История Габриэллы Уолетт

Габрриелла стояла и не понимала, что происходит. В руке она сжимала острый медальон, даже не замечая боли, наносимой острыми краями нового трофея. — Все в порядке? Я слышал, как ты с кем-то говорила. — в очередной раз, Гаррет подкрался сзади, тем самым напугав Габриеллу. — Ох… Да, все прекрасно. Вот только теперь мы не выйдем отсюда. — То есть, как это не выйдем? — Двери заперты. — она отошла в сторону, дабы наглядно показать, что они действительно заперты. — Тебя нельзя оставлять одну ни на минуту… Что же, значит пойдем через камеры. В них должны быть вытяжки. — Гаррет жестом указал ей на открытые двери процедурной комнаты 4F. Габриелла убрала медальон в карман на платье и крепко сжимала правую ладонь, на которой виднелись четыре небольших пореза. Она прошла в открытую дверь, ведущую в пугающую комнату с тремя стульями посредине. На стульях были застёжки для рук и ног, видимо для того, чтобы во время процедур никто не смог сбежать. По обе стороны от двери стояли несколько шкафчиков с лекарствами и маленькие тумбы на колесиках. Но эта комната не очень-то заинтересовала Гаррета. Ему была интересна комната за стеной, к которой он проделывал такой долгий и тернистый путь. Он уже стоял около вытяжки и ждал Габриеллу. — Теперь ты не отвертишься. Тебе придется лезть, иначе отсюда не выбраться. А ведь ей и в правду было больше некуда идти. Без лишних прериканий и всего прочего, она опустилась на колени и полезла в пыльные, поросшие паутиной, недра. Когда она вылазила, то зацепилась подолом платья за разорванную решетку, некогда закрывавшую сей проход, тем самым порвав его. Беда не приходит одна… Габриелла стояла в очередной процедурной, где не было ничего, на первый взгляд, примечательного. Все теже шкафчики и тумбы, облезлые стены и пыльный пол, но вновь мягкое маковое свечение нарушало картину спокойствия. На стуле для процедур лежал шприц, от которого и исходил этот необычный свет. Он привлек Габриеллу, отчего-то ей захотелось взять его и осмотреть. Она уже протянула свою бледную руку к железному шприцу, но ее остановил Гаррет. — Помнится мне, ты осуждала меня за то, что я ворую, а теперь делаешь это сама. — Я просто хотела посмотреть… — почему-то она почувствовала себя виноватой, хотя никакого повода для этого не было. Гаррет лишь вопросительно поднял бровь и, ничего не сказав, взял штриц со стула. Одно мимолетное мгновение и он упал бездыханным телом на пол. — Гаррет! — она подбежала с нему и первым делом проверила пульс. «А ты до сих пор не видишь правды. Тебе суют все под нос, а ты веришь в чудеса. Такая жалкая, прямо как твоя мать.» — Что ты с ним сделала?! «Я не такая, какой меня выставляют. Он жив, просто видит все моими глазами. В каком-то смысле познает горькую правду. Ведь, все познается в сравнении, не так ли?» — Не такая значит. А какая же ты тогда? Безжалостная убийца или, быть может, я чего-то о тебе не знаю? «Ты видишь только то, что хочешь видеть. Впрочем-то, мне плевать, думай, что хочешь. Все равно скоро все закончиться. Ты ничего уже не сможешь изменить. Никто тебе не поможет. Одни и те же ошибки, один конец… Прощай, больше я тебя не потревожу.» Как только Эрин растворилась во влажной солёном воздухе, Гаррет очнулся. — Я думал, она умерла… Лучше бы так и было, то что она пережила — хуже смерти. Габриелла не успела ничего ответить, она услышала шаги и звук, похожий на тяжёлое избиение. В общих чертах, все так и было: один из психически больных забил насмерть другого и уверенным шагом направился к процедурной, где тиши воды ниже травы сидели Гаррет и Габриелла. Им сказочно повезло, что он решил не заходить в их комнату и завернул в соседнюю. — Но здесь же все должны быть мертвы… — шепотом произнесла Габриелла — Видимо, кто-то оказался очень живучим. Нужно выбираться отсюда. Я подкрадываются к нему и оглушаю, а ты не высовываешься, пока я не подам сигнал. Понятно? — Понятно. Гаррет натянул черный платок на пол лица и покрался на корточках к двери соседней процедурной. Габриелла же тихо сидела на полу и боялась издать лишний звук. В воздухе безмятежно и свободно летали пылинки и частички пепла, оседающие с каждым вздохом в груди Габриеллы. Она вертела в руках медальон, а в голове эхом проносились обрывки фраз загадочной девушки. «Где я могла ее видеть? Она кажется мне знакомой. Почему мне все говорят, что я должна что-то узнать?» Она услышала тихий, но отчётливый стук, доносившийся из-за стены, это означало, что ей пора идти. Габриелла поднялась на ноги и, отряхнув платье, вышла из комнаты. В соседнем помещении ее ждал Гаррет с новым трофеем. Кольцо со слоновой костью «Ирен» отражалось в его довольных глазах. — Надеюсь, что здесь больше никого нет. — голос Габриелла немного дрожал от вида оглушенного сумасшедшего, лежавшего в двух шагах от нее. — Я бы не был так уверен. Лучше уходить отсюда. Я иду первый, ты идешь сзади и стараешься не шуметь. — Ну, что ж, вперёд. Гаррет вышел первый, затем Габриелла на ватных ногах. Каждый ее шаг мог стоить их жизней. «Как бабочки в папоротника летом» — слышалось откуда-то из комнаты, через которую они с трепетом проходили. «Что хранят эти стены? Сколько страданий и криков о помощи они в себя впитали? Я перестала считать после двух лет здесь проведенных. Сейчас это уже не важно. Все мертвы, все застряли здесь, в окружении себе подобных. Лимб человеческих душ и страданий. С каждым годом нас все больше. Живые думают, что найдут здесь что-то дельное, особенное: богатство, ответы, но находят лишь смерть и бесконечное скитание по мертвым коридорам. Люди так глупы… Я — так глупа…» Скрип старых тросов лифта резал уши Габриелла не меньше, чем собственный голос в ее голове. — Куда мы едем? — На нижний уровень. Тюрьма для особо буйных и опасных. — Скоро мы выберем и отсюда, разойдемся каждый своей дорогой. — Ты будто бы расстроена. Неужели тебе была интересна моя компания? Лифт приехал достаточно быстро, и Габриелла выскочила первой, закрывая красные от смущения щеки. Будем считать, что Гаррет не заметил этого и вышел следом, отправляясь в свое последнее путешествие по Приюту. Кромешная тьма окутала и без того мрачные коридоры. Множество маков проростали через щели между камнями, выделяясь во тьме. Маленькие островки света в черном океане безумия. Бурчание становилось все громче и отчётливей. Кто-то ходил рядом, издавая пугающее звуки. Гаррет шел первым, аккуратно ступая по холодному полу. Через два шага он остановился, озадачив тем самым Габриеллу. — Что-то случилось? — Тише… — Гаррет жестом показал ей, чтобы она замолчала. Впереди шло непонятное существо, похожее чем-то на виндиго. Пустые глазницы, наполненные маковым свечением, ничего в себе не отражали. Он шел, будто бы на ощупь. Они слепы. Его длинные тощие руки, деформированные на кистях, чуть ли не волочились по полу. Очень тощий и высокий человекообразный монстр, медленно идящий вперёд. Что может быть хуже? — Что это за монстр?! — Я думаю, что это те, кого создала Эрин. Прималь делает из людей монстров. Обращает их… — Нам нужно выбираться отсюда. Не думаю, что они дружелюбные. Как только оно ушло, Гаррет пошел дальше. Габриелла шла следом. За поворотом оказалась решетка за которой сидел этот же монстр, не понятно только, как он оказался там и протиснулся в сквозь толстые прутья. Издавая все те же странные звуки, оно неподвижно сидело на полу, всматриваясь в темноту своими глазами, застеленными белой пеленой. Но как только Габриелла включила свет, оно тут же убежало, словно это был вампир, спасающийся от солнечного света. Решетка открылась, впуская путников в свою обитель. Светлая комната, ведущая лишь в одно место, из которого уже нет выхода. Тюрьма для особо буйных пациентов. Некогда она была самым страшным местом в этом Приюте, где проживали свои тчетные дни особые пациенты. Здесь была и Эрин, натворившая немало всего. Хотя быть может она ничего и не совершала? Ведь она оказалась здесь по вине Марты, которую она не смогла простить даже после ее смерти. Гаррет снова устремился вперёд и начал обыскивать письменный стол, стоявший прямо по середине от входа. Габриелле было жутко, как никогда. Она чувствовала приближающуюся опасность, которая наступала ей на пятки. «Осталось совсем чуть-чуть. Два шага вперёд и ты у цели… В этот раз ты должна дойти до конца… Прошу тебя, Габриелла!» Холодок прошёлся по ее спине, она не замечала ничего вокруг себя и просто шла вперёд. Она вышла на небольшой «балкон», с которого было видно всю тюрьму, по которой свободно расхаживали монстры, прячущиеся в темноте ее кошмаров. — Я видел много тюрем. Но ничего подобного этому. — Как мы будем выбираться, Гаррет? Эти чудовища убьют при любом удобном случае. — Импровизируй. Обычно, это работает. — Ха… Отлично… — Если серьезно, то просто следуй за мной и не шуми. Гаррет ловко перемахнул через ограждение и оказался внизу. Габриелла решила сделать тоже самое. У нее не было ни сил ни желания обходить все вокруг. Все прошло достаточно гладко. Как кошка, она упала на ноги, лишь немного подвернув одну из них. Но сегодня фортуна повернулась к ней спиной. Она не успела сказать и слова, как услышала голос из-за спины. «Пришло время мести!» Все монстры обернулись на нее. С диким криком они ринулись на Габриеллу, окружая ее со всех сторон. «Нет места, где можно спрятаться… Некуда бежать…» — Гаррет, беги! — последнее, что она успела сказать… Одно мгновение и пустота. Темнота… яркий свет вдали… знакомый женский силуэт… «-Ты дошла… Спустя столько лет, ты смогла дойти до конца. Теперь ты свободна. Лимб, сдерживающий тебя здесь, разорван. Ты металась в нём, проживая этот день заново. Твоя душа не могла обрести свободу, но теперь обрела. Моя ласточка освободилась от оков прошлого. Идём со мной… к свету… — Я… Я не понимаю. Неужели, я была мертва все это время. Я не верю тебе! — Не повторяй ошибки прошлого, идём со мной. Два года назад ты уже была здесь, умерла в самом конце, не дойдя два шага до конца… Заключённая в лимб, ты вынуждена была проживать этот день снова и снова, испытывая все те же мучения. В погоне за призрачным счастьем ты обрела лишь страдания… Но теперь мы будем вместе. — Марта протянула ей руку, зазывая к себе. — Я… не могу. Я не верю в это. Это просто страшный сон… — она отошла на шаг назад. — Я не вправе заставлять тебя. Ты сделала свой выбор. Я сделала все, что было в моих силах… Прости, Гебби…» Марта ушла, оставив Габриеллу одну во тьме своих воспоминаний. Она не пошла с ней, не поверила во все, что происходит...обрекла себя на вечные скитания по лабиринтам разума, призраком, что прячится в тенях…