Вишнёвая ветвь

Всё самое красивое и драматичное всегда случается в дорамах. И любовь с первого взгляда, и верность на веки вечные, и розовые сопли с мармеладными мишками, и поиск соулмейта по идентичной татуировке. Чонгук тоже хотел жить так, как в корейских сериалах — красиво и счастливо… По крайней мере лет так до пятнадцати, пока действительность не настигла его своей неумолимостью. Он до сих пор помнил тот момент: стоя перед зеркалом в ванной комнате и выдавливая зубную пасту на щётку поздним вечером, мальчишка наблюдал за медленно таявшим лепестком вишни, один из бутонов которой ярким пятном выделялся чуть выше ключицы. Его никто не стал ждать Чернила блекли, выцветали на смуглой коже, таяли под воздействием неизвестного растворителя, пощипывая кожу на месте исчезающего лепестка. Не было боли, да и неприятных ощущений в том числе. Просто стало тошно — от своей наивности и заоблачных ожиданий. Может быть именно тогда он повзрослел, или, возможно, просто запер все надежды вместе с детскими мечтами где-то глубоко внутри. Чон Чонгук больше не ждал соулмейта. И искать его тоже не хотел. А зачем? Его ведь никто не ждёт Затем жизнь превратилась в череду взлётов и падений, совершенно далёких от сцен из популярных сериалов. Быть лучшим учеником в старших классах? Больно надо. Разорвать старые надёжные связи ради сотен новых и однодневных? Не так уж и страшно. Постепенно установка «жить одним днём» стала навязчивой, а запечатлеть все эти изменения хотелось всё сильней — спасибо родителям за отличный подарок в виде фотоаппарата. Карта памяти забивалась незнакомыми лицами, пьяными рассветами, городскими пейзажами и медленно рассыпающимися цветками вишни. И уже не было важно, по чьей вине вновь менялась татуировка — они не искали друг друга, они не нужны друг другу. Они лишь существуют в одном мире, пускай так и останется впредь Нет, Чонгук не воспылал ненавистью к соулмейтам. Да и в жизни его нашлись отличные примеры счастливых пар, обретших вторую половинку среди огромного количества населявших Корею людей. Но верить в «хэппи энд» теперь казалось глупым. Даже когда Чон перебрался в Сеул и поступил в университет на художественное отделение — парень не воспринимал это решение, как влияние эфемерной связи. А затем стало не до размышлений над сюжетами из дорам: студенческая жизнь показала ему много привлекательных сторон, что захватили Чонгука с головой. Познакомился с интересными людьми с отделения звукорежиссуры, вписался в местную тусовку, стал желанным гостем на вечеринках. Трезвый художник — херовый художник В состоянии алкогольного опьянения браться за кисть стало привычным. Покидать чужую квартиру после бурной ночи — в порядке вещей для редких загулов до беспамятства. А лепестков всё меньше, возможности пересечься с истинным — равны нулю. Видимо, не суждено ему вписаться в общество счастливых соулмейтов

***

Больше всего Чона раздражала бессмысленная болтовня. Особенно если этот поток пустых слов произносился писклявым голоском будущей пассии на ночь. Если бы студент не был столь критичен к выбору партнёра, то обошёлся бы услугами борделя. Но ему хотелось почувствовать себя частью чего-то целого и надежного, элементом крепких отношений незамысловатого дуэта. Увы, чем больше он растрачивал себя, тем сложнее было найти подходящего человека — практически каждая кандидатура представляла из себя пустышку, надутую самомнением. Этот раз, впрочем, ничем не отличался от предыдущих: неспешная прогулка вдоль набережной у реки Хан, болтовня малознакомой девушки с его потока, фальшивые улыбки, комплименты летнему платью и шикарной причёске, конфеты-цветочки и всё такое… — Куки, сфотографируй меня! — и столько требовательности в голосе. Они знакомы были от силы пару дней, а эта Чи… Миён? Сиён? В общем, эта девушка, будучи на пару месяцев старше самого Чонгука, проявляла столько наглости в общении, что становилось не по себе. Но менять планы на вечер было поздно, да и искать кого-то ещё не имелось и капли желания. Послушно выудив камеру из сумки, Чон настроил фокус, чисто механически делая снимок за снимком, следя через объектив за передвижениями длинноволосой девушки. Невысокая брюнетка радостно смеялась, удерживая на лице обворожительную улыбку, отчего всё недовольство юноши постепенно сходило на нет. Впрочем, всё не так плохо, как казалось поначалу Постепенно Миён (неудачливый любовник решил звать её этим именем) затерялась в толпе, а Чонгук уловил звуки саксофона. В парке у набережной проходило чьё-то выступление, понаблюдать за коим захотелось достаточно большому количеству человек. Мелодия кружила по округе, обволакивая невольных слушателей завораживающими нотами, резко набирая громкость и плавно оседая кисло-сладким послевкусием на языке. И с каждым шагом Чон всё больше наслаждался музыкой неизвестного исполнителя, пробираясь сквозь барьер из зевак, пока не очутился в первых рядах. — Омо, Куки, как красиво! — восторженно запищала брюнетка, схватив парня за руку. И правда красиво… Длинные пальцы музыканта быстро перебегали по клапанам, а лицо незнакомца немного порозовело от усердия. Глаза виртуоза были прикрыты от наслаждения извлекаемой из инструмента музыкой, а выкрашенные в блонд волосы слегка развевались от поднявшегося ветра. Сгущающиеся сумерки разгонял свет фонарного столба, рядом с которым высокий парень установил некоторое оборудование, что являлось вспомогательным элементом для построения цельной композиции. Идеально Через объектив камеры неизвестный блондин выглядел ещё более завораживающим, практически нереальным, но таким невообразимо притягательным, что пальцы машинально выстраивали фокус. Щелчок за щелчком под несмолкаемую песнь саксофона и перешептывание слушателей — тайный фотограф остался незамеченным. Вдруг его резко дернули за руку, уводя прочь из редеющей толпы. — Я проголодалась, — заявила позабытая спутница, направляясь в сторону главной улицы через парк. — Зайдём в какое-нибудь милое местечко, Куки? Студенту оставалось лишь согласно кивнуть головой. Средства на все эти свидания у него пока ещё имелись, хоть и хватит их ненадолго. Но думать о будущих затратах не хотелось, ведь… Какое-то сиюминутное помешательство Звуки саксофона словно преследовали его, отрывками мелодии всплывая в воспоминаниях, дразня и увлекая за собой. И пускай у него от этого вечера останется множество неприятных моментов, связанных с Чиён (он снова забыл её имя), среди сделанных за сегодня фотографий хранилось ещё несколько по-настоящему красивых изображений. И этого вполне могло хватить для того, чтобы не чувствовать себя последним неудачником в попытках устроить свою жизнь.