О "спокойной жизни" в открытом море.

      Казалось, небо соревновалось с морской водой в глубине своего темного цвета — зрелище было невероятно красивым. Такое многие увидели впервые в жизни, и они хотели вновь и вновь наслаждаться этой красотой, доступной взору лишь в открытом море или океане. Звезды выстроились белой неровной полосой, мерцающей в пустоте ночного неба, а колышущиеся волны приятно звучали, создавая очень романтическое настроение. Ночь, вообще, сама по себе, создана для легкой и робкой романтики и для страстной и крепкой любви. Темнота сближает двух отдаленных друг от друга людей. В ночи можно спрятать свои слезы, сидя на крыше и размышляя о жизни, можно плакать в подушку и сожалеть о лжи, что была сказана, можно дать слабину и поколебаться в решениях, можно проникнуться и разобраться в себе. Ночь очень таинственна и непредсказуема, конечно, если ты не спишь.       Если бы Джувию спросили, за что она так любит ночь, она бы ответила, что это лучшее время для уединения и спокойствия. Она тихо присела на кровати, взяв в руки книгу и раскрыв её на нужной странице. В книге писалось о прекрасной истории вымышленного мира, где есть магия и истинные чувства, где дружба всё ещё берет верх над эгоизмом и одиночеством. Написала её неизвестная девушка несколько лет назад и всё, что известно о писательнице, это её возраст. Книга была закончена и издана, когда писательнице едва исполнилось тринадцать. Многие говорили, какая талантливая девочка, ждали ещё одной её истории, ведь первая произвела настоящий фурор. Но она исчезла и больше не писала и не выставляла работы на всеобщее обозрение.       Эту книгу посоветовала девушке Леви, когда сама только что обзавелась экземпляром. Джувия удобно устроилась у самого окошка, включив маленький фонарик. Она любила вот так помечтать, а тем более прочитанное повлияло на неё. Не то чтобы она хотела быть главной героиней, которая влюблена в своего друга, просто все это казалось ей знакомым. До этого Джувия не считала любовь слишком серьезным и сильным чувством, однако эта неизвестная писательница поменяла представление девушки о чувствах. Но в жизни разве можно в кого-то влюбиться? (Прим.: автор искренне не верит в счастливую любовь).       В другой части корабля на кровати развалились парни, крича друг на друга. Они собирались хорошо отдохнуть хотя бы на первое время, а теперь мало того, что они наказаны, так обо всем могли сообщить их родителям. Джерар устало смотрел в потолок, закинув руки за голову, лёжа на застеленной кровати. Его синие волосы спутались на белой подушке. Нацу перевернулся на кровати, положив ноги на подушку и облокотившись головой на заднюю спинку, и занялся своим телефоном. Он не думал ни о чём, кроме мести за эту отработку того, что, по его мнению, не он начал. Нацу часто думал о серьёзных вещах, вообще-то. Парень рос в не самой подходящей обстановке, но все-таки научился отличать хорошее от плохого и раздумывать об этой жизни. Правда, самого его испортили в начале старшей школы, когда он только-только начал обретать популярность. Все началось с его успехов на олимпиадах и соревнованиях, потом вступление на сцене выделило его сильнее остальных. С того момента парень забил на учебу, стал уделять время своей внешности и не ронял планку. Популярность, портящая человека за день, привлекала к нему все больше девушек, которые наивно стелились под него. Даже Зереф не смог ничего предпринять — его просто-напросто не слушали и хотели быть с Нацу, его младшим братом. Дома старший стал говорить на важные темы про взрослую жизнь, ответственность и девушек, но Нацу не хотел слушать и продолжал портиться.       К концу девятого класса Нацу стали звать королем школы, элитой «Хвоста Феи», он превратился в настоящего эгоиста и бабника, заботящегося только о себе. Люси ещё помнила хорошего друга и милого мальчика, гулявшего с ней после школы, который всегда приглашал её домой, разделял с ней эмоции и секреты, но куда всё это делось? Когда в «Хвост Феи» вернулась Лисанна — а было это как раз в начале старшей школы — всё пошло наперекосяк. Она всё больше отделяла Люси от Нацу, разглашая о ней всякие сплетни. Можно было подумать, что поспорили две девчушки, парня не поделили — всего-то, но на деле было гораздо сложнее. Штраус-младшая хотела славу и себе, а для этого ей нужно было подобраться поближе к Нацу. Люси же без задней мысли поначалу старалась утихомирить Драгнила и вернуть его прошлого, а потом сдалась. То, что сделали Нацу с Лисанной перед летними каникулами, — непростительно, и Люси прекрасно понимала, что легко не будет. Она успела возненавидеть парня, потом смирилась и просто перестала думать о нём. Услышав, что он не поедет с ними, она обрадовалась, но потом увидела его на борту. Лучше бы она не поехала. Лучше бы ей вообще было не влюбляться в него.       Часа в два ночи Нацу позвонил Грею. Достучаться они не могли, так как их каюты находились как можно дальше друг от друга. Экран мобильника Грея засветился, и парень ответил на входящий звонок. Он услышал то долгожданное предложение выйти всем четверым на палубу и пробраться к девчонкам. Сам Грей не был ни на чьей стороне — он собирался отлынивать от работы вместе с соседом, но веселья ради дал своё согласие. — Тогда мы ждем вас в общей душевой женской части ровно в 2:30, — закончил Нацу и сразу же положил трубку. Когда намеченное время начало приближаться, Грей с Гажилом были наготове. Редфокс осторожно приоткрыл дверь в длинный, темный коридор. Убедившись, что проход свободен, он легонько толкнул соседа в плечо и вышел. Парни старались передвигаться как можно медленнее и тише, аккуратно проходя мимо дверей. Грей повернул немного скрипнувшую ручку двери и вышел на палубу. Свежесть воздуха ударила ему в нос, звук плескающихся волн был усладой для слуха. Словно второй мир после городской суеты, шума и визга машин. Было бы неплохо всегда так стоять по ночам у борта и смотреть на спокойное море. Или корабль уже вышел в океан?       Гажил сказал другу двигаться быстрее, и тот пошел дальше. Для того, чтобы попасть к девушкам, им пришлось пересечь палубу и спуститься по лестнице вниз, находившейся на наиболее дальнем расстоянии и ведущей на следующую палубу со входом. Перед входом на лестницу стояли Мавис с Зерефом и, отвернувшись к воде, о чем-то разговаривали. На лице Мавис сияла счастливая улыбка, глаза светились, а руки дрожали. Зереф же с легкой улыбкой смотрел на неё и ждал чего-то. Конечно, Грею было совсем не до этого и он начал размышлять. — Что нам делать? — шепотом спросил он у Гажила. — Придется отвлечь их. Есть идеи?       Оба разочарованно пожали плечами и, повернувшись в сторону обратной дороги, хитро переглянулись. Им пришлось подставить Нацу, надеясь, что тот не взял свой телефон. Грею было прекрасно известно, что Драгнил никогда не отключает звук на телефоне, а его рингтон очень громкий. Перебудит всех, привлечет старших, а если он ещё и в каюте остался, то все будет в порядке. Только что делать с номером? Тут уже Гажил постарался. Он тихо сказал другу ожидать его на том же месте, а сам отправился в соседнюю каюту.       Там сейчас мирно спали Лексус и Фрид. Гажилу не было страшно нажить себе проблем с Дреяром-младшим, так что он легко схватил его телефон и, выйдя на палубу, набрал номер Нацу. Как парни и ожидали, раздался очень громкий звонок, и все проснулись. Мавис встрепенулась и, то ли облегченно, то ли рассерженно, метнулась в сторону звука. Зереф не заставил себя ждать и пошел за ней, но медленнее. Гажил брезгливо положил одолженный телефон на стоящий рядом стол, предварительно стерев всю историю звонков.       Пока была возможность, парни метнулись к лестнице и незамеченными спустились. Они стояли перед стеклянной дверью, более новой, чем в части парней. За ней раздраженно нагибался Нацу, вцепившись себе в волосы. Как только Грей с Гажилом зашли внутрь, Драгнилу пришлось сдержать себя, чтобы не заорать на них. — Вы же всех перебудили! Вы вообще понимаете, что будет, когда все сбегутся в нашу комнату и не обнаружат нас на месте! Вы же и девчонок перебудили, наверняка, — едва сдерживал он шепот. Грей беззаботно отвел взгляд, усмехнувшись и сунув руки в карманы своих джинсов. — Где ты рубашку потерял, а? — спокойно спросил Джерар. — Ох, мать! Когда успел? — Грей начал смотреть по сторонам. Впрочем, это было не столь важно сейчас.       Времени было мало. Парни решили быстро придумать, что бы такое сотворить, чтобы не переходить грань и при этом преподать хороший урок. Открыв дверь в первую каюту, Джерар увидел длинные алые волосы и мирное выражение лица. Эрза впала в глубокий сон, крепко сжав в объятиях свою подушку. Парню даже подумалось, каково этой везучей подушке сейчас? Он невольно улыбнулся и осторожно закрыл дверь. В тот момент за ним вломился в каюту Нацу, ожидая потом наслаждаться страданиями девушек. Но ему сразу же пригрозили все его друзья, мол, никакого перебора и физического контакта. Драгнил прищурился и оглядел интерьер. Немного подумав, он предложил: — А давайте их запрем, а ключ себе оставим? На весь день. — Не проще ли подсунуть ключ в каюту Локсар и МакГарден? Спрятать куда-нибудь в одежду или на полку, — перебил его Гажил, — Так же меньше вероятность спалиться. — Ты прав, прав. А с самими Локсар и МакГарден мы что сделаем? — спросил Грей, скрестив руки на груди и прислонившись к стене. — Стащим их нижнее белье? — усмехнулся Гажил с сарказмом, кинув взгляд на спящую Леви, — Если оно у них вообще есть. — И куда мы его денем? — поинтересовался Драгнил. — В сушилку, полагаю, — ответил за друга Джерар, — Вполне логичный исход событий, но не слишком ли по-детски? — Да расслабься, это же только первая ночь! — энергично отозвался Нацу взмахнув руками.       Они сошлись на одном решении и принялись исполнять. Джерар осторожно взял ключи девушек с маленького столика и закрыл дверь, воспользовавшись одним из них. Он не проявлял интереса к подобному роду занятий, но был в меньшинстве. Нацу ухмыльнулся и тихо зашел в соседнюю каюту. Засунув ключи в карман куртки Леви, он начал искать взглядом шкаф с одеждой и чемоданы. Нашел он все это за дверью, обыскал все вещи, вытащив нижнее белье. Грей невольно отвернулся, когда его друг забавлялся с лифчиком Джувии. В итоге все чемоданы были поставлены на место, одежда осторожно сложена, а белье развешено в самом дальнем углу сушилки.       С рассветом парни вернулись в свою часть общежития — если оно так называется, — но не смогли незамеченными дойти до кают. Точнее Грей с Гажилом успели нырнуть к себе, в первую же дверь. Нацу с Джераром прошли до середины и услышали со спины ледяной голос Зерефа. — На пару слов, — рассерженно процедил он, хрустнув пальцами.