мой любимый учитель

      Громкие звуки подошвы кед отдаются от стен коридора, когда юноша спешит в свой класс, хотя уже опоздал на добрых двадцать минут. Он не помнит, когда это стало обычным — опаздывать –, но учителя уже ничего не говорят, а просто устало вздыхают и пропускают в класс. Он поднимается по два ступенек за раз на третий этаж; и почему их класс находится так далеко? Для его худощавого тела такая нагрузка, да ещё и утром, слишком. Когда-то он решил это исправить и заниматься каждое утро, но. Он вывихнул плечо, когда неправильно делал упражнение, и после этого понял, что ему, в принципе, и так нормально в своём ненакаченном теле. Еле дойдя до нужной двери, он упирается руками в колени в попытке восстановить дыхание, и, приводя себя в порядок, стучится. Вместо привычного писклявого голоса Мистера Ли слышится грубый и слегка хриплый, что очень удивляет парня. Первым уроком ведь был английский?..       Он отпирает дверь и засовывает голову за неё, проверяя. Да, его класс. Ребята смотрят на него, а он переводит взгляд на место учителя, где стоит незнакомый парень с мелом в руках. Он приподнимает бровь и опускает голову на журнал:       — А Вы у нас, видимо, Ким Ханбин? — спрашивает и поднимает взгляд на него исподлобья.       — Да… а Вы?.. — Ханбин делает шаг в комнату и закрывает за собой дверь.       — Новый учитель английского — Учитель Ким, — отвечает тот. — Причина опоздания?       Ханбин пытается придумать причину лучше, чем простое «проспал», но на ум ничего не приходит, и он неловко ведёт плечами, смотря себе под ноги. Уже давно его не спрашивали почему он опаздывает — учителя привыкли, — поэтому одноклассники сейчас так внимательно смотрят и слушают.       Новый учитель английского вздыхает и кивает в сторону парт, велит занять своё место и больше не опаздывать. Ханбин послушно идёт к своей парте и садится, положив руки на неё, а поверх — голову. Ему очень хочется спать потому, что он сидел допоздна и делал уроки, из-за чего его глаза опухли и покраснели слегка, а под ними легли чёрные мешки. Причёска а-ля «птичье гнездо», которую он не успел укладывать утром, дополняет его многострадальный комичный образ. Он закрывает глаза, планируя поспать ещё немного, но не тут-то было. В его бок что-то настойчиво тычется, и он раздражённо дёргается и выпрямляется. Чжунэ — его лучший друг, указывает взглядом вперёд и, смотря туда, он видит нового учителя, что пристально смотрит на него. Только сейчас он понимает, что вокруг не слышно ни звука и все притихли в своих местах. Это действительно его класс? Ни один учитель не мог контролировать их и хоть на минуту вести урок в тишине, а этот новый сразу же взял их в руки. Даже самые болтливые внимательно его слушают. Что за бред? Ханбин просит прощения и решает всё-таки достать учебник и тетрадь. Затем он снова смотрит на учителя и старается понять, что же в нём такого? Ну, он высокий и горячий, как чёрт, и что? У него резкие черты лица, но это даже привлекает и даёт некий шарм. Он обладатель грубого баса, от чего тащатся все девочки его класса. Теперь понятно, почему все ведут себя прилично и тихо: хотят понравится. Девочки-то ясно, но парни? Что-то новое, думает Ким и старается слушать урок. Сложновато, однако.

***

      Не успевает за учителем закрыться дверь класса, как ребята вскакивают со своих мест и начинают громко-громко обсуждать его. Со всех сторон слышится визг девушек, из-за чего Ханбин зажмуривает глаза, пытаясь собрать мысли в одну кучу. Что он помнит из этого урока? Абсолютно ничего; он не слушал ни слова, сказанного учителем. Только смотрел на его лицо, руки, тело, на него в общем. Слушал его грубый мужественный голос, но не понимал ничего, словно тот говорил на каком-то древнем и непонятном языке. Смущает ли Ханбина своя такая реакция? Определённо да. Потому что какого чёрта вообще, а? Это же просто парень, Ким, просто парень. С чего ты должен так реагировать? Если только…       — Чувак, у меня уже уши горят, давай выйдём, — на его плечо опускается тяжёлая рука и сжимает. Ханбин поднимает голову и видит хмурое лицо Чжунэ, что в последнее время начал часто закатывать глаза, чем и сейчас занимается. Если так продолжит, выкрутит себе все глаза, думает Ханбин и поднимается с места.       Они без слов направляются прямиком в туалет, где можно спокойно провести пять минут перемены. До длинной ещё два урока, а Ким та-а-ак хочет есть. Не успел завтракать, на что сейчас сильно возмущается его желудок. Чжунэ понимающе хмыкает и достаёт из кармана пиджака пачку сигарет, вынимает один и предлагает другу, но тот отказывается.       — Только второй урок начинается, Чжун. Ты серьёзно?       Ку пожимает плечами, мол, пофиг, и затягивается. Выдыхает дым прямо Ханбину в лицо, а тот от неожиданности задыхается и кашляет, в промежутках громко матеря друга и показывая средние пальцы. Тот усмехается и, хлопнув парня по спине, тушит недокуренную сигарету, выходит из помещения; звонок.       Ханбин заходит в класс и планирует проспать классный час; всё равно учитель Бан весь урок разговаривает сам с собой. Но не тут-то было. Вместе с классруком в класс заходят директор и новый учитель английского, чем удивляют всех присутствующих. Ученики моментально встают у своих парт в ожидании, а учителя и директор, повернувшись к ним спиной, разговаривают. Наконец, спустя несколько долгих минут, директор подходит к центру класса и заявляет:       — Ученики класса 11-3, — все напрягаются от его голоса, а потом он продолжает, — как вам новый учитель? — и все спокойно выдыхают и начинают гудеть. — Ох, очень хорошо. Раз он вам всем так понравился, то не думаю, что будут проблемы с тем, что с этой минуты он будет вашим классным руководителем.       Сказать, что ребята в шоке, — это ничего не сказать. В смысле? Как? Почему? У каждого в голове были множество вопросов, ответы на которых они пытались найти на лицах у учителей, но те упорно держали каменное лицо. Почему директор решил так? С их учителем Баном что-то было не так? Ребята очень сильно к нему привязались в течении долгих лет, чтобы так внезапно расстаться с ним. По помещению разносятся недовольные мычания, а директор шагает к выходу из класса, напоследок бросив:       — Все вопросы к своим классным руководителям, — сам смеётся со своей шутки и выходит за дверь.       Как только за ним закрывается дверь, ребята вскакивают со своих мест и окружают своего, уже бывшего, классного руководителя. Только Ханбин, Чжунэ и ещё двое таких же ленивых и полумёртвых остаются сидеть и наблюдать со стороны. Ничего ведь не изменится, если они тоже встанут, так зачем тратить силы на лишние движения? Ким подпирает щеку рукой, смотря на толпу учеников, из-за которых даже ноги учителя не видны. Он там вообще жив ещё?

***

      Как потом выяснилось, их бывшего классного руководителя предложили новую и высокооплачиваемую работу на Чеджу, он принял её и собирается уехать вместе со своей семьёй туда. Очень жаль, конечно, но всё ещё остаётся один важный вопрос: почему именно новый учитель английского должен стать их классруком? Чем плоха учительница корейского, например? Её все любят и уважают, особенно парни их класса, но не суть. Вообще левый парень, которого только сегодня приняли на работу, будет руководить классом? Это что за чертовщина, а? Хоть Ханбину и лень двигаться и открывать рот, чтобы высказать и своё мнение, но он тоже размышляет об этом и злится. Может быть, что этот учитель какой-то знакомый директора, или ещё что, поэтому его так сразу продвигают. Небось, завтра объявят о смене директора, и на его месте окажется тот же учитель Ким. Ханбин хмыкает от своих мыслей, но на всякий случай стучит костяшками по парте три раза и скрещивает пальцы.       — Ладно, успокоились уже, — все как один замолкают и переводят всё своё внимание на сексуального красавчика учителя английского, что до сих пор, после ухода их бывшего классрука, стоит у доски. — Я понимаю, что для вас трудно принять уход учителя Бана, но факт остаётся фактом. Поэтому давайте сейчас все вместе обсудим интересующие вас вопросы по этому поводу и приступим к уроку. Половину которого мы благополучно пропустили, — уже тише говорит последнее предложение, затем садится на своё законное место учителя и внимательно осматривает ребят.       Ханбин, решив, что они будут тупо обсуждать эту тему и никакого урока не будет, ложится на свои сложенные руки и прикрывает глаза. Вот бы он смог уснуть хотя бы до конца этого часа. Да хоть на десять минут. Ему просто нужны силы, чтобы не ходить овощем весь день. Очень некстати он вспоминает, что после уроков у него сегодня занятие по баскетболу, и поморщился; как же он хочет отдохнуть. Поваляться весь день в кровати и ничего не делать. Ну, может, иногда поиграть с Бёль, младшей сестрёнкой, но это ведь не трудно, даже в радость ему. Не то, что домашние задания, кхм. Ещё и нужно после всего помогать маме в цветочном, вот делаа. Парень не сразу замечает, что хныкает и издаёт странные звуки не в своих мыслях, как он думал, а вслух, и все в классе вопросительно поворачиваются к нему.       — Ханбин-щи? У Вас всё хорошо? — может парню и показалась явная усмешка в его интонации, но вот реальные смешки со стороны предателей-одноклассников он никак не ожидал. Изумительно выгнув бровь, он поднимает голову и смотрит точно на учителя Кима, который, в свою очередь, смотрит на него в ответ.       — Извините?       — Вам плохо, Ханбин-щи? — уже серьёзнее спрашивает учитель и выпрямляет спину.       — А, — безо всяких эмоций выдаёт парень и разрывает зрительный контакт, что уже начинал смущать. Он переводит взгляд ниже и упирается им в кадык Кима, так и замирая. Интересно, однако. — Нет, учитель Ким, я просто… Раздаётся оглушительно громкий звонок от урока, мешая ему закончить своё предложение. Он мотает головой, мол, всё в порядке, и не осмеливается больше смотреть на учителя; как-то странно он реагирует на старшего. Очень странно.

***

      — Ну что, после уроков ко мне? — Ку Чжунэ догоняет его в коридоре и привычно закидывает руку ему на плечо, другую же засунув в карман брюк.       — Уже перешли на новый уровень и приглашаете меня на тройничок? — в шутку ужасается Бин и выбегает вперёд, громко выкрикивая, что не ожидал от своего лучшего друга такого.       Все находящиеся в коридоре непонимающе смотрят на них, бегающих придурков, а потом продолжают заниматься своими делами, когда те скрываются за дверями раздевалок.       — Нет, идиот. Хванни занят сегодня, а я не хочу проводить вечер пятницы один, — он начинает дёргать глазом, вероятно, думая, что подмигивает, но на самом деле создаёт впечатление умалишённого. — Купим пиво и закуски, посмотрим фильм, даже оставлю выбор на тебя. Ну?       — Я бы с радостью, — нагло врёт Бин, потому что о т д ы х а пожалуйста, снимая с себя верхнюю одежду, — но сегодня никак, бро.       Чжунэ ещё долго ворчит себе под нос о том, что его друг никакой и не друг, раз оставляет его умирать от скуки одному, а потом они вместе гоняют мяч и он остывает. Занят, так занят. В следующий раз, значит.

***

       — Ханбин-а, найди и позови всех, сегодня рано начинаем, — конечно же, отдыха ему не дали даже перед тренировкой, поэтому сейчас он, полумёртвый, выходит из раздевалки и движется в сторону расписания, чтобы узнать, где сейчас его сокомандники. Поднимаясь по лестнице на уже ненавистный третий этаж, Ким думает, а может сбежать? Потом можно соврать, что дома что-то случилось и срочно позвали. А что, идея-то неплохая. И он в таком случае сможет сполна отдохнуть и поспать хоть сутки. Так безответственно остановившись на этом решении, Ханбин быстрым шагом идёт в свой класс за вещами. Напевая себе под нос какую-то песню, он заходит в класс и сразу же направляется к последней парте. Парень не сразу замечает присутствие другого человека и до чёртиков пугается от чужого кашля.       — Ой, я тебя напугал? — невинно спрашивает учитель Ким, сидящий за учительским столом, и улыбается уголками губ.       — Да. ничего страшного, — по привычке Ханбин кланяется учителю и продолжает собирать свои вещи.       — А ты почему всё ещё в школе?       Ханбин думает, что лучше сказать классруку всю правду, ведь он будет на его стороне…       — У меня сейчас тренировка в школе, но я слишком измотан, чтобы идти туда, поэтому собираюсь домой.       Старший Ким отрывается от журнала и смотрит на него с минуту.       — А ты предупредил тренера? — спрашивает.       — Эм, нет. Если я скажу тренеру, что устал, он не разрешит.       Учитель хмыкает и поднимается с места, скрещивая руки на груди.       — Так нельзя, Ханбин-а, — звучит как-то грозно, что ли? Бина даже передёргивает от его тона, но он не подаёт виду и поднимает взгляд на стоящего. — Либо ты идёшь на тренировку, либо предупреждаешь тренера Чона. Уходить, не сказав ему ни слова, я тебя не разрешаю.       … Или нет.       Ханбин лениво и нехотя тащиться в спортзал, по пути думая о том, как бы уговорить учителя Чона отпустить его. Состроив уставшую от жизни гримасу, он заходит в просторное помещение, ища глазами тренера, но того здесь не оказывается. Что ж, думает Бин, это мой шанс быстренько свалить отсюда.

***

      Конечно же, ему не удалось быстренько свалить; как только он вышел за двери спортзала, столкнулся с тренером и учителем Кимом, которые мило беседовали. Парень не будет удивлён, если окажется, что классрук рассказывал обо всём тренеру, но ему не суждено было это узнать. Завидев его, тренер вскинул брови и спросил, а где же остальные. Ханбин мысленно хлопнул себя по лбу и, попросив прощения за невнимательность, поспешил всё-таки позвать других. Так уж вышло, что тренер был в хорошем настроении и не стал задерживать их лишними нагрузками до или после тренировки, поэтому сейчас Бин, немного дохлый, валится на свою идеально гладко застеленную кровать и засыпает крепко-крепко.

***