Tutte le strade portano all'inferno

Тсуна со скучающим видом наблюдала, как в ее кабинете суетятся рабочие, вставляя в пустующие проемы новые окна и сгребая в кучи строительный мусор. “Мусором” биологическим занялся CEDEF, собираясь выяснить, кто же нанял незадачливых наёмников. Их самих уже аккуратно запихали по багажникам (особо отличившихся — утрамбовали в мешки) и тихо вывезли за пределы особняка. В свои двадцать пять Савада уже официально возглавляла крупнейшую криминальную семью Италии и легким движением руки (или пистолета) меняла расстановку сил в мире. За ее хрупкой спиной — Хранители, Вонгола, Вария и минимум двое Аркобалено. Что, конечно, нравилось далеко не всем. В течение их богатой и насыщенной событиями истории только одна женщина забиралась так высоко, и та — чистая итальянка. Пойди все своим чередом — быть Тсунаеши женой одного из сыновей Девятого, но те — к счастью, то есть к сожалению — своевременно скончались, и теперь кольцо удобно сидело на узком пальце. Да и идея поручить воспитание Реборну сыграла не последнюю роль. Большинство возмущенных заткнулось и попряталось по углам, когда она разгромила Мельфиоре и ввела их в свои же подчиненные. Как, когда и зачем осталось загадкой для всего мира мафии, но пикнуть в сторону Джессо все откровенно опасались. Но небольшая часть все еще рыпалась, пытаясь показать всему миру — не стать презренной женщине настоящим боссом. Они сыпали проклятиями у нее за спиной, пытались подставить и гадили по мелочи, не решаясь высказать мнение в лицо "жалкой девчонке". И, когда хватало гонору, нанимали отряды... Поэтому Тсуна не держала охрану. С теми, кто не согласен, нужно разбираться своими руками. Она с любовью погладила перчатки. Ее все устраивало. Даже периодические нападения вносили какой-то особенный шарм в жизнь и не давали скатиться от мафиозной романтики к унылому криминалу. Вот только всё не устраивало других.

***

— Так больше не может продолжаться, — грохнул по столу Ёмитсу. — Ты — лицо Вонголы! Посягать на Десятого, значит посягать на Семью. Тсунаеши, хватит валять дурака! Ты меня слушаешь?! Тсуна закатила глаза. Отец напоминал ей беспокойную наседку. Даже Нана меньше пеклась о дочурке, осознав — наконец! — что та выросла. Но Советник упорно старался наверстать годы своих упущений в воспитании, и не делал поправки на то, что поучал он Десятую Донну, а не забитую школьницу. — Пусть спросят своих боевиков, насколько удачно прошли их нападения. Ах, мы же отдали их Верде! Отправьте заказчикам, что осталось. Нельзя хоронить пустой гроб. Пусть даже закрытый, — Гокудера зло затянулся. Дым у него шел чуть ли не из ушей. Кажется, Хаято злил не сам факт нападения — хотя и это тоже, ведь его самого на тот момент при Донне не было, — а то, что последует дальше. “Дальше” немало раздражало и саму Тсуну. Это стало почти традицией. Собрание по безопасности босса после каждого покушения, где в одну комнату набивались все, кто только мог, а затем с цивилизованного разговора постепенно скатывались к воплям и швырянию мебели со стрельбой в потолок. Которое, к тому же, всегда заканчивалось одним и тем же. Тсуна отсчитывала секунды, в ожидании. Кто же поднимет скользкую тему первым? — Тебе нужно выйти замуж, — завершил Реборн, игнорируя пыхтение за спиной, заставляя замолкнуть всех остальных, — Ради Семьи. Десятая молча отхлебнула из чашки. Жаль, что это чай разбавлен коньяком, а не наоборот. Наконец, когда тишина стала совсем гнетущей, а волны от ее Урагана ощутимо кололи кожу и дисгармонировали с арктическим холодом, исходящим от ее Советника, Тсуна максимально спокойно ответила: — Я победила в конфликте колец. Ради Семьи. Отправилась в будущее. Ради Семьи, — в глазах плясало пламя. — Кто смеет умалять мой вклад в Вонголу? — Никто и не пытается, — Ёмитсу устало опустился напротив, не выдержав прямого взгляда дочери, — но не только от этого зависит положение… — Тебе больше не шестнадцать, Тсуна, — оборвал бывший репетитор, намеренно сокращая имя Донны и как бы чуть надавливая своим и без того немалым авторитетом,— нельзя решать все с помощью кулаков или пули в лоб. Ты — больше не претендент и тем более не Занзас, ты — Десятый глава. И сама прекрасно это понимаешь. Тсуна знала, что ее “шестнадцать” прошли почти девять лет назад. И что пора завести своего, или начать готовить неродного Наследника. И для этого нужен супруг. Даже не фиктивный. Она подняла к губам чашку и внезапно обнаружила, что та пуста. Обвела глазами насупившегося отца, хмурого Гокудеру и обманчиво спокойного Реборна. Мысленно скривилась. — Я подумаю, — обречённо вздохнула Тсуна. Сил препираться в очередной раз не было, так почему бы не выиграть время? Можно дотянуть до следующего собрания. Реборн одобрительно кивнул. Как наивна она была, понадеявшись, что на этом всё и закончится. Советник Десятой Донны всегда доводил дело до логического конца. Пусть и не того, какого ожидали все остальные.