Виндхельм

В окно билась, словно ошалевшая муха, вьюга. Ветер мешался со снегом, холодной лапой обмазывал стекла льдом. Его порывы сочились сквозь щели между ставнями, лезли под дверь и выли, выли. Валасте от холода и непонятной тревоги инстинктивно жалась к Нарил, хотя знала, что та не подарит ни тепла, ни сочувствия. — Архимаг может послать кого-нибудь ещё. Нарил отвлеклась от самолюбования в ручное зеркало и посмотрела на неё так, словно адепт пыталась убедить ее в том, что у Нирна есть всего одна луна. — Кого? Тебя? Данмерка не питала иллюзий насчёт Валасте: характер у неё был боевой, но руководителем она стала бы паршивым. Отделение в Морнхолде нуждалось в твёрдой руке. — Сколько раз можно повторять, что я не пытаюсь занять твоё место? Я о тебе волнуюсь. Валасте подобрала с простыней ее гребень и покрутила его в руках. Нарил не любила, когда кто-то трогает ее вещи, но в этот раз промолчала. — Ты явно меня недооцениваешь, - она провела рукой по чуть потерявшей с годами упругость щеке Валасте и ободряюще улыбнулась. — Я здраво оцениваю возможности Ординаторов. — Лучше бы ты мои возможности здраво оценивала, — данмерка фыркнула, — я тридцать с лишним лет водила их за нос. — Но ведь в конце концов прокололась. — Прокололся этот идиот, — Нарил безо всякой злости подумала о Борисе, затем о брате. Нелас был очень, очень зол. Он сказал ей не возвращаться в Морнхолд, однако, пускай попробует теперь восстать из могилы и наказать. Нарил вышла из дома, ее честно заработанной лачужки. Скажи ей кто лет двадцать назад, что она осядет в Виндхельме, она бы от души повеселилась. Тем не менее, город Нарил снова покидала и надеялась, что в этот раз навсегда. Дом она не продала, оставила на Валасте — та прожила в нем достаточно долго и тоже заслужила право на тёплый угол. Нарил обернулась на чернеющую дверь, прикрытую призрачной пеленой вьюги. Она ожидала, но не надеялась увидеть альтмерку в дверном проеме. Возможно, теперь она поймёт, что Нарил не была проходящей парой для неё… вообще ни для кого. Возможно, Валасте получится ее забыть и зажить наконец-то нормально. Из дышащей полной грудью столицы, что встретила Нарил пением, плясками и жаркими объятиями, Виндхельм успел превратиться в дикого зверя, гонящего чужаков со своей территории. Он выл вьюгами, рычал валящимися с крыш глыбами снега, царапался и кусался острыми льдинками, что бросал в лицо ветер. Зима затянулась здесь на несколько лет, похоронив под снегом большинство дорог и разорив все фермы на много километров вокруг. Цены на продукты поднялись, а на жильё, наоборот, упали. Нарил думала, что темный, унылый город станет подходящим убежищем для такой, как она. Но месте с весельем из города испарились и приезжие — охотиться даже в окрестностях стало опасно. Нарил опустила капюшон и вдохнула полной грудью. Холода она не чувствовала. В словах Валасте была доля правды: возвращаться в Морнхолд было небезопасно, но родилась и выросла Нарил в Дешаане, а не в Истмарке. Пускай ждать ее там было уже некому, она возвращалась домой.