10 декабря 1871 г. Таймли, Долина Дума Дом доктора Беннера
Когда утром на пороге дома сержанта появился шериф, Питер понял, что что-то случилось. Уже позже он узнал, что миссис и мистер Блэйк спешно покинули город, а заодно что-то украли из дома мистера Старка. А когда Джеймс сказал, что Беннер согласился присмотреть за ним, пока шериф и сержант разберутся с происшествием, Паркер решил, что всё это Барнс затеял не просто так. Он посчитал, что это маленькое задание — попытаться узнать, что доктор думает о Фиске и его людях, чтобы понять, сможет ли он помочь им в борьбе с мэром и его деспотичным правлением. Питеру лишь нужно было правильно начать разговор, и сначала он думал, что это легко. Но, как оказалось, доктор Беннер не из тех, кто любит поговорить. Питер понял это не сразу, сначала задавал всякие вопросы, спрашивал о детстве и о том, как тот пришел к тому, что хочет стать доктором. Но все ответы были такими однообразными, что он решил бросить это дело. Вероятно, если бы Джеймс хотел впутать его в это дело, то дал бы парочку советов, как разговорить Беннера. Сам Питер не обладал умением втираться в доверие — здесь важен правильный подход, а он не умел разговаривать с людьми так, это делал Джеймс. Тот располагал к себе в первые секунды, улыбался и кивал. Люди доверяли ему, и выманить любой секрет для него никогда не было проблемой. Хотя, быть может, всё дело в том, что он полицейский? — Значит, Старка обокрали? — поинтересовался Беннер. Питер не сразу понял, что тот обращается к нему, так сильно увлекся собственными мыслями. — Да ничего важного, — Паркер помотал головой. — Какие-то сундуки, оставшиеся от прошлого хозяина, пропали. Может, Блэйкам было не во что упаковать свои вещи? — Если это все, зачем поднимать такую шумиху, верно? — доктор Беннер улыбнулся, поправил съехавшие на нос очки и перевернул страницу книги, что лежала перед ним на столе. — Просто проведут обыск в доме, где они жили. В моём доме. Простите, что вам приходится присматривать за мной. — Я удивлен, что ты не с ними. Шериф должен понимать, что ты знаешь об этом доме больше, чем кто-либо другой. — Безопасность. Я всё ещё под присмотром, по-прежнему «потенциальная жертва». Такой ярлык — это надолго. По взгляду, которым его одарил Брюс, Питер понял, что разговор снова сошел на нет. И это было к лучшему, он совершенно не хотел выслушивать очередные соболезнования по поводу смерти тёти, не хотел видеть жалость, которая чаще всего не имела ничего общего с сочувствием. Что-то подсказывало, что эти пара часов, которые ему обещал Барнс, превратятся в вечность. Какая всё-таки странная субстанция — время. — Вам, наверное, нужно работать, — виновато пробормотал Питер, меняя тему разговора. — Вообще-то, ты прав, — кивнул Брюс, пожав губы. — Может, хочешь посмотреть, чем я занимаюсь? — С удовольствием. Брюс прошелся по дому, проверил все ли окна закрыты, а потом пригласил Питера спуститься в его лабораторию. Джеймс однажды рассказывал про жутко темное и холодное место в погребе дома доктора Беннера, но Питер и представить себе не мог, что когда-нибудь сможет там побывать. Два деревянных стола были загружены книгами — огромными, толстыми, с грубыми старицами, они, кажется, были старее, чем мир. На третьем столе стояли пустые бутылки разных размеров. Доктор проследовал именно к нему. — Здесь я готовлю лекарства, — стал рассказывать он, указывая на тетрадь, лежавшую на самом краю, — а это все мои рецепты. Некоторые из них экспериментальные. — Вау, — воскликнул Питер. — Здесь круче, чем у мистера Старка в кузнице. — Я бы не сравнивал, — доктор покачал головой и скромно улыбнулся. — Мы исследуем разные стороны науки. Я всего лишь лечу людей, его же задача куда сложнее. Доктор Беннер рассказал ему о травах, показал запасы серы и даже позволил потолочь сушеную ромашку для настоя от боли в животе, параллельно с этим рассказывая о свойствах различных растений. Питер кое-что читал об этом, но доктор Беннер поведал куда больше, чем написано в книгах. Питер не заметил, как увлекся, позабыв обо всем на свете. Беннер всё время был рядом с ним. Он как раз рассказывал о том, как правильно настаивать шалфей, когда сверху донесся громкий стук. Вместе с доктором Беннером Питер поднялся наверх. — Отец Уэйд? — воскликнул Беннер, открыв дверь. — Совсем забыл, что вы должны прийти. Заходите, сейчас принесу журнал и ваши настойки. — Спасибо, доктор, вы так добры, — Уэйд с улыбкой перешагнул порог дома и удивился, увидев привалившегося к стене Питера. — О, Пити, и ты здесь. Слышал о сбежавших Блэйках. Сочувствую. Они, хотя бы, заплатили за дом, прежде чем выкинуть тебя оттуда? — Я не продавал им дом, — Паркер покачал головой. — Доктор Беннер, я могу вам чем-нибудь помочь? — Не нужно. Я справлюсь сам. С этими словами Беннер спустился в погреб, а Питер так и остался стоять. Уэйд не сводил с него взгляда и от этого становилось немного не по себе. С тех пор, как Уэйд признался, что следил за ним, мания преследования больше не мучила его. Похоже, злость, которую Питер выместил на Уэйде в тот день на кладбище, сработала даже лучше, чем он рассчитывал. Отец Уэйд послушался его. Это не могло не радовать. Зато прямо сейчас он смотрел на Питера таким взглядом, что волосы встали дыбом. Слишком внимательный, слишком сосредоточенный. Паркер не понимал, чем заслужил такое внимание, но ничего не сказал. — Скоро вернешься в родной дом? — продолжил Уэйд, когда шаги Беннера стихли. — Пока не знаю. Джеймс ещё не озвучил окончательный вердикт. — Сержант… Ты всегда таскаешься за ним, как собака на привязи. — Он мне помогает, — пояснил Питер. — Да, я видел пару раз. — Что ты видел? — Как он учил тебя стрелять. Ты не думай, я не следил за тобой, пока он был рядом. Верил, что у нас с ним одна цель — оберегать тебя. Жаль, я не смог уберечь твою тётю от такой ужасной смерти. Если бы в тот вечер ты не ушел с Барнсом, возможно, это не было бы такой проблемой. — Что ты имеешь в виду? — Питер нахмурился, не понимая Уэйда. — Ну, его бы не было рядом, ты был бы дома, я бы следил за тобой… Прости, это всего лишь домыслы. Не следовало так долго тянуть, надо было пристрелить этого придурка, как только он приехал в город. — Ты знал убийцу моей тёти? — Ну, не то чтобы мы дружили. Встречались пару раз по долгу службы на войне. Всегда знал, что он из козлов. — Почему ты ничего не сказал шерифу? Он же искал хоть кого-нибудь, кто знал убийцу. Ты мог бы помочь в расследовании, Уэйд! — Даже не проси, — Уэйд поморщился. — Не хочу иметь ничего общего с этой бюрократией. Я заберу лекарства и уйду, сделав вид, что ничего такого не говорил. И тебе советую, а то тебя загребут по подозрению в убийстве собственной тетки. Питер хотел возмутиться, но вернулся доктор Беннер. Он протянул Уэйду тряпичный мешок, в котором брякали склянки с лекарственными настойками и пригласил пройти на кухню, чтобы добавить в журнал запись. Паркер наблюдал издалека, не подходил к ним, чтобы не мешать, и думал над тем, что Уэйд сказал о нем и Мэй. Его слова звучали так уверенно, что Питер никак не мог выкинуть эту, казалось бы, мелочь из головы, и терялся в догадках, сколько тот знает об их с Джеймсом отношениях. Осознание пришло резко и неожиданно. Питер вскочил со своего места и подошел к Уэйду и Беннеру. Отец расписывался в журнале, и Паркер внимательно проследил за тем, как красиво он выводит букву «У». — Спасибо, доктор, — улыбнулся Уэйд, положив перо. — Был рад тебя видеть, Питер. Встретившись взглядом с Паркером, Уэйд вдруг изменился в лице. Улыбка пропала, и он поторопился покинуть дом доктора Беннера. Именно это заставило Питера выбежать на улицу вслед за ним. Вместе с Блэйками из Таймли пропал весь снег и ушел сильный холод, так что даже без куртки было достаточно тепло. Питер догнал Уэйда у ворот, тот остановился, услышав собственное имя. — Что-то не так, Пити? — он улыбнулся совершенно сумасшедшей улыбкой. — Ты сказал, что не следовало так долго тянуть, — повторил его слова Паркер. — Значит, это ты выстрелил в убийцу моей тети в тот вечер? — Допустим, — осторожно ответил Уэйд. — Но я не сделал ничего плохого. Этот козел заслужил такую участь. — Ты тот самый контрабандист, что продал оружие Кэрол? — на выдохе пробормотал Питер. — А ты сообразительнее, чем вся наша доблестная полиция. Прости, что не смог спасти твою тетку. Просто не успел. — И те парни, которых повесили… Это тоже твоих рук дело? — Они не отвечали на вопросы, — всё так же легко отозвался Уэйд. — Твои родители сделали многое для меня, а эти ублюдки угрожали твоей тетке. Я говорил им отвалить, но им приказывал кто-то сверху. И мы оба знаем, кто. Надеюсь, я удовлетворил твое любопытство, Пити, потому что я должен идти. У отца Фрэнка разыгралась изжога, и он будет очень зол, если я задержусь. Смотря вслед убегающему Уэйду, Питер хлопал глазами. Истина вдруг оказалась такой простой, что стало не по себе. Вот она, разгадка, и следует, наверное, рассказать обо всем Джеймсу, потому что нести на своих плечах такой груз сложно. Однако поразмыслив, он вдруг понял, что эта тайна у него на двоих с Уэйдом. Вдвоем хранить секреты всегда проще. И если эта теория работала с ним и Джеймсом, то, может, сработает и с Уэйдом? Когда Питер вернулся в дом, Брюс поинтересовался всё ли в порядке. Вопрос оказался сложнее, чем мог бы быть, потому что теперь Паркер ни в чем не был уверен. — Может, ты проголодался? — спросил Брюс, так и не дождавшись ответа на первый вопрос. — Я как раз собираюсь обедать. — Да, было бы здорово, — подхватил Питер и поспешил на кухню. Сев у самой печи, он прижался к стене, как вдруг заметил нескольких паучков, ползущих к окну. Это было так странно, ведь зимой обычно не видно никаких насекомых. Но вспоминая, что за ночь сошел почти весь снег, понял, что паучки — это не самое страшное, что могло появиться.***
10 декабря 1871 г. Таймли, Долина Дума Полицейский участок
— Ты это серьезно? Баки бродил из стороны в сторону, доходил до стены и, развернувшись, шел обратно, слушая рассказ Стива о Блэйках и их королевстве. Все это звучало так абсурдно, что Барнс совершенно не понимал, как шериф мог поверить во всю эту чушь. Он много раз раздумывал над тем, чем же Стиву запудрили голову эти Блэйки, а теперь был невероятно возмущен тем фактом, что всё это от него скрывали столько времени. — Если бы ты видел то, что видел я, — сказал Стив, покачав головой, — то ни усомнился бы ни на минуту. И не забывай, как Леди Блэйк расторгла помолвку Питера. Кажется, тогда ты не противился её влиянию. — Питер хотел этого, не я, — возразил Барнс, остановившись. — Если бы я только мог подумать о таком, то ни за что бы не позволил ему сделать этот выбор. Она же просто пудрила всем вам мозги. — Сейчас не в Блэйках дело, Бак, — Стив резко перевел тему. — Нам надо что-то делать с Фиском. Его люди по всей стране, и круг замкнется, когда закончится строительство железной дороги. — И что ты предлагаешь? Спалить стройку? — Вообще-то, нет. Поезд — единственный шанс убраться отсюда, если что-то пойдет не по плану. — А у тебя есть план? — удивился Барнс серьезному тону Стива. — Давно ты думаешь над тем, как убрать Фиска? — Кажется, я никогда не переставал об этом думать, — тяжело вздохнул шериф. Взглянув на него, Баки заметил, как тот расстроен. Вся эта ситуация несомненно повлияла на него, она требовала жестких решений, а право на ошибку отсутствовало вовсе, потому что стоило кому-то жизни. Борьба против плохих ребят всегда требовала жертв, Джеймс запомнил это правило ещё на войне, там, где смерть — это неписаный закон, гарантирующий победу одной из сторон. Баки сел на свободный стул и тяжело выдохнул. Фиск — цель серьезная, и они не могут наброситься на него без веской причины, не могут просто подстрелить и остаться безнаказанным. У Фиска — везде глаза и уши, он печется о своей безопасности и никогда не позволяет себе быть безоружным. Кэрол рассказала, как следила за ним, и её слова только подтверждали, что Фиск — самый опасный человек в Таймли. — Вдвоем мы не справимся, — прошептал Баки, и Стив поднял взгляд. Баки не бросил его, поддержал, как делал всегда, несмотря на то, что идея пойти на Фиска глупее некуда. — Я не хочу впутывать сюда Тони, — шериф помотал головой. — Но ему ни к чему моё разрешение, чтобы ввязаться в драку. Это же Тони, боже, он скорее всего влезет в это дерьмо даже раньше, чем я. — Ещё бы, — Джеймс улыбнулся, — он же тебя любит. Любовь делает людей глупыми. — Что, даже тебя? — Особенно, меня. Стив снова выдохнул. Баки неожиданно захотелось закурить, но, пошарив по карманам, он ничего не нашёл. — Что, если ты попросишь его увезти Питера из Таймли? — продолжил Баки, постепенно озвучивая собственный план. Они с Кэрол думали над кое-какими вариантами развития событий, но для Джеймса приоритетной задачей всегда была защита Питера. — Куда-нибудь подальше отсюда, чтобы он был в безопасности. Заодно на время отвадим и Старка. Так сказать, двух зайцев одним выстрелом. — Думаешь, Питер поедет с Тони? Бросит тебя одного? — Я поговорю с ним, если потребуется. Объясню, что это не навсегда… — Но это может быть и навсегда, если тебя убьют. — Я не переживу, если погибнет он, — Барнс сглотнул. — А он переживет? — в ответ спросил Стив. — Я эгоист, что поделать, — отчеканил Джеймс, не желая продолжать эту тему. — Тебе это только на руку. Старка здесь не будет, а значит, некому будет бросаться под пули за тебя. И не смотри на меня так, мы оба знаем на что он способен. У вас какая-то мания, ловить пули друг за друга. — Значит, у тебя есть план? — Пока нет, но есть время подумать. Надо всего лишь застать Фиска врасплох. — А как же его люди? — Я найду тех, кто возьмёт их на себя. — Найдёшь или уже нашёл? — Пятьдесят на пятьдесят. Нужно поговорить ещё с одним человеком, — Джеймс заговорил тише. — Кто согласен? — Стив поднял брови. — Мне нужно знать, кто на нашей стороне. — Ну, Сэм Уилсон, помнишь, тот, которого мы арестовали однажды? На днях я узнал, что Фиск прикрыл его дело, а всех, кто работал на него, переманил к себе. Нужно много народу, чтобы построить железную дорогу. Для Сэма это полный крах, ведь летом он собирался жениться. — Кто ещё? — Кэрол Денверс, — невозмутимо продолжил Джеймс. — Да, она выжила в пожаре. И да, мы со Старком всё это время прятали её от тебя. — Стоило бы догадаться, — Стив вздохнул, сложил руки на груди и отвёл взгляд в сторону, на стену, увешанную плакатами с лицами опасных преступников. — Кто-то ещё? — Ну, я приметил Беннера, но пока не говорил с ним. Не знаю, как начать, понимаешь? У него, может быть, и вовсе нет причин ненавидеть Фиска. — Поверь, они есть у всех. И Беннера самая очевидная — месть. — Месть? Но за что? — удивился Барнс. Беннер не выглядел тем, кого Фиск чего-то лишил. Скорее наоборот, Фиск — один из тех, кто поддерживает его фармацевтическое дело и, как слышал Баки, даже предлагал выделить ему одно из городской помещений для устройства собственной аптеки. Ненадолго повисла тишина. Стив не сразу нашелся с ответом, но Баки сразу заподозрил неладное. Шериф тянул время, и эта заминка, как знак того, что Роджерсу сложно решиться сказать то, что он собирается. — Беннер любил Наташу, — после паузы продолжил Стив, и сразу заметил, как Баки изменился в лице. Он не знал, то ли тот злится, то ли ревнует, то ли просто не знает, как на это реагировать. — И что-то мне подсказывает, что любит до сих пор. В первые дни после смерти Наташи, я часто видел его на кладбище. Он стоял далеко от её могилы, но его взгляд падал аккурат на надгробный камень. — То есть как это, «любил»? — недоумевал Барнс. Наташа всегда была его, а он всецело отдавал себя ей. — А она? Беннер говорил, что Наташа часто к нему захаживала по мелким делам. — Она, вероятно, догадывалась, но любила тебя. Она отдала свою жизнь, что ты мог жить. Джеймс встал и снова начал ходить из угла в угол. То, что сказал Стив, никак не укладывалось у него в голове, звучало неправильно, по-идиотски, и он не представлял, как такое вообще возможно. Для ревности совсем не время, все сроки вышли, и Джеймс это понимал, но внутри что-то грызло, будило залеченные временем раны. — И это мой козырь в рукаве? — спросил Джеймс, остановившись около карты Таймли. — Я скажу ему о Наташе, и он согласится мстить Фиску? — Тебе не обязательно говорить про Наташу. Тебе достаточно знать, что у Беннера свои причины ненавидеть Фиска. Кто знает, может, у этого тихого доктора уже есть план, и он куда лучше, чем наш. — У нас нет плана, только наметки. — Так, а я о чем? Джеймс выдохнул. Он изучал карту, сам не зная зачем, в голове раз за разом прокручивались слова Стива. Молчание повисло в участке, но ни шериф, ни Барнс не спешили его нарушать. Им обоим нужно было подумать над всем, что так внезапно свалилось на голову. Но их планам не суждено было сбыться. Несколько минут спустя в участок зашел Питер, испуганным взглядом посмотрел сначала на шерифа, затем на Джеймса и резко направился к нему. Коснулся щеки, чем вызвал улыбку. — Что-то случилось? — шепотом спросил Питер. Джеймс помотал головой. Взглянув на Питера, он вдруг понял, что этот мальчишка перевернул всю его жизнь. Его мягкий взгляд, точные касания, и боже, как он вообще мог думать о том, что было когда-то давно, когда прямо перед ним такой подарок судьбы? Не стесняясь Стива, Джеймс наклонился и поцеловал Питера в лоб, следом крепко обняв. Он любил Наташу, но все это было так давно, как будто в другой жизни. Любил, но отпустил и открыл сердце, впустив этого кудрявого паренька. Мстить Фиску — не его вотчина, но это его долг, как человека, преданного государству, которое мэр намеревается разрушить. — Выглядишь, как испуганный волчонок, — взволнованно пробормотал Питер, когда Джеймс, накрыв его ладонь своей, притянул к губам и мягко поцеловал. — Всё в порядке, — кивнул Джеймс. Неожиданно зазвенели колокольчики, и Питер отпрыгнул в сторону, повернувшись на звук. Нельзя допустить, чтобы кто-то их увидел в таком компрометирующем положении. Они оба это знали. Но на удивление обоих, участок оказался пуст. Должно быть, Стив решил, что лучше им побыть вдвоем. — Вы договорились с шерифом, кто дежурит сегодня? — спросил Питер, всё ещё опасаясь подходить слишком близко. Джеймс так на него смотрел, что немудрено было сорваться. — Кажется, Стив собирается отдежурить сам. — Завтра твоя очередь? — Ага. Переночуешь у Старка? — Ну уж нет. Я буду с тобой, — Питер хитро улыбнулся. — В камере есть койка, если я захочу спать. — В дежурстве нет ничего веселого, ты знаешь об этом? — Знаю, но мне больше некуда идти. — Я предложил тебе пойти к Старку. — Не хочу быть там, где тебя нет. Джеймс и думать забыл о Наташе. Прошлое навсегда останется прошлым, и он мечтал, что Питер всегда будет его настоящим. — Волчонок, значит? — хмыкнул Джеймс, мягко улыбнувшись. Питер расплылся в улыбке. Заметил, наконец.***
10 декабря 1871 г. Таймли, Долина Дума Дом Тони Старка
Иногда в Тони просыпался гурман. В такие дни Стива всегда ждал хороший и плотный обед, который Старк заказывал у поваров из городской таверны. Однако сегодня он решил продемонстрировать свои кулинарные умения, чем очень удивил Стива. Параллельно с готовкой, Тони рассказывал о путешествии в Европу, где и узнал этот рецепт приготовления отбивной. Стив слушал внимательно, но выглядел таким хмурым и задумчивым, что Старк не удержался и спросил, что с ним не так. Они, вроде как, уже смирились с тем, что Блэйки сбежали, узнали планы Фиска, которые хоть и не были подтверждены, звучали очень правдоподобно. Всё постепенно вставало на свои места, ещё чуть-чуть и Фиск будет у них в кармане, а там дело за малым — найти нового мэра, а этого упрятать за решётку. — Баки рассказал мне о Кэрол, — положив руки на стол, Стив сцепил их в замок. — И о том, что у них есть план. — Серьёзно? Он решил провернуть государственный переворот без тебя? — Нет. Он всё ещё набирает людей. — Барнс, Денверс, ты. Кто ещё? — Я? — Ты никогда не останешься в стороне, — с улыбкой отозвался Тони и проткнул кусок отбивной ножом, чтобы проверить готовность. — Сэм Уилсон и Брюс. — А Брюса-то зачем вмешивать? — Как я понял, ему есть за что мстить Фиску. — Да? Надо будет спросить. Никогда не задавался этим вопросом, кстати. Интересно, почему? — Потому что ты любишь болтать о себе, милый, — Стив улыбнулся, поймав озадаченный взгляд Старка. Хмурое выражение пропало с его лица. — Но я люблю слушать. — Ну ладно, ладно, — Тони прищурился. — А меня возьмете в ваш мстительный отряд? — А у нас есть выбор? — Ну, ты всегда можешь запереть меня где-нибудь, — Старк пожал плечами, и Стив подумал, что он чертовски прав. — Но я всё равно надеюсь на снисхождение. — Тогда, ты принят. Единственное, нам как-то нужно увезти Питера из города. Ты сможешь помочь? Быстро перевернув мясо на другую сторону, Старк отложил в сторону вилку и подсел за стол к Стиву. Его взгляд заскользил по поверхности, избегая встречи с голубыми глазами Тони. Как бы шериф не хотел этого признавать, он мухлевал. Мухлевал искуснее, чем игрок в покер, потому что понимал, что это — единственный шанс и для Тони, и для Питера. — Почему я? — удивлённо спросил Старк. — Почему не ты или не Барнс? Он же его нянечка. — Ты единственный, кто сможет хоть что-то ему дать. Я же вижу, что ты оберегаешь его, как сына. Ему нужно где-то жить, нужны деньги. А у нас с Баки только старые дома и дерьмовая работа. — И когда мы должны уехать? — Пятнадцатого декабря закончится строительство дороги. Вам лучше уехать первым поездом, так безопаснее. — Если хочешь от меня избавиться, то придумай что-нибудь получше. Ты ведь понимаешь, что я вернусь? — И я буду тебя ждать. Здесь. Тони улыбнулся и, потянувшись, втянул Стива в аккуратный, медленный поцелуй, положив руку ему на шею. — Я хотел пристроить его в колледж, — признался Старк, отпрянув. — Даже нашёл один, который готов его принять с середины учебного года. — Звучит отлично. — Но мне понадобится больше, чем один день. — Я ждал тебя десять лет, Тони. Смогу еще подождать. — А что думает сам Питер? Он согласен? — Баки должен с ним поговорить, — уверенно произнес Стив, кивнув, как будто убеждая самого себя. — Барнс теперь какой-то бог, что его все слушают? Ты, Беннер, Денверс. И малыш Паркер туда же. — Они подружились, — Стив пожал плечами. Тони покачал головой, мясо на печи зашипело, и ему пришлось вернуться к готовке. Он снова продолжил рассказ о путешествиях. Стив не задал ни одного вопроса, прекрасно понимая, что хоть Старк уже всё решил, он не скажет о своем решении раньше, чем сочтёт нужным. Стив слушал, улыбался и целовал Тони, когда тот пробегал мимо. Ему так нравилась эта домашняя обстановка и хозяйственный Старк, который не ёрничает по поводу и без. Ему нравилось ощущать то спокойствие, которое дарил этот дом, и возвращаться на работу совсем не хотелось. Хотелось быть с Тони, ведь теперь он как никогда раньше понимал, что любой ужин может стать последним. Они уже закончили ужинать, когда стрелка часов медленно подобралась к девяти. Тони сидел у Стива на коленях и обнимал его, ругаясь на сбежавших Блэйков. Работать сутки через сутки это какое-то наказание и никакой личной жизни. Вот бы Стив сменил работу, тогда Тони смог бы забрать его с собой в Нью-Йорк. — Мне правда пора, — пробормотал Стив куда-то в шею, и Тони поёжился от горячего дыхания. — Баки меня убьёт. — Скажешь, что это моя вина, тогда он убьёт меня. Проблема решена. — Если хочешь, пошли со мной. Сыграем в карты. — На раздевание? — пошутил Тони, но увидев хмурую складку между бровей, слез с колен. — Мне надо переодеться. Готовка меня не любит. Старк даже не успел скрыться за дверью спальни, как кто-то постучал в дверь. Ни о чём не думая, Тони пошёл открывать. Стив остался сидеть за столом и покачивался на стуле, а потом едва не свалился, когда до него донесся голос Дональда Блэйка. — Могу я увидеть шерифа? — Какие люди, — язвительно отозвался Старк, жестом пригласив незваного гостя в дом. — Что, жена из дома выгнала? Дональд покачал головой.