Крыша, Макс, Огни Святого Эльма

Дэни обожал ночные прогулки. Особенно, когда был сильный ветер. Казалось, вот он тебя сейчас подхватит, как пушинку, и унесёт в неведомые дали, где нет камер, концертов, фанатов. Есть только музыка в самом чистом её проявлении: в шуме моря и ветра, в шелесте листьев, в хрусте подмёрзшей травы под ногами. Но сегодня был дождь. И, может, многие его считали весьма эстетичным для того, чтобы сесть на широкий подоконник с кружкой какао с мини маршмеллоу и задумчиво смотреть вдаль, или читать старенький, потрёпанный жизнью детектив, но Даня в их число не входил от слова совсем. Широкого подоконника в гостинице не было, мини маршмеллоу он забыл ещё в Краснодаре, а все детективы из маминой библиотеки он мог цитировать постранично. Поэтому дождь жутко бесил. Даня и в дождь гулять бы пошёл, но если он простудится и посадит связки, то плакал осенний тур и гонорары. Так что приходилось обиженно листать ленту в Инстаграме и уничтожать конфеты, подаренные фанатами. Гулять сегодня не пошли даже Свобода с PLC. Всё же есть у них мозги. Сидели на полу номера и перебирали подарки Максима. Кристина что-то непрерывно строчила в телефоне, Назима вышла в коридор поговорить с дочкой, Софи с Леной заснули, Родиону захотелось кофе, Хабиб продолжал снимать новый влог, а Олег куда-то смылся. А Дане было очень скучно. Лучше бы конечно выспаться, завтра рано вставать, но спать не хотелось совсем, да и смог бы он заснуть под стук клавиатуры не телефоне Крис и хохот Макса, доносящихся из соседней комнаты? Как только Дэни решил, что всё-таки надо поспать, дверь в комнату с грохотом распахивается, заставляя Данины конверсы отлететь куда-то под батарею. В номер вваливается Терри и начинает что-то судорожно искать в своём чемодане. Дэни боится даже пошевелиться, зрачки у Олега аномально расширены, а сам он выглядит как безумный, и, к слову, он полностью мокрый. Даня недоумённо поднимается на локтях. Неужели он гулял под дождём? Буквально в ту же секунду Терновой резко оборачивается, да так, что Дане кажется, что-либо парень сейчас сломал себе шею, либо стал совой в прямом смысле этого слова.  — Данечка! — от аномально громкого и весёлого голоса Олега Бурцев изумленно подскакивает, — Хорошо, что ты не спишь. Я нашёл такое место! Вставай быстрее, одевайся, давай, давай, а то всё пропустишь, ну же, вставай. Дэни изумлённо вытаращился на не в меру счастливого парня  — Что? Куда? Олеж, что с тобой?  — Со мной? Я в порядке. Пойдём, быстрее. Дань, ну пожалуйста. — Олег как-то совсем по-детски тянул полусонного парня за рукав чёрного лонгслива. Кое-как отыскав под батареей свои кеды, едва успев захватить куртку, Бурцев полетел за перевозбуждённым Терновым куда-то вверх по винтовой лестнице отеля. Олег продолжал тянуть его за собой, растянув рукав до невозможности. Лестница будто была бесконечной, но Дэни казалось, что они двигаются на сверхсветовой скорости. Пролетев ещё несколько ступеней, Терри с лёгкостью распахивает тяжёлый люк и вытаскивает Даню за собой на мокрую крышу. Дождь мгновенно намочил кофту и кеды, которые совершенно не ожидали оказаться под дождём. Но Терновой не остановился. Бурцева потащили куда-то за лифтовые пристройки, дождь усилился, превратившись в ливень. Наконец, Олег замер почти у самого края крыши. Даня выглянул из-за спины Тернового и удивленно выдохнул. На крыше был размещён слегка грязный прозрачный шатёр, посреди которого стоял потрёпанный выцветший красный диван. Терри снова потянул Дэни, на этот раз уже за руку, за собой на диван и с придыханием произнёс:  — Смотри. Бурцев перевёл взгляд на небо. Заострённый небоскрёб перед ним будто пылал ярким светом. Он был окружён сеткой из бело-голубых молний. В воздухе потрескивало электричество, что-то шумело и свистело. Это было невероятно красиво. Даня забыл, как дышать, только изумлённо таращился на горящий небоскрёб, всё сильнее сжимая руку Олега. Продлилось это не больше минуты, но ещё минут пять Бурцев пытался прийти в себя от увиденного. Он дрожал всем телом, всё сильнее прижимаясь к Терновому.  — Огни Святого Эльма, — прошептал Терри лишь на пару тонов громче шума дождя, — уже второй раз. Великолепное зрелище, правда?  — Это стоило того, чтобы вытащить меня из постели. Ничего подобного никогда в жизни не видел. — выдохнул Даня, переводя взгляд с потухшего небоскрёба на своего друга. — А ты?  — Пятнадцать лет назад, когда гостил у дедушки. Тогда я для себя решил, что когда я увижу это снова, это будет значить то, что я нашёл свою судьбу. Я не верю в сверхъестественное, знаки судьбы и прочее, но я верен своему слову. Ещё я пообещал, что обязательно покажу это тому, кого полюблю больше собственной жизни. — Олег опустил взгляд, сжав Данину руку сильнее. Дэни восторженно выдохнул. По щекам потекли слёзы.  — То есть ты хочешь сказать…?  — Дань, ты мне нравишься, даже больше, я влюблен в тебя. И я хотел бы, чтобы ты был моим парнем, хотел бы держать тебя за руку, касаться тебя каждую секунду, водить тебя на свидания, обнимать тебя. И я хотел бы поцеловать тебя, прямо сейчас, если ты позволишь? Бурцев широко улыбнулся, притягивая Тернового за воротник, и целуя так, будто ждал этого момента всю свою жизнь. А может так и было? *** С тех пор свидания на крыше стали их маленькой, почти семейной традицией. Не было ни одной крыши отеля в России, где бы они не проводили свидание: иногда с едой на вынос из ближайшего ресторана или забегаловки, иногда со сладостями от поклонников, а иногда и просто так, в обнимку, с одной подушкой на двоих. Они почти никогда не выходили гулять с ребятами, Данина любовь к ночным вылазкам уступила место крыше и его парню. Они до сих пор не могли поверить, что они вместе, каждую минуту тянулись за маленьким подтверждением: поцелуем, касанием, мимолётным взглядом, личной, особой улыбкой. Приходилось скрываться от всех: от друзей, начальства, фанатов, родственников. Покой давала только крыша. И вот в один из таких вечеров пара сидела на краю крыши, Даня, прислонившись спиной к груди Олега, и Олег, обнимая своего парня поперёк живота. Бурцев нехотя прерывая приятную романтическую тишину вполголоса спрашивает у Тернового:  — Олеж, как думаешь, кто-нибудь о нас догадался? Из тени лифтовой пристройки доносится необычайно знакомый громкий голос:  — Да все уже, блин, догадались, конспираторы хреновы.  — Макс?! — в один голос воскликнули парни.  — Да кому вы нужны. Я покурить вышел. Все знают. Все из Песен, фанаты, даже родственники. Только родители не в курсе, Слава Богу, вашей Санта Барбары. Вы видели сколько фанфиков по вам на Фикбуке вообще?! По нам с Серёжей меньше. Кристина в соавторстве с твоей, Олег, сестрой уже пятый макси пишет по вам двоим, герои-конспираторы. Ева вообще председатель вашего фан-клуба. А видосов, артов, вайнов сколько?! Вы хоть постарались бы не палиться. Не отлипаете друг от друга 24/7, в движухах не участвуете, постоянно наедине где-то в своём мире, номер всегда совместный, и сценический тоже. Дэни хоть старается не палиться: где-то с Родионом, где-то с Хабибом, в сторис, в движухах участвует, а ты, Терновой, что думаешь, мы тупые что ли? Ты хоть раз не смотрел на него, когда он был в поле твоего зрения? Ты хоть раз не касался его, когда он был на расстоянии вытянутой руки? Интервью, сториз, посты — везде Дэни, Дэни, Даня, Дэни. Если ты думал, что не палишься, ты блин конкретно палишься. Всё. Можете не пытаться при нас делать вид, что вы не вместе.  — Ну вот, Дань, — улыбнулся Терри, — проблема с каминг-аутом решена. Теперь их можно приглашать на свадьбу. Дэни подавился воздухом.  — Что? Олеж, это сейчас ты мне предложение сделал? Олег, словно фокусник, вытащил из кармана брюк небольшую алую коробочку.  — Ты против? — удивляется Терновой.  — Я только за. — отвечает Бурцев, надевая аккуратное колечко на палец.  — Не хочу прерывать вашу идиллию, — слегка огорчённо отзывается Макс, — но кольцо придётся периодически снимать. Лейбл и фанаты знать об этом не должны.  — Ничего. Когда они будут готовы, они узнают. Главное — мы вместе, и вы нас поддерживаете. Ведь поддерживаете? — наигранно угрожающе спрашивает Даня.  — О да, особенно Кристина. Сейчас её визг услышат даже во Владивостоке. Все дружно залились хохотом.