Чистилище

Она опускает руки в глубокие карманы своего поношенного выцветшего пальто и медленно закрывает глаза, когда нащупывает монеты. «Даже не хватает на грёбаное пиво». Как только она поворачивается, чтобы покинуть бар, она слышит сладкий певучий голос, который останавливает её:  — Привет, сейчас счастливый час: первый напиток бесплатно. Она даже не двигается. Она прекрасно знает, что сейчас не счастливый час и этот призрачный бар, в городе который знаменит на призраки (помимо остальных вещей), не наливает алкоголь бесплатно. Она ненавидит, когда люди думают, что ей нужны подачки. Но после той ночи, что она пережила, ей просто необходимо выпить. Так что она поворачивается, и её встречает ангельское лицо. Её взгляд незамедлительно опускается в пол: она стесняется своего внешнего вида, материального положения, самой себя. — Что ты будешь? Пиво? — спрашивает девушка, она немного прищуривает глаза, осматривая незнакомку. — Нет, что-то покрепче… — она задумчиво говорит себе. Высокая худая девушка с рыжими волосами заинтригована тем, что же предложит эта милая барменша, изучающая её. Ноги сами по себе несут её к стойке, и она аккуратно садится на барный стул, терпеливо ожидая. — Виски-сауэр, — выкрикивает маленькая девушка, и это вводит незнакомку в лёгкий шок. И когда она поднимает свой взгляд и видит добрые яркие, шоколадные глаза — она клянётся, что видит будущее. «Господи, ты сходишь с ума…» — проносится у неё в голове. У неё так давно не было человеческого контакта, а эта девушка относится к ней добрее, чем кто-либо за последнее время. — Да. Думаю, это было бы неплохо, — бормочет она, не в силах принять то, что девушка пялится на неё. — Кстати, я Вейверли, — говорит она через плечо, беря стакан в руки. — Приятно познакомиться, Вейверли, — отвечает рыжая настолько дружелюбно насколько может. Вейверли возвращается со стаканом и начинает наливать напиток. Сначала, она просто поднимает глаза на незнакомку в ожидании, а затем она смотрит уже более настойчиво. Боль и одиночество исходят от девушки напротив. — Как правило, ты должна сказать мне своё имя, — усмехается она, отводя глаза от девушки и возвращаясь к напитку. «Моё имя». Честно говоря, у неё ушло несколько секунд, чтоб вспомнить. — Прости, я Николь. — Хорошо, Николь. Мой босс в отпуске, так что если захочешь ещё, дай мне знать. Всё за счёт заведения, — подмигивает Вейверли. Николь чувствует слабое покалывание внизу живота и буквально выхватывает стакан из рук барменши, отпивая половину одним глотком. Вейверли поднимает брови в удивлении и быстро начинает делать следующий напиток. Николь делает глубокий вдох, расслабляясь под действием алкоголя. Её чувства оживляются, и она, ошеломлённая и запутанная ароматом девушки за стойкой, незаметно принюхивается. У неё овуляция или, возможно, течка, и её запах такой тяжёлый и сладкий, почти приторный. Она не чистая омега, но и не человек полностью. И, кажется, Вейверли замечает то, что делает Николь, и стыдливо опускает голову, наклоняясь вперёд и так же обнюхивая Николь. Николь наблюдает за ней пристально, сосредоточенно, ожидая какого-то признания в том, что она из себя представляет, в том, что она думает. — Что принесло тебя в Чистилище, Николь? — спрашивает барменша. Николь практически позволяет правде сорваться с губ. Она чувствует, словно она неожиданно оказалась под какими-то чарами, и она не может выяснить алкоголь ли это или сладкий запах омегаподобного создания, что заставляет её тело отвечать добротой на доброту. Но в одной вещи она точно уверена — красивая барменша с карими глазами знала, что это было намного больше, чем просто встреча. Она не уверена, должна ли она убежать в страхе или исследовать то чувство, о котором говорит её тело. — Проезжала мимо, — отвечает она вместо этого. Это не совсем ложь. Как и большинство созданий и внеземных существ, её затянуло в зияющую дыру между преисподней и этим местом. Она надеялась, что сможет найти тут таких, как она. Или, может, хоть какое-то признание. — Ты уверена, что тебя сюда ничего не привело? — тихо спрашивает она, и между ними словно что-то меняется. Николь осушает стакан. Теперь она не скрывает того, что принюхивается, и низ живота Вейверли будто скручивает от этого. Николь тяжело сглатывает, сжимая стакан, пытаясь ослабить сильное желание. Она клянётся, это прекрасное создание, которое она встретила десять минут назад, вызывает у неё охотничье возбуждение. Такое она чувствовала лишь однажды, с омегой, в каком-то старом секс-клубе для девушек-альф. Это был лишь однократный опыт, и реакция её тела на эту милую, добрую барменшу пугала её. — Спасибо за выпивку, — произносит она, слезая с барного стула. Покопавшись в карманах, она достаёт все деньги, что у неё есть и оставляет их на стойке. Она покидает бар до того, как Вейверли осознаёт, что произошло. Шатенка наблюдает, как тяжело покачивается дверь на петлях, когда альфа скрывается из виду. Она облокачивается на барную стойку, кладя руку на грудь, и сжимает ноги вместе, подавляя беспощадное покалывание и влажность, которую она всё ещё ощущает. — Что это была за херня… — она бормочет про себя, широко раскрыв глаза и недоверчиво глядя в пол.