Юная Пиратка или недоразумение на корабле.

Светлана была только рада ввязаться в очередное приключение, если конечно, до этого самого приключения её не казнят. Тёрнер ушёл, оставив отца с дочерью наедине. — Морской мясник, значит? Может расскажешь? Ты, ведь… Никогда не рассказывал… И Гиббс тоже молчал об этом… — девушка уселась обратно, к ближайшей стене, заинтересованно глядя на отца, который, видимо, даже и не думал рассказывать. Он молча посмотрел на Лану. Да… Сидеть в камере с пьяным отцом, что может быть лучше? Сидя в позе лотоса, шатенка уложила руки на собственные колени. — Ну… Это было очень давно… Я тогда был совсем юным пиратом, примерно как ты при нашей последней встрече. И на наш корабль напал королевский флот. Салазар хотел убить всех пиратов в море, но… Он не учёл одного. Я, ведь Джек Воробей. Один из пиратов, находившихся при смерти, передал мне свой компас, сказав, что он укажет мне путь к заветной цели. Когда я открыл компас, он указал мне на Треугольник Дьявола, и я сразу понял, что должен делать. Пиратские корабли горели, пираты гибли, а я… Я залез в воронье гнездо и окликнул Салазара, дабы привлечь внимание. Я уходил к треугольнику — сквозь дым они этого не замечали. Я был как гордая птица, расправившая крылья! Оттуда-то и пошло моё прозвище, — рассказывал Джек. На этом моменте, Светлана тихо засмеялась. «Ну да, ну да, гордая птица — Воробей!» — мысленно проговаривала она. — Я был как всегда уверен в себе, а Салазар был чертовски смешон! Мы плыли в треугольник. Все выжившие пираты помогали мне плыть к Треугольнику, там были даже совсем маленькие дети! А затем, зацепив верёвки за скалу, мы небрежно развернули корабль, сделав пиратский разворот. Это было весело. Фрегат королевского флота был чертовски близко, но они не смогли развернуться и врезались в скалу, под мой гордый взгляд. Морской мясник канул в воду с кораблём, а я стал капитаном «Жемчужины»… И получил свою треуголку. Вот как-то так. Голос Джека сейчас уже звучал не так пьяно. Будто пока он говорил, алкоголь сам выветрился за время, пока он рассказывал. На лице Светланы появилась улыбка. Это чем-то напомнило ей то, как она угнала «Месть Королевы Анны», ставшую теперь «Канцлер Ги». — Знаешь, пап, ты рассказываешь куда интереснее, чем Гиббс… — с улыбкой, произнесла Лана, прикрыв глаза. Она откинула голову назад, вздохнув. Мысли стали медленно уходить в воспоминания. Всё равно, время до казни ещё вроде как, оставалось. Так, девушка не заметила как уснула под такую-то «сказку на ночь». На этот раз, ей снились воспоминания… Ей впервые в жизни снились обычные воспоминания, и это было странно. — Дедушка? — спрашивает Лана, глядя в глаза мужчины, что стоит напротив неё в одном из переулков Тортуги. — Лана? Это ты? Как ты… Выросла, — удивлённо произносит он, и на лице Светланы появляется улыбка. Она складывает руки в карманы плаща и осматривает мужчину. — Да, я… Давно не виделись, — произносит она, глядя в глаза Эдварда, который, наконец, раскинул руки для объятий, видя неловкость во взгляде внучки. Та крепко обняла старого пирата, утыкаясь носом куда-то в его плечо. — Не представляешь, как я соскучилась. Столько всего произошло с нашей последней встречи… — Если ты нашла себе мужа, я не хочу об этом знать, — хрипло рассмеялся Тиг. Лана подхватила его смех, медленно отпуская мужчину. — Не нашла. Но я теперь капитан собственного корабля. Уже пять лет как… — произнесла девушка, сложив руки у груди. — С отцом, правда, все эти пять лет не виделась… — Всё не так плохо, мы с Джеком видимся ещё реже. Но знаешь… Ты вся в него. Он тоже рано стал капитаном, — хохотнул мужчина, оглядывая внучку. — Я рада, что мы смогли встретиться… Сон девушки был прерван солдатами, которые пришли, дабы отвести этих двоих на казнь. Светлана нехотя открыла глаза и встала на ноги. Она даже не сопротивлялась, когда её взяли за руки из-за спины, заковав в наручники. Их с отцом повели вдоль камер. Ну… Как повели… Потащили. Из одной из камер, слышалась песня, и голос исполнителя казался Воробей-младшей смутно-знакомым. — Погодь, стой… — прохрипел Джек, подёргав руками, дабы охранники остановились. Те послушно остановились около камеры, пусть и ненадолго, и скорее всего, даже не понимая, зачем. После короткого «папа?», донёсшегося из уст старшего Воробья, человек в камере неспешно обернулся к нему, прекращая петь. — Дядя Джек! — Мальчик мой! Как поживаешь? — радостно спросил узник, оглядев племянника, которого под руки сейчас держали двое охранников. Да уж, встреча с родственниками в тюрьме — далеко не лучшая часть пиратской жизни. А в тюрьму пираты попадали часто, пусть и ненадолго. Но Воробьи попадали туда чаще всего. Наверное, потому что остальные пираты были там всего по одному разу… И сейчас это было немного грустно — видимо, Джек в последний раз в жизни видит своего дядю. Но его это как-то не расстраивало. Возможно, потому что и виделись они всего пару раз в жизни. — Да грех жаловаться… Дочкой обзавёлся, выросла, правда, уже… Ты? — продолжал хрипеть Джек, хуже того же Пинтела. Лана в это время, молча слушала их диалог, задумавшись о чём-то своём. Она знала — сейчас они с отцом провернут чего-нибудь, выберутся из-под заключения и уплывут на Канцлере вместе с юным Тёрнерёнком и его пассией на поиски чёртового трезубца, и это казалось, было уже обыденностью для шатенки. — С утра тут маюсь, порки дожидаюсь. Обслуживание здесь кошмар, — недовольно изрёк пират за решёткой, держа в руках свой музыкальный инструмент. Сложно было вообще думать о чём-то, вот так безвольно вися в руках солдат, в жутко неудобной позе, но прерывать диалог дяди и племянника, которые явно давно не виделись, Света не спешила. — Возмутительно, — так же недовольно отозвался Воробей. Светлана задумалась о своём сне, и о том, почему мозг решил, что именно это воспоминание он должен воспроизвести в сознании пиратки. Конечно, она уже несколько лет не виделась с Эдвардом, и в последний раз видела его в свои двадцать два, но… С чего бы ему вдруг являться к ней во сне? Это было немного странно. Дядюшка Джек поднялся с места и подошёл к решёткам, говоря тише. Чтобы его расслышать, шатен так же, подтянулся к камере. — Джек… Океаны обагрились кровью… Ты посиди на суше, пока… Будешь целее, — говорил пират, в то время, как у солдат уже заканчивалось терпение. Светлана вздохнула, шёпотом попросив тех, что вели её о возможности идти прямо. Всё равно, сбежать ей не удалось бы. Наконец, выпрямив спину, девушка размяла её и продолжила спокойно стоять с заведёнными назад руками. — Да меня на суше сейчас казнят, — возмутился Джек. Света вновь погрузилась в собственные мысли, отчего чуть не провалилась обратно в сон, потому как просто молча стоять было более утомительно, чем заниматься активной физической деятельностью, как оказалось теперь. Что ж… Оставалось надеяться, что казнь пройдёт максимально быстро. —…Резонно… Я тебе про скелета байку рассказывал? — тут же, поспешил перевести он тему. На лице младшей Воробей появилась усмешка на левую сторону, дабы шрам не так сильно выделялся. Она, пусть и не слышала эту «байку», но отчего-то, была уверена в том, что содержания интересного в ней довольно мало. И, в принципе, была как никогда права. — Да, много раз, — отозвался Джек, но всё же, был почти перебит назойливым родственником, решившим, что племяннику всё же, интересно будет в очередной раз это послушать, и абсолютно наплевав на то, что думал по этому поводу сам племянник. А думал он, видимо, очень много всего, и при этом, не очень приличного. Это заставило Лану попытаться сдержать смех. — Заходит скелет как-то в бар, заказывает пиво и швабру, — рассказал таки пират, и из одной из соседних камер донёсся «закадровый» смех. И даже несмотря на то, что Светлана уловила логику, она так и не поняла, что в этом смешного. Как, видимо, и её отец, но из вежливости, выждав несколько секунд, он наконец, улыбнулся, делая вид, что ему тоже смешно. — Живот надорвёшь, — в улыбке произнёс Воробей, убедившись, что дядя Джек закончил свою байку. Тот засмеялся, и у охранников, видимо, лопнуло терпение, потому как с негромким «Ну всё, идём», прозвучавшим довольно приятно, они оттянули пирата от камеры и отправились вперёд. Света покорно направилась за ними, ведомая двоими за своей спиной. — Если приговорят к четвертованию, просись к Виктору! У него лёгкая рука! Скажешь, что от меня — порубит крупно! — кричал им вслед мужчина за решёткой, на которого уже почти не обращали внимания. Как только, они вышли из помещения тюрьмы, Воробей-младшая прищурилась — солнечный свет, ослепляя, ударил прямо в глаза, что было ужасно неприятно после тюремного-то полумрака. Люди на площади громко шумели, это раздражало ещё сильнее. Всех пленных привезли к месту назначения, и Светлане даже помогли выбраться из кареты как настоящей леди. — Как предпочтёте отправиться на тот свет? Расстрел? Или повешение? Может новым манером — на гильотине? — спросили у них с отцом, и Светлана, точно знающая, ЧТО представляет из себя этот «новый манер», не стала долго думать над ответом. Она как-то не хотела, чтобы её голова валялась отдельно от тела — даже расстрел не так пугал. — Гильотина. Франция? Люблю французов, народ, что додумался до майонеза, достоин доверия. Французская казнь! — выкрикнул Джек, и только затем обернулся посмотреть на то, что же именно представляет из себя его французская казнь, под насмешливый взгляд дочери. Которая, собственно, выбрала наименее травмоопасный способ. — Вот негодяи! Э-э, я передумал, э… — А что предпочтёт дама? — спросили её словно в ресторане, в то время, как Джека стали уводить. Пару секунд понаблюдав за теряющимся в толпе отцом, она тихо вздохнула, понимая, что его смерть будет хотя бы, быстрой и безболезненной — он вряд ли успеет почувствовать что-то за те доли секунд, пока лезвие будет опускаться, отсекая голову от туловища. — Я, пожалуй, пойду по классике жанра — повешение. Не хочу, чтобы мой новый костюм испачкался в крови во время моей смерти, — хмыкнула девушка, и даже не сопротивляясь, направилась к петле. Казалось, ей уже плевать на то, что будет дальше. Или в её голове просто зрел план? Что ж… Эти Воробьи такие непредсказуемые! Кто знает, что у них на уме. Толпа продолжала шуметь. Джека пристёгивали к гильотине, Лану и ещё одну даму готовили к повешению, казалось бы, что может пойти не так? Да только, пиратка знала — младшенький из предательского семейства не даст им подохнуть, если действительно нуждается в помощи. А по его виду можно было понять, что он нуждается. Очень. Так что, оставалось только ждать. Девушка рядом со Светланой что-то пробормотала, но из-за шума толпы этого слышно не было. В одно мгновение все заткнулись… — Последнее слово Карины Смитт, — громче и увереннее произнесла девушка в толпу. Света закатила глаза. Вот чего ей сейчас не хотелось, так это слушать чью-то предсмертную речь. Абсолютно глупую и бессмысленную, как и жизнь той, что эту речь собиралась произнести. Воробей зевнула, всем своим видом показывая то, как ей «интересно» это услышать. «Заткнитесь и примите смерть молча, мадемуазель» — пронеслось в голове девушки и она тихо хмыкнула. — Господа. Я не ведьма. Но прощаю вам глупость, невежество и скудоумие. К сожалению, мозгов у вас меньше, чем у кур. — Простите! — донёсся перебивший сию особу, представившуюся Кариной Смитт, крик Джека с гильотины, потому как ему, видимо, тоже не особо хотелось слушать эту глупую речь, потому как если и умирать, то лучше — как можно быстрее, чтобы меньше мучиться. И не так бояться, в случае со старшим Воробьём. Не зря, ведь он — именно Воробей. — Если не ошибаюсь, приговорённому к казни причитается последнее, ну не знаю, желание, что ли… — Эй, я вообще-то, речь держу. Придётся потерпеть, — фыркнула в ответ на это, Карина, собираясь продолжить свой монолог, как в диалог, наконец, вмешалась Светлана, которой уже надоело молчать, потому как слишком долгое молчание вводило её либо в сон, либо в собственные мысли, либо в чрезвычайную скуку, от которой нужно было срочно избавляться. — Я бы посмотрела, как ты потерпела бы, если бы тебе собирались вот-вот отделить от тела голову, отвечающую за твои мысли и речевой аппарат, которым ты, моя милая, пользуешься абсолютно некорректно, заставляя других, а именно — меня и моего отца, с мучением дожидаться своей участи в виде публичной казни, — довольно медленно проговорила шатенка, дабы не тараторить, и выговорить каждое слово максимально внятно, как бы объясняя «для тупых». — Мне, так-то, собираются вот-вот, шею сломать, — недовольно произнесла она, под скептичный взгляд Светланы, которая за время, проведённое здесь ещё не успела забыть азы пыток и информацию об убийствах и самоубийствах, вычитанную в интернете, что неплохо пригодилось ей именно сейчас, для составления очередного аргумента в свою пользу. — Во-первых, мне тоже, чего я с нетерпением жду, во-вторых, при повешении не обязательно ломается шея. Петлю могут затянуть недостаточно, или для этого может не хватить резкости — в таком случае, ты ещё минуты две будешь висеть и задыхаться, милая, может быть, даже несколько часов после того как дёрнут рычаг, проживёшь в мучениях, так что, не надо строить здесь из себя самую умную, договорились? Просто закрой рот и прими свою смерть такой, какой она к тебе пришла, — рыкнула пиратка, оглядывая толпу, что наблюдала за напряжённой дискуссией. — Из нас троих моему отцу, по его собственной глупости, досталась худшая участь, так что, дай хотя бы ему в последние мгновения жизни насладиться чёртовой, мать её, тишиной, курица ты общипанная. — Довольно! Казнить всю троицу! — выкрикнул вставший с трибун мужчина, в то время, как Воробей заметила приближающийся к ним на какой-то верёвке, мужской силуэт. Вот тут она уже не сомневалась, что это младший из предательского семейства пришёл к ним на помощь, потому как ему явно нужны были живые люди, а не трупаки. Если он, конечно, не некромант. Тёрнер пролетел мимо них. Затем, ещё раз… И приземлился в толпу, раскидывая солдат. Что ж, для своего возраста, дрался он неплохо и даже очень. Но его всё-таки схватили благодаря количественному преимуществу. — Ещё одну петлю! Неужто ты думал одолеть нас, щенок? — Нет, сэр! Всего лишь, отвлечь. Огонь! — усмехнулся Генри, и откуда-то из толпы послышался пушечный выстрел, заставивший вздрогнуть даже Лану, которая такого ну никак не могла ожидать. Ядро зарядило точно в гильотину, заставляя её крутиться аки настоящий аттракцион. Аттракцион со смертельным исходом… Что ж. В толпе начал твориться полнейший хаос и Света вообще не могла разобрать происходящего, но видимо, команда «Канцлер Ги» была здесь вместе с командой Джека, потому как к ним взбежал Скрам, который… Не смог даже сдвинуть палача с места, а оттого, всё пришлось выполнять капитану. Которая при помощи ног, прекрасно справилась со своей задачей — скинула его вниз. Пираты продолжали сражаться с солдатами королевского флота. Это выглядело ужасно завораживающе. А вот картина дерущихся Скрама и одного из солдат прямо перед лицами девушек, неплохо веселила младшую Воробей. Наконец, солдат был скинут к чёртовой бабушке, и Скрам глянул вниз, дабы убедиться, что обратно он не поднимется. Что ж… Джеку каким-то образом удалось сорваться со своего смертельного аттракциона, будучи всё ещё пристёгнутым к одной из его частей. — Прекрасная работа, Скрам, — усмехнулась Светлана, глядя на одного из своих спасителей, который со словами «Рад стараться, кэп», в поклоне зацепил чёртов рычаг. К счастью, внизу уже ловили Генри и Эрик. «Вот же балбес» — мысленно улыбнулась капитан корабля, глянув на державшего её за бёдра мужчину. — Спасибо, Эрик. Ты как всегда, вовремя. — Как ты, кэп? — спросил он, стараясь не давать Лане свалиться до тех пор, пока она находится в петле. Потому как ему капитан ещё нужна была живой. Иначе, кто будет управлять судном? Наконец, освободив руки при помощи небольшого ножа, хорошо припрятанного в рукаве, Светлана сняла с себя петлю, и была поставлена на ноги. — Всё отлично. Вы со Скрамом, вроде, собирались на корабль? — спросила она, выгнув одну бровь, и совсем не слушая диалог между младшим Тёрнером и его подружкой. Эрик пожал плечами, оглядывая девушку, что была чуть ли не на голову ниже его самого, но при этом, всё ещё выглядела грозно и немного пугающе, как собственно и всегда. Но сам парень видел в этом лишь азарт и жажду приключений. — Мы встретили по дороге мистера Гиббса, а потом и этого парнишу, и просто не смогли оставить своего капитана в беде, — произнёс мужчина, в то время, как Светлана достала теперь уже свой меч, вместе с остальными пиратами отражая атаки солдат. Которых отчего-то, вовсе не становилось меньше, но сейчас главное было — не перебить всех, а уйти живыми.