Юная Пиратка или недоразумение на корабле.

Танцевать с Барбоссой оказалось неожиданно приятно и легко. Старый пират уверенно вёл капитана по танцу, а Воробей, так же уверенно отзеркаливала его движения. Перед глазами встала чёткая картинка того, как Гектор так же ведёт по танцу любую другую даму, крепче прижимая её к себе, как они оба уже подшофе, и оба хотят одного и того же… Но даже такая картина перед глазами не смутила Светлану. Она молча разглядывала отражение фонаря в его зрачках. Гек тоже молчал. Тишина, прерываемая лишь тихой мелодией, затянулась на несколько долгих минут. Ветер с моря раздувал волосы капитана под её треуголкой. Он был достаточно сильным, чтобы волосы девушки буквально парили, но не настолько, чтобы Лана замёрзла. Хотя, может это просто закалённое пиратское тело отказывалось воспринимать холод? Из-за ветра, в нос сильнее, чем обычно, бил приятный солёный запах морской воды. Дыхание Воробей оставалось ровным, размеренным… Плавные движения под музыку словно опьяняли, затуманивали рассудок, заставляя полностью сосредоточиться на танце. Смотря друг другу в глаза, эти двое, казалось, не видели ничего. Будто они — заводные куклы, которые застынут как только стихнет мелодия. Полумрак только способствовал слегка жуткой, но такой пьянящей атмосфере. Как оказалось, даже старые пираты иногда полны сюрпризов. — Что за мужчина, которого ты хочешь вернуть к жизни? — наконец, спросил Гектор, глядя в глаза Ланы всё тем же, стеклянным взглядом. Казалось, ему правда интересно, но Воробей знала, что это не так. Она передёрнула плечами, этим жестом показывая, что ей не особо хочется об этом говорить. Когда Скрам перестал играть, словно в продолжении танца, Гектор чуть поклонился, оставив поцелуй на тыльной стороне ладони дамы, и будто бы они только что не были аки заколдованные, пираты вернулись к своему занятию — к карте. А вернее, к разбору значения неясных строк. — Лорд Катлер Беккет, — произнесла Лана спустя время, поджав губы. На непонимающий взгляд Барбоссы, девушка поспешила объяснить: — Тот мужчина — Лорд Катлер Беккет. Спустя девятнадцать лет я хочу воскресить своего врага и врага моего отца, желавшего завладеть всеми семью морями, подчинив себе Дейви Джонса и Кракена, потому что я любила и люблю его. Это чтобы ты не переспрашивал. И я не имею ни малейшего понятия, с чего я в него влюбилась. --…Я даже не знаю, как на это реагировать. Ты совсем умалишённая?! Беккет убьёт тебя в первую секунду, как увидит! — завёлся вдруг Гектор, в миг подскочив с бочки и заставив ту пошатнуться. Светлана встала следом, положив руки на плечи пирата и попытавшись заглянуть в его глаза, но тот был на нервах и сильно дёргался, не давая этого сделать. — Гектор! Гектор! Гек, мать твою! Успокойся, во имя Дьявола морского! — крепко сжав плечи мужчины, Воробей усадила его обратно на бочку. Она дала Гектору крепкую затрещину, дабы тот пришёл в норму. Мужчина тряхнул головой и непонимающе уставился на капитана корабля. — Успокоился? А теперь слушай меня. Молча. Катлер не станет убивать меня. Если бы он хотел меня убить, он убил бы меня ещё тогда, девятнадцать лет назад. Знал бы ты, сколько возможностей у него было… Он мог убить меня как минимум, трижды. Но не убил. Даже не пытался. Ни единого раза. Думаешь, если бы недо-лорду нужна была моя смерть, он стал бы упускать столько возможностей? Видел бы ты то, что видела я… Слышал бы… — Я слышал многое от Беккета, что не даёт мне усомниться в его отношении к пиратам, Лана. Так что, тебе не стоит… — прошипел мужчина, но был перебит Светланой, которая не собиралась терпеть клеветы не разобравшегося до конца Гектора, и того факта, что её так нагло не дослушали, что, впрочем, было вполне в стиле Барбоссы, и удивляться этому не было смысла. — Ты не слышал его последних слов, Гектор. Не слышал. Ты не знаешь того, что было перед его смертью. А я… Гектор, я была там. Была на том корабле. Я лично проткнула шпагой ещё бьющееся в унисон с моим, сердце. Гек… Тебя не было рядом, когда он издал свой последний вздох, — кончики пальцев, плечи и губы Ланы задрожали, по щеке скатилась слеза и пиратка резко отвернулась, но не сделала ни шагу. Теперь Гектор мог видеть лишь дрожь в плечах резко осунувшейся пиратки. В горле девушки встал огромный ком, позволяющий ей горить только чертовски хрипло. — Я была там, рядом с ним перед тем, как уже мёртвое тело разорвало на кусочки вместе с кораблём. И знаешь, что стало его последним словом? «Прости»! «Прости», Гектор! «Прости»! Он извинялся за всю причинённую боль, за всё, что сделал, перед своей смертью он извинялся! Желай он убить меня, не стал бы извиняться. Когда капитан замолчала, её плечи задрожали ещё сильнее, чем до этого. Лана даже не пыталась сдерживать слёзы, ей было по-настоящему больно от воспоминаний о смерти Катлера, которые все эти девятнадцать лет, девушка всеми силами старалась подавлять. Гектор не знал, как реагировать на женские слёзы. Но особенно Гектор не знал, как реагировать на слёзы этой девушки. Ведь её слёзы он видел всего раз в жизни. Тогда она тоже говорила о смерти, и кажется, эта тема была единственным, что могло заставить эту суровую, невозмутимую девушку заплакать прилюдно. Барбосса медленно поднялся с места и подошёл к пиратке, попробовав убрать её руки от лица. Вырвавшись, девушка хотела дать мужчине ещё одну затрещину, но её рука была ловко остановлена старым пиратом. Тогда, вырвавшись, Воробей убежала в свою каюту, как типичные девочки подростки, бросившись к своему спальному месту. По щекам катились слёзы, которые невозможно было остановить. В истерическом припадке девушка не заметила, как уснула, и не просыпалась до самого утра, несмотря на кошмары. — Эй, принцесса морей, — шепчет бархатный, приятный мужской голос из темноты. Девушка оглядывается, ища взглядом говорящего. Она точно знала, кто это, и хотела наконец, увидеть этого человека. — Где же ты, Лорд-дурак? — тихо спрашивает она, делая круг вокруг своей оси, тихо смеясь и глядя наверх. Во сне на ней венок и мокрое до нитки белоснежное платье чуть выше колена, какие в это время считались неприличными. Босые ноги бегут по темноте, ступая будто по чему-то мокрому и вязкому. — Где ты, мой Лорд-дурак? Покажи себя! — Я здесь, моя девочка-неизбежность, — из темноты вышел полуразложившийся труп, шагая навстречу к капитану. Та пошатнулась и сделала пару шагов назад, глядя на него округлившимися от ужаса глазами. — Катлер? — тихо спрашивает она. Мужчина молча продолжает идти к ней. — Нет… Нет, нет… Нет! — Нет! — кричит девушка, утром, вскакивая с постели и ставя ноги на твёрдую палубу. Дыхание сбито. Лана совершенно не понимает, что произошло. И только осознав, что это был сон, она медленно встаёт. В горле пересохло от крика, поэтому, она наливает себе в фужер ром и выпивает залпом. Смотрит по сторонам. Рядом никого, все ребята трудятся на палубе. Воробей вспоминает, как её иногда успокаивал от кошмаров отец, когда она так же вскакивала ночами. Вздохнув, девушка потёрла лоб. Первым делом, при выходе из каюты, Воробей наткнулась на Гектора. — Лана… Я… Прошу простить меня, — заметно, что в жизни Гектор извинялся очень редко, если вообще извинялся, потому что сейчас он мялся как школьница, желающая пригласить на танец мальчика, который нравился ей. Воробей глубоко вздохнула, не спеша захлопывать дверь перед его носом, несмотря на то, как сильно хотелось это сделать. Гектор виновато опустил голову. — Мне не стоило задевать тебя за живое. Я понимаю, как это больно — утопать в воспоминаниях, особенно в таких… — Всё хорошо, Гектор. Проходи, если хочешь, выпьем, — обречённо вздыхает Светлана, отходя от двери. Барбосса смотрит на неё и заходит в каюту. Девушка разливает ром по фужерам и усаживается напротив мужчины. Делает несколько глотков и смотрит на него, задумываясь. Взгляд Ланы устремляется куда-то сквозь Гектора. Она пытается разобраться в смысле своего кошмара. — Что с тобой, Капитан? — то ли насмешливо, то ли действительно взволнованно спрашивает Барбосса. Лана опускает взгляд, а затем, поднимает его обратно, теперь уже более осознанно глядя на старого знакомого. В сердце Светланы зарождается нечто чертовски тяжёлое, что тянет его вниз. — Ты будто мыслями где-то не здесь. — Мыслями я где-то в своей голове, разбираюсь в останках полусгнившего сознания, Гектор. Я пират, мои мысли бывают лишь на Тортуге и в глубине сознания, заваленного воспоминаниями, через края которых льются три красных жидкости: кровь, вино и вязкая, липнущая ко всему чего касается, боль, — монотонно констатировала Воробей, совершая круговые движения кистью руки, и тем самым, заставляя красиво колыхаться ром внутри фужера. Барбосса понимающе кивнул. — Что же сейчас творится в твоей голове, Капитан Воробей? — задумчиво спросил мужчина, глядя на Светлану. Девушка улыбнулась, делая несколько глотков рома из своего фужера. Гектор никогда не мог понять, что происходило в голове Капитана Воробей. Лана медленно ставит фужер на стол и убирает за ухо пару прядок. — Не знаю. Хаос? Разруха? Не знаю, как это назвать. В моей голове сейчас… Шторм. Шторм, раскачивающий меня на эмоциональных волнах. Я бы хотела хоть на секунду забыть о том, как это. О том, что это возможно, что это может происходить со мной, — пиратка вздохнула, опустив голову. Она озвучивала свои мысли такими, какие они есть. И это её максимально тревожило. — Это… Звучит ужасно, — скривился Барбосса, залпом допивая ром. Капитан закивала и поднялась на ноги, подходя к окну. Вид из капитанской каюты открывался волшебный. Но привыкшая к нему капитан едва ли обращала внимание на красоту моря и рассветного неба. Все её мысли были погружены в очередной ночной кошмар и его значение. — Знаешь, я всё думаю… К чему людям снятся сны? Разве не лучше было бы не видеть их, не мучиться ночами от кошмаров? Ночи без снов, ведь так прекрасны… — перевела вдруг тему ближе к делу Светлана, заставляя Гектора призадуматься на пару мгновений. Мужчина ничего не ответил, а Воробей решила продолжить свой монолог. — Ведь как хорошо, не видеть ночами кошмаров, от которых мучаешься больше половины своей сознательной жизни… Как приятно не видеть страшных образов перед глазами… Ты спрашивал, что сейчас творится в моей голове? Все мысли в ней бегают в поисках смысла очередного страшного сна. В нём всё было так красиво по-началу, а затем… Впрочем, я не удивлена тому, что сон закончился плачевно. Скорее, я удивлена тому, что было в нём… — Ты можешь поделиться со мной своими переживаниями, — произнёс Гек и Лана как-то криво улыбнулась. А ведь вспомнив их историю, так и не скажешь, что однажды всё сложится так. Что однажды из уст Гектора прозвучат такие слова… И что Светлана поверит им, будто забыв обо всём, что было до этого момента между ними. — Мне снилось, будто бы я в платье — совершенно лёгкой тряпочке из ткани, без корсетов и пышных юбок, подобно ночнушке юной девицы, до нитки мокром, и коротком настолько, что в наше время и неприлично деве в таком расхаживать. Будто венок на мне из белоснежных ромашек, и будто я зову Катлера, бегу по темноте… А он выходит полуразложившимся трупом. Будто бы я кричу. А затем, я проснулась от собственного крика, — пожала плечами Светлана, ничем, окромя глаз не выдавая своё небезразличие ко всей ситуации. — Казалось бы, ничего особенного, но что-то в этом сне меня беспокоит. — Хм, возможно, дело в твоих одеяниях? Тебе раньше снились сны, в которых ты одета в то, что не носят ни пираты, ни простые люди? — хмыкнул Гектор. Лана не слушала его, но слова про одеяния заставили её включить извилины, и в один момент в голове что-то щёлкнуло. Светлана замерла на месте. — Ночь на Ивана Купалу, сегодня ночь на Ивана Купалу, боже, какая я дура, какая же я идиотка, точно… — вдруг забормотала девушка себе под нос так, что только она могла это услышать, а затем, вдруг словно сумасшедшая, упиваясь своей догадкой, захлопала в ладоши, подскочив к Гектору, и крепко его обняв. — Что… Что… Что происходит? — испуганно затараторил мужчина, абсолютно непонимающе глядя на неё. Девушка засмеялась едва ли не истерически, поразившись тому, что она ещё не до конца отупела. Пират непонимающе смотрел на неё до тех пор, пока капитан не соизволила объяснить происходящее: — В краях, откуда я родом, был один праздник, ночь на Ивана Купалу, и мне приснилась одна из традиций того праздника! А я, идиотка, искала потаённый смысл сна, боже мой, — смеясь, оповестила Воробей, и несмотря на то, что Гектор ничерта не понял, даже на его губах дрогнуло некоторое подобие улыбки. — Традиция — призывать мёртвых? — недоверчиво нахмурился Гектор, заставив Лану засмеяться ещё громче. Но она поспешила пояснить и это, дабы по этому поводу между ними не возникало никаких недопониманий на почве неполного знания ситуации, как минимум, ради отсутствия таких ссор, как из-за Беккета. — Нет, не совсем. Юные девы облачались в платья, подобные тому, что было у меня во сне, сплетали венки себе на головы, и по пояс заходя в озеро, гадали на жениха. Они пели ритуальную песню. Конечно, никто не приходил, никто не забирал юных невест, но традиция сложилась, и нарушать её никто не собирался. Вот и я, считай, на жениха «погадала», и мой Лорд-дурак явился, пусть и в виде трупа, — рассказывала девушка, уже выходя из каюты. Корабль спокойно раскачивался на волнах, команда была полностью погружена в работу, Гектор отошёл от девушки, направившись искать дочь, а Лана неспешно подошла к Эрику. — Бу. — А? — отвлёкся вдруг от разглядывания горизонта мужчина. Светлана по-сестрински приобняла его и улыбнулась, в попытке заглянуть в тёмно-кофейного цвета глаза. Старпом засмеялся, закинув руку на её плечи и слабо прижав девушку к себе. Та сложила руки на одном из бортов, на котором до этого лежали руки Эрика. — О чём задумался, матрос? — спросила она довольно весело, на что мужчина на секунду помрачнел, а затем, вновь скрыл это за дружелюбной улыбкой. Очевидно, ему не особо хотелось говорить о причине своей задумчивости, но он точно знал, что может довериться Лане. А оттого, приготовился говорить. — О том, что было бы со мной, не встреть я тебя, Лана. О том, выжил ли бы я вообще. Встретил бы Карину? Смог бы служить в дружной команде на великом судне, не нуждаясь ни в чём, и не боясь в любой момент быть повешенным. Но… Это сложно объяснить словами. Иногда нужно выговориться, а с кем говорить о тебе, если ты единственная, с кем я могу обсудить абсолютно всё, что только можно представить, — выдохнул старший помощник и капитан нахмурилась немного непонимающе. — А как же Карина? Вы, ведь вместе, разве с ней ты не можешь поговорить о чём душе угодно? — расспрашивала Лана, вдыхая аромат моря. — То есть нет, мне, конечно, приятно, что я такая особенная, но… Разве не логичен тот факт, что ты мог бы поговорить с ней обо всём, о чём вообще захочешь? — Я… Боюсь вызвать её ревность. Ты знаешь, Карина слегка импульсивна, поэтому, я не особо хочу её злить. Всё-таки, её реакция на призраков уже сказала о многом, — пожал плечами мужчина, заставив Лану засмеяться от воспоминаний. Пару раз понимающе кивнув, девушка уставилась в горизонт. — Знаешь, я и сама иногда думаю о том, сколько судеб перевернула своим появлением в чужих жизнях. На кого-то я повлияла незначительно, а на кого-то… — она посмотрела прямо в глаза Эрика, и тот чуть крепче прижал её к себе. Девушка засмеялась и опустила взгляд, действительно задумываясь о том, что было бы, не попади она в эту вселенную. В сердце закололо. Она часто задумывалась об этом, а затем, вдруг понимала, что лучше бы не задумывалась. — Но знаешь, что? Я ни разу не пожалел о нашей встрече, — Эрик усмехнулся, подтягивая голову Воробей к себе и целуя её в макушку, будто он действительно был её старшим братом. Этот жест успокаивал девушку, заставлял почувствовать себя обычной девушкой, у которой есть старший братик, а не капитаном пиратского корабля. Поговорив с Эриком ещё какое-то время, девушка решила вернуться к карте, потому как некоторые надписи удалось частично расшифровать. И это было уже каким-никаким, а прогрессом.