Узнай меня

Ненароком подслушанный разговор никак не дает покоя. Стив много об этом думает. Очень много. Настолько много, что даже злит. Он только усилием воли остается на месте, а не начинает раздраженно мерить шагами небольшую комнату. Он мало спит и уже который день избегает Питера. Роджерс же не умеет врать и не сможет вести себя естественно после услышанного. Обязательно же скажет что-то не то. В одном добровольное заточение в своих апартаментах все же помогает. Стив не верит, что парень мог быть неискренним с ним, когда они проводили время вместе. Чтобы так притворяться, нужно быть коварнее Локи, а у Питера все эмоции на лице написаны. Так ли важны причины, почему он начал общаться с ними? Он ведь и правда перешел границы обычного дружелюбия, не даром Тони ревнует... Ревнует. На этом слове Стива всегда коротит. То, о чем он думает, никак не желает укладываться в голове. Чем больше размышлений, тем больше подозрений, что это не просто ревность наставника к протеже. Роджерс воскрешает в памяти каждый момент, когда эти двое находились вместе, и находит для себя все новые и новые подтверждения. Тот самый Тони, который не берет ничего из чужих рук и со скрипом отвечает на рукопожатия, только если ситуация вынуждает... Этот Тони запросто касается Питера сам. Приобнимает, рассказывая о чем-то и склоняясь к самому лицу. Дотрагивается до плеча, когда хочет привлечь внимание. Постоянно треплет по голове с ласковой улыбкой. Берет все, что Пит ему передает, в руки, даже не задумавшись. Они постоянно сидят или стоят рядом, очень близко, и не заметно, чтобы Старк испытывал от этого дискомфорт. Про отношение Питера к наставнику и говорить нечего, Стив давно заметил его крепкую привязанность. Тогда, когда Кэп ругался с гением, Пит выглядел так, словно готов кинуться защищать Тони. Железного Человека. Вот кто бы мог подумать? И сколько раз мальчишка делал что-то ради Тони? Начал проявлять дружелюбие к беглым Мстителям по его просьбе (до сих пор осадок от этого все же остается), рассказал о лекарстве для Человека-Паука, чтобы Кэп не считал Старка плохим... Все поступки шли лишь для комфорта наставника, верно? В то же время сложно забыть о любви Старка к женщинам. Пусть о разрыве с Пеппер говорили еще полтора года назад и не упоминали, чтобы они сходились, но Тони же всегда был по девушкам. Впрочем, когда в последний раз говорили о похождениях гения? Достаточно давно для человека с повышенным либидо. Да и моралью Старк никогда не отличался, вполне мог бы и с семнадцатилетним парнем... Господи, ему же всего семнадцать! Бред какой-то. В один момент Роджерс начинает считать, что все же придумывает себе лишнего. Только вот разговоры этих двоих наедине, как оказалось, намного эмоциональнее. Кажутся настолько личными, что неловко слушать. У Стива до сих пор в ушах звучит это нежное "Тони". Какие могут быть причины скрывать хорошие дружеские отношения, если за этим не стоит что-то иное? Кажется, эти мысли становятся слишком навязчивыми, что ни один аргумент против не выглядит убедительным. Даже несмотря на то, что Стив чувствует себя по этой причине невероятно глупо. Он, конечно, понимает, что нравы сейчас несколько иные, чем в сороковых, но думать так о Тони и Питере... Но процесс из круговорота сомнений уже запустился, и Кэп не в силах себя остановить. Он бы так и продолжил вариться в собственных противоречивых размышлениях, не покидая комнаты, но вернувшийся Сэм и с чего-то заскучавший Баки решили иначе. Просто вытащили его на традиционный просмотр фильма, куда неожиданно (совсем нет, на самом деле) заявился и Питер. Стив садится в кресло, лишь бы никто — Питер — не оказался рядом, не особо вслушиваясь в текущие разговоры. Его отсутствующий взгляд направлен в мерцающий экран, где картинки сменяют одна другую. Но сюжет совершенно не откладывается в голове, он даже лиц персонажей не различает — они сплошные цветные пятна. К середине фильма глаза уже болят от напряжения, от того, насколько сосредоточенно Роджерс пытается смотреть только в сторону навороченного телевизора. У него полнейший раздрай в мыслях и сумбур в чувствах, которые похожи сейчас на запутанный клубок ворсистых ниток: не понятно, где начало, где конец, а тронешь — колется и чешется. Сбоку в очередной раз раздается искристый смех Паркера, который не спутаешь ни с чем другим, и Кэп сдается. Он переводит взгляд, опасаясь смотреть в открытую, но после уже не может отвести обратно. Стив все пытается понять, что могло заставить Тони променять идеальных красавиц, окружающих его, на простого парнишку. Слишком радикальная смена вкусов. У Питера на губах до сих пор играют отзвуки недавнего смеха. Парень порывисто наклоняется вперед, упирая локти в колени, и прикусывает ноготь большого пальца, переживая какую-то эмоциональную сцену из фильма. В карих глазах пляшут разноцветные блики от экрана, от чего мальчишка кажется полностью завороженным просмотром. Он во всем, что делает, выглядит таким неподдельно увлеченным. От простого разговора до занятия наукой. Паркер умеет наслаждаться окружающим миром и стремится познать его с жадностью первооткрывателя. Питер снова смеется — возможно, они смотрят комедию? — и в уголках его глаз собираются очаровательные морщинки. Наверное, многие девчонки могли бы влюбиться в эту его улыбку. И не только в нее. В памяти услужливо всплывает образ Паркера в костюме, и Стив не может не признать: парень красив. Хотя в простой мешковатой одежде, которую тот постоянно надевает, вечно растрепанный, он нравится Роджерсу больше. Пит оглядывается, желая проверить реакцию остальных на то, что его так рассмешило, потому что он не забывает о других и хочет, чтобы всем было также весело. Кэп не успевает — не может — отвернуться к телевизору, и они сталкиваются взглядами. Стиву бы улыбнуться и перестать пялиться, но он слишком деморализован своими же мыслями, чтобы делать что-то здраво. Поэтому он продолжает смотреть, стараясь даже не думать о том, как выглядит при этом его же лицо, а Питер нахмуривается — даже это смотрится в его исполнении достаточно мило. После же улыбается подбадривающе, словно бы сочувствуя тому бедламу, что творится у Роджерса в голове. Это уже не общее веселье, Паркер улыбается ему совсем иначе, чем когда смеется над фильмом. В улыбке больше теплоты, она предназначена только для него. И на секунду у Кэпа воздух застревает в легких. Эту улыбку, пожалуй, хотелось бы сцеловывать с тонких губ каждый день. Стив давит подобие ухмылки и насильно заставляет себя отвести взгляд, практически не осознавая, о чем только что подумал. Доходит до него только через долгие минут пятнадцать, когда он и так, и эдак обдумывает одно и то же в который раз. Откровение становится достаточно шокирующим, чтобы громко поперхнуться, дернувшись, и надсадно закашляться, привлекая к себе совершенно ненужное сейчас внимание друзей. Сдавленно пробормотав что-то насчет того, что ему срочно (вот прямо сейчас) нужно выйти, Роджерс подскакивает и торопливо вылетает из комнаты. Он надеется, что не начал краснеть от той глупости, коварно пробравшейся в его голову. И он вообще не то имел в виду. Кому-то хотелось бы целовать Питера, а не ему. Это вообще все Тони виноват с его больными наклонностями, добавивший Кэпу поводов для странных размышлений. Стив приваливается к стене, сильно долбанувшись затылком об бетонную поверхность, желая хотя бы на пару минуточек перестать обо всем этом думать. Но даже секундная резкая боль не помогает прочистить мысли. Ему уже хочется позвать Баки, чтобы тот хорошенько врезал ему своей металлической рукой по лицу. Чтоб до вспышек перед глазами. И чтобы синяк хотя бы пару дней напоминал о вреде долгих размышлений на темы, которые его не касаются. Хотя внутри все противится тому, что его это не касается. Касается. Неизвестно как, но все же. Он же беспокоится о Питере, верно? В этом нет ничего плохого. Совершенно. Это нормально. — Мистер Роджерс, вы в порядке? — раздается рядом негромкое, от чего Кэп чуть не вздрагивает. Господи, какого же черта он так тихо подкрадывается? Питер выглядит обеспокоенным, а Стив тут же отводит взгляд, потому что... нет. Просто, нет. Он не будет смотреть на Паркера сейчас, когда у самого путаница в мозгах. Почему вообще пришел не Баки? Хотя бы Сэм. Почему Питер здесь? Даже просмотр фильма бросил, который, судя по всему, ему нравится. — Нормально, — выдавливает Роджерс. Нет, он не в порядке. А причина стоит рядом и даже не догадывается об этом. — Переживаете из-за друзей, да? — Пит понижает голос, хотя шум от телевизора и так не позволит их услышать. — Хотите об этом поговорить? Стив хочет поговорить, но совершенно не на тему друзей. Так что ему уже пора бы уйти от греха подальше, пока он не задал мучающие его вопросы в лоб. — Все в порядке, просто сплю плохо, — он даже не врет, ведь и правда почти не спит. Слишком много думает. — О, — Паркер мнется рядом, но Кэп упорно не  поворачивается в его сторону, рассеянно рассматривая стену напротив. — У нас есть снотворное, которое даже на вас подействует, если нужно, — говорит он с неловкостью. Роджерс опускает беспомощный взгляд на свои кроссовки. Вот почему он такой... Возможно, Старка зацепило именно это: открытость, искренность, забота, стремление помогать, ничего не прося взамен. Не каждый человек может предложить подобное. Если парень поступает так для простых знакомых, на что он готов сделать для того, кого любит? Кэпу очень не хочется представлять Тони на месте любимого Питера, но если это так, то что здесь можно поделать? Все выглядит так неправильно. Стив собирает все свое мужество и все же смотрит парню в глаза, отлипая от стены. Даже улыбается мягко. Потому что Питер ни в чем не виноват, и отвечать игнорированием на его заботу не честно. — Все хорошо, — он старается звучать как можно убедительнее. — Но сегодня я пропущу фильм, ладно? — Конечно. Отдыхайте, мистер Роджерс. Паркер выглядит немного грустным и в порыве протягивает руку, фактически погладив Кэпа по плечу. Мальчишка тут же отдергивает ладонь, смутившись от своего жеста, и тут же ретируется обратно в комнату. Наверное, он привык таким же жестом успокаивать Тони. В горле встает ком, который очень трудно проглотить. — Доброй ночи, Питер, — заторможенно бормочет Кэп, хотя тот уже успел скрыться. Больше в комнате Стив не запирается. Только предпочитает таскать с собой кого-нибудь из друзей, чтобы была хотя бы какая-то компания. И не перестает наблюдать, подмечая то, на что раньше внимания особо не обращал. У Питера много практически незаметных родинок. С каждым разом он находит все новые. На линии челюсти, на выглядывающей из-под футболки ключице, повыше виска, практически скрытые волосами, и, конечно, крапинки на шее, бегущие вниз и скорее всего рисующие на остальном теле хаотичный узор. Тони, скорее всего, знает их все. У парня мозолистые, огрубевшие пальцы на увитых венами руках. Он часто потирает их и даже порой прикусывает костяшки в сильной задумчивости. Они на самом деле постоянно находятся в движении. То постукивают по столу или кружке, отбивая неизвестный ритм, то теребят "собачку" на кофте, то вертят ручку. Когда Пит говорит и если в этот момент не размахивает по-привычке своими беспокойными руками и не прячет их в карманы, то обязательно шевелит пальцами — порой очень незаметно, — будто пытаясь наглядно изобразить суть сказанного. И, конечно же, над планшетом они летают просто завораживающе-ловко. Паркер что-то показывает на экране наставнику, сдвигая и переворачивая схемы сложной конструкции, когда они все сталкиваются на кухне, а Роджерс гипнотизирует взглядом его руки. Но когда Старк хвалит парня, и тот расплывается в широкой улыбке, настроение в мгновение падает. Питер всегда надевает одежду на пару размеров просторнее. Но раз он сонный выползает из мастерской в одной футболке с пятнами машинного масла на боку и лениво чешет живот, задирая ткань, на пару секунд демонстрируя плоский живот с контуром мышц. На удивление, парень имеет неплохую форму, намного лучше, чем можно было ожидать от так называемого ботаника. Руки у него пусть не как у качка, но на профессиональный взгляд Кэпа достаточно жилистые. Парень только зря прячет это все под одеждой. Питер любитель сладкого. По утрам он пьет сладкий кофе, а в течение дня предпочитает не менее сладкий чай. Несмотря на свою фигуру, он много ест, иногда выбирая такие сочетания в еде, на которые обычный человек и не посмотрел бы без ужаса. Что-то вроде маленького ядерного взрыва для вкусовых рецепторов. Но больше всего он любит тайскую еду, и они с Тони часто ее заказывают. Эти двое продолжают вести себя как обычно, но никаких странных намеков за ними не заметно. Кроме прежнего близкого общения. Пит все так же исправно называет наставника "мистер Старк", ни разу даже не сбившись. А Тони уделяет ему внимание, несмотря на свою частую загруженность. Сейчас Стив не отказался бы посмотреть, как они ведут себя наедине, потому что он уже не знает, что и думать. — Не знаю, как сказать... Но ты не считаешь, что в последнее время пялишься? — через несколько дней говорит ему Баки, когда Стив провожает взглядом прошедшего мимо Питера. — Что?.. Нет! — сразу же отрицает Роджерс, но друг смотрит так скептически, что остается только вздохнуть. — Просто тебе не кажется, что Питер и Тони... Ну, знаешь... Что они... Понимаешь... — ну, да, он не может произнести это вслух. — Трахаются? — подсказывает Барнс, удивленно приподнимая брови, а на шокированный взгляд пожимает плечами. — Это единственная тема, на которой ты начинаешь заикаться. Так с чего ты это взял? Приходится рассказать о том разговоре. Кэп настолько устал беспокоиться об этом, что даже забывает попросить друга не выражаться, хоть слово и режет слух. Слишком пошло и неправильно звучит в сторону Питера. — Честно, от кого угодно, но от тебя я таких мыслей не ожидал, — фыркает Баки, услышав причины. Стив даже думает обидеться, потому что друг не воспринимает его серьезно. Тот, видимо, что-то поняв по его взгляду, примирительно поднимает ладони. — Ты сам подумай, это же Паркер, — для убедительности Барнс указывает в сторону, где скрылся мальчишка. — Не удивлюсь, если он до одури стесняется звать Старка по имени на людях. К тому же рядом с любимым человеком он, скорее всего, будет краснеть и заикаться через каждые два слова. Он, наверное, еще хуже тебя в романтических делах, Стиви. — Ну, спасибо, — бурчит Роджерс. Слова Баки звучат рационально. Только Стив вроде и хочет в них поверить, но в то же время это будет значить, что у него самого больные наклонности, а не у Тони. — Может ты просто ревнуешь, что у Старка появился кто-то близкий и это не ты? — посмеивается друг, игнорируя попытки Кэпа убить его взглядом. — Ладно-ладно, не напрягайся так. Ты слишком много думаешь. Кстати, я тут планирую уехать на недельку... — резко меняет он тему. — Куда? — Стив даже забывает обо всем прочем из-за этой новости, настолько его изумляет такое заявление. Единственное место, куда мог бы поехать Баки, — это Ваканда. Но что-то не похоже, что он собирается в отпуск. Барнс морщится и мнет шею ладонью, будто бы не зная, как сказать. И, честно, неуверенность не только ему не к лицу, но еще и не свойственна совершенно. Роджерс невольно напрягается. — Это все воспоминания, — говорит он, наконец, сдавливая пальцами переносицу и тяжело выдыхая. — Они возвращаются, и кое-что не дает мне покоя. Я хотел бы съездить в пару мест. Надеюсь, это что-то для меня прояснит. — Я поеду с тобой, — ни секунды не задумываясь, говорит Роджерс. Но друг качает головой и кладет руку ему на плечо, сжимая человеческими пальцами. — Нет, Стив, ты нужен здесь. Сейчас не время снова заниматься моими проблемами, ты же знаешь. — Ты не можешь поехать один, — упрямится Кэп. Пусть Барнс и прав, но плевать он хотел на все. Какой из него защитник мира, если он не может помочь даже другу? А ехидные замечания или обиды Старка его нисколько не волнуют. Не в этом случае. — Я и не буду один, — Баки несколько лукаво щурится и усмехается. — Со мной Романофф поедет. Роджерс даже не знает, что его удивляет больше: то, что Барнс сначала рассказал Наташе, или то, что она согласилась. Их отношения теплыми назвать нельзя. Впрочем, он решает не акцентировать внимание ни на первом, ни на втором факте. — Ты уверен? — только и спрашивает он, пытаясь не дать беспокойству прорваться. Баки имеет право поступать так, как ему хочется. Стив не для того столько боролся, чтобы решать за него. Хоть и довольно сложно вот так отпускать его. — Конечно, — успокаивающе улыбается Барнс. — Не волнуйся, если что-то пойдет не так, я дам тебе знать. Мы вылетаем сегодня. — Хорошо, — через силу соглашается Кэп и утягивает друга в объятья. — Не забудь вернуться. Друг смеется, словно он удачно пошутил (хотя учитывая его память, может это и не такая уж шутка). — Не успеешь соскучиться, — хлопнув его по плечу металлической рукой, Баки оставляет друга одного. Стив трет место удара, которое немного теперь ноет, и чувствует, что стало совсем немного, но легче. Питер был прав. Прошло время, и друг  сам рассказал, что его тревожит, пусть и отказался от помощи Кэпа. Возвращение воспоминаний для него, должно быть, не самая приятная вещь. Но раз ему это важно... Интересно, что скажет Тони, когда узнает, что двое первоклассных убийц улетели на квинджете? Или он уже тоже в курсе? Хотя, зная Наташу, та скорее всего взяла вопрос со Старком на себя. И что ее только заставило помогать Баки... После разговора с Барнсом, Кэп думает, что его немного отпустило. Вот только уже этим вечером замечает, что любуется Питером. Смотрит уже не потому, что пытается понять, как Тони угораздило, а потому что ему приятно на него смотреть. Паркер слушает музыку в наушниках, покачивая головой в такт, пока готовит очередную ядерную смесь в блендере. Роджерс же забывает, зачем вообще пришел. Просто стоит и не понимает, как его так угораздило. Питер же парень. И ему всего семнадцать. Нет, фактически уже завтра восемнадцать... но это не важно! Разница в возрасте еще хуже, чем со Старком. Просто немыслимо, чтобы Стиву мальчишка может нравиться в ином смысле. Глупости. Бред. Ему срочно нужно прекратить об этом думать. Парень замечает его не сразу, но когда видит, то суетливо выдергивает наушники, оставив их болтаться на шее, и приветственно машет. Такой забавный жест, учитывая, что их разделяют какие-то шесть метров. Роджерс сдвигается с места, направляясь к стойке, пытаясь сделать вид, что не он только что продолжительное время наблюдал за парнишкой. — Снова готовишь свою... бурду? — не находит он более подходящего слова для смеси непонятного цвета. — Ничего это не бурда, — дуется Паркер, переливая содержимое в высокий стакан. — Хотите попробовать? — Не буду рисковать, — хмыкает Кэп, вставая так, чтобы их разделяла стойка. — Слышал, мистер Барнс сегодня улетел, — как бы между прочим говорит Пит, вставляя в свой коктейль трубочку. Серьезно, об этом что, уже все знают? Может Стив единственный так долго оставался в неведении? — Мистер Старк недавно ворчал по этому поводу, — торопливо поясняет парень. Как видно, Паркер не один, у кого все на лице написано порой. — Волнуетесь? — А ты бы не волновался, если бы Тони вылетел на задание? — отвечает он вопросом на вопрос. — Каждый раз волнуюсь, — немного грустно улыбается Пит. — Но мистер Старк и мистер Барнс способны за себя постоять. Только, к сожалению, даже супергерои не со всем могут иногда справиться. Правда, вслух Стив этого не говорит. Питер и сам все понимает. — Как ты относишься к Тони? — Роджерс упирается ладонями в столешницу, внимательно следя за эмоциями мальчишки, понимая, что все же не сдержался от волнующего его вопроса. Кажется, Баки не до конца его успокоил. — Он тебе как отец? Паркер задумчиво прикусывает трубочку — откуда здесь вообще взялись эти дьявольские трубочки?.. — глядя несколько рассеянно, как будто вспоминая что-то из прошлого. — Вы знаете, я почти не помню своего отца... Дядя Бен был мне как отец, — Пит облизывает губы и отставляет стакан, взъерошивая свои волосы. — Я не могу назвать мистера Старка так. Однако, он мой наставник. Друг. Напарник. Почти как семья. Даже тетя Мэй перестала на него ворчать, — парень тепло улыбается и смущенно трет кончик носа пальцем. — Ты практически постоянно здесь, — продолжает задавать наводящие вопросы Кэп, желая убедиться окончательно. — А как же личная жизнь? Разве у тебя нет девушки или, эм... парня? Боже, Роджерс, серьезно?! Серьезно спросил его о парне? Стив не краснеет только потому, что находится на грани шока от самого себя. Он уже готов начать извиняться, потому что взгляд у Питера выражает вселенское изумление. Прав Баки, вот от кого, а от Капитана подобного не ждешь. Но тут парень прыскает в кулак, сдерживая смех. — Нет, мистер Роджерс, у меня никого нет. Мне не очень везет, — пусть Паркер и улыбается, но глаза у него становятся печальными, а плечи поникшими. — Я был влюблен в школе в Лиз, но... она уехала вместе с семьей. А сейчас я очень много работаю. Кому понравится, если кто-то будет вечно опаздывать или пропускать свидания, потому что несколько увлекся экспериментом? — парнишка вздыхает, немного дерганно поправляя напульсник на запястье. — Мы пробовали с ЭмДжей... Ну, с Мишель... Но она достойна кого-то получше, чем я. Так что в итоге мы решили остаться друзьями. Сколько бы Стив не всматривался, но Питер не врал ему сейчас. Теперь Роджерсу точно хочется, чтобы кто-нибудь врезал ему по лицу за все те мысли, что он успел перебрать за последние дни. Подумать только, как он мог так ошибаться... Зато, наконец, можно больше не напрягаться в обществе Паркера... и перестать уже смотреть, как тот сжимает губами чертову трубочку. — Ты просто еще не встретил своего человека, потому что ты и так лучше многих, — со всей прямолинейностью выдает Кэп, краем сознания пытаясь понять, когда у него успел сломаться предохранитель, отвечающий за фильтрацию того, что он говорит. Но Питер начинает так очаровательно краснеть от простой похвалы, что Стив мигом забывает о своей неловкости. Паркер бормочет благодарность и пытается перевести тему. Кэп совсем не против, и вскоре они разговаривают как обычно. Как было до того подслушанного диалога между Тони и его протеже. Роджерс окончательно расслабляется, прекрасно проведя остаток дня. Следующим утром, поднявшись в хорошем настроении, Стив как обычно отправляется на пробежку. А после нее и душа, просит Пятницу сообщить ему, когда Питер проснется. На что ИИ несколько сочувственно информирует, что мистер Старк уже отправил своего преемника и Мишель в Орегон к их другу Неду, где они пробудут до завтра. С Мишель... Наверное, она умная и красивая, если Пит не только с ней дружит, но и встречался. А если она умная, то почему тогда упустила такого парня, как Паркер? Или, может, у них еще что-то да будет... Роджерс усиленно лохматит мокрые волосы полотенцем, пытаясь встряхнуть из головы то, что его сейчас больше действительно не касается... На тумбочке давно уже стоит коробка с кружкой, но теперь он не знает, что с ней делать. Ждать возвращения Питера или же попросить просто доставить в комнату? Второй вариант кажется менее навязчивым. Решая этот вопрос, он с досадой понимает, что у него даже номера телефона парня нет, чтобы позвонить поздравить. Но тут же осознает, что все равно бы не позвонил. Так как Баки уехал, а Сэма в очередной раз на базе нет, он, недолго думая, решает напомнить о себе Тони где-то после полудня, раз они остались здесь одни из всей их компании. Насчет Брюса он не уверен, но тот вообще не слишком общительный. А даже небольшая перебранка со Старком уже лучше, чем ничего. И когда он стал так думать... Тони находится в своей мастерской, куда неожиданно и без всяких вопросов пропускает. Кажется, гений даже рад его видеть. Хотя причина несколько сомнительная. — Ты очень вовремя, Роджерс, — бормочет Старк, крутясь возле какой-то огромной штуковины неизвестного применения. — Приподними-ка вот здесь и держи ровно... Да, вот так, — одобрительно кивает он, когда Кэп выполняет поручение (железка и правда тяжелая). — Замри и не дыши. Дышать Стив, разумеется, не перестает, но старается не шевелить конструкцией, пока Тони что-то приваривает к нижней части. Довольно скучное занятие, но он не особо против. Тем более, что Старк управляется достаточно быстро. — Вот так... Замечательно! Опускай, — разрешает вскоре Тони, снимая с рук защитные перчатки. — Дубина что-то барахлит. Сколько раз говорил Паркеру не впихивать в него лишние функции. В последний раз малец научил его играть в карты, представляешь? Самое жуткое, что Дубина всегда выигрывает. Мне кажется, он мухлюет. Не знаю как, но он не чист на руку. На клешню. Не суть. Стив усмехается, оттирая масло с рук. У гения, на первый взгляд, хорошее настроение. Хотя кто его знает, иной раз Тони не поймешь. — Это ниже твоего достоинства — проигрывать роботу? — Питеру, — поправляет Старк, кидая ему какую-то не очень чистую тряпку для рук, — который научил Дубину мухлевать. — Кстати, я думал, ты закатишь парню вечеринку или что-то вроде того, — как бы невзначай говорит Роджерс, когда дела с оттиранием рук остро-пахнущей ацетоном тряпкой идут лучше. — Я и собирался, но Пит очень сильно уговаривал меня этого не делать. К тому же, он так расстраивался, что его друга, как его... Неда не будет, что я отправил его в Орегон. Ну, а что? Побывает в новом месте, оценит развлекательную программу, что я им устроил... — Еще не давал ему подписывать бумаги? — Решил не забивать ему этим голову во время праздника, — хмыкает Старк, вытирая свои руки о чистое полотенце. — Вернется, и тогда поговорим. Выпьешь со мной, Кэп? На этот раз Стив не отказывается. Ему не особо приятно пить алкоголь, который на него не действует из-за высокого метаболизма. Однако, немного неформальных бесед им с Тони не помешают. Просто стоит относиться к этому, как к шагу ради укрепления командного духа. А еще Роджерсу просто скучно. После Стив не может точно сказать, как оказался в своей комнате и упал на кровать, не раздеваясь. Это все Тони и его тайные запасы асгардской выпивки. Вот не стоило поддаваться на уговоры... В итоге им обоим алкоголь развязал языки. Правда, о чем конкретно они разговаривали, он не совсем помнит. Но надеется, что не наговорил лишнего. Впрочем, вроде Старк ему не врезал, так что можно сказать, что все прошло удачно? Не забыть бы спросить у Пятницы о сути их беседы... Организм исправно работает, сжигая весь алкоголь, но остатков достаточно, чтобы погрузить его в долгий и крепкий сон. Который, кажется, прерывается уже через пару минут громким стуком в дверь. Роджерс резко садится, пытаясь понять, почему за окном так светло и что вообще происходит. Слава богу, хоть голова не трещит. — Открыто, — хрипло отзывается Кэп, пытаясь пригладить волосы и одновременно поправить задравшуюся футболку. Кого бы он там не ожидал с утра, но точно не голову Питера, выглядывающую из-за двери. Стив пару раз моргает, пытаясь проверить, не видится ли ему. — Ох, я вас разбудил? Простите, уже десять, думал, вы давно встали. Я тогда зайду попозже? Нет, точно Паркер. Только он умеет так выстреливать словами. А раз это Паркер... Роджерс торопливо встает, идя к нему навстречу. — Нет-нет, я... все нормально, заходи. Ты что-то хотел? — Да, я, собственно... — парень, наконец, показывается полностью, прикрывая за собой дверь, — поблагодарить хотел. — Эмм, — глубокомысленно выдает Роджерс, еще не совсем проснувшийся и осознавший события прошедшего дня. — За подарок, — уточняет тот, и все встает на свои места. — Он потрясающий! Сами заказывали? — А, это... Да. Стив невольно бросает взгляд на стол, где у него до сих пор в беспорядке лежат наброски (те дни ему было немного не до уборки), что, конечно же, не остается незамеченным. Питер с любопытством смотрит туда же и его глаза прямо загораются. — Вау! — восклицает парень, когда беззастенчиво подходит, чтобы разглядеть получше. — Вы сами рисовали? Потрясающе! Можно мне взять один? Роджерс чувствует себя достаточно неловко, но согласно кивает, не в силах ему отказать, когда он вот так восторгается. Паркер выбирает один из листков, расплываясь в светящейся улыбке, и внезапно в порыве вдруг его обнимает. Для этого парню приходится вытянуться всем телом, приподнимаясь на носки, но при этом он все равно дышит Кэпу куда-то в плечо. Замерев, Стив ощущает, как сердце делает скачок куда-то в горло. Он боится вздохнуть, чтобы прикосновение теплых рук не оказалось всего лишь сном. Он осторожно опускает ладони на чужую спину, почти не замечая, как подрагивают пальцы, боясь прижать слишком сильно и навредить. А прижать хочется. И еще склониться, чтобы зарыться носом в волнистые волосы, пахнущие персиком. Это длится всего четыре громких удара сердца, а потом Пит спешно отстраняется с горящими от смущения ушами. Стиву же совсем не хочется его отпускать — приходится насильно разжимать будто бы сведенные судорогой пальцы. — П-простите, — как обычно принимается тот первым делом извиняться. — И спасибо вам большое! — С днем рождения, Питер, — Роджерс скомкано улыбается, пряча руки в карманы, потому что ладони до сих пор горят от недавнего прикосновения, а на шее ощущается фантомное щекочущее дыхание. — Спасибо, — продолжает светиться Паркер, но уже через секунду резко спохватывается. — Ох, мне пора, мистер Старк просил зайти к ему, как вернусь, но я сначала к вам и... Мне пора! Только когда за Питером захлопывается дверь, Стив осознает, насколько он попал.