Братик

— М-минни? — сказать что Мин опешил - ничего не сказать. Он стоял и смотрел в одну точку и прокручивал всё то, что произошло, вывело его из транса, лишь слёзы брата, что пропитали его одежду. Он обернулся и сгрёб младшего в нужных для них обоих объятия. — Минни, маленький мой, не плачь, — парень нежно поцеловал лобик своего брата. — Тссс, если не прекратишь, — парень приблизился к его лицу, нежно улыбнулась прошептал в губы. — Я поцелую тебя... Чимин опешил от таких слов, но плакать перестал. Своими маленькими ладошками вытер остатки влаги с лица и посмотрел на брата. Не дождавшись никаких действий с его стороны, Чимин приблизился к лицу альфы и накрыл его губы своими. Переместив свои руки на шею брата, чтобы было удобней, Чим попытался углубить поцелуй, но у него это не получилось, ведь он целовался всего несколько раз. Пак отстранился и виновато опустил голову. "Что ты наделал, Пак Чимин!? Ты идиот!". Парень закусил губу и начал теребить конец футболки. Мину понравилась эта решительность со стороны младшего и во время поцелуя нежно ухмыльнулся. Старший расстроился, когда младший оторвался от его губ и опустил свой взгляд в пол, он уже успел себе многого понавыдумывать, но увидев смущённый взгляд брата, нежно улыбнулся. Он взял щёки омеги в свои ладони и приблизил его лицо к своему. А после, накрыл тонкими губами его пухлые. Он мял их и оттягивал, иногда прикусывая, но тут же зализывал маленькие ранки от слабых укусов. Укусы на губах немного подпекали, но Чимин не обращал на это внимание. Пак схватился своими маленькими, пухленькими пальчиками за края кофты брата и приблизил его ещё ближе к себе. Если бы сейчас его спросили сколько на Земле человек, Чимин бы не думая ответил "два". Ведь именно сейчас, в объятьях своего брата он никого не видел и мог поклясться, что на Земле они только вдвоем. Где-то в дальнем ящике, в подсознании, Чимин понимал что это не правильно. Вот так стоять в обнимку с собственным братом, но ничего не мог с собой поделать. Тело парня не слушалось его, да и сам он не хотел отпускать альфу, ведь теперь он не сомневался что это любовь. Да, именно любовь. Не какая - то школьная влюбленность, а именно любовь, что может все преодолеть, все пройти, но только вдвоем. Ведь один он не справиться, ведь один он не сможет, ведь без Юнги нет и Чимина... Юнги не понимал, когда так всё пошло. Когда он начал любить его. Они не были истинными, но какая - то неопределённая нить, словно связывала судьбы родных братьев, хоть такого и не должно быть. Мин обнял Пака и дрожащими губами стал сцеловывать слезинки, большими мазками вылизывать линию скулы и вести вдоль линии челюсти к шее с вздувшейся венкой, которую Мину нравится целовать, ведь именно оттуда выливается крышесносящий запах брата, который вскружил Мину голову. Он дрожащими и венистыми от возбуждения руками стал проводить вдоль боков, пересчитывая клетку рёбер, периодически он сжимал бока в районе талии, оставляя бутоны цветов. — К-когда? — хриплым и властным шёпотом спросил старший в ухо младшего, обдавая то горячим дыханием, обнимая хрупкое и возбуждённое тело к себе в объятия. Чимин наслаждался этими незабываемыми моментами с братом, ведь понимал, что это в любую минуту может прекратится, а он не хотел. Он бы все отдал, лишь бы вот так стоять с ним в обнимку, чтобы слышать слова о любви, что так греют душу. Голос брата вывел омегу из мечтаний. — Что...? Что... когда? — не понял Чимин, но остался стоять в обнимку с Юнги, прикрывая глаза от теплоты исходящего от тела напротив. — Т-течка, — Мин хрипло рыкнул, возбуждение сильно давило на пах, а это ой как неприятно. Что же с ним делает этот мелкий. — Когда у тебя течка? — Юнги снова не сдержался и вдохнул аромат брата. На ароматной шее, которая так соблазнительно выглядела, словно дразня его. Но у Мина нервы не железные как и яйца, которым ой как тесно. Все таки Мин не смог выполнить обещание и чмокнул аппетитно вздымающуюся венку на шее Чимина. Ну и ещё один поцелуй, никому хуже не станет? Засос тоже не проблема, в этом нет ничего плохого, поэтому Юнги засосал нежную бледную кожу под кадыком, позволяя кровавым цветам оплести шею брата и распустить свои яркие бутоны. Дабы не сорваться, Мин отстранился от пульсирующей шеи и с придыханием посмотрел на свой "первый посвященный цветок"</i>". Мин с ссылкой просканировал каждый "лепесток". Он провёл по бутонами пальцами, норовясь ощутить их и конечно почувствовал нежную и бархатную кожу. Но Мин всё таки серьёзно глянул в глаза, от возбуждения, блестящих и чёрных, как смола омута и увидел в них космос. Он ожидал ответа. — Я-я... Юнг-ги... — Чимин видел как брат возбужден. Это доказывал его дрожащий голос и бугорок в штанах. Парень громко сглотнул, — Ч-через неделю... — Чимин тоже был возбужден до предела, но... Он не знал что делать. Да, бессомненно он любил брата, но... Младший не был уверен, что на самом деле нужен брату. Может он просто хочет с ним поиграть? А может это все сон? Может нужно лишь ущипнуть себя и все это улетучится? Если это сон, тогда Чим не хочет терять такой возможности. Пак делает уверенный шаг в сторону брата и впивается в его губы своими, запуская тому в волосы руку, немного их сжимая. Ноги у Мина и так были неважными, а сейчас он попросту не в силах держаться на ногах, поэтому он опирается задом о стол и крепче прижимает его к себе, не забывая тереться уже большим бугорком о бедро младшего, чтобы тот понял из-за кого такое произошло, а когда Чимин с удивлением посмотрел на Юнги, он лишь взял младшего за затылок и впился в его распухшие губы непростым и жадным поцелуем, кусая губы и часто сталкиваясь зубами. Он прикусил язычок младшего, но тут же пожалел его и погладил своим, доставляя дрожащему и податливому младшему звёзды перед глазами. Когда он резко оттянул брата от себя, он тут же поменял их местами, из-за чего теперь тот опёрся упругой задницей о стол, присел на предмет мебели и вздрагивая от каждого малейшего придыхания старшего. Он поставил руки рядом с чиминовой талией, загораживая тому выход. Теперь он точно в ловушке, он сам подписался на это. — Минни, ну с течкой было бы легче, но если ты такой нетерпеливый, — Мин начал демонстративно расстегивать пуговицы на рубашке, — Мы сейчас продолжим, — прошептал он, уже избавившись от рубашки и начиная стягивать футболку младшего. Чимин как безвольная кукла поддавался на все игры старшего. Когда же брат начал раздеваться, и раздевать его самого, младший поднял руки вверх для удобства и прижался губами к шее старшего, тщательно вылизывая фарфоровую кожу, иногда прикусывая как бы говоря "моё и только моё". Чим прильнул к ключицам старшего, а рука уже скользила по впалому животу брата до пряжки ремня на штанах. — Ю-юнги, я м-могу... ? — Чимин выжидающе посмотрел на брата. Старший зашипел, сдерживая стон. Ему было до пизды приятно то, что младший хочет доставить ему удовольствие, это очень льстило. — Д-да, сделай с-старшему б-братику приятно, — Мин улыбнулся и облизнул губы. Он взял руку младшего и увереннее приложил к своему возбуждению, а когда младший достал его плоть, то он выгнулся дугой и запрокинул голову назад, показывая бледную тонкую шею с подрагивающим от разных частот дыхания, кадыком и приоткрытые розовые губы. Чимин в последний раз поцеловал шею старшего и отпихнувшись от стола, омега встал на колени перед братом. Чим с громким звуком отстегнул пряжку ремня и спустил штаны Юнги. Пак неуверенно засунул руку в трусы Мина и сжал возбуждённую плоть, надавливая на головку, размазывая предэкулятор. Второй рукой Чимин аккуратно снял боксёры с брата и начал надрачивать ему. Приблизившись губами к возбуждённой плоти старшего, младший прошёлся от основания до головки члена языком, надавливая на уретру. Возбуждение Чимина больно отдавалось в паху. Младший сжал свой орган через ткань брюк и тихо простонал, разнося вибрацию по стволу брата. Пак стал тщательно вылизывать головку члена, второй рукой надрачивая Юнги. Чимин начал заглатывать, но у него плохо выходило, и когда он хотел взять половину себе в рот, начал кашлять. — Чимин, не стоило, — Мин присел на колени и поцеловал брата в макушку, обнимая его. — Я хочу чтобы ты запомнил это, чтобы тебе понравилось, чтобы ты стонал моё имя, чтобы выгибался подо мной, чтобы царапал мне спину, чтобы целовал губы до покраснений. Мин обнял младшего, а после приподнял его держа на весу за упругие бёдра, а после посадил себе на колени, а зря, ведь младший случайно проехал упругой задницей по члену Мина, сжимая плоть меж ягодиц сквозь джинсы. — О боже, малыш, ты такой охуенный, — прошептал Мин, прикрывая глаза. — Если ты не прекратишь так делать, я спущу в штаны, — Мин с силой сжал мягкие половинки ягодиц, наслаждаясь их упругостью и размером, что как раз идеально вписывались в руки. Чимин тихо простонал на ухо брату. Затем обнял его за шею и начал имитировать толчки, тихо постанывая. Его запах начал усиливаться. О, нет... Течка... Но Чимин уже себя не контролировал. Он очень хотел брата. — Ю-юнги... помоги... Мин впился губами в ключицы, прогрызая и ставя метку. Теперь он точно его и никто не имеет на него права, кроме самого Мина. Юнги рычал, когда упругая задница проезжалась по достоинству, он готов был сразу разложить брата тут, но он решил придраться, к счастью или нет, его не торопила внезапно начавшаяся течка брата. Чим таял от прикосновений Мина. Младший дрожал и стонал в руках старшего, а вскоре он почувствовал, как к его паховой зоне подступала насыщенным ароматом смазка. Младший приподнял голову и посмотрел с похотью и в то же время невинностью на брата, сквозь смущённый взгляд, прошептал розовыми и влажными от слюны губами: — Ю-юнги... ну же! Мин с животным ненасытным рыком подхватил младшего под бёдра и понёс его в спальню, как можно аккуратнее и быстрее, успевая попутно выцеловывать грудь младшего и приговаривать: — Потерпи, мой маленький. Братик тебе сейчас сделает хорошо, — и целует за ухом, не забывая поиграться с серебряными украшениями на хряще уха брата, периодически их оттягивая и слыша полустоны - полувздохи со стороны Чимина. Чимин уже не сдерживался и тихо стонал. Чимину было жутко неловко, но он не мог это прекратить. Бельё и штаны омеги были полностью мокрые, пропитаны смазкой парня. Чим тихо поскуливал, зарываясь носом в шею альфы, и жадно втягивая в себя воздух брата. На метку, Пак лишь шикнул от небольшой боли, но парень начал целовать шею альфу, руками шаря по торсу Мина. Хоть тело альфы не было больших размеров, зато на животе виднелись кубики пресса и младший не мог по них не провести рукой. Когда же Мин начал поглаживать спину брата, на месте, где проходились ладони альфы, места беспощадно горели, принося садистское удовольствие и наслаждение. Мин сильнее прижал к себе трясущееся, словно лихорадочное тело, и поцеловал до вспышек, до ярких пятен перед глазами. Он донёс наконец свой ценный груз и положил на кровать. Если Чимин сейчас не произведение искусства, то искусства и красоты в мире нет. Юнги глубоко вдыхал воздух и нервно облизывал уже успевшие пересохнуть губы от жаркого течного тела омеги, грудь сильно вздымалась, а по шее стекала капелька пота, которая перешла на грудь и соблазнительно играла бликами на набухшем соске парня. У Мина уже ширинка оттопырилась дальше некуда, поэтому он снял с себя узкие брюки вместе с нижним бельём и навалился всем своим телом на Пака. Он провёл руками по бёдрам омеги вверх - вниз и наконец решил снять сейчас лишнюю часть одежды с младшего, ведь ему тоже сейчас не удобно. Но то, что он увидел, заставило его задохнутся собственным стоном: на младшем были соблазнительные шёлковые пижамные шортики и сквозь них виднелся рубиновый камушек понятного инородного предмета. Наконец Мин выдохнул порядком надоевший воздух из лёгких: — Вау, малыш, ты это для меня готовился, да? — Мин взял тот самый инородный предмет за кончик и стал аккуратно им двигать в анале омеги, а после наращивая темп иногда полностью вытаскивая и снова засовывая до основания, выбивал у младшего весь воздух, превращая тот в сладкие стоны. От переизбытка чувств в уголках глаз омеги начали выступать слёзы, а сам парень не мог прекратить издавать стоны, тем самым ещё больше возбуждать. — Б-братик... — Чимин сам стал насаживаться на пробку, иногда всхлипывая. Пак хотел почувствовать Юнги в себе. — П-пожалуйста... братик... — омега начал сжимать простыни в руках, комкая покрывало, которое уже было мокрое от смазки омеги. — Я б-больше не м-могу... У Юнги звёздочки перед глазами от этого "Братик". Выглядит, как в какой-нибудь порнухе, ей богу. Хотя, Мину зачастую казалось, что малой пришёл именно оттуда, ибо нельзя быть таким блядским. Но Мин только решил наказать Чимина, решив поиграться с ним и включив его бурную фантазию, если она конечно есть, хотя наличие того, что было под узкими латексными штанами доказывает это. — Хм, так не интересно, — Юнги уже вытянул пробку и пристроился возле разведенных ног омеги, но тут же насадил два раза подряд пробку, задевая простату, из-за чего парень выгибался дугой до хруста костей, выставляя на показ свои рельефные рёбра и ключицы. — Что ты мне за это сделаешь, братик? — на вздохе произнёс Мин, выделяя последнее слово голосом, смотря в залитые пеленой возбуждение глаза. Чимин тихо захныкал от действий альфы и уткнулся лицом в подушку. Всё тело покрылось испариной, а мышцы напряглись. Пак никак не может забыть о своем возбуждении. Конечно! Как тут забудешь? Отпустив простынь, парень потянулся к изнывающему члену. Если брат не может доставить ему удовольствия, то Пак сам его себе доставит. Нет, Чимину нравилась их игра, но он больше не мог терпеть. Низ живота отдавал неприятной болью, омега не мог больше ждать. Если он сейчас не кончит, то точно сойдёт с ума. Смазка из ануса выделялась большими количествами, а само колечко мышц судорожно сжималось. Мин опешил от такой наглости. Да как младший руку смог просунуть в сторону собственного возбуждения, если Мин не разрешал?! Мин ударил младшего по руке и взял его волосы на загривке, притягивая его к себе и недовольно рыча в губы, сильнее сжимая кулак. Он взял его руки и скрестил их у изголовья кровати, другой рукой рыща в ящике рядом с кроватью и достал оттуда шёлковую повязку и верёвку, завязывая первую на глазах, а вторую на руках у изголовья все той же кровати, а сам оскалившись, (понятное дело Чимин этого не увидел, но почувствовал) процедил, сквозь стиснутые от дьявольской ухмылки, зубы: — Теперь играем по моим правилам, сладкий. Чимину стало не по себе. Парень хотел высвободиться от ткани, что не приятно. Да даже больно врезалась в кожу на запястьях. — Юнги~... — прохрипел от возбуждения младший. Пак начал ворочаться по постели, но это сделало ещё хуже. Предэкулятор скапывал с возбужденного органа младшего, а сам живот горел огнем. У него такого никогда не было, да он никогда и никого так не хотел, как собственного брата. Он даже, когда игравший с игрушками представлял на их месте член старшего, конечно после Чимину было стыдно смотреть на альфу, но он не мог с собой ничего сделать. А теперь он лежит перед братом обнажённый, а тот издеваеться над ним. — Тссс, полежи брёвнышком, а братик сделает тебе о-о-очень приятно, — Мин не отрицает, что он издевается над младшим, ему это достаёт некое садистское удовольствие, наблюдать за ерзающим от возбуждения братом. Он начинает выцеловывать шею, ключицы и кусать плечи, а когда Чимин шипел от боли от стёртых от верёвки запястий, он поцеловал ранки на каждой руке. Прошёлся по груди, соскам, которые были ну очень чувствительны у Чимина, впрочем как и тазобедренные косточки, от поцелуев в столь интимных местах Пак чуть ли не плакал, а когда Мин взял на палец предэкулятор младшего и с хлюпающем звуком, младший позорно кончил, ловя звёзды пред глазами и содрогаясь в послеоргазменных судорогах. — Не думай, что мы закончили, — сказав это, Мин слизал с члена младшего его семя с таким аппетитом, будто это самое вкусное блюдо что он ел, но это так и есть, ведь у омег сперма вкуса их природного запаха, а Мин обожает апельсиновые сливки. После этого он полностью взял головку в плен своего рта и стал с причмокиванием посасывать пока только её, глядя на Пака по-блядски из подлобья. Пак многое потерял не видя эту картину. Чимин издал громкий стон. Даже если бы Пак пытался сдержаться, у него это точно не вышло бы. Омега задыхался собственными стонами, когда губы брата обволакивали его возбужденную плоть. Чимин начал подмахивать бёдрами, чтобы Юнги взял его в рот, ведь после оргазма, член парня начал быстро твердеть, выдавая возбуждение младшего. Течка. Да, минет бесспорно это классно, но как же Чимин хотел почувствовать брата в себе. И сдержавшись, Пак начал тихо всхлипывать, прикусывая губу, чтобы старший его не услышал. Мин продолжил всасывать головку младшего, как услышал поскуливание и разочарованные вздохи, Мин немного рассердился, что его недооценивают, поэтому приторно сладко говорит: — Хочешь, чтобы папочка хорошо растянул тебя, а потом вошёл в тебя и начал вдалбливаться в твое прекрасное тело, и вслушиваться в твои стоны, да, малыш? — младший, как щенок просящий ласки, быстро закивал, промычал и начал выгибаться навстречу ласкам Юнги, предвещая приятную растяжку и представляя, как будет хорошо оттраханным собственным братом, сначала он заалел от своих мыслей, но вспомнив что он обнажённый и беззащитный лежит пред своим братом, перестал смущаться, ожидая действий со стороны старшего любимого брата. Мину понравилась эта покладистость, поэтому он прошептал: — Хороший мальчик. Он стал своими тонкими пальцами красться по бедру в сторону сжавшегося колечка мышц. Чимин уже представил, как пальцы будут его медленно и тягуче растягивать, но тут Мин неожиданно быстро посадил его на свой член, а у младшего весь воздух из лёгких выбился, настолько это было непредсказуемо. Пак был девственником, но благодаря игрушкам и пробкам он был хорошо растянут, но член брата был не только дохуя большим, но и просто огромным даже в ширину, и либо Чимин до пизды извращенец, либо это чувствуется все слишком сильно, но ему охуенно от одновременно некого дискомфорта и жжения внутри, но и теплоты и заполненности все там же. Этот контраст заставлял задыхаться младшего. Мину же было охуенно и от вздохов брата и от его тесноты и жара бархатных стеночек, что сжимали его плоть внутри, вызывая у Мина желание оттрахать Чимина как следует. — Минни, ты такой... охуенный, — простонал Мин. Чимин совсем не ожидал таких действий от брата. Первые минуты омега просто тяжело дышал и старался не шевелиться. Лишь дырочка Пака обхватывала и сжимала член брата в Чимине. Пак судорожно хватал воздух и сжав простыню пальцами, начал толкаться бёдрами навстречу к брату. — Ю-юнги~… — Чимин сильно зажмурился. Парень тихо захныкал и повернул голову в сторону. — Б-братик... — прохрипел младший и вновь толкнулся бёдрами, призывая старшего к действиям. Пак очень сильно сжал Юнги внутри. — Д-да малыш, я сейчас... — Мин, тяжело дышал, ему сейчас сложно было даже собрать в мысли в кучу. Да он даже имя своё забыл, настолько он был возбуждён своим милым и чертовски горячим братом. — Минни, братик хочет, чтобы ты сам на мне поскакал, — ухмыляясь и косясь на своё не маленькое достоинство, тягуче произнёс Юнги. Он представлял, как брат будет скакать на его члене, как запрокинет голову назад, как он будет сжимать его мягкие и большие ягодицы, как он будет следить, как капельки пота путешествуют по телу младшего, как повязка медленно сползёт, обнажая демонические глаза, как он будет пробовать капельки своим шершавым языком, как прочувствует сладкий вкус. Блять, слишком горячо... Пак попытался подняться на локтях, чтобы посмотреть на брата. Но не смог этого сделать из-за сильной боли внизу живота. Чимин резко откинулся на кровать и сжал пальцами простыню, до побеления пальцев. По щекам младшего покатились слезы... А сам Пак начал плакать... Младший не ожидал такой боли, он даже возбуждение из-за этого перестал испытывать. — Минни, — сказать что Мин удивлён, ничего не сказать. — Прости своего глупого брата, — старший начал аккуратно сцеловывать слёзы с покрасневших щёчек младшего брата. У старшего в голове зародился план. Но его вероятность 50/50. Но Мин понял, что сегодня он живёт по принципу "кто не рискует, тот не пьёт шампанское" так что у него в голове прозвучало: "Была не была" и он аккуратно толкнулся в брата, надеясь попасть по простате и сразу перевел все своё внимание на Пака. Пак сильно выгнулся и зажмурившись, простонал. Это было просто невероятно. Все внутри Чимина заполыхало. Омега замурлыкал, как котик и начал ластиться к Мину, стараясь насадиться глубже и попасть по тому самому месту. Чимин откинул голову и отдался ощущениям, что дарил ему брат. — Б-братик... пож-жалуйста... — Чимин снова громко простонал, когда Юнги толкнулся под нужным углом. Юнги обрадовался, что это сладостное ощущение сначала перекрывало боль в понятном месте, а после полностью убило (завтрашнее утро не в счёт) неприятное чувство, оставляя только райское наслаждение и близость двух тел, дающих клятву и отдаваясь любви друг другу. — Да, все для тебя, малыш, — Мин вышел, но как только словил недоумевающий взгляд брата, он сразу на полной скорости снова вошёл, проехавшись хорошенько по простате, он начал вдалбливаться в хрипящее от наслаждения тело парня, выбивая новые стоны разной тональности, но все они нравились Мину, это был бальзам для его ушей. Он периодически менял угол проникновения, ритм и скорость, он любил играться с Минни, да только братик тоже в долгу не остался. Если завтра после сегодняшнего родео младший не сможет сидеть, то старший не сможет об что угодно опираться спиной, ибо она окровавлена острыми кошачьими ноготками. Интересно, так кто на самом деле Чимин: котик или пёсик? Чимин громко гортанно стонал, иногда переходя на вскрики, когда Юнги вбивался слишком глубоко. Пак в этот момент не мог думать ни о чем, ему так хорошо никогда не было. И если бы его спросили "ты пожалел, что переспал с братом?" Чимин бы уверенно сказал "я рад, что это произошло" из раздумий его вывел слишком сильный толчок, и Пак, не удержавшись, кончил себе на живот, пачкая себя собственной спермой. Омега расслабился и откинулся на кровать, пока брат до сих пор вбивался в его обмякшее тело. Мину оставалось немного, он уже чувствовал предстоящий оргазм, чувствовал, как будет спать в обнимку с братом, который, имея привычку с детства, мило причмокивает губами во сне и тихо сопит, как мышонок, как они пойдут в ванну, то есть пойдёт один Мин, а Пака он понесёт на руках, а после будет его мыть, а может и не только, как младший будет готовить завтрак в миновской от сигаретного дыма рубашке, а Юнги, как в самом дешёвом американском фильме подойдёт и обнимет со спины, а после поцелует в шею, а возможно на этом они не остановятся... — Минни, останови меня, иначе я кончу в тебя и будет узел, — старшему очень сильно хотелось кончить в брата, но ещё больше он хотел ребёнка, правда Пак определённо будет против, так как они учатся и что они скажут родителям, поэтому Мин продолжает скулить и просить младшего о помощи. Чимин начал скулить и немного поднявшись, попробовал отстраниться от брата. — Ю-юнги, нет... — Пак оттолкнул от себя старшего и тяжело задышал. Он посмотрел на свой живот, который был полностью перепачкан семенем. Пак повернул голову и взяв простынь, вытер семя. Чимин посмотрел на такого сексуального, растрёпанного брата и улыбнулся. Пак встал с постели и толкнув туда Юнги, сел возле него и начал беспорядочно оставлять поцелуи на теле брата, второй рукой доводя старшего до оргазма. С каждой секундой наращивая темп и стараясь водить рукой по возбуждению брата как можно грубее и быстрее. — Братик, ну же, — Пак поцеловал брата в губы. — Д-да, вот так, — Мин никогда не был эгоистом, но его задело немного то, что его оттолкнули. Ведь поступок Пака объясним, но Юнги не хочет его этим выгораживать, так как в нём была маленькая надежда, что в скором времени Чимин, нервно кусая губы показал бы тест на беременность, со смущённым взглядом смотрел в сторону, с явно заметным румянцем на щеках. Мин бы кружил его по всему дому. Он сделал бы все, что бы не попросил его младший, да что там, он бы к его ногам весь мир преподнес. Хотя весь мир находится в руках Мина, такое маленькое и тёплое. Он обязательно с ним поговорит на тему семейства, а сейчас Мин кончил, обмякая в объятиях брата и прикрывая глаза от блаженства. Как хорошо... Пак влюбленно посмотрел на такое блаженное лицо брата, переводя взгляд на его живот, залитый семенем. Чимин переползает к ногам Мина и наклонившись, пробует альфу на вкус. Когда младший вылизал брата, потянулся за поцелуем к старшему. Когда же омега получил желаемое, навалился на Юнги, перекатываясь на другую сторону кровати. Но за несколько секунд почувствовал, как его поднимают на руки и куда-то несут. Пак лишь расслабленно улыбнулся и поцеловал брата в оголённую грудь. — Ммм, Минни, по запаху я понял, что течка ещё правит балом и уходить пока не собирается. Ну так что, как насчёт совместного душа? — промурлыкал Мин на ухо младшему, там же его и поцеловал, находясь перед дверью ведущую в ванную комнату. Пак потерся щекой о грудную клетку брата и обнял второго за шею, сильнее прижался к разгоряченному телу. И вправду, смазка стекала по бёдрам парня, капая на пол, а член вновь налился кровью из-за чего младший простонал. — Ю-юнги... — Да, мой малыш, — старший открыл двери, попутно слушая скулёж младшего, и дабы облегчить страдания того, он начал выцеловывать его шею и уже слушая стоны наслаждения, ласкающие его уши. Старший открыл кран в душевой кабинке и зашёл туда с ценным грузом на руках, сразу же его ставя на дрожащие ноги и разворачивая к себе задом, а младший упёрся щекой и в стену душа. Он часто дышал, из-за чего стекло запотевало, как и сам младший, находясь на пике возбуждения, как и старший, у которого пекло внизу живота. Пекло так, как у младшего в заду. — Ну что, продолжим, мой маленький братик, — прошептал старший ему в ухо и сразу же вошел в разгорячённое тело, сжимающее его член, вдалбливая младшего в стекло душевой. Пак голосно вскрикнул, выпуская пар изо рта, что сразу отображается в душевой. Но совсем не от боли, от неожиданности. Дырочка Чимина хорошо растянута и легко пропустила Мину внутрь, плотно обхватывая возбуждённый член старшего. Пак поставил ноги шире, а руки по обе стороны от себя, ведь ещё немного и парень точно упадёт. Чимин начал гортанно стонать и двигать бедрами, чтобы брат продолжил вбиваться в податливое и разгоряченное нутро брата. Мин утробно рычал на ухо младшего, прислоняя того ещё сильнее к стене и выбивая из его девственного (ну не совсем☻) ротика все новые сладкие стоны. — Ну? Тебе нравится... Братик? — сжимая ягодицы брата, тем самым раздвигая их, произнёс старший, ведя носом по шее младшего. Он уже был близок к разрядке как и Чимин, что не мог стоять на ватных ногах, поэтому Мину приходилось поддерживать хрупкое омежье тело. Пак тихо поскуливал и ему стало ещё хуже, когда тело встретилось с холодной стенкой душа, выбивая глухой звук из омеги. Чимин старался удерживать себя руками, что плохо получалось, но спасибо Мину, что поддерживал брата, ведь если не его руки, то Пак точно давно уже лежал на полу душевой. — Б-братик... — только и успел выговорить омега, как на последнем слове кончил, срываясь на крик. Тело Пака обмякло в заботливых руках брата и измотанной улыбкой. — Братик, как же хорошо... Мин успел высунуть член до того, как началась сцепка и кончил на спину Пака. Либо Юнги извращенец, либо это искусство. Похоже и то, и другое. Мин аккуратно приподнял Пака, заставляя того облокотиться на себя. — Ещё бы тебе не было бы хорошо, — сказав это, Мин шлёпнул младшего по правой ягодице, чей звон разлетелся эхом по всей комнате, заставляя Чимина покраснеть и вжаться в плечо старшего. Тем временем Мин взял намыленную мочалку и мыл спину младшего, аккуратно водя по гладкой коже, иногда даря поцелуи по плечам, шее, позвонкам, пояснице, тазобедренным косточкам. — Минни, — отрываясь от своего дела и в упор смотря на расслабленное лицо брата, обратился он к младшему. Когда увидел что его слушают, продолжил: — Чего ты сейчас хочешь? Пак заинтересованно посмотрел на брата и задумался. И вправду, чего же он хочет? Через минуту Пак высказал свое желание, - Я хочу, чтобы ты всегда меня любил и никогда не бросал, - Пак обнял Мина за талию и спрятал своё покрасневшие лицо в шею брата, сильнее прижимаясь к нему, притягивая ближе к себе за талию старшего. Паку было очень приятно от незамысловатых, нежных поглаживаний брата. Чимин начал выцеловывать шею старшего, нежно касаясь губами, переходя к ключицам. — Братик, я... — омега выдержал пару секунд паузы. — ...так сильно тебя люблю... — Глупыш, я никогда тебя не брошу, — старший посмеялся над наивностью младшего, но с другой стороны ему было немного обидно, что брат не до конца уверен в его чувствах. — Даже не думай о таком, — Мин обнял Пака за талию и поцеловал в макушку, вдыхая крышесносный аромат. — Минни, пойдём в кроватку, тебе наверное не то что ходить, но и стоять больно, — обеспокоенно взглянув на брата, сказал парень. Пак посмотрел на брата, а потом выпячив и так пухлую нижнюю губу, протянул ручки к брату. Когда Мин поднял Пака, Чимин обнял торс альфы ногами, а руками шею, чтобы не упасть. У него и вправду очень болела пятая точка. — Спасибо, Юнги... Я рад, что это был именно ты, — омега начал поглаживать спину альфы своими пальчиками, пока тот нёс Чимина в кровать. — Ты же поспишь со мной? — вдруг спросил парень. — Я бы никому и не позволил бы это сделать с тобой. Набил бы морду сразу, и ждал бы пока ты от горя бы не лишился девственности со мной, — Мин хрипло посмеялся над собой. Аккуратно донёс до кровати сокровище и погладил его, улегшись рядом и целуя Пака за ушком: — Спокойной ночи, Минни... Пак сразу прижался к брату, ему особо и не было холодно, но он так хотел чувствовать, что Юнги рядом с ним. — Ты такой красивый... Всегда, — Пак улыбнулся. Он не думал, что когда-то скажет это вслух и собственному брату. Но вмиг погрустнел. — А что будет... когда мы встретим истинных. Я не хочу чтобы ты меня бросал, я не смогу... — парня перебил его собственный всхлип, что вырвался из Пака. Чимин быстро встал с кровати и закрыв лицо, побежал в ванную. Он не хотел, чтобы брат видел его таким... жалким, да именно таким. Добежать до ванной омега так и не успел... Мин быстро встал и добежал до Пака. Было видно, как ему больно двигаться, а он ещё и побежал. Что за глупый ребёнок, а этому ребёнку скоро своих детей нянчить. — Минни, что ты такое говоришь? — сгребав брата в объятия и попутно вытирая слёзы, прошептал старший, дабы не напугать младшего ещё сильнее. — Я тебя никогда не брошу, будь тот даже трижды истинный, мне нужен только мой маленький красивый и любимый брат, который, — Мин перевёл взгляд с печальных глаз омеги на его впалый живот. — Когда-нибудь родит мне ребёночка, да, малыш? — Юнги провёл ладонью по мягкой поверхности нежной кожи и поцеловал в пупок, заставляя младшего засмеяться от щекотки. Сам же старший от смеха младшего, улыбнулся десневой сахарной улыбкой, обнажая ряд белых зубов. Пак густо покраснел. Он очень хотел ребёночка от Юнги. Чтобы был копией своего отца, чтобы бегал по их небольшой квартирке и каждый день был наполнен улыбками и весельем. Пак искренне, тепло улыбнулся от мыслей и слов брата. Он надеялся, что когда-то так и будет. Посмотрев на Мина, младший дотронулся рукой до его щеки и приблизившись, чувственно поцеловал парня. Юнги ответил на поцелуй, беря инициативу в свои руки. Он поочерёдно сминал то верхнюю, то нижнюю губу. Поцелуй был чувственный, без единого оттенка пошлости, в виде языка, стонов и крови на губах. Только тёплые губы и слова о любви, на которые уходит последний воздух. Мин последний раз чмокнул раскрасневшиеся губы Пака и спросил: — Т-ты бы хотел р-ребёнка от меня, Минни? — старший заикался как пятиклассница признававшаяся своему оппе в любви. Он отвернулся, чтобы скрыть румянец. Он богам молится, чтобы Чимин его таким не увидел. Пак нежно улыбнулся и коснувшись руками щек альфы, повернул к себе, чтобы Юнги посмотрел на него. — Конечно хочу... Очень сильно! — Пак засмущался и чмокнул Мина в губы. — Ты такой милашка, когда стесняешься... я не могу~… — рассмеялся омега. — Мой любимый братик... — И н-ничего не м-милый, — Мин надул щёки и отвернулся от любимого, но доставучего брата. — Это вам, омегам, надо быть милыми, а у нас, альф, другие функции, — Мин с прищуром посмотрел на Пака и ухмыльнулся. Пак ещё больше засмущался, но взяв себя в руки, взял щёчки Мина в ладошки и начал их жмякать. — Ну ты у меня исключение, да, братик? — Пак сделал невинное лицо. — И всё же, ты милашка, — щёлкнул по носу. Мин задолбался. Ну не милый он, ну что не понятного. Он взял младшего за талию и повалил на кровать, придавливая его своим телом и фиксируя руки над головой. Коленом он раздвинул ноги младшего касаясь его дырочки и шепча в губы: — Ты всё ещё думаешь, что я милый? — с пошлой ухмылкой, оценивая жадным, ненасытным взглядом божественное тело младшего. Пак тихо простонал и захныкал: — Ю-юнги... - член парня снова стал твердеть, а Чимин, откинувшись на покрывало, шипеть от трения в его дырочку. — Ю-юнги-хён, совсем не м-милый... — Вот и хорошо, — Мин обнажил милую улыбку, демонстрируя ту брату. — Ну что, а теперь послушные детки должны спать, время не детское, — Мин поцеловал парня в лоб, желая тем самым "Спокойной ночи". Младший перевернулся на бок и закрыл своими пухленькими пальчиками своё возбуждённое достоинство. Пак закусил губу и тихо захныкал. Он точно так не уснёт. Что за принцип такой "возбудим и не дадим"? Мин видел возбуждение младшего, но ничего не принимал намеренно. Пусть младший подумает над своим поведением. И научится следить за языком. А вообще, лучше бы использовал в нужных, конечно для Юнги, целях. Мин пошло ухмыльнулся от своих мыслей. Чимин тихо встал с постели и пошел в душ. Зайдя в ванную, Пак настроил холодный душ и встал под струи воды. Кода тело парня покрылось мурашками, Чимина начало немного трясти и знобить. Пак присел на пол в душевой и прикрыв глаза, закрыл их ладонями. Мин удивился такому поведению младшего. Чего это на него нашло? Он решил пойти за ним, но младший скрылся за дверью, ведущую в ванную комнату. Он постучался. За место ответа он услышал звуки слива воды из ванны. Он решил, что младший его не услышал, поэтому постучал, а после и сказал: — Хэй, Минни, что случилось? - попытался сказать нежным голосом старший. И у него это получилось. — Все... Нормально, — хриплым голосом, от холодной воды, сказал омега и начал подниматься, опираясь на стенку душа, что ещё сильнее холодила кожу парня. Чимин тихо зашипел от неприятных ощущений и поднявшись на ноги, все таки вышел из душевой кабинки, обнимая себя, как бы греясь. Пак подошёл к полотенцам и взяв своё любимое, начал вытирать кожу. Высушив немного волосы, Чимин обмотал себя в полотенце и вышел из душа, не обращая внимания на брата, идя в свою спальню. — Минни, подожди... п-прости, — Мин понимал, что наказывать Пака таким способ слишком плохо и неправильно, да и в плане здоровья, так как у младшего течка, а значит хер пойми какие гормоны бушуют в его голове, и их надо выполнять, ибо в конце небрежное отношение к течке перерастёт в вечное пожизненное клеймо "бесплодный". Мин схватил брата за тонкое запястье и прижал к стене, но в этом действии не было и капли пошлости, лишь чувство сожаления. — Прости, Минни, я повёл себя как последний мудак... — Мин трепетно обнял омегу за плечи, утыкаясь тому в основание шеи и вдыхая любимой апельсиновый запах, дразнящий рецепторы старшего. — Ю-юнги... — младший попытался оттолкнуть брата от себя, — Иди спать... — Пак развернулся и направился в свою комнату, но перед тем как закрыть дверь, не поворачиваясь лицом к старшему сказал: — Мне больно от того, как ты ко мне относишься, — закрыл дверь и спустившись по двери на пол, заплакал. Чимин тихо всхлипывал, запихивая кулак в рот, чтобы брат не слышал этого. Ему и вправду очень больно. Чимин не понимает, играет ли брат с ним или же нет. Он запутался, он просто хочет быть маленькой омежкой и не принимать реальность, не принимать взрослых решений, а просто уснуть и ни о чем не переживать. — Вот сука... — Мин от злости начал рвать волосы на голове. Как говорят - хорошего по немножку. Мин стёр слёзы и взял пачку сигарет с деньгами. Он вышел на улицу и закурил. Ночной морозный воздух охлаждал его пыл, он, вкупе с сигаретами, приятным налётом оседал на лёгких, и обдавая лёгкие инеем с запахом ментола и табака. По-идее он должен был успокоится, но у него никогда ничего не идёт "по-идее", а только "по пизде". Мин оскалился и от злости и ненависти к себе ударил стену своего подъезда, разбивая костяшки к чёрту о шершавую и немного рельефную поверхность. Вдруг в его голове, по мимо мыслей о курение, родилась замечательная, как думал сам Мин, идея. ... — Джун, да, привет брат, — Юнги тепло улыбнулся, хоть на душе и скребли кошки. Это единственный человек, помимо Чимина и своего великолепного отражения в зеркале, заставляли пошевелить мышцами рта и поднять уголки рта, в оскале, по-другому не назовёшь. — Спасибо Мон, сейчас захвачу бухла и приеду. Да, давай, увидимся. Мин подкурил ещё одну сигарету. Но она скурилась легче и он от неё не чувствовал горечи терпкой смолы. Или то были его испорченные, разбитые и никому ненужные чувства? Мин запутался, в который раз за этот день. Намджун был единственным, пожалуй, человеком, которому стоит открыть душу, и взамен он откроет ее тебе, даст совет. Мин включил музыку в наушниках, а руки спрятал в карманах. Чёрт, уши горят от ночного холодного ветра, а капюшон нихуя не греет. Обычно младший всучает головной убор брату, чтобы тот не замерзал и в последствии не заболел. Обычно...