Tutte le strade portano all'inferno

Когда на следующее утро Тсуна обнаружила на своем новом столе безликую папку без каких-либо обозначений, она почувствовала, что это — темный пластик и сорок пять файлов — начало конца. Интуиция ее никогда не подводила. Она, чуть не перекрестившись, пересилила себя и открыла-таки свой собственный ящик Пандоры. С первой же страницы уткнувшись взглядом в бледного мужчину с зализанными волосами, косившим глазом и обольстительной улыбкой драгоценных металлов. Чуть расслабившись, Савада со смешком пробежалась глазами по полосатому костюмчику с кокетливой розой на боку, по стикеру сбоку — с пояснительной запиской — и, не решившись прерывать собственное веселье, решила продолжить смотр “претендентов”. Договор с Бельначе был отложен. Все были как на подбор некрасивы — что ее никогда не волновало, часть стары — что заставляло задуматься о преимуществах раннего овдовения, но, самое важное — с как минимум одним отвратительным фактом в биографии, что игнорировать уже не получалось. Интересно, кто поручил составление списка Гокудере? Такую свинью подложить больше было некому. Не Реборн же делал это, в надежде, что Тсуна реально согласится на одного из этих толстосумов-извращенцев. Она с удовольствием пролистала папку до конца, но, как и ожидала, — алмаза в грязи не оказалось. Надо бы сделать своей правой руке выговор. Или же наоборот, похвалить — пара кандидатур казались крайне привлекательными по всем параметрам (особенно тот красавчик-блондин), пока дело не доходило до подробностей биографии в общем и личной жизни в частности. Связать себя узами брака с педофилом или любителем помертвее казалось не самой привлекательной перспективой. Как и прожить остаток жизни в одиночестве. Тсуна не была дурочкой в розовых очках или же самоуверенной стервой, что бы там ни думали другие. Она даже не против выйти замуж за достойного человека. Родить ему детей. Разделить радости и горе, Семью и пламя. Но, так уж сложилось, что в четырнадцать в ее жизнь ворвался киллер-репетитор, а за ним, не давая и секундной передышки, последовали Хранители. Бедная, никчёмная Тсуна закрутилась в мафиозной круговерти и чуть было не потеряла себя. Таким образом, сначала на личную жизнь времени банально не было. А затем на страже ее целомудрия (намеренно или нет) встали все вышеупомянутые. Идиоты. Она даже не целовалась ни с кем. В двадцать пять лет. Последние пару лет, правда, она и сопротивлялась больше из упрямства. И малодушного страха, что авторитеты Девятого, Советника и отца заставят-таки прогнуться и выйти замуж за того, в кого ткнут пальцем. Но после того, как Мельфиоре опустились на колени, Тсуна заматерела душой и телом. И могла теперь выбрать сама. Время пришло! Замызганные до дыр романы отброшены в сторону и втихаря сожжены, только... Только вот кандидаты не стояли в очереди у ворот, а ее бессменный зам Хаято жаждал всех потенциальных женихов распять на кресте, нашинковать динамитом и подорвать под ее окнами. Она еще раз пролистала папку. — Хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам, разогнав Хранителей,— вздохнула девушка и потянулась к телефону. Первым в голову пришел, конечно же, Энма. Милый, кроткий, чересчур стеснительный когда-то, он тоже набрался сил и теперь медленно, но верно возвращал авторитет семье Шимон и вновь отвоевывал ей место в мире. Он видел, как выросла Тсуна, она видела его. Чем не пара? Два нескладных подростка когда-то и два босса союзных семей теперь. Да и его несмелые взгляды грели ей душу, чего уж тут. И в данном случае Тсуна могла быть уверена, что перетягиванием одеяла ее супруг заниматься не будет, чем точно грешен один... Савада вздрогнула, когда под рукой завибрировало, а пространство наполнила резкая трель. От неожиданности она не успела остановиться и подняла трубку. Чертыхнувшись, приложила ее к уху. — Синьорита Тсунаёши? — Показалось, или на том конце линии нервно сглотнули? — Да, Констанция? Воцарившаяся пауза заставила сердце тревожно сжаться. Нет, пожалуйста, только не... — С-Скайрини на линии, — заблеяла секретарша. Господи Иисусе. Тсуне хотелось малодушно прошипеть что-нибудь вроде: “помехи на связи”, а затем грохнуть телефон со стола, но она кое-как взяла себя в руки. — Соединяю? — в голосе у девушки сквозила неприкрытая надежда. Объяснять причины отказа синьориты предстояло тоже ей. — Конечно, — скрепя сердце, согласилась Тсуна. Предчувствуя очередной скандал, нащупала в ящике стола успокоительное. Раньше им заканчивалась каждая их встреча. Теперь отношения перешли на новый уровень — закинуться таблетками стоило заранее, чтобы вырывавшееся от бешенства пламя сжигало кабинет немного равномернее. Занзас не зря был незаменимым боссом группы лучших убийц Сицилии и даже мира. Этот… мужчина умел и любил оправдывать самые худшие ее ожидания. — Какого блядского хуя? — светским тоном поинтересовался он.

***

Таблетка медленно растворялась в стакане, поднимаясь сонмом пузырьков к поверхности. Тсуна, придерживая трубку плечом и вполуха слушая ругань Варийского босса, немного подумав, закинула в воду еще две. По истечению часа в пустующий стакан был лихо залит коньяк. Плюс еще одна таблетка.