POV. Орочимару
— Орочимару-сама, вот отчёт по реакции организма шиноби клана Юки на вживление проклятой печати. — Кабуто с поклоном протянул мне какую-то бумажку. Я вздохнул и принялся бегать взглядом по строчкам — как я и ожидал… Совместимость менее 26%, мы потеряли очередной перспективный образец. Я откинулся на спинку кресла и стал рассматривать стены и потолок, испещренные паутиной тонких трещин. Сегодня утром мы с Кабуто прибыли в Коноху, чтобы начать подготовку нападения на неё, которое должно будет быть проведено в процессе третьего этапа экзамена на Чуунина. Заодно сейчас мы (Кабуто и его помощники) разгребаем завалы, оставшиеся на месте некогда весьма перспективных лабораторий. Сарутоби-сенсей так боялся, что старейшины нароют ещё компромата на меня и него, что разворошил тут все, что только можно. Сейчас взгляд на моё некогда любимое убежище вызывал у меня лишь глухую досаду и раздражение. Хорошо хоть сообщение между моими убежищами налажено достаточно безопасно и недоступно для посторонних, так что сейчас я могу заниматься текущими делами своей деревни вместо того, чтобы копаться в бесполезных бумагах. Здесь и нинкину понятно — в лаборатории не осталось ничего ценного. Всё самое важное я унес с собой, всё второстепенной важности уничтожил или перепрятал Сарутоби-сенсей, а до третьестепенной давным-давно добрались старейшины и Совет Кланов. Сейчас это место больше напоминает руины… Я со вздохом поднялся и, кинув Кабуто короткое: «Прогуляюсь, никуда не выходи», быстрым шагом вышел в коридор. Я скучал по Конохе. Пусть эта деревня теперь ненавидит меня, считает отступником, мерзким жестоким предателем… Но я должен признаться самому себе — я действительно скучал по этим узким улочкам, ярким лавкам и крикливым людям. Именно поэтому я, применив одну из своих техник Модификации Тела, изменил внешность на Кабуто и вылез через задний двор заброшеного отеля, в подвальном этаже которого и находился вход в мою самую первую и когда-то самую обжитую и уютную лабораторию. Кабуто шпионит на меня давно. Ещё когда он был ребёнком, и я подобрал его в Ивагакуре, он присягнул мне на верность и до сих пор ни разу не подводил. Удивительно ценный кадр! В Конохе он окопался месяц назад. Подделать память основных действующих личностей было несложно, подделать документы — ещё проще, так что Якуши Кабуто уже давно считался полноценным гражданином Конохи, способным ирьенином, но все же недостаточно хорошим бойцом, чтобы с первого раза пройти экзамен на Чуунина. И со второго. И с третьего. Эта личина удобна. Я могу быть уверен, что Кабуто не выйдет из подземелья, если я сказал ему этого не делать, да и вести себя довольно просто — он довольно-таки тихо себя ведёт, так что ни друзей, ни врагов в здесь у него пока что нет. Я шёл по ночной Конохе и с наслаждением вдыхал ночной воздух. Ах, как же давно я тут не был… Кажется, в последний раз где-то через месяц после того, как официально стал отступником. Теоретически, мне запрещено здесь появляться. Но на практике… Я всегда боялся смерти. «Смерть — это конец», — думал я. А потому, изобрел технику бессмертия… Фууши тенсей. В теории эта техника должна давать мне вечное бессмертие, ограниченное лишь тем, что, дожив до старости в одном теле, нужно переселяться в другое, более молодое. Но… У этой техники есть один весьма весомый недостаток. У меня довольно-таки специфичный геном, а из-за этого весьма едкая чакра. Когда я переселяюсь в чужое тело, полностью поглотив и практически уничтожив разум предыдущего «жильца», тело не сразу адаптируется к моему чакропотоку, а когда период адаптации закончен, тело начинает пытаться воссоздать баланс геномов тела и духа. И тогда… Оно начинает меня отторгать. Этот процесс идёт довольно-таки медленно, до полного отторжения проходит три года, но стоит во-первых понять, что все эти три года омрачены нескончаемой болью чакроканалов и затруднением в использовании моей истинной энергии, ну, а во-вторых… Каждые три года мне требуется новое тело, которое должно хотя бы частично подпадать под мои параметры и быть достаточно тренированным, чтобы мне не требовалось половину отведенных мне трёх лет тратить на тренировку тела, дабы хотя бы приблизиться к своему прежнему уровню. Я уже не говорю про моральную составляющую — сначала старательно тренировать юнца, а потом полностью уничтожать его разум, замещая своим. От излишней жалостливости и чувствительности я избавился ещё в те давние времена, когда я ставил бесчеловечные эксперименты на детях под началом Сарутоби-сенсея. Да… Как бы ни было иронично, но именно он в своё время подсказал мне, в какой стороне искать разгадку так волнующего меня и тогда, и сейчас, вопроса. Вопроса, который стал впереди всех, когда я остался без родителей. Моя мать была тяжело больна. Некоторые злые языки поговаривали, что это из-за моего отца, но я всегда знал, что это ерунда. Мы с ней очень хорошо ладили. Я любил её больше всего на свете, да и она частенько повторяла, что я — её главная радость и самое значимое достижение в жизни… Она умерла, когда мне было только три года, успев перед смертью лишь взять с меня одно, самое главное обещание. Официально, после её смерти, я жил с отцом. На деле же, я остался совсем один… Отец всегда был далёк от меня. Мы практически не общались, он почти всегда ночевал в лаборатории, возвращаясь домой раз в неделю или две, он никогда не был ни на каких мероприятиях в академии. И смотрел он на меня… С сожалением. Как на что-то… Несбывшееся. Когда мама была жива, она говорила, что он работает учёным для Хокаге-сама, но я даже не представлял себе, что и как он изучает… По крайней мере, в больнице я его никогда не встречал, хотя все официальные лаборатории и находятся прямо под ней. Когда мне было 10 лет, он особенно сильно отдалился от меня, все больше не появляясь дома, а когда мне исполнилось 11… Мне сообщили, что он погиб в пожаре. «Мне нельзя умирать.» — упрямо твердил я сенсею после очередной миссии, — «Я должен жить вечно! Я должен научиться жить! Только так… Только я смогу выполнить своё обещание, данное маме…» Я тогда был ещё генином, но Сарутоби-сенсей на удивление серьёзно отнесся к моим словам. Он вздохнул и сказал следовать за ним. Он привёл меня… В место, которое гораздо позже стало моей любимой лабораторией. Он привел меня в лабораторию… Оставшуюся от моего отца. Она, по большей части, была разрушена, но сенсей показал мне несколько тайников, которые, по его словам, ему показывал мой отец, сказав когда-нибудь передать эту лабораторию мне. Там было множество подробнейших описаний человеческого тела и чакросистемы. Это была целая сокровищница! Те скудные знания, которые нам давали в академии и на курсах ирьенинов, куда я какое-то время ходил вместе с Цунаде, и в подметки не годились той толстенной стопке свитков! Сначала я был в восторге от знаний, добытых моим отцом, потом в ужасе от методов получения этих знаний, а потом… Потом я смирился. Мне нужно было найти формулу бессмертия, и я её искал. Я ставил опыты на людях. Прямо как мой отец, хах… Но, надо признать, это оставило неизгладимый отпечаток на моей тогда ещё не окрепшей психике. Эххх… Уж чего Сарутоби-сенсей не умеет, так это воспитывать детей.* * *
Продолжая предаваться воспоминаниям, я брел по ночной Конохе. Так спокойно… Хорошо… Я подставил лицо свежим и прохладным порывам ветра, довольно зажмурился. Ноги сами несли меня по улочкам, чуткий нос улавливал такие знакомые ароматы из детства, а до слуха доносились издалека крики пьяных коноховцев… Я свернул за угол, как вдруг на меня с размаху налетел какой-то темноволосый ребенок. — Ауч! — Мальчик потряс головой и и поднял на меня глаза, на мгновение сверкнувшие в темноте ярко-алым и тут же погасшие. Какая встреча… — П-Прости. — коротко извинился он и собрался было помчаться дальше. — Ну что же ты, парень, надо же смотреть, куда бежишь. — мгновенно среагировал я, мысленно усмехнувшись в предвкушении. Надо же, как все удачно складывается! На экзамене все же будет довольно много джонинов и чунинов Конохи, которые там специально для того, чтобы защищать детей от незапланированных нападений, а сейчас вокруг ночь, никого нет, а Саске, моё будущее тело, — вот оно, руку протяни… — Я спешу. — с нажимом проговорил младший Учиха, сдвинув смоляные брови. Я восхитился его тоном. Надо же, это кто тут у нас показывает зубки? — Куда же ты так спешишь посреди ночи? — удивление мне даже не пришлось разыгрывать, я и правда был заинтригован. — Это не твоё дело. — с истинно Учиховской надменностью вздернул нос Саске. — Разве у тебя завтра нет никаких миссий? — наугад спросил я, мысленно уже продумывая, что мне делать дальше. — Ну есть. — смешно насупился мой собеседник, но тут же спохватился и повторил свою предыдущую реплику. — Но это не твоё дело! Дай уже пройти. — Извини, Саске. — немного печально усмехнулся я, — Но я не могу пропустить такой шанс… За долю секунды я сложил последовательность печатей, Учиха не умел даже глазом моргнуть. Шея моя удлинилась, а голова в миг оказалась в сантиметре от лица Саске. В последний момент я успел увидеть, как расширяются в испуге чёрные глаза, как тянется маленькая рука к подсумку — и не успевает. Я вонзил зубы в тугие мышцы на плече, одновременно передавая нужное количество своей чакры и яда, впрыскивать который с укусом, я научился ещё давно. Сразу за укусом следует удар ребром ладони по задней части шеи — лишний переполох мне сейчас ни к чему, так что лучше вырубить его сразу. На все это я потратил не более двух секунд, все же сказывается большой опыт в такого рода делах. Я подхватил бессознательное тело Учихи, глядя с некоторым сожалением на то, как расцветает у него на плече Проклятая Печать в форме трёх Томоэ. — Прости, Саске… — тихо повторил я. — Я слишком хорошо тебя понимаю… Но я не могу оставить все так. Я не могу позволить себе умереть, понимаешь?.. Я должен жить и жить долго, если не вечно… А ты — мой единственный шанс на такую жизнь. Я вздохнул и побежал по переулкам к убежищу. Ни о каких прогулках теперь и речи быть не может, нельзя, чтобы меня увидели с телом Учихи на плече.* * *
— Орочимару-сама! — подскочил ко мне Кабуто, на бегу поправляя свои вечные очки. — Мальчишку в лабораторию, первая стадия печати. Мне доставить расписание миссий на завтра! — коротко раздал приказы я, сгружая своему вечному помощнику бессознательного Учиху. Все же, я поторопился с печатью. Он будет в состоянии нормально существовать и функционировать только через полтора дня, и то только при должном уходе и введении некоторых лишних компонентов! Так что… Я ухмыльнулся — кажется, настало время для одного из самых любимых моих развлечений! Для… Маскарада. Да-да, мне придётся применить технику мягкой модификации тела и на время завтрашней миссии притвориться Саске! О, это несомненно будет полезно, как ни посмотри. Узнать больше о столь скандально знаменитой команде номер 7, посеять первые семена раздора между Учихой и его сокомандниками, и заодно присмотреться к джинчуурики. Что ж… Да начнётся моя маленькая игра. Знать бы только… Куда же он так спешил посреди ночи?..* * *
Следующим утром я прыгал по крышам в обличии Учиха Саске. Я не спал, остаток ночи у меня занял скоростной полный анализ его ДНК. Мне было необходимо провести все эти исследования, потому что иначе я не смог бы сделать полное обращение в него, не убивая его самого. Фактически, чтобы меня не засекли даже АНБУ, мне приходится полностью копировать ДНК и чакру того, в кого я обращаюсь, а после этого воссоздавать тонкую оболочку чакры нужной концентрации вокруг моих собственных каналов, а поверх обычного хенге накладывать теневую оболочку из чакры настолько сжатой, что она ощущается, как настоящая плоть. Это требует особого типа чакры, присущего моему генотипу, и нереального контроля, но у меня, слава Ками-сама, есть и то и то, так что эта техника мне вполне подвластна. Так же, я изучил максимальное количество документации по его привычкам, характеру, манере поведения и т.д., составленную бравыми коноховскими АНБУ, и украденную моими бравыми шпионами, так что спрыгивал на площадь перед Резиденцией Хокаге я в полном вооружении. Что ж… На месте меня ждали двое: Узумаки и Харуно. Завидев меня, джинчуурики фыркнул и отвернулся, а девчонка сначала просияла, но по мере того, как я упорно её игнорировал, улыбка сползала с её лица, пока не уступила место растерянности. — Саске… Кун?.. — робко позвала меня девочка. Я повернулся к ней и продемонстрировал ей старательно скопированный в своё время у Итачи истинно Учиховский взгляд а-ля «Ты ничтожество». — Хн. — И отвернулся. Он же вроде все время ее отшивает, верно? Сокомандники Учихи переглянулись со странным выражением лица. — Эмм… Саске? Ты это чего? — раздался нерешительный шепот. В смысле «чего»? Я же веду себя, как он обычно. Разве нет? Ладно, все равно продолжаем! Я обернулся к Узумаки, и не меняя выражения лица, скептически поднял бровь. — Чего тебе, неудачник? Мальчишка аж задохнулся от возмущения, а я мысленно хихикнул. — Саске, что происходит? Ты сегодня сам на себя не похож! Что с тобой случилось? Ого. Он настолько хорошо знает Саске? — За собой лучше следи. — Я фыркнул и отвернулся. Будем надеяться, что Джинчуурики не настолько проницательный, чтобы так вот сразу определить подмену. Дальнейшие препирательства остановил голос, донесшийся с крыши. — Йо. — Доброе утро… — Сакура единственная поздоровалась с ним в ответ. — Мммм… Я вижу, что-то уже случилось с утра пораньше? Саске, Наруто, что такое? — Саске ведёт себя странно! — ткнул в меня пальцем Узумаки. Розоволосая согласно кивнула. Ого. За те пару минут, что я здесь, я могу с точностью сказать только одно — бравые Коноховские АНБУ далеко не такие бравые, какими притворяются. И о команде 7 нам почти ничего не известно… Ками-сама, но с этим Наруто надо будет что-то делать, а то он такими темпами меня совсем выдаст. Я, конечно, успею сбежать, и Саске с собой прихвачу, но не хотелось бы доводить до крайностей. — Саске? — Хатаке вопросительного приподнял бровь, посмотрев на меня. Я закатил глаза. — Да что вы все пристали? Раздражаете. Повисла немая пауза. — С-Саске-кун… Если у тебя что-то случилось, ты всегда можешь нам рассказать… Если мы можем чем-то помочь… — робко начала Сакура, но я её перебил. — Отвалите уже. Мне плевать на это, давайте просто выполним уже эту дурацкую миссию и разойдемся по домам. — Сказал и отвернулся. Ксо, я явно что-то делаю не так, но надо продолжать так же, иначе я не уверен, что смогу подобрать нужную мне модель поведения. — Саске-кун… — Раздался у меня из-за спины приторно-елейный голос Харуно. — Ты можешь не отвечать мне… Ты можешь не обращать на меня того внимания, как мне хотелось бы, но… Я медленно повернулся на голос, предчувствуя неприятности. Биджуу знает, что творится в голове у этой розоволосой… Я растерялся. Потерял бдительность на секунду. Когда она сделала шаг вперёд, я не думал, что она собирается сделать. Не скажу, что я не успел среагировать — вовсе нет, опыт Саннина не пропьешь, хотя Цунаде и пыталась, так что замах её я успел увидеть и даже понять, что могу в принципе уклониться… Но тогда вся моя «маскировка» слетит к Биджуу, ибо 12-летний мальчишка просто не может так двигаться. Маленькая ладонь со звонким хлопком впечаталась в моё лицо, кожу обожгло болью. Я с некоторым удивлением потрогал покрасневшую от удара щеку. —…Но не смей плевать на свою команду! — яростно продолжила переменившаяся в лице Харуно. Недобрый прищур глаз, оскаленные зубы, среди которых можно заметить немного удлинённые клыки… Ксо, да что ещё скрывает эта команда?! — Мне плевать, что ты думаешь обо мне лично, я не требую от тебя взаимности. Но если ты ещё хоть раз скажешь что-то подобное… — выразительная пауза и полыхнувшие злыми изумрудами глаза, — То, клянусь, я надеру тебе задницу, и не посмотрю, что ты красавчик! Она фыркнула и повернулась ко мне спиной, в то время, как ее команда в шоке разглядывала нас двоих. Похоже, ее поведение стало сюрпризом не только для меня… Узумаки чуть присвистнул, и в напряженной тишине это прозвучало громом. В его глазах явственно виделось уважение. — Простите. — Харуно, насупившись, сухо кивнула своим сокомандникам и, не теряя мрачного выражения лица, пошла к резиденции. — Давайте действительно пойдём уже и возьмём нашу миссию. А то мы так тут до обеда простоим. Узумаки вновь кивнул, поколебался с секунду, а потом обернулся и бросил через плечо: — Я не буду повторять то, что сказала Сакура, но я подписываюсь под каждым её словом. Какаши выразительно посмотрел мне в глаза, а затем последовал за Харуно и Узумаки. Когда они скрылись за дверями, я рассмеялся, задержавшись на секунду, и только потом побежал за ними. Что ж… Моя авантюра все ближе и ближе подбирается к одному из самых феерических провалов в моей жизни. И все же я не могу просто уйти, забрав Саске. Тайны этой команды затягивают, и мне все больше хочется узнать о ней всё то, что не смогли увидеть даже АНБУ.* * *
— Здравствуйте, ребята. — Добродушно пыхнул трубкой Третий Хокаге, Сарутоби Хирузен, и, по совместительству, мой самый первый учитель. Я мысленно усмехнулся. Как же разительно этот образ доброго дядюшки-дедушки отличается от того человека, который показывал мне принцип работы аппаратуры, при этом жертвуя жизнью какого-то подопытного ребёнка... Меня слегка передернуло от воспоминаний, но я смог сохранить слегка отстраненный вид. —…Справились и теперь готовы снова приступить к работе на благо… — продолжал тем временем распинаться Сарутоби-сенсей, как вдруг… — Старик! — требовательным шёпотом перебил его джинчуурики. — Давай уже свою миссию! Всего мгновение недоброго взгляда на Узумаки, но я успел его заметить. О да, он не любит, когда его перебивают. А ещё больше он не любит, когда кто-то самолично прекращает излияние бесконечного потока лапши на свои уши. — Ты такой торопливый, Наруто. — Улыбнулся он. — Иногда я начинаю удивляться, откуда у тебя взялось столько наглости. — И чуть прищурился. Молчаливая битва взглядов длилась у них секунды две, затем же Узумаки прикрыл глаза, признавая поражение. «Правильно» — удовлетворённо отметил про себя я. — «Тебе пока рано бросать ему вызов. Вот вырастешь, и тогда…» И тут же одернул себя — «Впрочем, что это я?» А спустя секунду — «И все же, мне интересно, как этот малыш сможет противостоять Сарутоби-сенсею. Возможно, стоит подкинуть ему материалов для учебы…» Хирузен благополучно выдал нам миссию ранга «D» по прополке огорода. Мы вышли из резиденции… Как вдруг Узумаки отстал о остальных, поравнявшись со мной, и резко дёрнул меня за руку в какой-то переулок. — Придурок, ты чего творишь? — возмутился я. Он взглянул на меня очень выразительным взглядом, а затем сложил печать клонирования и рядом с ним появились ещё два Наруто. Один из них превратился в Саске, а другой схватил его за руку, и они убежали вперёд, за командой. Я повернулся обратно к Узумаки. — Зачем ты меня позвал? — с интересом спросил я безо всякого наигранного презрения и т.д. Я уж понял, что это неправильная модель поведения. — Поговорить нужно. — Узумаки скрестил руки на груди и сдвинул тонкие брови. — Я не знаю, что ты там себе напридумывал и на что обиделся… — его тихий шепот эхом отдавался в узеньком переулке, — Но мне надо серьёзно с тобой поговорить. — Я весь в внимание. — Я должен предупредить тебя об опасности. Уже совсем скоро экзамен на Чуунина… Он запнулся, и вдруг очень странно на меня посмотрел. — Постой-ка…