Внештатный сотрудник.

       Атмосфера в баре «Боевая стойка», находившегося в цокольном этаже одного из старых небоскребов Нью Анжелеса, всеми силами старалась избежать любых влияний прогресса, изменивших мир за последние сто лет до неузнаваемости. Тут не было омников-барменов, не было сенсорных экранов заказа напитков, хозяин даже заплатил за вмонтирование в стены клетки Фарадея, дабы полностью изолировать помещение от любых радиопередач, будь то звонок персонального смартфона или сигнал радиожучка. Окон тут тоже не было - это противоречило всем правилам пожарной безопасности, но хозяин успешно откупался от любых проверок. Он держал бар для души, но душой по декларациям и счетам не расплатишься: небольшой поток клиентуры не перекрывал затрат на взятки. Поэтому основной статьей его дохода была почасовая сдача изолированных кабинок, располагавшихся этажом ниже, для конфиденциальных встреч. Как выяснилось, это был выгодный бизнес: много кому хотелось обсудить разные вопросы без лишних свидетелей. Это были и чиновники городской администрации, явно намеревающиеся подискутировать с девушками модельной внешности об особенностях омни-дизайнов их платьев, и парни с рабочих окраин с тяжелыми сумками, бравировавшие своими шрамами и отсутствием глаз и пальцев, явно делившиеся друг с другом историями успеха, и азиатские бизнесмены с европейскими банкирами. Редко кто из них задерживался именно в баре, но даже здесь были свои постоянные клиенты, и ради них, собственно, хозяин и старался создать атмосферу потерянного во времени места, где можно забыть обо всем. Старый джук-бокс, находившийся в углу, перебирал пластинки с ненавязчивыми джазовыми композициями, иногда перешибая саксофон искаженными гитарными риффами какой-нибудь треш-метал команды конца прошлого века или парой композиций синт-индастриал групп, из тех, в которых играли еще люди. Бар выглядел достаточно просто и дешево, если не присматриваться. Внимательный же взгляд тут же выхватывал детали: барная стойка была выточена из цельного дуба и стоила пару состояний, освещался бар свисающими с потолка запыленными колбами с плазмой, имитировавшими древние лампочки накаливания и сделанные по специальному заказу на одном из военных заводов. Здесь было сделано все, чтобы потерять связь с реальностью - связаться с внешним миром можно было только по винтажному телефонному аппарату, висевшему прямо над торцом барной стойки, упиравшейся в стену.       И сейчас этот раритет индустрии телекоммуникаций зазвонил.       Бармен - он же хозяин - нахмурился. Мало кто мог сюда дозвониться, номер менялся каждую неделю, дабы не тащить за ним хвост проблем, которые создавали посетители своими переговорами. Поэтому любой звонок сюда от тех, у кого этот номер был, мог сулить как крупный выигрыш, так и крупные неприятности. А чаще и то и другое одновременно.       Хозяин снял трубку, поднес к уху, но не сказал ни слова. В наушнике что-то пробормотали. - Точно.       На том конце что-то произнесли еще раз. - Не знаю таких.       Дальнейшая тирада на противоположном конце провода заняла секунд тридцать. Бармен обернулся и оглядел свой бар, не опуская трубки от уха, ища кого-то глазами. Остановился взглядом на потрепанного вида посетителе в старом ковбойском пончо, который, отставив от себя пустой стакан, беззастенчиво спал, положив голову на барную стойку. Рядом на ней же лежала видавшая виды старая ковбойская шляпа. Натюрморт дополняла пепельница, в которой дымился сигарный окурок. Собственно, время было раннее, бар только что открылся, и это был пока единственный посетитель заведения. - Я не занимаюсь бесплатным розыском людей, - с нажимом ответил бармен в трубку.       В трубке что-то возразили. Бровь бармена поползла вверх. - Хорошо, назовите сумму в том чеке.       Собеседник назвал. - Хм... отлично, я позову его к телефону. Но не обещаю, что это он.       Аккуратно положив трубку старого телефона на деревянную поверхность, бармен неспешно развернулся и прошел вдоль стойки до конца - по пути захватив прозрачный сифон с газированной водой. Подойдя к спящему посетителю, работник барной стоики собрался было поднять голову сонного человека за волосы и угостить порцией содовой в лицо и уже потянулся рукой, как вдруг оказалось, что его левая рука захвачена в прочный захват рукой посетителя. Глаз совершенно не успел заметить никакого движения, лишь по колыханию воздуха можно было судить о его скорости. Ощущение было как будто его руку заковали в наручник - впрочем, это как раз было неудивительно - живого в руке неведомого бродяги было не больше чем в стойке.       Посетитель, не отпуская руки, медленно поднял голову и посмотрел заспанным взглядом на бармена. - Уважаемый... что это вы делать собрались? - Ппорция содовой... за счет доброжелателя. - пролепетал бармен - Содовая... хм, то что мне надо. Спасибо, конечно, но я не вижу здесь стакана или иной емкости. - Сейчас будет.       Посетитель отпустил руку бармена, стакан из под виски исчез за стойкой, вместо него появился другой, который тут же наполнился газированной водой. - Хм... спасибо и на том - хмуро заметил посетитель. Он явно предпочитал напитки покрепче.- но кому я обязан сим подарком?       Бармен кивнул на противоположный край стойки, где лежала телефонная трубка, отделанная латунью и деревом. - Какой-то джентльмен с оксфордским акцентом. Покрыл все ваши долги перед баром. Хочет с вами поговорить. - У меня нет знакомых среди британской королевской семьи, - пробормотал бродяга хрипловатым голосом, осушив поданный стакан. - Я все же попрошу вас с ним переговорить. Он оплатил все ваши счета, чего не удосужились сделать вы - сказал бармен. И испугался. - Ладно, ладно, не волнуйся... перекинусь я словечком с этим принцем, - ответил бродяга, взял шляпу со стола и встал с табурета. - И заберите, пожалуйста, вашу сигару - подгонял его бармен, и вполголоса, чтобы его не было слышно, добавил - где ж ты такую гадость берешь-то...       На ходу исправляя форму шляпы и зажав в зубах сигару, бродяга дошел до края стойки, чертыхнулся взял блестящую металлом и полиролью трубку и поднес к уху. - Слушаю.       Слегка искаженный мембраной винтажного телефона, но все еще узнаваемый низкий глубокий голос с явно выраженным британским акцентом произнес. - Здравствуй, Джесси Маккри.       Джесси едва успел подхватить выпавшую из зубов сигару. А затем расхохотался. - Ааа, Уинстон! Сколько лет, сколько зим! Рад тебя слышать, старая обезьяна! - Все же, я всегда находил твое чувство юмора весьма странным даже для человека, - пробасил голос в трубке. - А я находил тебя слишком чопорным даже для вундеркинда, - сказал Джесси и снова закашлялся.        Голос в трубке дождался окончания приступа спазматического кашля, слышен был только легкий треск помех. - Как ты себя чуствуешь, Джесси? - спустя полминуты участливо спросил Уинстон. - Да знаешь... тут отличное виски. Горло дерет даже через час после того, как выпил. Как ты меня нашел? - Признаю, это было довольно сложно. Ты совершенно не оставляешь следов в цифровом пространстве. - Даа, вот оно, преимущество старого уклада. Никакой офисный хлыщ не сможет вычислить тебя по номеру кредитной карты, если у тебя ее нет. Для того, чтобы меня найти - ему придется выйти на улицы. А улицы - это моя стихия.        Джесси заговаривал зубы собеседнику, но больше - себе. Он уже понимал, что звонят ему не просто так. -.... но тем не менее, ты сделал это. Как? - Позволь мне тоже сохранить пару моих секретов, - учтиво возразил Уинстон. - Ну, как знаешь. Слышал что нибудь о наших? Лена, Ангела? - С ними все хорошо. Собственно... Лена и предложила позвонить тебе...       Перебив собеседника, Джесси выпалил: - А Гендзи? Слышно о нем что-нибудь?        Последний раз Джесси видел друга тогда, когда Райс разнес штаб-квартиру в Швейцарии. Тогда они с Ангелой отправили младшего Шимада куда-то в сторону Китая чартерным гравилетом. Молодой человек тогда сильно пострадал - чертов Гэбриэл. Полностью оправдал свою репутацию самого умелого бойца Блеквотча, фактически в одиночку уничтожив самую влиятельную международную военно-политическую организацию. Джесси лишился руки, а Гендзи... пожалуй, ему снова пришлось пережить то, что проделал с ним брат. Отступать последователь духа самураев не привык, но Райс был очевидно сильнее, и то, что осталось от киборга после схватки - едва помещалось в чемодан. Однако, у Ангелы нашлось простенькое кибертело, которого хватило для того чтобы сделать бывшего бойца снова дееспособным и посадить его на рейс, дабы отправить куда-то в дебри Тибета с целью спрятать от возможных угроз. Младший Шимада тогда был в полном упадке духа... впрочем, как и все они. - Ну, насколько я знаю, его замечали где-то в Японии. Я пробую с ним связаться, но пока не очень удачно, - пробасил Уинстон. - И то хорошо... хотел бы я с ним повидаться... - мечтательно заметил Маккри. - Впрочем, старых деньков не вернешь, как ни старайся. - Знаешь, Джесси... мы возрождаем Овервотч.       Маккри помедлил с ответом. - Удачи вам. - Спасибо. Мне кажется, сейчас это было бы необходимо. Лена уже согласилась, Ангела пока сомневается. - Удачи вам еще раз, - скептически заметил Джесси. - Да, и мы хотели предложить тебе... - Стать оперативником Овервотча? Нет уж, увольте, - перебил Маккри. - Но почему? - Я теперь фрилансер, знаете ли. У меня свое дело.        Джесси затянулся сигарой, слушая трещащую помехами тишину в трубке. Дрянной табак, и Маккри был в этом полностью согласен с барменом. Выдохнув дым и найдя на стойке неизвестно откуда взявшуюся пепельницу, Маккри положил туда дымящийся окурок и продолжил. - Уинстон. Ты хороший парень, правда. Несмотря на то что ты обезьяна. Лена - замечательная девчонка - несмотря на то, что более смертоносного бойца еще поискать, не каждый может разметывать мозги людям очередями в упор. А я бандит. Я состоял в Блеквотче только потому что в ином случае я бы отправился в тюрьму. Райс дал мне этот шанс - а я его не упустил. Не, я конечно, рад, что познакомился со всеми вами, ребятки, и моя родня благодарна вам за то, что не увидела меня засыпающего под грустную музыку в камере смертников, я не жалею ни об одной секунде того времени, но Блеквотча больше нет, а к вам я не впишусь. Я понимал Моррисона - потому что он солдат, я понимал Райса - потому что он прирожденный убийца, я таких типов видел с детства, жил среди них и привык к ним. Но ты - ученый. Я тебя не понимаю и, не буду скрывать, мне кажется несусветной чушью большая часть того, что ты считаешь правильным. Меня не волнуют ни права омников, ни теракты Талона, ни вероятность распечатывания омний где-бы то ни было. Я маленький человек, который просто хочет заработать на глоток виски, а не делать вид, что решаю судьбы миллионов. Овервточ спас весь мир, помнишь? А когда нам потребовалась помощь - никто ее не оказал. Никто. Мы всем были как кость поперек глотки, и все предпочли закрыть глаза на то, что с нами случилось. Потому что все... все и каждый из тех, кого мы защищали, по сути своей ничем не лучше тех, от кого мы их защищали. Да они даже хуже того же Талона - те хотя бы честно берут на себя ответственность за то, что творят. А эти... корпоративные и окологосударственные крысы только и думают, кем бы заткнуть жерло вулкана, когда его прорвет, и при этом сделать вид, что не они этот вулкан пробудили... Черт, я как будто начинаю понимать Райса.        Маккри закашлялся. - Черт... Уинстон. В Блеквотче мне просто говорили, в какую сторону стрелять - и я шел и стрелял. А тебя я знаю: ты будешь мне втирать какую-то дичь про всеобщее спасение, вкус к которой мне отбили еще в христианской школе... если бы я в это верил, я бы не стал тем, кто я есть.       Тишина в трубке затянулась, ее заполнили легкие потрескивания помех. Затем послышался вздох и новоиспеченный лидер Овервотч вздохнул и ответил: - Джесси, ты нездоров. - Все мы в чем-то нездоровы, - философски заметил Маккри. - У тебя в легких раковая опухоль. И у тебя нет денег на ее лечение. - Осторожно, Уинстон. Излишнее любопытство до добра не доводит. - Джесси, я не прошу тебя вступать к нам, ты просто не дал мне договорить. У меня для тебя есть работа как для... эммм... внештатного сотрудника. Взамен я могу обеспечить тебе твое лечение. - Хм, ладно, я заинтересован... но оставляю за собой право на отказ. Рассказывай. - Я бы предпочел сделать это лично. - Знаешь, во-первых, с учетом вышесказанного, я бы не хотел с тобой лично встречаться. А во вторых - знал бы ты, какие люди по этому телефону переговоры ведут. - Я знаю. На прошлой неделе глава технического отдела Вишкар по этому телефону рассказал о том, что их проект для Италии встретил некоторые сложности, эта информация утекла к акционерам и акции Вишкар просели на десять пунктов. - Уинстон, я тебя знаю, ты бы не стал даже подобных предложений делать, не обеспечив достаточно надежную защиту канала. Рассказывай давай. - Ну чтож... что ты знаешь о Шимада-дзайбацу? - Достаточно. - Я напомню... эм... на всякий случай. До своего банкротства это был крупнейший финансово-промышленный конгломерат в Юго-Восточной Азии. Они занимались строительством, транспортом... так же у них было оружейное подразделение, с пулом талантливых конструкторов. И есть подтвержденные сведения, что им удалось разработать нейтронный высокоэнергетический резонатор. - Голубой дракон? - перебил Джесси. - Эм... да. - И ты считаешь, что эти штуки попали не в те руки, даже не спрашивая, а утверждая, -сказал Джесси. - Ну... в общем... да.        Джесси присвиснул.        Нейтронный высокоэнергетический резонатор представлял из себя небольшую (не больше чемодана) нейтронную бомбу направленного действия. Суть ее была в том, что на короткое время - около секунды, или чуть больше - это устройство создавало излучение столь высокой интенсивности, что в зоне его действия сам воздух начинал светится голубоватым светом, более известным как излучение Черенкова. Все, что попало в зону действия - умирало моментально, выходила из строя вся электроника. Надежной защитой от такого излучения могло быть только высокоэнергетическое поле - не помогали ни толстые бетонные перекрытия, ни освинцованные стены. Глубина зоны поражения регулировалась от пяти до ста метров, при этом оператор, находящийся прямо в метре с обратной стороны зоны поражения, не рисковал вообще ничем: излучение было строго направленным. А из-за эффекта красивого голубого свечения в зоне поражения кто-то из конструкторов Шимада дал этому устройству поэтичное название «Голубой дракон». - И где же, по твоему, эти штуки находятся? - поинтересовался Джесси. - По моей информации... их собираются продать кому-то... в Аутбэке. - Огоо... Явно дело пахнет парой ведер поп-корна. Буду следить с интересом, спасибо за информацию. - Джесси... - Я сразу сказал: я ничего не обещал. Хотите чтобы кто-то в этом австралийском крокодильнике нашел вам дюжину ящиков пандоры - флаг вам в руки, но это буду точно не я. - Я не договорил... - Мда? И что еще? - Судя по нашей информации, в Австралии набирает силу полурелигиозная военизированная секта, называют себя "Кибране". Цели ее нам неизвестны. Возможно, резонаторы идут к ним. - Чую, время подыскивать себе уютный бункер с парой бочек виски и какой-нибудь симпатичной барменшей... хотя, погодите, я уже в нем. Правда, симпатичной барменши тут нет.       Маккри покосился на бармена. Тот невозмутимо протирал стойку в пяти метрах от него. - Джесси... прости что прошу тебя об этом, но ты единственный человек, кто может с этим справиться. Ты сейчас явно с нами не связан, умеешь работать на улице и не вызовешь подозрений. Это важное задание, могут погибнуть невинные люди. - Как я часто это слышал раньше. А потом эти невинные люди смешали нас с дерьмом. - Эм... я могу обеспечить твое лечение. По моим данным, тебе осталось около года. Я знаю, что тебя не принимает ни одна больница - потому что у тебя отсутствует какая-бы то ни было страховка. Помоги нам, и позволь нам помочь тебе.       Джесси даже не стал интересоваться, откуда у Уинстона данные о его здоровье. - При всем уважении, Уинстон, но ты - последний, у кого я помощи попросил бы. Если ты знаешь столько про мое здоровье - наверняка ты в курсе того, как я отношусь к попрошайничеству. - Ну... Лена сказала, что тебя будет трудно убедить... что ж. Думаю, у меня есть еще кое-что, что тебя может заинтересовать. - Слушаю, - флегматично ответил Джесси, параллельно затягиваясь сигарой.       Секунду ничего не происходило, Маккри выдыхал дым, который струился вверх и утекал в решетку дымоуловителя. Затем его правая механическая рука медленно раздавила сигару. - Ты лжешь, - таким же спокойным флегматичным тоном заметил Маккри. - Ты точно лжешь, - повторил он, схватив аугментированной левой рукой стойку. Стойка затрещала. - Эй! - прикрикнул бармен. - Эта стойка целое состояние стоит! Прекрати! Маккри, не убирая трубки, взглянул на бармена тяжелым расфокусированным взглядом, который обычно является явным признаком человека, видевшего многое. Бармен остановился. Треск затих.       Маккри таки сфокусировал взгляд на бармене и одними губами сказал: «Простите». Затем вернулся к разговору. - Так, Уинстон, прости. Старый стал, слух ни к черту. Давай я тебе по пунктам продиктую то, что ты мне сейчас сказал, чтобы я убедился, что правильно тебя понимаю, а ты говори только «да» и «нет». Ана Амари жива? - Эм... Да. - И ты знаешь, где она находится? - Да. - И ты скажешь мне, как с ней связаться. - Эм... нет. - И по какой причине, позволь поинтересоваться? - предельно ледяным тоном спросил Джесси. - Сначала выполни для нас это задание, и я поделюсь этой информацией с тобой. Сама Ана не знает, что о ее местонахождении кому-то известно. - Нет, - ответил Маккри и повесил трубку. Он сложил руки, стараясь унять паразитную дрожь протеза левой руки. Такой принципиальности от добряка Уинстона он точно не ожидал. Воистину, власть меняет людей... и не-людей.        Ана Амари. Его бывший инструктор. Она не принадлежала к Блеквотчу, но помогла Джесси развить навыки стрельбы и не раз спасала его жизнь на совместных операциях. Как и многие люди, которых Джесси уважал, она была профессиональным убийцей. Ее не портило даже то, что по мировоззрению она была ближе к Уинстону, чем к Джесси - она как-то находила баланс между своим кровавым ремеслом и большой идеей о всеобщем счастье и мире, ради которого стоит бороться и убивать. Она была, пожалуй, одна из немногих людей, ради которых Джесси бы отдал жизнь.       Но он не смог это сделать. На той операции на ближнем востоке ее срезал снайпер, и тела ее не нашли.        Нет, Ана никогда не была его женщиной в общепринятом смысле. Но то, что он к ней чувствовал, было чем-то средним между уважением к более опытному товарищу и поклонением прекрасной даме из старых рыцарских романов.        И вот, выясняется, что она тогда не погибла.       Зазвонил телефон. Бармен дернулся было к аппарату, но Маккри, сидевший прямо возле него, успел снять трубку первым и, приложив ее к уху, спокойным голосом произнес: - Фарра знает? - Нет, - послышалось сквозь треск помех. - Хорошо, я согласен. Диктуй условия.