Up10tion Dreams

      Кюджин влюблен. Безнадежно, изнуряюще.       К сожалению, в парня.       Тот на год старше, в учебе звёзд не хватает, но довольно популярен в школе, потому как читает любительский рэп и мечтает стать айдолом. А еще репутация у него не очень, несмотря на внешность невинной булки.       Если бы Кюджин был девушкой, он не считал бы зазорным шпионить за Чанхëном, робко поглядывая из-за угла и целомудренно краснея. Но, увы, судьба не благосклонна, и парень скрывает свою симпатию даже от ближайших друзей, страдая лишь дома в одиночестве.       Он умудряется пронести свою любовь до предвыпускного класса, несмотря на частые предложения встречаться от младших учениц и даже тех кто постарше, ведь Кюджин примерный ученик, и собой тоже хорош, любая мать рада будет такому зятю. Но Хан Кюджин непреклонно поправляет круглые модные очки, словно специально созданные для его образа домашнего мальчика, и говорит, что у него нет времени, нужно много учиться и поступить в лучший ВУЗ. Успеваемость у него и правда отличная, не кривит душой, хоть и отказы раздает совсем не по причине старательности в учёбе.       Для предмета его воздыханий в то же время наступает последний год. Кюджин как-то даже не задумывается об этом, свыкся со своими несбыточными чувствами, как-то сжился с тем, что его отношения могут быть лишь в его фантазиях, но между занятиями он слышит обрывок разговора старшеклассников, обсуждающих выпускной, и предполагаемый концерт в день выпуска.       - Интересно, что нам приготовит Чанхëн? Напишет ли рэп про то, как его задолбала эта школа, или чем полегче ограничится?       Парни смеются, а на Кюджина накатывает осознание со всей мощью - хëн выпускается. И больше, скорее всего, они никогда не встретятся. Да, не будет уже мимолетных взглядов, когда просто случайно пересекаешься в коридоре при переходе из класса в класс. Кюджину этого хватало, и хватало любимой распечатанной фотки из соцсети под подушкой. Но что теперь? Придется все забыть и начинать все заново?       В эту ночь, осознавший неизбежность потери, Кюджин плачет почти до утра, и пропускает один день учебы.       Мать хлопочет вокруг любимого сына, но из него и клещами не вытащишь, что происходит. Приходится лишь смириться и обещать быть рядом несмотря ни на что.       Настрадавшись, Кюджин возвращается в школу (почти) как ни в чем не бывало. Только друзья замечают, что он боится выходить в коридор. Кюджин искренне не представляет, сможет ли не расплакаться, если совершенно случайно столкнется с хёном на перерыве. Поэтому старается отсиживаться в классе или укромных углах.       В какой-то момент из подобных, Кюджин зачитывается книжкой на площадке перед выходом на крышу, и пропускает звонок. Вскакивая с тихим ругательством, чтобы побежать вниз к классу, он слышит открывающуюся за спиной дверь. И, замешкиваясь, сталкивается со спешащим с крыши человеком. Кюджин извиняется, и тут же забывает, что сам спешил. От неожиданности, Чанхен выдыхает, обдавая лицо Хана никотиновым облаком - такие себе обстоятельства личного знакомства.       - Черт, - ворчит он, и натягивает маску на лицо. - Не говори преподам, усек? Хотя, никому не говори.       Старший сбегает вниз, а Кюджин теряет самообладание и сползает на ступени.       Ну вот. Он ещё ни разу не сталкивался с объектом воздыханий столь близко. И пусть тот, как выяснилось, курит, это мало что меняет в глазах Хана, ведь ему известна репутация старшего. Разве что, этот его секрет определенно помешает ему в карьере айдола, если уж Ли собирается им стать.       Кюджин опаздывает на добрую треть урока.       При подготовке выпускного, старшие обходят младшеклассников, собирая помощников для мероприятия. Все остальные по школе с интересом шушукаются, что же подготовят сонбэннимы. И лишь Хан не шушукается, не интересуется, ходит как в воду опущенный с того самого дня. У него не выходят из головы красивейшие глаза хëна, которые он видел впервые так близко, и с тех пор совсем потерял покой. Любой бы назвал это одержимостью, если бы только Кюджин выдавал себя. Но ничем, кроме подавленного состояния и запавших глаз он не выделялся, а на обеспокоенные вопросы друзей отвечал, что очень много готовится, ведь в следующем году тоже предстоит выпускаться. Неизвестно, как бы прошли тягостные дни до даты мероприятия, если бы на одной из перемен лично к Хану не подошёл один из сонбэ, попросив о некоторой помощи. На непонимание в глазах парня, старшеклассник ответил, что Кюджина очень рекомендовали его друзья, и ей-богу, он готов был задушить Хванхи, который, скорее всего, и приложил к этому свой длинный язычок. Но Хванхи не мог знать, что происходит в сердце товарища, поэтому Кюджину пришлось лишь вздохнуть и согласиться. Участие в социальной жизни школы - разумеется плюсик к характеристике.       Кюджин снова видит хëна чаще. Даже чаще, чем раньше, разумеется. Он старается выполнять поручения, и лезет на стены (лишь в своём воображении), когда Чанхен говорит что-то лично ему. Кюджин старается не смотреть ему в глаза, хотя очень хочется залипнуть часа на полтора минимум. Ещё он осознает на личном опыте, а не со стороны, какие маленькие у старшего руки, когда случается передать маркеры для плаката. А еще Ли иногда смотрит на него так, что можно представить, будто кула(ч)ком грозит, мол, только посмей выдать мою тайну. Кюджин не хочет выдавать. Иногда он даже преисполняется от гордости - у него есть кое-что общее с хëном, что, наверное, знают только они двое, ну и продавец сигарет.       Когда все приготовления к выпускному закончены, старших помощников добренькие сонбэ приглашают продолжить тусовку с ними. Разумеется, на другой территории, без занудных школьных уставов и надзирателей. Кюджин, внезапно сам для себя, соглашается на такое предложение, несмотря на то, что никогда не бывал в ночных клубах и даже не помышлял о подобном. Плюс ко всему, из знакомых там будут только выпускники, с которыми более-менее познакомился лишь на подготовке концерта, и несколько других помощников-старшеклассников, среди которых не было его друзей.       Но Кюджин хотел урвать последний раз, когда сможет посмотреть на хëна так близко, к тому же, поговаривали, что свой грубый рэп он-таки подготовил, но как раз на ночной вечеринке "для своих". Кюджин обожал голос Чанхена, и ему было очень интересно послушать рэп в его исполнении, пусть даже это могло ранить его нежные ушки примерного мальчика.       Чем ближе был день выпускного, тем больше расцветал Хан, отодвинувший мысли о разлуке, и думающий теперь о том, что будет тусоваться "по-взрослому", и видеть хëна так близко, в естественной, так сказать, среде обитания, без рамок и правил. Хотя, его мать не одобряла такого решения, разве ж ночные клубы место для прилежного ученика? Только Хана уже вряд ли что-то остановит, к тому же, ЕГО безупречная репутация позволяла ему доверять. Но родители не отпустили бы его, если бы подозревали, чем все может обернуться.       На школьном выпускном все продемонстрировали свои таланты и благодарность школе за полученные навыки и знания, а Чанхëн ограничился кавер-версией танца известного бойз-бэнда. Младшие классы все кричали и улюлюкали, поддерживая парня, который со своими товарищами по сцене глубоко поклонился и поблагодарил преподавательский состав. Хванхи, лучший друг, беснуется и хлопает, тыча Кюджина локтем, а тот поневоле ревнует хëна ко всему этому вниманию сейчас. И понимание, что он не имеет права на ревность, ему ничуть не помогает.       После концерта младшие разбредаются по домам, а вечеринка старших только начинается. Попрощавшись с другом, Кюджин страшно волнуется и не знает, не слишком ли вырядился в своём костюме с иголочки, который заботливо приготовила ему мама. Старшеклассники толпятся и галдят, пока к тротуару не подкатывают почти бесшумно несколько лимузинов - выпускники сегодня короли вселенной. Парни и девушки, смеясь и громко переговариваясь, распихиваются по салонам, а Кюджин робеет, не зная, куда приткнуться. Чья-то рука сжимает его за предплечье и подталкивает в одну из машин, и он наконец усаживается, смущенно благодаря и поднимая взгляд.       Напротив сидит Чанхëн.       - Мы едем в клуб, а не на выставку, ты в курсе? - произносит он, многозначительно окидывая парня взглядом.       Кюджин окончательно тушуется и готов буквально на ходу выпрыгнуть, лишь бы не чувствовать себя так глупо. Сжимает ткань брюк, глядя на свои колени и кусая губу изнутри, когда слышит.       - Но выглядишь ты потрясающе.       Хан вскидывает взгляд, но будущий рэппер, вальяжно развалившись на кресле, бездумно смотрит на проплывающий за окном город. Младший видит, как в его глазах отражаются огоньки фонарей и неоновых вывесок, и ему представляется, что они одни. Одни в этой машине, одни в этом городе, в этой вселенной. И не знает, как будет жить без Чанхена после этого, последнего, дня.       В клубе музыка оглушает. Кюджин впервые оказывается в таком громком месте, даже громче, чем обычно бывает его лучший друг. Теряет ориентацию в пространстве буквально сразу, но старшеклассницы оказываются рядом, смеясь и перекрикивая музыку, отводят к забронированным ранее столикам, чтобы продолжать веселье там. Кюджин благодарит, но он слишком тихий с непривычки, и его никто не слышит. Парни приносят выпивку, и Кюджин чувствует себя невероятно чужим здесь, почти уже ругая себя за опрометчивое согласие идти сюда. Чанхëн сидит с парнями, которые составляли ему группу на сцене, они о чем-то говорят и громко смеются, Чанхëн изображает какие-то движения, кажется, Кюджин даже видел подобное по телевизору. К нему садится девушка, отвлекая болтовней и, кажется, подкатывает. Честно, Кюджин мало что в этом понимает, он смотрит на дальний столик, где веселится парень, который лишил его сердце покоя, и не знает, что ему теперь чувствовать и как быть. Наконец, он выпивает настойчиво предлагаемый шот, делает это почти бездумно, на автомате, слишком его голова забита мыслями, которые вдобавок перемешивает мощный миксер "туц-туц" из колонок.       Девушки быстро догоняются и отправляются танцевать безудержно, берут всё от своей юной и пока еще в целом беззаботной жизни. Спутница Хана направляется тоже на танцпол, не сумев вытащить туда же его. И парень, оставшись практически в одиночестве, с немного мутнеющим от непривычного алкоголя в крови сознанием, хочет сжаться комочком и желательно исчезнуть.       Предаваясь горьким мыслям, он вздрагивает, когда его хлопают по коленке.       - Ты чего совсем зачах? - орет сквозь грохот музыки ему в ухо Чанхен. - Здесь нужно веселиться!       Благо, в клубе царит полумрак, поэтому хëн не увидит, как сильно краснеют уши у Кюджина, не ожидавшего, что Ли окажется внезапно так близко.       - Я... Я... - Хан не знает, чем возразить, и признается, что в клубе впервые, и без друзей не знает, как расслабиться.       Чанхëн еле разбирает его негромкий ответ, дергает плечом и уходит куда-то, оставляя младшего чувствовать горечь разочарования. Конечно, хëн ему никто, и сколько ни чувствуй к нему, ближе друг другу они не станут. Кюджин сидит пару минут и набирается смелости, чтобы выпить стоящий перед ним на столике шот и отправиться на выход, прочь из этого ужасно шумного одинокого места.       Чанхëн возвращается и, не скрываясь, что-то капает в стакан перед Кюджином. А потом снова говорит ему на ухо, не орет, но произносит отчетливо.       - Выпей.       И вновь уходит, но лишь затем, чтобы через пару минут музыка приглушилась, и со сцены объявили о его выступлении. Его сценический псевдоним - Битто.       Кюджин недоверчиво смотрит на стакан. Неприятные иголочки под кожей предупреждают - не трогай, уходи, не смей. Но Кюджин бросает взгляд на сцену, где к микрофону выходит, вытаскивая его из стойки, хëн, сообщая, что эти годы были для всех нелегкими, и парни и девушки, которые выпустились сегодня, успели повидать всякого дерьма, и ещё много дерьма ждет их всех впереди, младший невольно соглашается, хотя его жизнь и нельзя назвать тяжёлой. Не считая закрывания собственных чувств на замок в самом дальнем и крепком сейфе в глубине души. Хан зажмуривается, выпивая содержимое стакана одним глотком, а затем поднимается и неуверенно подходит ближе к сцене.       Чанхëну включают бит, и он ходит по сцене, проговаривая слова четко и выразительно, пусть рифмы на профессиональный слух и сыроваты, он набирается ярости и жестче выплевывает строки о тех неприятностях, которые не только переживал сам, но и о которых слышал по новостям, концентрируя все в одну волну эмоций подростковой жизни. Кюджин слушает, и его начинает укачивать, он, парень без проблем из благополучной семьи, никогда особо не задумывался, что происходит с другими, он всегда был добр, но отстранен, а тут его начало захлестывать информацией. Младший опирается на кого попало, когда агрессия в низком голосе со сцены доходит до пика, обрываясь звенящей тишиной. Его не отталкивают, за что Хан безумно благодарен, а потом слышит продолжение. Человек, который хочет стать айдолом, меняет тон своей подачи и вкрадчиво проговаривает в микрофон, буквально шепча, о том, что они преодолели все невзгоды этих лет, они - выпускники, и дальше дорога только вверх, вопреки всем препятствиям. Рэппер по имени Битто пожелал всем им удачи и найти своё место и покой в этом мире. Слушая последние строки, Кюджин прикрывает глаза и яростно жалеет, что на его выпускном ничего подобного этому выступлению уже не будет.       Голова кружится, когда приходится поднять веки из-за взорвавшейся аплодисментами тишины. Кюджин видит, что Чанхен на сцене смущенно улыбается и кланяется, бормоча "спасибо, спасибо", возвращает микрофон на стойку и собирается спускаться. Хан не улавливает собственное движение, но уже оказывается перед хëном, забывшись, берёт его ладони в свои, в затуманенных глазах переливаются звезды.       - Это было невероятно, хëн!       - Правда? - парень не отнимает руки, и чуть склоняет голову к плечу. - Спасибо. Пойдём танцевать.       Кюджин таращится ошеломленно, но ещё сильнее таращится на тянущую его вперёд, на танцпол, руку. Он думает, что это сон, пьяный сон. А потом уже ни о чем не думает, потому что грохот музыки возвращается, и Чанхен все время рядом, смеется над ним, дразнит и показывает, как надо двигаться.       Цветомузыка расплывается бензиновыми пятнами на опьяненном сознании, и Кюджин, наконец, чувствует себя счастливым и легким.       Часа через два безудержных танцев народ в клубе редеет. Бывшие и не очень школьники уже разбредаются по своим компаниям и хатам, останутся тусоваться те, кого не ждут дома мамы.       В самом укромном уголке на кресле умещаются двое, и в клубной неразберихе никто на них внимания не концентрирует.       - Тяжело? Извини, на двоих маловато места, - Чанхен щурится как лис, посчитав отличной идеей усесться младшему прямо на колени.       - Н.. Нет... Не знаю... Недолго можно, - совершенно пьяно бормочет Кюджин в ответ и тычется лицом в ладонь хëна.       Парень смотрит на него, не отрываясь и не мигая, гладит осторожно, наблюдает, как приличный мальчик плавится, и сам с ума сходит.       - Пойдём отсюда? Наши уже смотались. Даже про меня забыли, - деланно недовольно произносит Чанхен, приблизившись к уху Хана.       Младший неудержимо краснеет и неровно кивает, вызывая улыбку у Ли. Тот слезает с его колен, немного разминает их пальцами, мол, прости, отсидел, и Кюджин краснеет ещё сильнее. Он безропотно и без вопросов идет за Чанхеном туда... Куда угодно, пока его теплые пальцы сжимают его ладонь.       - Думаешь, я тобой пользуюсь? - раздается в темноте возле его лица, когда щелкает замок в двери.       Кюджина прижимают к стене незнакомой квартиры, не трудясь включить свет. И кажется, пульс сейчас разобьет ему виски и грудную клетку.       Темнота добавляет, и он, боясь и волнуясь одновременно, чуть слышно бормочет в никуда, закрыв бесполезные в данный момент глаза.       - Мне всё равно, хëн. Я, черт возьми, давно сошел с ума.       Он слышит смешок в ответ.       - Не самое романтичное, но...       Чанхен не договаривает, осторожно, без напора, касаясь губами чужих губ. Кюджин вздрагивает всем телом и как-то жалобно стонет, поднимая безвольно висевшие до сих пор руки, ловит тело напротив в объятия, притягивая ближе.       - Кюджини... - старший шепчет низко и крышесносно, и на того накатывает новой волной, хотя казалось бы давно пора трезветь. Но его ноги слабеют, и разум отказывается воспринимать, что происходящее реально.       - Осторожнее, - ласковый голос шепчет, пока еле перебирающего ногами Кюджина определяют на кровать.       В комнате включается светодиодная подсветка, реагирующая на движение, и Кюджин приподнимает ресницы, видя нависающего над ним хëна.       - Это сон?.. - мягко улыбаясь, бормочет он.       - Нет, - отражая улыбку, говорит старший, снова касаясь его лица, обводя кончиками пальцев черты, поправляя пряди. - Хотя ты сам как сон.       Хан ластится, вздыхает глубоко, жмурится и принимает ласку, комната идет кругом.       - Ты понимаешь, что я делаю? - хëн целует его губы, мягко, дразняще, расстегивая пуговицы пиджака и рубашки.       - Р-раздеваешь меня, - пьяно краснеет младший, ни на миг не пытаясь помешать.       - И ты не против? - Чанхен усаживается верхом на его бедрах, заканчивая с верхней частью костюма.       - Не знаю... - затаив дыхание, шепчет Хан, смотря на него снизу вверх, а потом резко неуклюже садится. - Я не хочу...       Чанхен напрягается, замирая, и оказывается в крепких объятиях.       - Я не хочу... Чтобы это было на один раз...       Кюджин всхлипывает - барьеры, которые он строил несколько лет подряд, выламывает начисто.       - Я люблю тебя, хëн. Я люблю... Так давно... Я не хочу... Если это всего лишь...       Кюджин начинает плакать сильнее, прижимая старшего отчаянно сильно.       - Задушишь, - хрипит Чанхен, но не отталкивает и не отпускает, поглаживая Хана по спине. - Я не уйду. Ни за что не уйду, слышишь?       Кюджин тихо воет сквозь слёзы, и долго не может успокоиться, пока не выбивается из сил.       Чанхëн наконец осторожно снимает с него пиджак и рубашку, и укладывает его, бережно поглаживая по скулам.       - Я с плаксами не сплю, - шутит он тихо, а потом целует младшего в лоб. - Ты мне нравишься. Но не знал, что Я могу нравиться такому паиньке как ты. Спасибо.       Кюджин засыпает окончательно. А просыпается уже утром, в объятиях хëна, не сразу соображая, что это не продолжение "сна", а "сон" таковым не являлся и вовсе.       - Доброе утро... любимый, - Кюджин смотрит на сказавшего это обнимающего его парня, и прячет краснеющее от смущения и счастья лицо на его плече.