Пити и Уэйд рассуждают о том, как следует давать отпор преступности (и немножко влюбляются в процессе)

— Эй, Дэдпул? — позвал Питер, когда они шли по тротуару от Дэйли Бьюгл, — ты не против, если мы отложим уроки на этой неделе? — Питер только закончил работать и с искренним нетерпением ждал возможности потусоваться с Дэдпулом, правда ждал, но домашняя работа накапливалась, и он, честно говоря, не думал, что сможет откладывать её ещё несколько дней. — Что такое, Пити-пирожочек, я тебе больше не нравлюсь? Питер засмеялся, услышав шутливый тон, но, когда встретился глазами с Дэдпулом, то заметил искорку боли в его глазах, а линия его плеч гласила о смирении. Питер открыл рот, чтобы как обычно пошутить в ответ, но в последнюю минуту вместо этого из его губ вырвалась правда. — Никогда не перестанешь. Дэдпул широко раскрыл глаза. Питер почувствовал необходимость оправдаться, внезапно осознавая, что только что сказал. — Тусоваться с тобой — это классно. Это лучшая часть моей недели, не связанная с моим J. J. J, где каждая «J» означает разные варианты «клоунской задницы», моего ночного… графика и школы. На самом деле, встречи с тобой — это то, что делает мою неделю, типа, реально сносной. Но я все еще должен заниматься другими делами, и сейчас проблема в колледже. У меня завтра экзамен, к которому я только делал вид, что готовился, мне нужно написать эссе о сексизме в «Тит Андроник» Шекспира, которое я должен сдать в конце недели, и био-проект с тремя идиотами, которые не могут правильно написать «фил» в «философия», — он глубоко вздохнул. — Окей, ладно, я сожалею об этой внезапной истерике. Дело, однако, в том, что в то время, пока ты… помогаешь делать школьные штуки терпимыми, мне все равно нужно работать. Дэдпул моргнул. — Окей. Паркер. У Питера опустились плечи. — Так что… да. Повисла пауза. — Кажется, у тебя на тарелке скопилось куча всего. Питер вспомнил очень пустой мини-холодильник под кроватью в своем общежитии. — Не уверен, что использовал бы эту аналогию, но да, я очень занят сегодня вечером. — Не возражаешь против небольшой компании? — спросил Дэдпул, и Питер выпрямился, осознав, что никогда не рассматривал этот вариант. — Если ты не хочешь… — начал Дэдпул после того, как Питер позволил паузе затянуться. — Нет! — громко перебил он. — Нет, это было бы здорово! Я не думал, что тебе захочется просто сидеть и смотреть, как я рычу на учебники, текстовые документы и партнеров по проекту, которых даже не будет, потому что они отстой. — У тебя есть вай-фай? В смысле, где мы будем сидеть? — поинтересовался Дэдпул. Питер кивнул. — Да, весь кампус к нему подключен. Я дам тебе пароль. — Тогда все ок, — ответил Дэдпул, пожав плечами. — Хочешь, сначала куплю тебе ужин? Питер подумал о своем пустом мини-холодильнике, представил заплесневелые остатки еды в нем, но все равно покачал головой. — Незачем. Договор был, что я помогу тебе, если ты меня накормишь. Сегодня я ничему тебя не учу. Тебе не придётся раскошеливаться на еду. Все просто. Дэдпул высунул язык и гневно посмотрел на Питера. — Окей, блять, малыш. Я голоден, и моя мать воспитала меня лучше, чем просто жрать перед кем-то голодным, поэтому я собираюсь купить тебе еду. Чего ты хочешь? Хот-дог? Лазанью? Корейское барбекю? — Если ты настаиваешь на ужине, я могу просто купить себе еду, — сказал Питер и вздрогнул, подумав о своем пустом банковском счете. — Абсурд, — Дэдпул широко взмахнул рукой. — Я хочу есть. Ты практически гость. Я плачу. — Мне не нужна благотворительность, — настойчиво отозвался Питер. Он не мог видеть глаза Дэдпула, но у него было отчетливое чувство, что тот закатывает их. — О, давай же, Пит. Это не благотворительность, это… я не знаю, милость? Питер скрестил руки на груди. Он чувствовал волну раздражения, нарастающую в груди, всю жизнь говорящую ему о том, что людям он нравится только потому, что умнее, потому что мог каким-то образом помочь им, с помощью домашней работы или алиби. Целая жизнь людей, не дававших ему ничего, если только они чего-то от него не хотели. Целую жизнь люди спрашивали, что Питер может дать взамен, и Питер ничего не хотел, ничего не хотел из милости или жалости, потому что это означало, что когда-нибудь Дэдпул придет к нему за чем-то, и он будет чувствовать себя обязанным сделать это, и он не хотел чувствовать себя обязанным тусоваться с кем-то, чья компания ему нравилась, особенно с Дэдпулом. Только не с ним. — Миленько, — протянул Питер, разбирая свое раздражение на частицы, которые по отдельности бесили не слишком сильно, чтобы он не чувствовал себя стремно. Дэдпул замер, и Питер сделал еще несколько шагов, прежде чем понял, что Дэдпул не идёт рядом. Питер остановился и повернулся, чтобы увидеть Дэдпула, стоящего с поднятыми плечами и головой, откинутой назад, как будто готовясь к бою. Питер почувствовал укол вины и шагнул к бывшему наемнику. — Я могу быть милым, — процедил Дэдпул тихим, сдержанным голосом, но, наверное, и сам не верил в это. Раздражение Питера ушло в момент, вытесненное виной и ужасом. Он опустил руки. — Это не то, что я имел в виду. — Я могу быть очень милым, — продолжил Дэдпул, как будто не слыша Питера. — Я могу быть самым хорошим. Я хороший парень. Очень хороший парень. — Я знаю, — тихо ответил Питер. — Я знаю, что ты хороший. Питер посмотрел на Дэдпула, который, такой высокий, нависал над ним, как будто собирался угрожать, но все, что Питер видел, это боль. — Я знаю, что ты хороший, — повторил Питер. — Я не это имел в виду. Я просто не хочу… — Питер вздохнул, внезапно почувствовав себя смешным. — Что? — выдохнул Дэдпул, но прозвучало скорее утверждение, чем вопрос. Он стоял напряженно, он выглядел больше, страшнее, он выглядел так, словно мог причинить вред, если бы хоть на секунду подумал об этом. Питер улыбнулся мужчине. — Я не хочу чувствовать себя обязанным. Не хочу неравных отношений. Дэдпул резко расслабился. — Ой. Ты идиот, — произнёс он так, словно это было какое-то объяснение. Или откровение. Он улыбнулся. — Эй, — оскорбился Питер, — я уверен, что ты пытаешься заставить меня чувствовать себя лучше или что-то в этом роде, но это не работает. — Ты идиот, — пояснил Дэдпул, — потому что это не неравные отношения. Это дружба. Боже, Пити, не делай меня эмоционально зрелым в этом разговоре. Я не думаю, что мир сможет с этим справиться. Питер закатил глаза. — Конечно, мы друзья, я понимаю, что это, — он махнул на дорогу. Дэдпул раздраженно вздохнул и двинулся вперед, чтобы обхватить пальцами руку Питера, прежде чем продолжить их прогулку. — Ты идиот, — повторил Дэдпул почти ласково. — Мы друзья. Не имеет значения, буду ли я покупать тебе еду постоянно или ты будешь обучать меня этому дерьму. Дружба — это не то, что ты можешь притащить и выставить на стол, как закуску. Это не обмен, идиот. Если бы это было так, у тебя было бы гораздо больше оружия, чем у меня, а это не так, так что нет. Здесь нет компромиссов, она просто существует, — он снова высунул язык. Питер слегка покраснел, чувствуя себя идиотом, пока Дэдпул продолжал говорить ему очевидные вещи. — Ох, — бросил он, надеясь, что бывший наемник прочтет согласие Питера в этом слоге и отпустит его. — Если бы у меня не было денег, я бы не стал и предлагать, — продолжил Дэдпул. — Точно так же, как знаю, что ты не будешь предлагать накормить меня, потому что знаю, что у тебя нет на это денег, детка, — Питер снова покраснел и открыл было рот (возможно, чтобы предложить купить еду Дэдпулу), но Дэдпул не дал ему вставить и слова, — и таким образом, я плачу, потому что могу это сделать. У меня так много денег, что я не знаю, что с ними делать. Я имею в виду, я покупаю всякие штуки, я покупаю нам еду, а иногда еще пушки, а потом фартуки, и платья, и хомяков, и еще больше пушек. Но у меня есть денежный запас, поэтому мне не о чем беспокоиться. — И я просто… — попытался беспечно ответить Питер, — должен признать поражение? — Йеп, — хихикнул Дэдпул. Питер улыбнулся. — Звучит не очень равноправно. — Да боже, ты, мой маленький орешек, просто забудь! Математика не ответит на все твои вопросы! Нет, не смотри на меня так оскорбленно. Не все должно быть одинаковым. Мы друзья. Ты не какая-то странная проститутка, где я плачу тебе за выполнение определенных обязанностей или что-то в этом роде. Ты сказал, что ты не проститутка. Ты поклялся! — Я не проститутка, — согласился Питер, стараясь удержать лицо. — Ну вот, малыш. Ты не продаешь свои услуги. Я не покупаю тебе еду в качестве оплаты за уроки, — Питер посмотрел на него. — Ну, больше нет. Или ты говоришь, что если я не куплю тебе еду, ты перестанешь давать мне уроки? — Конечно, нет, — произнёс Питер и не смог не звучать шокированным из-за такой откровенности. Дэдпул пожал плечами, что Питер истолковал как «Ну, вот и все». Питер вздохнул. — Я в порядке. Мне жаль. Так что, эм, что на обед? — в конце голос дрогнул, и Питер потер затылок. Дэдпул остановился, и, поскольку они все ещё держались за руки, он остановил и Питера. Питер посмотрел на мужчину, а затем последовал за пальцем Дэдпула, указывающим на ресторан, перед которым они остановились. — Итальянский? — спросил Питер. Дэдпул кивнул. — Я хотел чимичангу, но кое-кто, — постучал он по лбу, — сказал, что мексиканская кухня каждую ночь напугает тебя. Так что лазанья. Я знаком с владельцем, — он пожал плечами. — О, — сказал Питер, смущенный, но спокойный, — круто. — И правда круто, — согласился Дэдпул и распахнул дверь, увлекая за собой Питерa. — Это очень круто, потому что Дона любит меня и дает мне столько лазаньи, сколько я могу съесть, а это значит, что она даст и тебе столько лазаньи, сколько ты сможешь съесть, что удивительно, потому что, эй, еда! Ресторан был маленьким и тёмным, и за стойкой стояла низкая девочка позднего подросткового возраста с гладкими черными волосами, стянутыми в конский хвост. — Закажете столик на ужин? — спросила она, не удивившись при виде мужчины, вооруженного оружием, в маске, стоящего перед ней. — Не сегодня, Камилла. Мы просто хотим… — он взглянул на Питера оценивающим взглядом, — тройную порцию лазаньи. И передай Доне лучи моей любви. Камилла ухмыльнулась и вышла из-за стойки, чтобы отдать заказ. Когда она вернулась, за ней следовала высокая внушительная женщина с такими темно-рыжими волосами, что они были практически пурпурными, в длинной драпированной юбке. Она подошла к Дэдпулу, скрестила руки и плюнула ему на ботинок. — Что ты здесь делаешь, личинка? Питер поднял бровь. Имел ли в виду Дэдпул именно это, когда сказал, что знаком с владельцем? Скорее, владелец его презирает. — Дона! — воскликнул Дэдпул и с волнением взмахнул руками, чуть не ударив Питера по лицу. — Мы не виделись слишком долго, мой вишневый цвет, мой сладкий кардамон, моя бутылка трехлетнего Бакарди, которая стоит запечатанной на холодильнике с тех пор, как я ее купил. Ты прекрасна, как в день, когда мы встретились. Ее лицо исказилось в ужасающем выражении, и это напомнило Питеру о Мэри Джейн, когда ее обвиняли или когда кто-то недооценивал ее, потому что она девушка. Страшно. Может быть, это фишка всех рыжих? — Дэдпул, если я больше никогда тебя не увижу, это случится очень скоро, — она отступила на шаг, словно загорится, если просто постоит с ним рядом, или что-то такое. — Ты уйдёшь и никогда не вернешься, ты, progenie del diavolo*. Надеюсь, ты умрешь, покрытый слизью и собственным дерьмом, крысиный ублюдок. Дедпул нахмурился в раздумьях, а затем выражение его лица прояснилось, и широкая улыбка растянула лицо. — Сын дьявола? Что-то новенькое! Мне нравится. Питер не был уверен, что ему делать. Он привык противостоять людям, и ему не нравилось то, что женщина, Дона, говорила Дэдпулу, но Дэдпул, казалось, не возражал. На самом деле, он даже находил это интересным. Питер решил, что лучшее, что можно сделать, — это просто позволить этому продолжаться, пока он не поймет, действительно ли Дэдпул в порядке, пока его называют порождением Сатаны, или он притворяется. Питер посмотрел мимо бушующей женщины на девушку, стоящую за стойкой. Дэдпул звал ее Камиллой. Она, казалось, совсем не волновалась и печатала что-то на своем телефоне, выглядя заскучавшей. — Miserabili pezzi di merda**, — выплюнула Дона, и Дэдпул странно засмеялся. — Ты тоже, сладкие щечки, — отозвался Дэдпул, и Дона усмехнулась. — Я собираюсь схватить тебя за яйца, а потом столкнуть с крыши. — О-о, — просюсюкал Дэдпул, — звучит странно. В зал вышел человек в белой куртке шеф-повара с двумя пластиковыми пакетами, в которых были упакованы пенопластовые контейнеры. Он обошел Дону по широкой дуге и передал обе сумки Дэдпулу. Мужчина улыбался, и в его глазах светилось куда больше, чем просто проблеск веселья. — Мистер Дэдпул, это вам, — сказал он. — Огромное спасибочки, Никколо. Мужчина наклонил голову. — Все для вас, мистер Дэдпул. Дона все плевалась оскорблениями на итальянском, и Питер мечтал узнать перевод, потому что некоторые из них звучали очень интересно, и всегда хорошо знать оскорбления на как можно большем количестве языков. — Итак, — сказал Дэдпул, поднимая обе сумки, — спасибо за еду. Сколько я вам должен? — Che cazzo***, ты знаешь, что твои деньги ничего для меня не стоят, — отозвалась Дона с усмешкой. — Верно, мистер Дэдпул, — ввернул Никколо. — Мы бы никогда не заставили вас платить за еду. Не после того, как вы помогли нам. — Figlio di puttana****, — прорычала Дона. — Теперь убирайся отсюда. Я больше никогда не хочу тебя видеть. Она повернулась к Питеру, когда Дэдпул начал отходить. — И ты, его друг, твои деньги тоже не годятся, — она унизительно обнюхала Питера. — В следующий раз, когда придешь, получишь панна-котту. Это вкусно. Не приводи этого человека. Я ненавижу его, — она звучала так недовольно, что Питер не смог удержаться от улыбки, пока шел за Дэдпулом. — До свидания, мистер Дэдпул, — весело воскликнул Никколо. — Хорошего дня, — добавила Камилла таким же добрым тоном. — Я вас всех люблю! — крикнул Дэдпул, переступая через порог. — Помните обо мне, когда я уйду. — Уходи! — выкрикнула Дона. — Убирайся отсюда, ты, abominio*****! Ты мне отвратителен! Дэдпул очаровательно засмеялся, и Питер не мог не присоединиться, когда дверь захлопнулась от крика Доны. — Что это было? — поинтересовался Питер, задыхаясь, когда они шли по улице. Он потянул одну из сумок в руках Дэдпула, пока экс-наемник не передал ее ему. Если больше никак не помочь, Питер мог нести еду. Дэдпул пожал плечами. — Существовал небольшой наркокартель, который нападал на окрестности. Никколо чуть не умер во время драки, пока я не вмешался. Спас его, устранил картель. Теперь Дона дает мне бесплатную еду. Никколо — ее любимый шеф-повар, может быть, ее парень, может быть, племянник, в зависимости от того, кого ты спрашиваешь. Питер ухмыльнулся. — Похоже, ты уже герой для кого-то. Дэдпул пожал плечами, но его поза выглядела скорее застенчивой, чем легкомысленной. Когда он ничего не сказал, Питер продолжил. — Почему она так кричит на тебя, если ты ей нравишься? Типа, она благодарна, но она все еще ненавидит тебя? Это то, что я не понимаю больше всего. — О, — легко ответил Дэдпул. — Ну. Я разбил ее лучшую бутылку с Маскато над ее головой. После этого она никогда меня не прощала, — он пожал плечами. — Но она все еще любит меня и дает мне бесплатную еду. Честно говоря, с Доной все выглядит так, будто чем больше она на тебя кричит, тем больше любит. — Хм-м, — беззвучно выдохнул Питер. — Кажется, это не вся история, но я не против сменить тему. Так. Я должен спросить, увижу ли я ее снова. — Ты должен снова увидеть ее, малыш, — сказал Дэдпул. — Она сказала, что даст тебе бесплатную еду, охотно подаст тебе свою лучшую панна котту. За это нужно умереть, Пити! За это умереть достойно! — Ладно-ладно! — ответил Питер, подняв руки в поражении. — Схожу туда когда-нибудь. — Черт возьми! — воскликнул Дэдпул. Питер закатил глаза. — Иногда я думаю… Паучью интуицию Питера покалывало, но сейчас он был Питером Паркером, а не Человеком-Пауком, и поэтому не смог увернуться от человека, который вот-вот столкнется с ним, не выглядя подозрительно. Человек выходил из здания и врезался прямо в Питера, и Питер упал бы, наверное, разбросав лазанью по всей улице, если бы Дэдпул не поймал его. — Спасибо, — улыбнулся Питер Дэдпулу, но его прервал знакомый голос. — Эй, смотри, куда идёшь. Паркер? Это ты? — лицо Флэша Томпсона замаячило перед Питером. — Это ты! Пуни Паркер, что ты здесь делаешь с этим уродливым спандексом? *** Учим итальянский с Доной: * дьявольское отродье ** жалкий кусок дерьма *** что за хрень **** сукин сын ***** мерзость