттон!
Золотые глаза обратились к нему, и прозвучавшая в голосе Гарри враждебность никак не затронула их выражение. По счастью, Страттон не стал насмехаться над Риддлом дальше.
— Твоя мать, Гарри, была частью группы Регбо, создававшей лекарство для Меропы Риддл. Они не знали всех деталей, у них была только информация о болезни. У Лили возникла блестящая идея использовать вампиров. Почему нет? Мы бессмертны. Нас сложно поймать. На тот момент существовало не так уж много исследований о моём виде, просто потому что мы не были на них согласны. Люди Регбо захватили наше гнездо и удерживали нас в плену. Ставили всевозможные эксперименты. Вампиры становятся сильнее внутри гнезда, но, когда всё гнездо целиком, и, особенно, его король, оказывается в плену, эта связь обращается против нас.
Что-то дрогнуло в животе Гарри, когда он услышал, что его
мать в этом участвовала.
Он убивал людей и за меньшее.
— Они были идиотами, все они. Они не осознавали существования связи между вампирами одного гнезда. Они убили многих моих братьев и сестер, намеренно и по ошибке. Когда умер наш король, Хендрик, мы все ощутили эту боль, — лицо Страттона было мрачным, на нём нельзя было разглядеть ни следа его обычного веселья. — Твоя мать была куда более деликатной в своих экспериментах. Она брала нашу кровь, много крови, и изучала её, но заботилась о нас. Мы узнали её лучше, и я говорил с ней чаще других. Её деликатность привлекла к ней нежелательное внимание её коллег. Она часто спорила с ними о методах, но они видели в нас лишь животных, особенно, Люпин. Удивительно, ведь он и сам не человек.
Страттон драматично вздохнул.
— Из-за этого рабочий коллектив стал враждебен к Лили. И я увидел шанс на побег. Я держался за неё, я хотел стать ей так близок, как это только возможно. Моей целью было сбежать оттуда вместе с остальными. После смерти Хендрика я стал старшим в гнезде, — Страттон сцепил руки за спиной. — А потом Лили обнаружила нечто крайне опасное.
— Бессмертие, — тупо предположил Гарри. — Не через вампиризм, при помощи медицины и магии.
— Да.
Гарри переглянулся с Риддлом, гадая, как много тому было известно. Тёмный Лорд был в курсе, что Лили занималась бесчеловечными экспериментами, и скорее всего знал, что она ставила их над вампирами. Тем не менее взглянув на его невыразительное лицо, Гарри понял, что этим знания Тёмного Лорда и ограничивались. Тогда его занимала забота о Меропе и поиск лекарства.
Он не интересовался конкретикой.
— Каким-то образом Лили смогла выделить и извлечь
саму суть вампира, — Страттон покачал головой. — Я не знаю, что именно она сделала, но она занималась этим одна. Лили получила эссенцию магического ядра и яда, но её
лекарство не обращало в вампиров. Оно делало людей лучше. Оно умножало то, что люди и так имели, к чему были склонны. Ты был в хорошей физической форме, насколько я помню истории Лили и много занимался спортом. Теперь ты превосходишь всех в рукопашном бою. Твоя эмпатия тоже стала сильнее.
Гарри смотрел на него, не двигаясь.
— Что было дальше? Она открыла бессмертие…
— И запаниковала. Она рассказала только Люпину, но тот сказал Регбо. Меропа была при смерти. Лили, конечно, не знала
почему их наняли найти лекарство от этой загадочной болезни, и стоило ей осознать, что именно она создала, она сбежала. Она выпустила нас, но спряталась недостаточно хорошо и не уничтожила своё творение, как ей стоило бы сделать, — Страттон приподнял брови. — Можешь себе представить, что было бы, если Магический Мир узнал о подобной инъекции бессмертия? Вампиров бы просто не осталось…
— Или попросту было бы создано больше вампиров, с одной только целью — получить сыворотку, — мягко вмешался Риддл.
— О, есть небольшой изъян в этом, несомненно, гениальном, плане, — Страттон переплёл пальцы, держа руки перед собой. — Видишь ли,
одна инъекция, — он прижал друг к другу указательные пальцы, чтобы изобразить из них единицу, — содержит эссенцию
одного вампира. Ты не можешь разделить её на множество инъекций, она должна быть одна. Эссенция
одного вампира.
— Ты! — Страттон в мгновение ока оказался рядом с Гарри и прижал кончики пальцев к его груди. — Когда Лили не смогла больше выносить пыток, она выдала местоположение пяти фиалов. Пяти. Всех, которые создала. Чтобы проверить, говорит ли она правду, чтобы узнать,
лекарство это или яд, они использовали два из них на твоём отце и тебе. Твой отец был первым, и он тут же умер, но ты… ты…
Гарри смотрел в золотые глаза Страттона, словно пронзающие его насквозь, крайне заинтригованный. Это было… нелепо, но объясняло всё, как он вынужден был неохотно признать. Гарри потратил много времени, чтобы добиться успехов в рукопашном бою, и всё же он понимал, что вырвался далеко за границы возможностей остальных. Он превзошёл их легко. Это было
просто для него.
И его эмпатия.
Он умолял Северуса Снейпа научить его окклюменции, просто потому, что его эмпатия значительно усилилась после плена.
— Тебе, — мягко продолжил Страттон, — привили эссенцию нашего короля, Хендрика. По какой-то причине она вошла с тобой в контакт. Стоило этому произойти, как мы все ощутили, будто он вернулся к жизни, — его пальцы мягко скользнули по груди Гарри. — Я последовал за появившейся связью до заброшенного склада, где держали тебя и твоих родителей. Уже было слишком поздно, чтобы спасти их, но ты…
— И ты решил держаться ко мне поближе, потому что во мне душа твоего мертвого короля.
— И да, и нет, — Страттон покачал головой. — Я связан с тобой, но эта связь не слишком сильна. Я мог бы легко игнорировать её, но ты заинтриговал меня. По какой-то причине Хендрик решил жить дальше
через тебя, — он уронил руки. — И кажется, что связь с нашим тяготящимся ей Тёмным Лордом так же на месте, просто потому что
его эссенция принадлежала первому стражу Хендрика.
— О, — хмыкнул Гарри, едва не онемев от удивления. Он взглянул на Риддла. — Так ты использовал её?
Конечно, тот это сделал.
Риддл являл собой прекрасный пример неподвижной статуи. Его юные черты, его ослепительный шарм, его зашкаливающая магия. Он тоже воспользовался случаем стать бессмертным, он усилил свои врождённые таланты, и всё же тогда он не мог знать, что стал бессмертным. Если только… если только Лили не сказала Ремусу, что именно изобрела.
Тогда и Регбо знал.
— Мне сказали, что это лекарство, возможно, способно даровать бессмертие. У них не было чётких доказательств, и выжил лишь один из двоих испытуемых, но время было на исходе, — тихо ответил Риддл. — Я был скептичен по отношению к этому и первый фиал заставил выпить Регбо. Когда он выжил, я выпил второй. Не ощутив негативного эффекта, третий я отдал Меропе. Она умерла, как и твой отец. Немедленно.
Это было довольно рискованно. Гарри был удивлён, что Риддл доверял группе достаточно, чтобы принять что-то сам и дать своей матери. Звучало так, словно Риддл был в отчаянии и разом жаждал бессмертия.
Гарри не мог представить Тома Риддла боящимся смерти, но, если задуматься, разве не значило
Волдеморт на французском «Полет смерти»?
— Все пять фиалов были использованы, — горько подытожил Гарри, снова взглянув на Страттона. — Почему они не сработали на моём отце и Меропе Гонт?
— Это всё было случайностью, Гарри, — Страттон сделал несколько шагов назад, покинув личное пространство Гарри. — Мне потребовалось много времени, чтобы составить гипотезы, почему некоторые выжили, а некоторые умерли.
Ты — это ключ. Хендрик был нашим королём. Риддл получил его первого стража. Регбо — второго стража. Двоих самых верных, самых преданных последователей, опознавших, что их король жив в тебе, и установивших связь с Риддлом и Регбо, успешно объединившись с ними.
— Невероятная магия должна была быть использована при создании этого, — выдохнул Риддл, и глаза его были затуманены. — Лили Поттер была гениальна.
— Это всё ещё не объясняет, почему умерли Меропа и Джеймс, — возразил Гарри. Мозг его лихорадочно обрабатывал поступившую информацию. — Ты сказал, что поймали всё твоё гнездо. Я могу понять, почему умер Джеймс: вампир, эссенцию которого ему ввели, не мог ощутить своего короля, потому что он ещё не был соединён с человеком.
—
Именно! — широко улыбнулся Страттон, демонстрируя резцы. — Инъекция не сработала на Джеймсе, потому что не было якоря, — он взглянул на молчаливо наблюдающего Риддла. — Многие вампиры погибли в плену у Регбо, и я могу только предположить, что Меропе досталась эссенция одного из новичков. У них ещё не успело возникнуть сильной связи с королём, поэтому не было и повода вернуться к жизни.
Первый страж, мда?
Гарри изучал профиль Риддла, неожиданно чувствуя горечь.
— Тебе от этого лучше? — спросил он, привлекая внимание Риддла. — Твоя привязанность объяснима.
Это, — он махнул рукой, — всё потому, что мы несём в себе чужое прошлое.
Лицо Риддла неожиданно помрачнело. Словно бы Гарри оскорбил его.
— Ты полагаешь, что я настолько
слаб?
— О, отличные любовные страдания, — хихикнул Страттон. — Но как бы мне не хотелось понаблюдать за этим подольше, я должен сознаться. Ты неправильно понял ситуацию, Гарри, дорогой. Как и большинство людей. Видишь ли, Риддлу была сделана инъекция
первого стража. А тот не был способен чувствовать похоть, любовь, и что угодно другое. Заняв позицию стража, он добровольно пожертвовал своей личностью и эмоциями. Единственным, что занимало его мысли, являлась защита короля.
Гарри проигнорировал взгляд Риддла, сосредоточившись на Страттоне. Он
ненавидел чувство облегчения, поселившееся в его груди. Риддл действовал по собственной воле. Это не было влиянием души вампира. Его отношение к Гарри было только его собственным. Хотя это всё, конечно, проливало свет на его неожиданное желание защитить Гарри.
И объясняло палочку Салазара.
Волдеморт чувствовал, что его необъяснимое желание защищать Гарри даёт тому преимущество, и захотел уравнять их. Но каковы были на самом деле свойства палочки? Была ли она нужна для защиты? Или это было нечто совершенно иное?
— А Регбо? — лениво спросил Риддл. — Его эссенция принадлежала второму стражу. Их так же
стирают, как и первых?
Страттон попытался сдержать улыбку.
— О, нет. Ходили слухи, что Хендрик и его второй страж были довольно
близки, — он подмигнул Гарри, пока аура Риддла наполнялась тьмой. — Но я знал лучше. Я был близок к Хендрику, как его преемник. Он был довольно неразборчив, но никогда не спал со своим вторым стражем. Тем не менее Регбо, кажется, весьма сильно желает заполучить Гарри, хотя я не могу быть уверен точно.
— Ради бессмертия, — прошипел Риддл. — Я заставил его привить эссенцию себе, не позволив приберечь её для Геллерта Гриндевальда. Регбо нужна кровь Гарри, чтобы повторить эксперимент Лили Поттер. Он, скорее всего, тоже пришёл к выводу, что успех
лекарства связан с привычкой вампиров к гнездованию.
— Возможно, но он никогда не сможет воспроизвести эксперимент Лили. Это была случайность. Это была
судьба, — подчеркнул Страттон. — Никто не сможет повторить случившееся. Хендрик связан с Гарри, и я полагаю, что по собственной воле. Он увидел нечто важное в Гарри и решил продолжить свою жизнь в нём. Если бы не было Гарри, и ты, и Регбо умерли бы от инъекции.
Гарри рассмеялся.
— То, что ты описываешь, Страттон, похоже на
души и
духов. Но ты не можешь посадить душу в бутылку и привить её кому-то.
— Почти как хоркрукс, — задумчиво пробормотал Риддл.
Гарри прищурился, услышав термин.
— Похоже на хоркрукс, да, — признал Страттон. — Но нет. Несомненно, гораздо сложнее, — он взглянул на Гарри. — Твоя мать поступила ужасно. И всё же, она компенсировала это. Вначале я хотел лишь манипулировать ею, но в результате начал о ней заботиться. Тем не менее для меня всегда в приоритете оставалось гнездо, — он промедлил, прежде чем продолжить. — Она пожертвовала своей семьёй для того, чтобы защитить своё открытие. Науку и магию, легшие в его основу. Чтобы отплатить ей за её жертву, я поклялся защищать тебя.
— Став моим психотерапевтом?
Страттон искренне улыбнулся. На его лице читалась неподдельная симпатия.
— Подобравшись к тебе как можно ближе. Узнав тебя лучше.
Гарри попытался понять, влиял ли на него когда-либо Хендрик. В отличие от Риддла и Страттона, Гарри не верил, что Хендрик
живёт в нём. Он не ощущал никакого воздействия посторонней сущности. Гарри чувствовал себя самим собой. Он всегда делал свой собственный выбор и сам принимал его последствия.
Нет, это бессмертие должно было быть связано с ядом вампиров, или, что точнее, с их магическим ядром и кровью. Вампиры часто делились ей между собой. Для становления стражем должен был быть проведён
очень сильный кровный ритуал. Он делал стража послушным и связывал с королём. Страж клялся служить королю и защищать его, это был почти Непреложный Обет. Неудивительно, что Риддл ощутил порыв защищать Гарри после инъекции. Магия крови просто продолжила своё действие, и не важно, что первоначальные носители этой крови погибли.
Кровные ритуалы были достаточно сильны.
Ни в коей мере Гарри не собирался верить в эту хрень с
сущностями. Но если Страттону хотелось в неё верить, то почему бы и нет.
— Ты не веришь мне, — задумчиво заметил Страттон.
— Какое это имеет значение? — уточнил Гарри. — Яд вампира сделал нас сильнее и заставил раскрыться наши врождённые таланты. Он сделал Риддла моложе, но где вы видели старого вампира? Мы не можем двигаться с вампирской скоростью и не нуждаемся в крови, но я бы сказал, что во многом мы — магические существа.
— Тогда как ты объяснишь тот факт, что Джеймс не выжил?
У вампира был свой резон. Гарри взглянул на Риддла, отметив, что тот выглядит невозмутимым. Тёмный Лорд хорошо прятал свои мысли, и Гарри было сложно понять, о чём тот думает. Риддл выглядел заинтересованным в хоркруксах и магии душ. Возможно, он поверил в эту чепуху.
— Я не знаю, — со вздохом признал Гарри. — Может быть, тела Джеймса и Меропы просто не выдержали инъекцию. Ты сам сказал, что тебе потребовалось много времени, чтобы выстроить теорию. У моей матери не было времени изучить это всё в деталях. Кто знает? Может быть, мы и не бессмертны вовсе? Может быть, Том всё ещё умрёт от старости и изменения коснулись лишь его внешности и магии?
Вильям прикрыл глаза, загадочно улыбнувшись.
— Тогда остановимся на том, что мы не согласны друг с другом. Тебе нужно время, чтобы принять всё это, я понимаю.
Страттон отвернулся от них и двинулся прочь, в темноту.
— И что теперь? — окликнул Гарри вампира.
— Теперь? — Страттон мигом развернулся. — Нас ждёт война, не так ли,
Гарри?
Даже намёк на новый военный союз привлек внимание Риддла. Но до того, как кто-либо успел сказать ещё хоть слово, Страттон исчез. Гарри подозрительно изогнул губы. Кто бы сомневался, что вампир выдаст что-то неожиданное и сбежит. Но какая Страттону была в этом выгода? Был ли рассказ о случившемся проявлением доброты?
Страттон выделил имя Гарри, когда говорил о войне, и смотрел он только на Гарри, совершенно игнорируя Риддла.
Возможно, Гарри заходил в своих размышлениях слишком далеко, но специально ли Страттон пренебрегал Риддлом?
— Знаешь… — начал Гарри, поворачиваясь к Тёмному Лорду, который уже разглядывал его, — мы можем использовать это как преимущество. Регбо хочет заполучить меня. Я могу быть приманкой, и ты…
Алые глаза прищурились.
— Нет.
Этот ответ выбил Гарри из колеи и он ответил резко и почти зло:
— Что ты имеешь в виду этим
«нет»?
В конце концов, это было оскорбление, так с чего Гарри должен был сдерживаться? После поминок Сириуса и выяснения подробностей работы матери, её грехов и предательств, после того, как Гарри узнал о
своём собственном бессмертии, он ощущал себя нестабильным. Он не чувствовал, что контролирует ситуацию. Пальцы Гарри задрожали, и
нечто… нечто, что он не ощущал уже давно, затопило его сознание.
Гарри отвернулся от Риддла и попытался подавить это. Жажду. Искушение.
Прошло уже довольно много времени с тех пор, как он в последний раз ощущал необходимость выйти на охоту. В прошлом, когда
Кустос выслеживал своих жертв, он делал это для того, чтобы ощутить себя стабильным. После убийства ему становилось легче, потому что он знал, что избавил мир от грязи, удовлетворяя собственную потребность.
Кроме неожиданной жажды убийства, Гарри ощущал неуверенность. Он не знал, что думать о матери и её действиях. Она определённо не была святой. И, что давило ещё больше, он ощущал неуверенность на счёт Риддла. Гарри должен был ненавидеть его, сейчас — больше, чем когда-либо. Гарри получил надёжное доказательство того, что Волдеморт виновен в смерти его родителей, и всё же он чувствовал, что ему стоит остаться с Риддлом и составить план уничтожения Регбо. Вместе.
— Гарри.
Он пренебрежительно отмахнулся и аппарировал прочь.
…Мечты…
Кингсли сидел у кровати жены и сжимал её безвольную ладонь.
Целители подтвердили, что он может забрать её домой, если у него есть нужные зелья и он позволит установить чары, сохраняющие состояние Ребекки стабильным. К счастью, Арлин, сестра Ребекки, согласилась остаться у Кингсли до тех пор, пока та не придёт в себя. Арлин станет заботиться о Ребекке, когда Кингсли будет на работе.
Он чувствовал себя лучше от мысли, что жена будет под защитой его чар, под его заботой. Под заботой их обоих. Учитывая, что сейчас творилось в Магическом Мире… Лучше было держать семью поблизости.
— Ты звал меня?
Глаза Кингсли распахнулись шире, когда за его спиной раздался этот голос. Он не видел, чтобы кто-то заходил в палату. Кингсли сидел лицом к двери и приглядывал за ней краем глаза. Единственным способом попасть в комнату оставалось окно. Кингсли медленно повернулся и увидел тёмную фигуру в углу палаты, в шаге от колышущихся занавесок.
— Ты выжил.
— Почему ты думал, что будет иначе?
Сегодня в Поттере было нечто странное. Он не был дерзок и самоуверен. Раньше он никогда не упускал возможности показать лицо и свои выразительные зелёные глаза. Он никогда не прятался в тени. Он никогда не говорил нетерпеливо и монотонно. У Поттера всегда было время насмехаться над Кингсли и неторопливо беседовать с ним.
Облизнув потрескавшиеся губы, Кингсли поднялся, бережно опустив руку Ребекки обратно на постель.
— Ты неудачно упал. Твоему другу, мистеру Забини, пришлось уносить тебя из Министерства. Ты потерял много крови, — он прищурился. — Ты в порядке, Поттер?
— Лучше не бывало, — Поттер выступил из тени и устало посмотрел на Кингсли. — Ты отправил за мной Патронус, и из всех мест для встречи выбрал
это, — он скользнул взглядом по Ребекке прежде, чем снова оглядеть Кингсли. — Я знаю, что ты намеревался убедить меня в нейтральности твоих намерений, но как ты мог так рисковать ей? Ты совершаешь ошибку, если считаешь, что мне можно доверять, Кингсли.
По спине Кингсли пробежали мураши. Безо всяких сомнений что-то случилось с Поттером. Тьма сомкнула жадные руки вокруг его шеи, затмевая свет и доброту.
— Ты никогда не причинишь ей вреда, — спокойно и уверенно произнёс Кингсли.
Пристально изучив
Кустоса, Кингсли понял, что жизнь в бегах, жизнь вне социальных норм и ожиданий, медленно разъедает его порядочность. Когда Поттер скрывал своё истинное лицо, он общался с друзьями и любимыми, и они были достойными людьми. Это постоянно напоминало ему о том, кем он должен являться, и какая мораль верна.
Без маски
Кустос был волен вести себя так, как он хочет. Компания, в которой он оказался, включавшая в себя таких людей, как Том Риддл и Барти Крауч-младший, ничуть не способствовала сохранению человечности. Тьма уже нашла свой путь к сердцу Поттера. Он зашёл в неё по колено и теперь быстро тонул. Безумию и порочности не потребуется много времени, чтобы поглотить его целиком.
Кингсли дрогнул от этого осознания, ощутив несомненный укол жалости, или, что точнее, раскаяния. Он подошёл к Поттеру и опустил ладонь на его плечо, сжав руку, прежде чем убрать её.
Кингсли испытывал сильнейшее желание достучаться до Поттера и вернуть его к Свету. Тем не менее он не был наивным глупцом. Он знал, что Поттер никогда не станет
святым.
Кустос был полон грехов, непростительных грехов, но у него, хотя бы, была строгая мораль. Без неё он станет лишь пустой оболочкой того, кому многие поклонялись и от кого ожидали защиты.
Из-за этого неожиданного открытия стратегия Кингсли резко переменилась. Он не мог больше взывать к Гарри Поттеру, сыну Джеймса и Лили, о помощи. Но, Кингсли провёл месяцы за изучением личности серийного убийцы, когда настоящее лицо
Кустоса оставалась тайной. Кингсли нравилось думать, что он знал его после тех долгих ночей анализа и исследований.
Если Кингсли сейчас хотел помощи с Риддлом, ему нужно было взывать к
Кустосу, к бдительной стороне.
Этот человек действительно хотел помогать людям, пускай и своим собственным способом. Возможно, Кингсли сможет воспользоваться этим.
— Я связался с несколькими иностранными Министерствами, запросив у них помощь против Тома Риддла.
Зеленые глаза медленно оглядели его.
— Ты идиот, — фыркнул Поттер. — Ты хоть представляешь, что они могли сделать? Тебе неизвестна степень их лояльности Риддлу. Они могли отправить кого-то, чтобы устранить тебя из-за того, что ты обнаружил альтер-эго Тома Риддла. Или, что ещё хуже, они могли для вида согласиться на сотрудничество, чтобы обдурить тебя впоследствии. Уничтожить тебя и твою маленькую
группу изнутри.
Кингсли кивнул, ничуть не оскорбившись.
— Я знаю. Но я не подозревал, что его влияние простирается так далеко.
— Его влияние… — Поттер запнулся, судя по глазам ускользнув мыслями куда-то далеко, но потом всё же сосредоточившись на Кингсли. — Оно до нелепого огромно.
— Ты говорил это раньше, но мне нужно было убедиться в этом лично, — резко выдохнув, Кингсли с волнением провёл ладонью по своему лысому черепу. — Как… Нет, меня не удивляет, что ты знаешь о группе, которую мы собираем для защиты.
— Защиты от кого именно? — Поттер обошёл Кингсли и уселся на стул у постели Ребекки. Он на секунду лениво ссутулился, а потом насмешливо усмехнулся. — От Риддла? Ты в курсе второй угрозы. Между двумя сражающимися Тёмными Лордами твоя группа окажется не больше чем муравьями. Она
не переживёт даже
эхо столкновения двух Тёмных Лордов.
— Столкновение ещё не началось. Мы можем устранить одну угрозу вначале…
— Но оно скоро начнётся. Скорее, чем ты думаешь. Ты не имеешь никаких шансов уничтожить Риддла или Регбо за такой короткий отрезок времени, особенно учитывая, что Риддл потратил десятилетия на упрочнение своего влияния.
— Регбо, — Кингсли попробовал имя на вкус. — Это человек Гриндевальда?
— Он — второй Тёмный Лорд, которого вам нужно учитывать, — ответил Поттер. — Он крайне опасен, не столько из-за своей магии, сколько из-за способности подчинять разум тех, кто идёт против него. И, если дойдёт до худшего, нужно будет учитывать возможное возвращение Гриндевальда. Сейчас тот несколько… — Поттер сделал паузу, подбирая подходящее слово, —
потрёпан.
— Почему Риддл так долго ждёт? Почему всё ещё бездействует?
Поттер фыркнул и достал из кармана потрясающе красивую волшебную палочку из светлого дерева, сразу притягивающую к себе взгляд.
— Тёмные Лорды всегда радикальны. Они любят создавать хаос и нагонять на людей страх, чтобы привлечь последователей. Присоединись или умри. Но… ты никогда не слышал о том, чтобы они побеждали, не так ли? Почему, как ты думаешь?
Кингсли нахмурился и пожал плечами.
— Всегда есть могущественный Светлый Лорд, чтобы сразиться с ними.
— Чистая правда, — подтвердил Поттер. — Кончина Альбуса Дамблдора была неплохим бонусом к планам Тома Риддла. Ему не противостоит никакой Светлый Лорд, но, я полагаю, всегда будет кто-то, кто
противостоит, — Поттер с любовью прокрутил палочку в пальцах. — Тёмные Лорды всегда проигрывают, потому что начинают слишком рано. Они нетерпеливы. Они полагают, что всё спланировали, но на самом деле они плохо организованы. Они жаждут получить власть и известность слишком быстро. Том Риддл похож на хорошее вино. У него есть радикальные идеи, но он знает, когда ещё не готов сделать шаг. Ему нужно запланировать события, и реакцию людей. Ему нужно учесть всё. Всё, Кингсли. Он скорее всего учёл и маленькую группу повстанцев, которая возникнет при его восхождении. Когда он сделает шаг и объявит себя Тёмным Лордом, все кусочки этого паззла прекрасно встанут на свои места.
Кингсли скрестил руки на груди.
— Звучит так, как будто ты впечатлён.
Поттер взглянул наверх, почти закатив глаза.
— Терпение и самоограничение — впечатляющие качества для Тёмного Лорда, — он неожиданно резко сжал пальцы вокруг палочки. — Я уже сказал тебе, Кингсли, что ты ничего не сможешь сделать. Я говорил тебе…
— Бежать, я помню, — закончил за него Кингсли, внутренне готовясь. Он подошёл к кровати и встал точно напротив Поттера. Это заставило убийцу взглянуть на него пристальнее. — Но это мой дом.
Наш дом. Не все поддержат Риддла или Регбо. Когда люди осознают, что происходит, я хочу, чтобы они знали: есть те, к кому можно обратиться за защитой. Сопротивление. Я не сдамся без боя, Поттер. Я сомневаюсь, что реформы, вводимые Риддлом будут идеальны, если уж информации о похищении магглорожденных младенцев кажется кому-то недостаточно для выводов.
Гарри вздернул брови.
— Тогда поступай, как тебе нравится, Кингсли. Я всего лишь предупреждаю тебя. Незачем так фанатично отстаивать свою точку зрения.
Кингсли потёр переносицу и уселся на край кровати, умоляюще взглянув на Поттера.
— Те люди, которые откажутся поддерживать Риддла, скорее всего умрут или лишатся родных. Нам нужна помощь. Нам нужен кто-то, кто знает Риддла, кто-то, кто достаточно умён и не боится запачкать руки, используя сомнительные методы.
Поттер долго смотрел на него, перед тем как рассмеяться.
— Ты не всерьёз.
— Это выглядит нелепо, я знаю, — Кингсли подался к нему. — Мы на разных сторонах закона, Гарри, но мне кажется, что мы на одной стороне в
этом конкретном случае. Мне нужна твоя помощь.
— Я работаю один, и я придерживаюсь
нейтралитета в войнах.
— Это умно. Ты умеешь выживать. Нет ничего удивительного, что ты предпочитаешь хранить верность лишь себе. Тем не менее я знаю, что ты чувствуешь себя обязанным помогать людям. Ты защищаешь тех, кто не испорчен, кто невиновен. И я знаю много таких людей в сопротивлении. Я всего лишь прошу тебя помогать нам время от времени.
Кингсли оглядел Поттера, немедленно отметив складку между его бровей. Парень действительно думал об этом, но не спешил делиться выводами. И у Кингсли возникло ощущение, что он точно знает, о чём тот думает.
— Ходят слухи, что ты уже поддерживаешь Риддла.
Взгляд Поттера стал пристальнее.
— Я поддерживаю Тома Риддла. Я не поддерживаю Волдеморта.
— Что это вообще может
значить, Поттер?
Тот поднялся на ноги и отвернулся от Кингсли.
— Это значит, что я верен человеку, но не его идеям.
Казалось, он защищается, даже злится. Может быть, его расстраивало направление, в котором пошла их беседа? Или ему не нравилось признавать, что он верен Риддлу? Должно быть. Из того, что видел Кингсли, взаимоотношения этих двоих были специфичны. Они то желали уничтожить друг друга, то защищали.
Он не мог найти в этом смысла, тем не менее озвученное Поттером заставило его сдуться.
Когда Кингсли уже ожидал, что Поттер уйдёт, тот неожиданно повернулся к Кингсли и потянулся к нему. Только, неожиданно, рука его скользнула дальше, к Ребекке. Кингсли пропустил вздох, сердце его неожиданно бешено заколотилось. Он перехватил руку Поттера за запястье, собираясь защитить Ребекку, чего бы ему это не стоило.
Но он немедленно ослабил хватку, когда увидел, что Поттер лишь осторожно сжимает её пальцы. Не отпуская его окончально, Кингсли наблюдал, как Поттер смотрит на бессознательную Ребекку, едва ли обращая внимание на самого Кингсли. Секунды растягивались в минуты, пока все трое сохраняли полную неподвижность.
Лицо Поттера неожиданно разгладилось и смягчилось. И в тот же момент черты Ребекки так же смягчились во сне, и она мягко выдохнула.
— Антидепрессанты сглаживают её эмоции, — сообщил Поттер. — Они могут быть довольно полезны, но сейчас ей нужно проработать свои проблемы и встретиться со своими демонами. Она боец, Кингсли, — он убрал руку, когда Ребекка вздрогнула, начиная пробуждаться ото сна.
Кингсли неверяще взглянул на жену.
— Ты… ты… — он облизнул губы, пытаясь унять беспокойство. Кингсли провёл ладонью по лицу и попытался сдержать слёзы облегчения, видя, как Ребекка медленно приходит в себя. — Тебе предначертаны великие дела, Поттер. Твой дар может помочь многим, и ты даже не осознаёшь этого.
Успокаивающе взяв жену за руку, Кингсли взглянул Поттеру в спину.
— Я обдумаю твоё предложение, — тихо произнёс Поттер. — Пока мой совет прост. Не так долго будет существовать два Тёмных Лорда. Либо один из них победит, либо они уничтожат друг друга. Лучше пересидеть шторм и собирать людей, пока есть время. Расти. Становиться сильнее.
Кингсли не успел ответить, потому что в комнату влетел патронус-сова.
—
Аврор Шеклболт, напали на Косую аллею. Подкрепление требуется немедленно.
Кингсли взглянул на свою пробуждающуюся от комы жену, разрываясь между своим долгом, как мужа и как главного аврора. Ему нужно было отправляться на Косую аллею, чтобы подбодрить своих людей и защищать общество волшебников… но ему нужно было быть рядом с Ребеккой, когда она очнётся.
Снова обернувшись к Поттеру, Кингсли не обнаружил его на месте.
И у Кингсли была только одна идея, куда тот мог направиться.
… И Тьма….
Балансируя на коньке крыши одного из домов Косой аллеи, Гарри наблюдал за творящимся внизу хаосом. Он легко и уверенно пробежался по коньку и перепрыгнул на крышу следующего магазина, когда та, на которой он стоял, обрушилась на улицу. Гарри замер на краю, пошатнувшись, и продолжил смотреть, как люди внизу разбивают окна и поджигают дома.
Он оценивающе рассматривал нападавших. Среди них было несколько волшебников в пурпурных мантиях, но были и другие — производившие куда больше шума и разрушений. Судя по их неопрятным и волосатым фигурам, это были оборотни. Значит, оборотни объединились с Регбо, в конце концов…
Что же, это отлично совпадало с тем, что Вильям Страттон оказался вампиром и высказал намерение участвовать в войне. Возможно, он что-то не поделил с оборотнями. Разве не были вампиры и оборотни как кошки с собаками?
Оглушающий вой разнёсся по улице, и что-то громко взорвалось. Ядовито-зеленый свет ослепил всех, и высоко в воздухе проявилась метка. Слизеринская «С» горела в небе, и обвивающая букву змея казалась живой. Гарри смотрел на это, чувствуя, как на губах возникает нечто, похожее на ухмылку.
Регбо сделал первый ход.
Теперь Риддл предпринимал ответный. Лорд Волдеморт собирался заявить о себе сегодня.
Гарри резко присел на корточки, когда увидел, как фигуры, закутанные в плащи с капюшонами, заполняют Косую аллею, прибыв на место беспорядков раньше авроров. Зеленый свет, исходивший от метки в небе, зловеще бликовал на их металлических масках в виде черепов. А потом Гарри увидел
его. О, Мерлин, его было бы сложно не заметить. Во всём своём самодовольном и надменном высокомерии, Волдеморт вызвал бы восхищение у любого.
Восхищался и Гарри… одержимо и жадно.
Он затряс головой, до того это было нелепо. Гарри ненавидел чувство, затопившее сейчас его грудь. Оно мешало ему дышать. Это было разом страстное желание и своего рода ненависть, куда более капризная, чем ему хотелось бы. В один момент он яростно ненавидел Риддла, но уже в следующий это превращалось в страсть.
На секунду забыв обо всех разговорах со Страттоном, Риддлом и Кингсли, Гарри впитывал в себя явление Волдеморта.
И
эта магия.
Гарри пригнулся ниже и беззастенчиво пялился на Тёмного Лорда, уверенно движущегося вперёд в окружении последователей. Магия Риддла расходилась вокруг ленивыми, но ощутимыми волнами. Словно имея свой собственный разум, она явно не ощущала особой угрозы. Гарри знал, что у этой магии на самом деле есть подобие сознания. Он знал, что она становится активнее от волнения и темнее от возбуждения…
Последнее Гарри успел испытать на себе, и это было прекрасно.
Его пальцы сомкнулись вокруг конька крыши, когда он увидел, как Волдеморт столкнулся с группой замешкавшихся волшебников. От легкого взмаха палочки все четверо замерли в неестественных позах. Их животы буквально взорвались, выбрасывая из себя внутренности, и в следующий момент тела уже оседали на землю, в кровавый хаос.
Гарри осознал, что забыл, как дышать.
У Кингсли не было и шанса.
Даже если тот как-то умудрится завербовать армию, чтобы выйти против Волдеморта, ему всё ещё придётся учитывать количество сторонников Тёмного Лорда. Сегодня на Косой аллее присутствовали далеко не все, и всё же люди Волдеморта превосходили числом нападавших. Они были верны Тёмному Лорду даже после долгих лет неактивности и ожидания перемен.
Лучшим способом повергнуть Волдеморта было заняться основанием его власти, уничтожить её, начиная с корней. Его последователи. Его деньги. Его зарубежные связи. Оставить Риддла в изоляции, уничтожить тот образ, который он взращивал в умах людей последние пятьдесят лет. Но для этого нужно было
время, терпение и выдающиеся способности к манипуляции. Кингсли мог бы, но он начал слишком поздно.
Волдеморт уже вёл в этой игре. Он уничтожит Кингсли и его людей до того, как они смогут нанести значительный ущерб.
Увы, это было фактом.
Лучшим, на что мог рассчитывать Кингсли, был Регбо.
Если Регбо нанесёт Волдеморту достаточный урон, то Кингсли сможет воспользоваться этим. Гарри полагал, что такой исход вероятен. Регбо был способен контролировать разум. Регбо мог обернуть всех Пожирателей Смерти против их Лорда.
Чёрт, Регбо мог даже обернуть иностранные Министерства, с которыми договорился Риддл, против Волдеморта.
Всё же, Регбо был очень опасным противником, и Гарри действительно опасался за Риддла. Сегодняшнее нападение было детской игрой, как и нападение на Министерство. Если Регбо использует
разум и приложит его с толком, он сможет погубить дело Волдеморта. Полностью. И всё несколькими с умом сделанными внушениями. Если Регбо будет осторожен, то после этого все, кто поддерживает Риддла, погибнут за считанные дни. И Регбо не придётся шевельнуть для этого и пальцем.
Гарри даже немного завидовал.
Да, сегодня с Волдемортом не было его правой руки. Гарри убил её. Половина Внутреннего Круга отправилась в тюрьму из-за него. Как Гарри недавно насмешливо сообщил Риддлу, он
действительно нанес значительный ущерб делу Волдеморта в считанные дни. И всё же возможности Гарри не шли ни в какое сравнение с возможностями Регбо.
Это расстраивало. Регбо представлял для Риддла большую опасность, чем Гарри.
Несмотря на эти размышления, то, что Гарри сегодня сказал Кингсли, было правдой. Гарри был
верен Риддлу. Он хотел, чтобы тот был жив. Но Гарри хотел быть равным. Он хотел, чтобы Волдеморт знал, что Гарри может искалечить его социальную и политическую карьеру, даже если и не собирается этого делать.
Неважно, зато ты можешь нанести удар в куда более уязвимую точку, чем когда-либо сможет Регбо.
Гарри обдумал эту неожиданную мысль и понял, что это правда. Эмоции, секс, близость… у него была вся эта власть над Риддлом. Если Гарри захочет, он сможет сыграть на этих чувствах и уничтожить Риддла путём осторожных манипуляций. Эта идея разом была успокаивающей и отталкивающей. Гарри никогда этого не сделает. Он никогда даже не думал играть на чём-то подобном. И всё же, это влияние у него было. И это было преимущество Гарри перед Регбо.
Удовлетворённый своим превосходством, Гарри снова взглянул на Волдеморта. Тот как раз обратил своё внимание на очередного врага. В ладонь Гарри скользнул метательный нож, и он швырнул его сквозь поле боя. Нож едва не зацепил нескольких волшебников, но точно проскользнул между людьми и вошёл в горло одного из людей Регбо — ровно того, на которого взглянул Волдеморт.
Волшебник повалился на землю.
Волдеморт повернулся, но прежде, чем они встретились взглядами, Гарри поднялся на ноги и намеренно отвёл глаза.
У Риддла здесь всё было под контролем. Помощь Гарри не требовалась, хотя ему и хотелось бы быть здесь, когда прибудут авроры. Ему было интересно, что те станут делать. Объединятся с Риддлом против людей Регбо и оборотней? Или будут сражаться против всех? После сегодняшнего боя весь мир узнает о Тёмном Лорде Волдеморте.
Но стоило Гарри сделать шаг в сторону и приготовиться аппарировать, как он увидел, как внизу мелькнул очень знакомый оборотень.
Ремус Люпин.
Что же, Гарри не смог бы придумать лучшей причины остаться.
От переводчика: на этом оригинал обрывается. Обновлений не было уже порядка трёх лет, поэтому на данный момент я полагаю перевод законченным. Большое спасибо всем, кто читал его, кто комментировал и кто исправлял ошибки в публичной бете на фикбуке. Я рада, что вы есть и я надеюсь, что мне удалось достаточно хорошо передать настроение оригинала и поделиться им с вами :)
