Up10tion Dreams

      Ему очень его не хватало. С тех пор, как у Усока появился личный контракт, своя квартира и запрет на открытое общение с бывшей группой, несмотря на кучу новой работы и фанатов, кое-что из его жизни ушло. Их младшенький, которого и в составе группы-то трудно было поделить. А теперь он и вовсе остался на полное владение Ли Хванхи.       Но Усок знал. Всегда знал, что именно он лучше подходит Донëлю, он знал, как его соблазнить, знал, что тот любит, а самое главное - он не был агрессивным с ним. Поддразнивания напоказ, высокомерные шутки - вся классика двойной жизни в к-поп, но старший был с Сяо очень нежен. В отличие от второго Ли. И выигрывал у него ещё больше, потому что своим спокойствием и лаской выбешивал Хвана ещё сильнее.       Сяо был очень тихим и предпочитал уединение. Он всегда оживлялся и радостно играл с мемберами, но в остальное время был занят чем-нибудь личным. Конечно, Хванхи ему докучал. И когда Донёль отшивал его, желая побыть один и поработать в спокойствии, Хванхи на нём срывался. Он постоянно на нём срывался, капризничал, наводил беспорядок, и Донëлю хотелось сбежать куда-нибудь, хоть в лес, хоть на остров, лишь бы не слышать вечных претензий и оскорблений.       Они начали снова общаться с Ушином, когда шумиха вокруг Продюса и Аптеншн уже улеглась. Донëль не хотел стоять на месте, а ещё страшно скучал по хëну, и их пути пересеклись на почве создания песен. Долгое время им нельзя было встречаться, и они лишь созванивались. Ни Усок, ни Хванхи тогда, не были против того, что бывшие одногруппники общаются. Хванхи как будто бы даже забыл, как сильно ревновал их, когда группа ещё насчитывала десять человек. Всё равно у старшего Ли всегда хватало поводов для ссор с Донëлем, и ревность пока первой в очереди не стояла.       Усок вскользь интересовался по телефону, как там личная жизнь маннэ, но тот отмахивался со словами "сам знаешь, как обычно, то лёд, то пламень". Усок чувствовал нотки разочарования и прижимался щекой к подушке. Хотелось забрать младшего. Окутать заботой, позволить обрести душевный покой. Но каким бы злодеем Усока ни считали, он не имел права и не мог увести Сяо силой. Но если он придёт...       Он пришёл. Когда у Усока появилось жильё, и акгэ перестали с такой ненавистью орать гадости в адрес Аптеншн. Скрывать общение всё равно приходилось, но хотя бы упоминания друг друга уже не карались, и ходить в гости, хоть и тайно и исключительно в закрытом формате, уже было позволено. Сяо воочию обнаружил, что хëн нисколько не изменился. Такой же худющий, забавный и иногда Woosatan. С ним было одновременно и весело и спокойно. И хотя Донëлю в первую очередь требовалась его помощь как старшего, ему просто нравилось быть с ним рядом. Усок помог ему с песнями, кормил и периодически жаловался на дебильные правила агентства, не позволяющие им потусоваться в городе. Сяо прекрасно понимал. Ему не хотелось идти в общагу, да и между камбэками смысла в этом не было, агентство всё равно бросало их на произвол судьбы, и каждый волен был заниматься чем хочет, пока им снова не объявят "общий сбор". А иногда, когда Хванхи в очередной раз устраивал ему невнятные разборки из-за неудовлетворенности жизнью, он вовсе не желал возвращаться.       - Оставайся, - словно невзначай предложил Усок, когда у него как раз выдались выходные, и гость пришёл особенно мрачен.       - А проверять не придут? - всё так же хмуро спросил Сяо, закрывая тетрадь с наработками нового трека. - Только злонамеренных слухов нам сейчас не хватает.       - В агентстве знают, мы в городе вместе не ходим, так что проблем нет, - заверил его старший. - На тебе лица нет, мне жалко тебя таким выгонять.       Донëль пожал плечами, подумал, а потом отключил телефон. Особо расслабиться он так и не смог, но за непринуждённой болтовнёй и возней с собачкой Усока забыл про неприятности с Хванхи.       Спать они устроились на одной кровати, потому что сам ложиться на пол Усок не собирался, не царское это дело, но и Сяо не позволил - простудится ещё. Про простуду, конечно, предъявлять было глупо, Донëль был здоров как бык, такой чепухой его не проймешь. Но неприятности последних дней, а то и лет, пожалуй, заставили его желать тепла и спокойствия рядом с кем-то, кто его уважает и не осуждает. Он уже спал, лёжа близко-близко, так что Усок чувствовал его дыхание и долго сам не мог уснуть, переполняемый эмоциями. Когда он был в составе группы, с кем только его не шипперили. Он всегда замечал эти записи фанатов, и ему даже весело было заигрывать с их фантазией. Только после скандала с Соми он перестал нарочно пытаться подогревать чужое воображение, осознав, каким страшным оружием оно может обернуться. Но к младшему он всегда относился по-особенному, они оба обожали собак, всегда находили темы для разговоров и чувствовали себя комфортно друг с другом. И Сяо был единственным, за кем Усок следил в соцсетях.       Младший менялся, казалось, не по дням, а по часам, становился серьёзнее, мужественнее, и, честно сказать, всё горячее. Усок поневоле даже завидовал, он чувствовал в маннэ большое будущее, тот имел для дальнейшей карьеры абсолютно всё - внешность, талант и трудолюбие. Ему толком не требовалось ничего поправлять в тех треках, что Сяо приносил ему, с точки зрения Усока они были совершенны. У Сяо был собственный стиль, и, конечно, агентство всё равно заворачивало многое из его творчества. Но Усок тащился от него.       Разумеется, ничего предосудительного в эту ночёвку не произошло. Но утром Донëль сладко ткнулся лицом в что-то мягкое и приятно пахнущее и слегка стиснул объятия. Усок, конечно, тоже хрупкой снежинкой не был, но невольно ойкнул и начал улыбаться. Он уже некоторое время как проснулся, и, обнаружив себя в объятиях младшего, лежал неподвижно, разглядывая его лицо, подрагивающие ресницы, даже слюньку из уголка рта. Его просто захлестнуло нежными чувствами к этому парню. Он находил Ли Донëля абсолютно потрясающим и был счастлив от одной уже мысли, что тот так беззаботно спит рядом с ним. Но неожиданно раздался неприятный писк - сработал будильник. Ушин тихонько чертыхнулся, но продолжил неподвижно смотреть на просыпающегося Сяо. Тот наморщил лоб, недовольно мыкнул, завозился и немного подтянулся. Усок чуть распахнул глаза и несколько мгновений спустя встретился с ним взглядом.       - Мм.. О-ой! - резко проснувшись, удивился младший, увидев, в каком положении находится.       - Ничего страшного, - мягко улыбнулся ему Усок и сам заворочался - боясь потревожить спящего, он всем телом затëк, кажется. - Извини, я забыл отключить будильник. Поспишь ещё?       Испугавшийся сперва, Донëль проморгался и немного расслабился, но объятия разжал и руки убрал, попутно вытерев рот.       - Да нет, я в порядке, мы же не слишком поздно легли.       - Давай ты почаще будешь со мной оставаться? - не стал ходить вокруг да около Усок, глянув на него.       - Неужто нашему великому Ким Усоку одиноко, - с лёгкой язвительностью покосился Донëль.       - Вообще-то да.       - Хм... Сяо сел на кровати и невольно посмотрел в сторону своего отключенного телефона. Его лицо погрустнело.       - Если отношения так мучают, стоит ли их тащить? - хмыкнул Усок, прочитав его мысли.       - Ну, иногда же он очень милый и ласковый...       - Если я ничего не путаю, это вроде называется "эмоциональными качелями". То приласкает, то прогонит и в душу нагадит.       - Так и есть, - упадническим тоном протянул Сяо, а потом тряхнул головой. - Я в душ, если ты не против. Усок кивнул.       Старший чувствовал себя несколько гадко. С одной стороны, Донëль явно не был счастлив в тех отношениях, в которых находился. А с другой стороны, Усок имел личный эгоистический интерес. Он желал Донëля себе. И не хотел делиться ни с кем. Хванхи был скандален и ревнив, но рядом с ревностью Усока, холодной и яростной, меркло всё. Вот только он понимал, что ни в коем случае нельзя срываться на Сяо, который и так устал от выяснения отношений. Оставалось только бережно переключить его на себя, и пусть Хванхи там хоть лопнет от злости - Усок не уступит.       У старшего был всего один выходной, но он не захотел променять время с Донëлем на возможность погулять в городе. Тот остался с ним до вечера, обсуждая всё на свете и даже попробовав написать что-то общее, и они отрывались друг от друга только на недолгие моменты, когда Усоку нужно было погулять со своим пëсиком. Сяо прощался с ними каждый раз как в последний и страшно жалел, что не может пойти вместе.       Вечер наступил слишком быстро на взгляд обоих парней. Усоку пора было уже отдыхать, уже утром предстояло вернуться к усердной работе.       - Файтин, хëн, - Донëль с откровенной завистью глянул на него, собираясь у двери.       - Ты ведь тоже работаешь, так что не надо так на меня смотреть. Если бы начальство не страдало фаворитизмом, ты был бы популярнее меня, - возразил, прислонившись плечом к стене, Усок.       - С чего бы. Ты красивый, милашка, в дораме снялся... Ты всё равно всегда будешь популярнее, - обувшись, Сяо выпрямился.       - Я для них просто кукла, - пожал плечами Усок, - красивая кукла, приносящая выгоду. Просто раскрутили. А была бы моя воля, я бы продвигал тебя. Не всем куклами быть, должны же и роскошные мужчины свою славу отгребать. Сяо невольно улыбнулся и чуть склонил голову к плечу.       - Роскошные мужчины, хëн? Усок не собирался брать слова обратно. Он не был робким мальчиком, прячущим и лелеющим свою симпатию.       - Я же вижу твои фотографии.       - Одно дело фото, а другое - вот он я, - Сяо развёл руками и хихикнул. - Но спасибо. Забавно, что ты, кто много старше, видишь во мне мужчину, а тот, кто родился раньше всего на несколько месяцев, считает себя вправе вечно меня шпынять. Сяо помрачнел к концу фразы и взял телефон. Пришло время его уже включить, и он неохотно сделал это. Парни помолчали. К удивлению, телефон тоже не разорвался от хлынувших уведомлений, и Сяо немного расслабился.       - Что ж, мне пора, хëн. Спасибо тебе за всё, - Донëль снова улыбнулся и готов был шагнуть за порог.       - Нет, подожди. Усок почувствовал, что не протянет до следующего раза, кто знает, во что его опять затолкнет агентство, и когда они снова смогут провести время вместе. Он в пару шагов оказался около младшего, непонятливо замершего в ожидании, взял его лицо в ладони, притянув поближе. Он не медлил, не пытался осторожничать и распробовать, сразу целуя всерьёз, переминая пухлые губы и вторгаясь языком. Донëль офонарело замер, но потом закрыл обратно приоткрытую было дверь, около которой хëн его настиг. Сперва, всё так же глядя на него, он коснулся языком чужого, и, окатившись горячими мурашками, поднял руки, перехватив Усока за талию и оттесняя его. Старший глухо охнул, чувствительно впечатанный в стену. Донëль перехватил инициативу, и теперь он в полной мере ощутил, насколько он - кукла, а младший, как он и характеризовал его по фоткам в инстаграме, сильный и мужественный. Прижавший его, запуская руки под его футболку, добираясь до горячей кожи, Донëль начисто сносил ему крышу. На возню в коридоре из-за угла выбежал Дада, звонко тявкнул и шумно задышал, высунув язык. Кажется, его не беспокоило "нападение" на хозяина. Парни едва не задохнулись, прежде чем смогли друг от друга оторваться. Сяо почти полностью стянул усокову футболку и теперь чувствовал близко-близко пылающее дрожащее тело. Он сглотнул.       - Какой же ты худой, Усок-а, - проведя ладонями по спине, он поправил хëну одежду и бережно обнял его. Ушин вжался всем телом, зажмурившись.       - Ты ведь придёшь снова, когда будет возможность? - смелость куда-то испарилась, и голос дрогнул.       - Приду... - еле слышно отозвался маннэ, а потом вдруг шепнул в самое ушко, - мы же не закончили. У Усока ослабли колени, и он силой подавил стон. Да, ему хотелось. И он со всей яростью чувствовал, что если понадобится, он насмерть сразится с Хванхи за право быть с Сяо.