Братик

Омега покраснел, но надавил на грудь старшего, чтобы отпихнуть от себя. — Ты придурок! Я твой брат! Отпусти! — младший начал вырываться. — А тебя это смущает, мандаринка? — Мин звонко шлёпнул Пака по ягодице, немного сжимаю ту. — Аххх... - Чимин простонал на ухо брату. Затем посмотрел ему в глаза и улыбнулся. — Ты это хотел услышать? Прости, что не оправдал твоих надежд, — омега начал громко смеяться и уткнулся лбом в грудь альфы и схватился за живот. — Ладно, мелкий, ты ещё постонешь для меня, — Мин отчеканил пошлую ухмылку после анализа тела брата, а после, схватил тело очередной пьяной омеги и на глазах у брата впился в губы, блядско смотря на Чимина и ухмыляясь. Просто Мин захотел, чтобы маленький немного поревновал, ведь каждому хочется "особенное" внимание, даже Юнги. Чимин с призрением и смущением одновременно посмотрел на Юнги. Он не понимал, как можно быть таким. Парень хотел бы уйти, не видеть эту омегу, что лижется с его братом... Он не может даже отвести взгляд, не то что уйти. Нет, это не любовь и даже не ревность, но что-то неприятное разошлось по телу, а сердце пропустило удар. Юнги и сам не понял, когда вместо течной сучки стал представлять брата и его пухлые губы, которые посасывают его собственные. Мин открыл глаза и посмотрел на безразличное лицо брата, на самом деле он был ошеломлён и старший это заметил. Он увидел в глазах боль и разбитое сердце, поэтому сейчас же оттолкнул незнакомца и сгрёб брата в объятия, зарываясь в его волосы и вдыхая этот запах исходящий от них - запах апельсина. Он сам не понял, когда плечи стали потряхивать, когда глаза перестали фокусироваться на чём - либо, когда из глаз полились слёзы, опаляя ядом кожу парня, когда он шмыгнул носом и сипло прохрипел куда-то в макушку брата: — Прости, Минни... Чимин не понял, как оказался в объятиях брата, как слезы начали стекать мокрыми дорожками по щекам, падая на кофту Юнги. Зато он понял что нужный, что он не один, что Юнги всегда будет рядом... По крайней мере он хотел в это верить... и если это сон, то Пак не хочет просыпаться. Он сильнее прижимается к альфе, будто он сейчас испариться и тихо всхлипывает куда - то в шею Юнги. — Тише, мой маленький, — сквозь слёзы произнёс Мин. Он погладил парня по голове и поцеловал его нежно в макушку. После он посмотрел на лицо любимого(!) брата, заглянул в печальные опухшие глаза и нежно мазнул губами каждое. Мин снова обнял младшего и прошептал ему на ухо: — Сейчас, малыш... Оторвавшись от хрупкого тельца брата, он грозно оглядел интерьер дома, а после нахмурившись гаркнул: — Расходитесь. Чимин сжался от такого тона брата и тихо начал нашёптывать "все хорошо". Парень сильно зажмурился, почувствовав руку на своей голове, что приятно поглаживали макушку. Открыв глаза от внезапной тишины, омега не увидел ни одной живой души, ну кроме их конечно. Чимин, кое - как отлипнув от брата, протёр заплаканные глаза и посмотрел на второго. Мин опустил глаза вниз, разглядывая узор на полу. Он не знал что сейчас делать, но было одно единственное, что он хотел сделать: защитить своего Минни, своего любимого брата и чтобы его полюбили также как и он любит его? Но он знал, что такое никогда не произойдёт. Чимин же внимательно следил за выражением лица старшего и не заметив никакой эмоции, внутри что - то оборвалось. Как он мог влюбиться... Влюбиться в собственного брата! Как такое вообще могло произойти? Чимин не знал. Он просто встал с нагретого места и горько улыбнувшись, поплелся в свою комнату, сдирать остатки себя заново. Мин сердито скрипнул зубами, сейчас его сердце разрывалось на множество частей. Брат что - то ждал от него, но Юнги не знал чего. Ему что - то нужно было от него, но единственно что мог дать парень Чимину - это свою любовь, но она ему не нужна. Она никому не нужна... — Ч-чимин, — дрожащим голосом позвал тонсэна Мин, и когда тот повернулся, он продолжил всё также смотреть в глаза собственного любимого брата. — П-прости... — на языке крутилось совсем иное, более нужное в данной ситуации, но он боялся быть отвергнутым, нет, оборвать последние надежды на то, что он сможет видеться с Минни. Губы поджаты и истерзанны до металлического вкуса во рту, руки сжаты до побелевших костяшек , а из глаз вот - вот скатиться первая слезинка, дабы этого не случилось, Мин поднял голову к потолку и задрал голову, чтобы сдержать слёзы. Тёмные смолистые глаза поблескивали от влаги в них. "Блять, Чимин, уходи быстрее" , — произнёс Мин у себя в мыслях. Он не хотел чтобы брат видел его таким. Лучше бы он навсегда ушёл и не ранил парня ещё сильнее, а Юнги бы так и остался жить вечность с липким чувством любви внутри и с пустым взглядом. Чимин повернулся на оклик брата, а после извинений горько улыбнулся. — Зачем ты передо мной извиняешься? Зачем делаешь так больно? — в глазах снова скопилась влага. — Что я тебе сделал? — Чимин хотел услышать другие слова, совсем другие... Он в самом сердце надеялся, что брат тоже любит его, не как брата... Но это лишь мечта. А мечты, как правило, должны сбываться. Во всяком случае, так думал омега. "Если ты сильно этого хочешь, то оно обязательно сбудется". Но что теперь делать Паку, когда его сердце разорвано, а остатки от него лежат под ногами брата, что топчет их и даже не задумывается, как больно Паку. — Я н-не знаю, что должен тебе сказать, — Мин скрипел зубами от досады. — Я хочу тебе сказать, хочу изменить всё, но... блять, тогда ты меня возненавидишь сильнее, чем сейчас, — Мин наконец посмотрел на хмурое и печальное лицо Чимина, тот ждал от Мина чего - то... решительного? Может стоит рискнуть, может хватит быть слабым? —Минни, прости, прости меня, но я люблю тебя, — на этих словах он смахнул слёзы и пошёл к выходу, дабы не видеть, как он думал, укорительный взгляд брата. Чимин от шока открыл рот в немом вопросе. Правда, Пак правда хотел услышать именно это. Но когда это произошло, он не знал что делать. Вот только, когда брат уже подходил к двери, омега кинулся за ним. Чимин крепко обнял брата со спины и счастливо улыбнулся. — Я тоже, я тоже тебя люблю, — и слёзы потекли по щекам омеги, но это не те слёзы, когда тебе больно или когда теряешь что - то родное. Это те самые слёзы счастья, ведь те слова так нужны ему. Они для него были просто жизненно необходимые.