Чистилище

Николь спускается со стремянки, поднимает её, чтобы закрыть, и ставит около входной двери. Немного отойдя в сторону, она оценивает свою работу, удостоверившись, что светильник висит ровно, девушка щёлкает выключателем, чтобы проверить, всё ли правильно она подключила. Завершив тестирование, Николь поворачивается и прямо перед своими уже выпученными глазами видит ствол пистолета. Она не может даже двинуться, поэтому стоит на месте в ожидании действий незнакомки. Когда пистолет снимают с предохранителя, Николь замедляет дыхание, концентрируясь на том, чтобы оставаться в человеческой форме. Она продолжает ждать, пока девушка с кристально-голубыми глазами и длинными тёмными волосами с подозрением осматривает её. — А ты ещё, нахрен, кто такая? — спрашивает девушка; её глаза холодные и донельзя серьёзные. — Я… Николь, — медленно отвечает рыжеволосая. — Твоё имя мне ничего не даёт. Что ты делаешь в моём доме? — её рука остаётся непоколебимой, несмотря на то, что, скорее всего, пистолет совсем не лёгкий. Николь сглатывает, пытаясь придумать такой ответ, который не заставит брюнетку пустить ей пулю в голову. — Я… Я помогала Кёртису восстановить это место. Для Вейверли, — отвечает она, пытаясь прочесть, что написано в глазах брюнетки. — Вейверли попросила тебя сделать ремонт? — спрашивает девушка; её глаза наполнены скептицизмом, а пистолет всё ещё направлен дулом Николь в лоб. — Нет, Кёртис попросил меня помочь ему, мы вместе тут работали. Вейверли не знает. Он сказал мне, что ей вскоре пригодится это место. После этих слов, девушка опускает пистолет, будто она и не собиралась его использовать. Лёгкой походкой она проскальзывает мимо Николь, а после усаживается на вычищенный до блеска диван. — Кёртис. Чтоб его. — Она медленно выдыхает, слегка покачав головой. Брюнетка поднимает на Николь глаза. — Я Вайнона, сестра Вейверли, — поднявшись с дивана произносит девушка. Она обходит гостиную, тихо посвистывая. — Вам и правда удалось сделать тут ремонт. Теперь хоть жить можно, — говорит Вайнона, медленно переходя из гостиной в кухню, а затем в столовую. — Ты приехала на похороны Кёртиса? — спрашивает Николь, следуя за девушкой по пятам, но немного сторонясь. — Агась. Сказали, что он помер от сердечного приступа. Но я знаю, что это всё полная фигня. Что тебе известно о его смерти? — интересуется Вайнона. Её голос такой ровный, обычный, но Николь знает, что вопрос задан вовсе не просто так. Она чувствует, что это своего рода тест. — Это был не сердечный приступ, — отвечает альфа; на её лице ни эмоции. Брюнетка осматривает альфу, оценивая. На мгновение она прищуривает глаза, а затем отворачивается, но её внимание всё ещё сосредоточено на рыжей. — Что он сказал тебе перед смертью? — медленно спрашивает она. — Кёртис просил предупредить всех, что он идёт, — утверждает Николь, пристально смотря на Вайнону. — Предполагаю, ты знаешь, кто такой он. Вайнона заметно напрягается, а затем медленно кивает. — Я надеялась, что это просто бредовая сказка, которую нам рассказывал отец, чтоб мы себя хорошо вели. Даже когда своими глазами видела, как шестеро красноглазых мужиков вытащили мою старшую сестру из дома и застрелили отца в спину, пока он пытался бежать. — Её взгляд скользит с лестницы к Николь, а затем падает на только что отремонтированную дверь, прежде чем она делает глубокий вдох и смотрит на Николь со смирением, пожав плечами. — Ты случайно не находила где-нибудь здесь кольт с вот таким вот стволом? — Девушка растягивает руки примерно сантиметров на тридцать.

***

— Ему нравилось это платье, — грустно улыбаясь, говорит Гас, рассматривая себя в зеркале. Она не могла заставить себя надеть привычный для похорон чёрный. Это было как-то неправильно. — Я помню. Он всегда говорил, что ты самая прекрасная девушка в мире, когда оно было на тебе. — Вейверли улыбается, разглаживая плечи платья. Она слегка хватает Гас за руки. — Готова? — шёпотом спрашивает шатенка. Гас кротко кивает и сжимает руку племянницы в ответ. — Пойдём. На похоронах присутствовали лишь Вейверли, Гас и Нэдли с Николь. Многие в городе, конечно же, любили Кёртиса и после всего приходили почтить его память, но похороны в Чистилище всегда проходили скромно и считались лишь семейным делом. К тому же их проводилось так много, что люди вряд ли бы успевали заниматься своими делами, если бы посещали каждые. Николь украдкой поглядывает на подъездную дорожку к дому в поисках хоть какого-то намёка на Вайнону. Она не думает, что девушка кому-то сообщила о своём приезде, и её догадка подтверждается, когда она видит, как Гас и Вейверли по очереди выражают своё негодование по этому поводу. Всё, что она ответила в обратном письме: «Спасибо, что сообщила». У Николь никак не выходил её приезд из головы, и она вот-вот да и хотела рассказать, но посчитала, что это не её дело. Она также нервничала и переживала, так как не видела Гас и Вейверли с той самой ночи, но Нэдли приехал за ней в хижину, даже не сказав, куда они направляются, но она догадалась сама, когда увидела, как он поворачивает с главной дороги в сторону ранчо МакКриди. — Сэр, я не могу… — взволнованно произносит Николь, уже готовая выпрыгивать из машины. — Им больно и грустно, но они знают, что это не твоих рук дело, — успокаивает её мужчина. — И они знали это до того, как началось расследование. Хуан Карло рассказал мне всё. Теперь это факт, что ты не убивала Кёртиса, поняла? — мягко говорит Нэдли. Николь продолжительно вглядывается в его глаза. Она сомневается, что Хуан рассказал шерифу абсолютно всё, но, вероятнее всего, его слова смогли убедить Нэдли в невинности Николь. Его слова почти заставляют её расплакаться, но она сдерживается, медленно кивая и сглатывая. Однако рыжей не удаётся сдержать слёз, когда она выходит из полицейской машины и видит Гас на пороге дома; женщина выглядит измождённой и бледной, но всё равно каким-то образом ей удаётся выдавить из себя крохотную улыбку при виде Николь. Николь неподвижно стоит около машины, разрываясь между тем, чтобы подбежать к хрупкой женщине и молить о прощении или чтобы убежать далеко-далеко, чтобы справиться с чувством вины за то, что не смогла спасти Кёртиса. Но Гас всё решила за неё. Она спускается и начинает медленным шагом идти по направлению Николь и останавливается только тогда, когда заключает альфу в объятия. Обе начинают реветь, крепко прижимаясь друг к другу. — Мне очень жаль, Гас, — выдавливает девушка через неконтролируемый поток слёз. — Я пыталась… — Тихо. Я знаю, Николь, я знаю. Всё в порядке, дорогая, всё хорошо, — успокаивает её Гас, шепча всё на ушко, пока они всё ещё продолжают обниматься. Краем глаза на пороге Николь замечает фигуру Вейверли. Но как только она поднимает голову, чтобы посмотреть на девушку, той уже и след простыл, заставляя Николь задуматься, какие между ними отношения на данный момент. И ей не пришлось долго гадать, ведь как только Николь заходит в дом вслед за Гас, Вейверли набрасывается на неё с крепким объятием, оставляя крохотные поцелуи на её шее, пока слёзы продолжают омывать их щеки и подбородки. — Николь. Я так рада, что ты в порядке. Так рада, что ты здесь. — Девушка отчаянно пытается дышать, и всё, что может сделать Николь — продолжать стоять в объятиях девушки с облегчением от её слов. Нэдли произносит несколько слов в честь Кёртиса, когда они стоят около могилы, а после смотрит на Николь, тем самым предлагая и ей что-нибудь сказать. Он сжимает губы в сочувствии, когда понимает, что она даже не может посмотреть ему в глаза. После встречи с Вайноной, воспоминания пантеры не покидают её голову, ей сложно собраться и держать себя в руках. Когда молчание продолжается, шериф встаёт на колено, загребает землю в ладонь и медленно встаёт, кидая горсть в яму. И так за ним повторяет каждый, а затем следуют за Гас в дом. В кухне было множество блюд: запеканки с различными начинками, выпечка, супы, которые принесли горожане, дабы почтить память Кёртиса. Гас и Вейверли принимаются накрывать на стол, а Нэдли и Николь тихо отсиживаются, зная, что если предложат свою помощь, то их вообще выгонят с кухни. В течении нескольких минут они тихо ужинают, когда бесцеремонно распахивается дверь, и Вайнона вламывается в дом, вталкивая усатого мужчину в изношенной, но всё ещё презентабельной шляпе и удивлением на лице. — Поймала этого болвана, слоняющимся около дома. Он здесь живёт? — риторически спрашивает она. Вайнона неуверенно стоит на ногах, и Николь тут же понимает, в чём причина, когда в её нос врывается дикий перегар. — Вайнона? — вскрикивает Вейверли; её лицо выражает шок, гнев и радость — всё в быстрой последовательности. Она даже не замечает, что её сестра держит за шкирку мужчину, который будто бы вышел из фильма жанра вестерн*. Николь медленно встаёт, и все тут же направляют свой взгляд на неё. Трезвая как стёклышко Вайнона с лёгкостью может приставить ствол к виску. И девушка боится увидеть, на что способна пьяная Вайнона, так что, недолго думая, Николь решает раскрыть все карты. Она надеется, что Хуан Карло был прав и она готова к этому. Она надеется, что все они будут готовы с помощью усатого мужчины в крепкой хватке Вайноны. — Эм, это Док Холлидей. Уайетт Эрп… прислал его. Он, своего рода, твой ангел-хранитель.