16 сентября 1871 г. Таймли, Долина Дума Дом Блэйков
Уже стемнело, когда они сели за стол. Дональд смотрел в окно, выглядывая луну в небе, и удивлялся противоречивости этого города: тепло и свет сменялись холодом и тьмой за считанные минуты. Леди сидела напротив, в одном из своих красивых нарядов — в расшитом бусинами платье, сшитом на заказ несколько лет назад. В те времена они жили недалеко от озера Мичиган, в городке Грин-Бей, где найти хорошего портного не составляло труда. В те дни с лица Леди не сходила улыбка, солнце радовало её как никогда прежде, несмотря на боль от потери родного дома. Она выбралась из тьмы, обнажила молочную кожу перед новым, незнакомым миром, блистала в лучах, наконец, приняв себя такой, какой стала. С тех пор многое изменилось: другой город, день, год; чужие люди вокруг, а цели, к которым они так стремятся, стали совсем недосягаемыми. Дональд всё реже видел улыбку на её лице и тот яркий блеск в зеленых глазах. Когда-то они были столь же яркими, как луна над Таймли, но со временем потеряли свой цвет. Именно такой он видел её в отражении: уставшей, обессиленной, поникшей, смотрел, не отводил взгляда, чувствуя свою вину. Её рука скользнула по шее, поправляя небрежно съехавшую цепочку, и Дональд наконец отвел взгляд от отражения, чтобы взглянуть на настоящую Леди, сидящую перед ним. Хотелось что-нибудь сказать, нарушить гробовую тишину, осветить ночное небо яркой молнией, чтобы снова увидеть ту самую искреннюю улыбку, по которой он, честно признаться, скучал. — Леди, — позвал Дональд, но жена даже не шелохнулась, только ресницы дрогнули. — Что тебя беспокоит? Случилось что? Обидел кто? После вчерашней прогулки с шерифом ты как будто сама не своя. Она вскинула подбородок, прищурившись. Зеленые глаза вмиг показались Дональду змеиными, а в ушах зазвенело шипение. Ничто иное как иллюзия, обман, и он потряс головой, пытаясь избавиться от противного звука. Леди хмыкнула, снова отвернувшись к окну. За тот короткий срок, что они живут в Таймли, Дональд не успел сделать ничего из запланированного. Просто не знал, от чего оттолкнуться, за что ухватиться, а подобраться к шерифу оказалось не так и просто: он не вел дружеских бесед, предпочитал строгий рабочий беспорядок, а Старк без стеснения называл его своим героем и самым большим занудой современности. Сержант и вовсе не попадался ему на глаза, что тоже огорчало. — Знаю, всё не так просто, — начал Дон, вновь взглянув на жену. — Но если мы ждали столько лет, неужели две недели — срок? Мы найдем их, вернем то, что наше по праву, и построим новый, великий… Скрипнула дверь. Дональд вздрогнул. Они не ждали гостей, поэтому, он встал со стула и приложил палец к губам, поймав пустой взгляд жены: её не интересовали ни звуки его голоса, ни скрип половиц. Закрыв на это глаза, Дональд двинулся дальше. Он слышал, как кто-то копошился у самой двери, но из-за стены, отделяющей кухню от комнаты, не мог ничего увидеть. Для бандита незваный гость вёл себя чересчур тихо, для друга — тоже, для путника гость слишком невежлив, ну а представитель власти не стал бы вламываться, предварительно не постучав. Так войти в дом мог только его полноправный хозяин, которому нечего бояться. Осознав это, Дональд замер на месте, кинул беглый взгляд на жену, сидевшую у окна. Теперь её рука едва касалась чашки, и он выдохнул, больше не пытаясь прятаться. Он вошёл в комнату с гордо поднятой головой, сложил руки на груди, ловя гостя с поличным. Её несложно узнать со спины: слишком красивая осанка для местных жителей, длинные волосы с вплетенными в них золотыми лентами. — А ты опять за своё, как я вижу, — выдохнул Дональд. Он не спрашивал, утверждал, произнося каждое слово с долей упрека, и качал головой, отводя взгляд в сторону. — Я-то думал всё изменилось с тех пор, как мы потеряли… — он запнулся, не зная, как сказать так, чтобы и самому не было больно. Они потеряли всё, но с тех пор стали ближе, чем когда-либо. И за это невозможно быть неблагодарным, но у неё получалось. Леди повернулась, надменно взглянула на него, отобрав последнее желание разговаривать, о чем бы то ни было. Накатила тоска, и Дональд, решив не вспоминать самое ужасное событие в собственной жизни, махнул рукой и вернулся за стол. Все это время перед ним сидела иллюзия. Настолько точная, настолько похожая, что даже сомневаться не приходилось в ее подлинности. Уровень мастерства Леди повышался с каждым днем, создание двойников её сильная сторона, но прежде Дональд всегда мог отличить фантазию от реальности. Пусть иллюзия не разговаривала с ним, но, хотя бы, она честна. Небрежно плюхнувшись на стул и взяв в руки деревянную ложку, он принялся доедать остатки рагу. На душе скребли кошки, а каждый раз, поднимая взгляд, он отмечал недостатки, выдающие «фальшивку». Угораздило же его связаться с той, которая владеет магией так же мастерски, как и его сердцем, создаёт иллюзии на пустом месте, чтобы обмануть, ввести в заблуждение. Может, он был не прав, когда решил, что лучше запереть его магию? — Я тебя не обманывала, — Леди появилась в проходе. Она сменила одежду, появилась в том самом платье, в котором сидела её иллюзия. — Просто не договорила. — За дурака меня держишь, — Дон грустно улыбнулся, а потом рассмеялся, откинувшись на спинку стула. — Всё как в старые времена. Ты меня ненавидишь, а я слишком слеп от любви, чтобы заметить. Твои иллюзии затуманили мой разум давным-давно, но я… Я надеялся на многое, а в итоге не получил ничего. Леди в раздражении глухо выдохнула и закатила глаза. С виду сильный и могучий Дональд в душе как будто всё ещё оставался ребёнком, и это не могло не раздражать. Подойдя ближе, не скрывая своего недовольства, Леди опустилась на колени мужа и облокотилась рукой на стол, чтобы не упасть, взмахом другой руки убрав с глаз собственную иллюзию. Поймав взгляд Дональда, она положила руку ему на шею, не давая повернуть голову. Несмотря на хрупкое телосложение, она очень сильна, и Дон понимал, что противиться бесполезно, поэтому приготовился слушать поток бессмысленных извинений и гадал, попадется ли он снова на её удочку или в этот раз его разум останется чист? — В городе появились новички, — начала Леди, поглаживая его крепкую шею, — мне стало интересно, кто такие и зачем приехали. Насовсем или проездом. Немного увлеклась. Помнишь, я рассказывала тебе утром о моей прогулке с шерифом? — Как тут не помнить, весь город об этом только и говорит, — ревниво пробурчал Дональд. — Я пробралась на те фермы, что купил мэр, и нашла кое-что, что может нам помочь, — она хитро улыбнулась. — Там повсюду инструменты для поиска сокровищ. Карты и даже книги о том, как отличить золото от подделки. И там я нашла это. Она щелкнула пальцами и в её руках появился сложенный вдвое листок бумаги. Дональд раскрыл его, прижав большим пальцем к ладони. Края листа оказались потрепаными, правый верхний угол и вовсе оторван, с левой стороны надпись мелким, неразборчивым почерком, некоторые слова скрывались под отпечатками грязных пальцев. На правой стороне листа — рисунок, выполненный углём: несколько сундуков стоят в ряд, один из них открыт, и оттуда валятся сокровища — монеты, драгоценные камни, короны и золотые цепи. Им как будто там нет места вовсе. Из всего нарисованного барахла лишь одна вещь привлекла внимание Дональда: по центру всего этого нагромождения с цепочками и коронами красовался шлем с длинными рогами, напоминающими рога горного козла, да только гладкие, как замерзшая зимой гладь озера. — Мы почти дома, — вдруг заулыбался Дональд, отложив листок в сторону. Он обнял жену двумя руками, мимолетно поцеловал, а потом уткнулся лбом сгиб шеи, повторяя: — Мы почти дома. — Здесь девять сундуков, — шепотом заговорила Леди, пальцами перебирая волосы мужа. — Один они нашли, осталось еще восемь. Должно быть, меч в одном из них. — Но как мы найдем тайник? — В округе двенадцать больших ферм. Фиск не зря пытается их выкупить. — Стив упоминал, что мэр балуется игрой в карты. — И, видимо, уже многое задолжал своим подельникам. Ему нужно золото, много золота, чтобы откупиться. Но он не знает, где именно искать. — Но подвешенные… — Либо действительно самоубийцы, — Леди заставила его поднять взгляд, коснувшись ладонью щеки, — либо где-то в Таймли прячется благородный человек, способный взять на себя чужие грехи, чтобы простые люди могли жить спокойно. — Мы должны найти шлем. Он твой по праву. — Сначала отыщем меч, а там будь что будет, — улыбнувшись, Леди поцеловала Дональда в лоб. — А пока, может, поужинаем? Я проголодалась. Дональд кивнул. Чтобы не мешать мужу ужинать, Леди слезла с его колен и заняла место напротив. Теперь в её глазах горел тот самый огонь, взгляд блестел счастьем и надеждой, вернулась вера. Всё встало на свои места. Дональд и думать забыл про иллюзию и обман, и все, что его волновало, сводилось к поиску рогатого шлема и меча, ведь этого вполне достаточно, чтобы вернуть их родной дом.***
20 сентября 1871 г. Таймли, Долина Дума Городская таверна
Стив строго-настрого приказал Баки не пить со Старком. Вообще никогда. Так что ничего не оставалось, кроме как сидеть в таверне, наслаждаться запахом пива и иностранной медовухи, попивая кислый клюквенный морс. На лице Старка читалось полное отвращение к этому напитку, но он, вроде как, не пил с того дня, как застрелили свиноголового, а это уже почти три недели. Не хотелось бы, чтобы всё пошло к черту только из-за того, что в городе не так много мест, где можно поговорить подальше от чужих ушей. Под чужими ушами Баки подразумевал тех, кто мог донести на него шерифу, и теперь, когда он пообещал Стиву, что они в ближайшие две недели выйдут на контрабандистов, приходилось прятаться получше, чтобы не раскрыться. Старк бы не простил, если бы Баки как-то выдал себя, ведь Стив ясно дал понять, что не хочет работать с «жуликами» Пинкертона. — Человек Фьюри сказал, что в основном английские винтовки крутятся в Чикаго, популярны среди гангстеров, но обычно в качестве развлечения, — Старк говорил тихо, и Барнсу пришлось наклониться, чтобы не упустить ни одной важной детали. — Охота, стрельба по яблокам, для игры в дартс. Убивают из таких крайне редко, и то обычно случайно или по пьяни. — И как они попали в Таймли? — озадачился Баки, ворча себе под нос. — Герберт Лэндон был из Чикаго, но и то пользовался револьверами времен Гражданской войны. — Как будто он единственный, кто когда-либо жил в Чикаго, — Старк раздраженно закатил глаза. — Серьезно, Барнс, ну чего как ребенок? Ты детектив вообще или кто? Соберись, подумай, не дурак же! Баки потряс головой. И правда, его мысли заняты совершенно другими вещами. С того дня, как стало известно о намерениях Мэй женить Питера на красивой племяннице Анны Уотсон, он никак не мог перестать об этом думать. На что он вообще надеялся, когда в первый раз поцеловал Питера? На какое будущее? И почему теперь, когда случилось ровно то, чего стоило ожидать, он вдруг опомнился? Полицейский должен быть беспристрастным, с холодной головой, уметь сосредотачиваться на работе чтобы ни случилось. А ведь еще летом это не было проблемой. Звук колокольчиков известил о новоприбывших гостях. Послышался голос Рыжеусого, приветствующего нового клиента. Барнс повернулся, чтобы увидеть пожаловавшую к ним средь бела дня персону, когда вдруг Старк стукнул его по руке. — Сиди спокойно, — фыркнул Старк зло, — и не привлекай лишнего внимания. — Там твой человек? — шепотом поинтересовался Барнс. Тони кивнул и, отпив морс из стакана, поморщился. — И что мне совсем нельзя на него посмотреть? — Не беги вперёд кобылы, затопчет, — ответил Старк. Барнс никак не мог понять, с ним он разговаривает или нет, потому что взгляд совершенно точно смотрел куда-то сквозь него. — Всему своё время. Стук каблуков по деревянному полу приближался, становясь громче. Старк всё шире и довольнее улыбался, и Баки понял, что это к ним направлялся «его человек». Поэтому выпрямил спину, сел так, как будто сидел за своим столом в участке, готовясь к встрече. Человек, работающий в частном детективном агентстве, какой он? Барнс думал об этом несколько раз, но вскоре понял, что понятия не имеет, как выглядят такие люди. Есть ли у них униформа? Специальные документы, указывающие на вид их деятельности? Проходили ли они какой-то подготовительный курс, чтобы стать профессионалами своего дела или талант к расследованиям у таких людей с рождения? Задавать все эти вопросы, конечно, не следует, как бы его не мучило любопытство. Спустя несколько секунд перед их столом появился мужчина. Одет просто, как и все в Таймли: рубашка, коричневые штаны, мощные сапоги и шляпа, которую он крепко держал в руках. Доброе лицо, умиротворение в глазах, губы растянулись в тонкую улыбку. Он выглядел немногим старше Стива, но залысины указывали на то, что он гораздо старше. — Мистер Старк, — заулыбался мужчина. — Как неожиданно встретить вас здесь. — О, Фил, конечно, питейное заведение совсем не для меня, — иронично отозвался Старк. — Сержант Барнс, познакомьтесь, это… — Филлип Коулсон, — кивнул Барнс, — я регистрировал его вчера. — Вы решили задержаться у нас? — удивился Старк, двигаясь ближе к стене, чтобы Коулсон мог сесть. — Директор Фьюри дал мне отпуск, — сев, Коулсон положил шляпу на стол, и Барнсу пришлось придвинуть свой стакан ближе к себе. — Чтобы я спокойно мог заняться вашим делом, о котором, к слову, мне почти ничего неизвестно. Поделитесь деталями? — Конечно, — согласился Старк и вытащил из-за пазухи бумажный конверт. — Там найдешь мои заметки, схемы и кое-какие наблюдения. Беспристрастные предположения, кто может быть замешан в этом беспорядке. — У тебя есть подозрения? — вопрос Барнса прозвучал укоризненно. Тони шутливо нахмурился и помотал головой, пытаясь сказать Баки, что не стоит из-за такой ерунды поднимать шум. — Почему не сказал? Может быть, мы сами бы выкрутились. Беспокоить человека… — Всё в порядке, сержант Барнс, — Коулсон вежливо улыбался. У него в запасе словно имелся целый вагон терпения. — Каждая новая головоломка — зарядка для ума. К тому же, ваша прямая обязанность следить за порядком, а расследование запутанного дела порой отвлекает даже от таких повседневных нужд, как сон и еда, что уж говорить о работе. Коулсон говорил об этом так спокойно, так терпимо, как будто объяснял не очевидные вещи. Выдержка у частного детектива хорошая, и мысленно Баки отметил это как важный фактор для их профессионального дела. Сложив конверт вдвое, Коулсон убрал его в нагрудный карман. Рыжеусый бармен в этот же момент принес гостю здоровенный говяжий стейк, от которого изумительно пахло сладкой паприкой. — Вы уже нашли наживку? — все с тем же спокойствием на лице поинтересовался Фил, аккуратно нарезая стейк на кусочки. — Наживку? — не понял Баки. — Да. Наживку. Того, на кого будете ловить преступников. Судя по всему, с оружием у вас здесь особых проблем нет. Я прогулялся по городу, понаблюдал за людьми. Заметил любителей поиграть, выпить, но вот фанатов оружия не увидел. У всех чистые пальцы, никто не носит перчаток, только представители власти, что, к сожалению, наводит на неприятные мысли. — Что вы имеете в виду? — То, что если в контрабанде замешаны представители власти, будь то мэр, его окружение или, скажем, работники местной полиции, я об этом узнаю. — Мне нечего скрывать, — уверенно сказал Барнс. — Не сомневаюсь в этом, сержант Барнс. А теперь, если вы не против, я хотел бы пообедать. — Да и нам пора, — подхватил Старк, и Баки понял, что это знак. Он встал, попрощался с Филом и вышел из таверны в одиночестве. Он сел на скамейку, облокотился локтями на колени и начал смотреть по сторонам, изучая людей. Что-то в словах Коулсона задело его. Должно быть, слова о том, что расследовать преступления и следить за порядком одновременно — задача сложная и, собственно, ему не по плечу. Джеймс думал об этом снова и снова, прокручивал в голове фразу, с ужасом ловя себя на мысли, что помнил каждую интонацию, с которого говорил частный детектив, и удивлялся самому себе. Он ведь никогда не считал себя хорошим сыщиком, почему вдруг сейчас это его так волновало? Он хорош в том, чтобы ловить преступников, давать им отпор, стрелять, когда это потребуется, но времени разгадывать загадки у него просто нет. Через некоторое время на улицу вышел Старк, но вместо того, чтобы присесть на место рядом с Барнсом, поманил его за собой. Пару секунд Барнс просто хлопал глазами, следя за удаляющимся Старком, и только потом сообразил, что к чему. Нагнал того быстро, для вида возмутился, но переключил внимание на сосредоточенность и ускоренный темп шагов Старка. Что такого Фил сказал ему на прощание? Любые вопросы Старк попросту игнорировал ровно до того момента, пока они не пришли в участок. Баки отпер ключом дверь, впуская Старка, который, ни секунды не думая, сел за стол Стива, облокотился локтями о столешницу, приподнимаясь в поисках бумаги и какого-нибудь инструмента для письма. Барнс спокойным шагом дошел до своего стола, сгреб в сторону все бумаги, завалившие поверхность, при этом задел чашку, но успел поймать ее прежде, чем та стукнулась о пол. — Ну, есть идеи насчет наживки? — спросил Старк. Он нашел чернильницу и ручку, и принялся что-то рисовать на бумаге. — Идеи? Нам нужно выбрать человека, которого, возможно, этим выбором мы и подставим. Надо брать кого-то, кто сможет за себя постоять, дать отпор. Не ясно, с кем придется иметь дело, не понятно, к чему готовиться. К тому же, Старк, если Стив заметит, что мы творим за его спиной, то… — Зато у меня есть! — Старк перебил его, отвечая на свой же вопрос. — Предлагаю использовать малыша Паркера. От услышанного у Баки едва глаза на лоб не вылезли. Он выдохнул глухо, пытаясь унять внезапно вспыхнувшее беспокойство. — Нет, только не Питер, — на автомате ответил Барнс. Сработал выработанный за эти месяцы защитный механизм. Он должен присматривать за Питом, охранять его от опасностей, но никак не кидать на рельсы под движущийся поезд. Он сказал это так резко, даже не думая, просто бросил, соскочив на эмоции и рефлексы. Старк ненадолго оторвался от листа бумаги, на котором продолжал что-то рисовать, чтобы взглянуть на его испуганное лицо. Баки лишь надеялся, что не сильно побелел из-за сказанной Старком глупости. — Почему? — Мэй не терпит оружия, — отозвался Барнс и начал разбирать бумаги на столе, делая вид, что ищет что-то конкретное. — Да, все об этом знают. Так что вопросов у контрабандиста не возникнет. — Мы не можем подвергать его опасности, — Баки не собирался сдаваться. Он ни за что не позволит Питеру рисковать собой ради такой пустяковой затеи. — А если он попадет в ловушку? — Он говорил, ты научил его кое-чему. Продержится, пока мы его не вытащим. — Да не в жизнь, Старк, я не буду рисковать жизнью подростка, чтобы раскрыть дело. — Подростка? Барнс, да он уже жених на выданье. Справится, не маленький. На этих словах куча бумаг со стола Барнса съехала на пол, упав прямо ему под ноги. Сержант ругнулся. Эмоциональная сдержанность постепенно летела к чертям, но пока он сдержался и не стал топтать кучу грязными сапогами. Жених. Да что Старк может знать об этом? Дрожащими руками Баки поднимал бумаги и про себя радовался, что Старк не стал ему помогать, вернувшись к рисованию. — Если ты используешь в качестве наживки Питера, я расскажу Стиву о нашем плане, — Баки посмотрел на него снизу вверх. — И кое-что еще. Старк выглядел абсолютно равнодушным к «угрозам» Барнса, даже глазом не моргнул, рисовал, будто и вовсе не слышал слов Баки. Но полицейский знал — всё он слышал, поэтому и старается держаться спокойно, прямо, не дергается, делая вид, что его не напугать пустыми словами. Но тем не менее, Старк молчал. Не возражал, не паниковал. Барнс насторожился, но прежде чем он успел совершить глупость, Старк заговорил. — Ладно, — он сложил руки в замок и положил их на колени перед собой. — Кто тогда? — Кэрол Денверс, — предложил Баки, выравнивая стопку бумаг ладошкой. — Она одинока, потеряла брата. Невестка и та уехала, забрала племянника, оставив ее здесь в одиночестве, и вряд ли когда-нибудь вернется. — Значит, отчаявшаяся одиночка — лучший выбор? — Слушай, Кэрол бойкая, мы оба это знаем. Вспомни историю с её братом. Она же до сих пор выискивает виноватых. — Ну, а если она трагически погибнет, никто не станет ее искать, разумно, — подвел итог Старк и вновь вернулся к рисованию. Баки вздохнул, ничего не ответив. Может, потому что в словах Старка нашел долю неприятной правды. Или потому что Питеру теперь ничего не грозило, и одной головной болью стало меньше. А возможно, они просто не мешали друг другу делать свои дела. Баки еще в прошлый раз хотел привести стол в порядок, но поленился, но теперь судьба решила все за него. Что же там рисует Старк и почему он до сих пор сидит с ним в участке, Барнс решительно не понимал. Или они еще не все решили? Пока частный детектив не нашел что-то конкретное, человека, продававшего контрабандное оружие, и место, где он прячется, обсуждать детали их «плана» бесполезно. К тому же, согласия Кэрол Денверс для участия в этой афере, тоже нет. — Что с тобой случилось? — спросил вдруг Тони. Для Баки это стало такой неожиданностью, что аккуратная стопка бумаг едва снова не полетела на пол. — О чем ты? — Бардак на столе. Это так на тебя не похоже. Не знаю, какой ты в жизни, но в работе… У тебя же всегда все по полочкам. В архиве только благодаря тебе можно что-то найти. И тут вдруг… — Случайность? — почему-то вопросом ответил Баки. Так выразилась неуверенность в собственных словах. — Кто она? — Старк развернулся к Барнсу и игриво поднял брови. — Она? — Ну да. Все признаки разбитого сердца на лицо. Ты рассеян, неаккуратен, но пытаешься погрузиться в работу настолько, чтобы больше ни о чем не думать. Ясень пень, здесь замешана женщина. Женщина, к которой у тебя чувства. — Наташа была единственной женщиной, вызывающей во мне какие-либо чувства, — шепотом сказал Барнс, — и таковой и останется. — Значит, — притворившись, что ничего не слышал, иронично продолжил Старк, — она замужем? Или обручена? — Нет, не в этом дело, Старк. — О, неужели она еще слишком юна, чтобы к ней подпускали мужчин? Нет? Тогда, что? О, нет, только не говори, что она проститутка. — Женщины здесь ни при чём, — фыркнул Баки, садясь на стул. Плюхнулся на него так, что ножки заскрипели. — Просто куча дел, по которым нет улик, в городе бардак, мэр пытается уничтожить шерифа в глазах людей, который по непонятным причинам тратит свое время на… — Барнс осёкся, понимая, что едва не назвал Старка алкоголиком, но быстро выкрутился из ситуации, вспомнив недавнее странное поведение Стива, — на сержанта с бардаком на его столе. — Значит, он всё-таки принял мое замечание всерьёз? — Старк подпрыгнул на стуле. — Не то, чтобы это очень важно. Просто удивительно, что шериф… кого-то послушал. Баки улыбнулся. У Тони тряслись пальцы от услышанного, он сжал руки в кулак, пытаясь это скрыть — извечные попытки алкоголика спрятать острое желание выпить, однако на этот раз о выпивке Старк не думал совсем. — Ты знаешь, я могу рассказать ему, — шепотом сказал Баки. Взглянув на Тони, он вспомнил, как и сам мучился с неожиданно возникшими чувствами к Питеру, с влечением, занимавшем все мысли, с желанием целовать губы, которые нельзя целовать. Ему захотелось помочь. Помочь Тони решить проблему со Стивом. Хотелось, чтобы тот перестал страдать и попытался исправить ситуацию. И плевать, как Стив отреагирует на новость о том, что Старк и в город-то приехал только для того, чтобы быть рядом. Только потому что влюбился в него еще на войне, беспамятно и бесповоротно, ведь даже мисс Поттс не смогла прогнать этот светлый образ из его мыслей. Плевать на все, ведь тогда Старк будет честен перед собой и честен перед Стивом, а с чистой совестью жить легче. — Не стоит, — Тони поморщился. — Ты скажешь, он не поймет, придет и наорёт на меня, я снова запью, и, кто знает, выберусь ли из этого «путешествия» живым. — Ты так легко говоришь со мной об этом, — подметил Баки. — И ведь даже не пьян. — А какой смысл пытаться скрыть правду, когда ты уже все знаешь? — И… Каково это, быть рядом и не иметь возможности коснуться? Тони грустно улыбнулся, отвел взгляд, облизнул губы, следом нервно сжав их. Он кипел внутри, но пытался сохранять хладнокровие. — Жить можно, — кивнул Старк наконец. Голос звучал сочувственно. — Но, если у вас это взаимно, не опускай руки. Борись за нее! — За кого? — За женщину, что сидит в твоих мыслях, ведь она — твое главное сокровище, — сказал Тони вдохновляюще и, выдержав паузу, добавил: — Решишь вопрос с мисс Денверс? Конечно, он решит. Вопрос с мисс Денверс, проблему с контрабандой оружия, разберется с вором, поселившимся в салуне и, быть может, однажды поможет Старку обрести свою любовь. Но Питер — это Питер, он не может просто пойти и попросить его руки, любовь между двумя мужчинами неприемлема в этом обществе. Да и разве он может расстроить свадебные планы Мэй и лишить Питера возможности жить нормальной жизнью? Думая об этом, он наблюдал за тем, как Старк свернул листок с рисунком и прижал его чернильницей, чтобы тот никуда не пропал. А после вышел из участка, на прощание снова напомнив о необходимости поговорить с мисс Денверс.