Когда-нибудь наступит завтра...

Впрочем, план всё же появился в новое утро прежнего дня. Появился неожиданно, когда Кили, стоя на стене вместе со всеми, наблюдал за Торином и видел, какой неистовой алчностью горят его глаза. Не то чтобы он не замечал этого раньше, просто сейчас этот факт натолкнул его на определённые мысли. Отдав приказ не покидать гору, Торин ушёл со стены, и гномы, ворча себе под нос, тоже начали расходиться. Помедлив немного, Кили отделился от всех, незаметно ускользнув даже от брата. Он шёл по извилистым коридорам Эребора, мрачно-зелёные стены обступали его со всех сторон. Эхо его шагов, взвивающееся к самому потолку, быстро рассеивалось, будто поглощаемое темнотой. Как и любой гном, Кили восхищался величием Эребора, пусть даже полуразрушенного и занесённого вековой пылью. Но, следуя пустынными коридорами, он не мог думать об Эреборе как о доме. Просто доме, в котором можно жить с семьёй, спокойно спать по ночам, не опасаясь, что вот-вот вернётся дракон и спалит всё дотла или что обозлённые соседи пойдут на тебя войной, и просто радоваться жизни. Он скучал по своему дому в Синих Горах. И больше всего на свете хотел оказаться там сейчас вместе с братом. А величественный дворец пускай остаётся тому, кто жаждал вернуть его больше всего на свете. Тому, кто сейчас просто обязан был посодействовать плану Кили. Искать Торина следовало в сокровищнице, но Кили решил для начала проверить Тронный зал – и не прогадал. Торин бродил вокруг трона, изредка останавливаясь и тяжело опираясь на подлокотники, будто вся гора давила на его плечи. Смотреть на него было невероятно жалко, но куда бы Кили ни бросил взгляд, ничто не вселяло в него оптимизма. Преодолев длинный переход, он остановился в нескольких шагах от дяди. Казалось, Торин даже не заметил его, хотя определённо должен был слышать его шаги, и продолжал оглядывать расколотую спинку трона, беззвучно шевеля губами. - Дядя, - позвал Кили, чувствуя себя очень неуютно, но мелькающая перед его внутренним взором картина смерти Фили не давала ему отступить. – Разве ты не считаешь нужным быть сейчас со своим отрядом? Торин на минуту застыл и скосил на него глаза, словно сомневаясь, не почудился ли ему голос племянника. - Ты должен руководить обороной и следить, чтобы враги не пробрались в Эребор и не похитили наши сокровища. Уловка Кили удалась: слово "сокровища" обладало поистине магическим действием, и Торин наконец поднял на племянника вполне осмысленный взгляд. - Не тебе указывать мне, что делать. - Но, дядя, сокровища… Торин одарил его неприятным взглядом: колючим, насмешливым, вызвав у Кили прилив отвращения. - Не слишком ли сильно ты беспокоишься о сокровищах, которые тебе не принадлежат? Кили непроизвольно сжал кулаки. "Да плевал я на твои сокровища!" - так и рвалось у него с языка. - Я только хочу защитить наше наследие, как ты говорил, - самому тошно от своей изворотливости, но у него нет другого выхода. Если ему не удаётся отгородить от смерти Фили и Торина на поле боя, значит, нужно просто не дать им выйти из горы. - Я отдал приказ оставаться внутри. - Но там же Даин и его воины! Многие из наших могут не послушаться твоего приказа. Ты должен сам проконтролировать его исполнение. - Вот уж не ждал от тебя таких слов, - усмехнулся Торин. – Ты не рвешься в бой? - Я всего лишь исполняю приказ своего короля. Кажется, на этот раз Торин поверил ему. Во всяком случае, он направился к переходу, ведущему к фасадной части Эребора. Кили облегчённо выдохнул. Пусть так… Пусть они переждут сражение в укрытии и пускай даже Торин никогда не избавится от своего проклятия, но если это плата за их жизни, они должны её принять. - Ну где ты там? – донёсся издалека грубоватый оклик. – Я, кажется, не приказывал тебе охранять мой трон. Кили сцепил зубы и побежал догонять дядюшку. Мрачный, как грозовая туча, Торин ходил между членами отряда, бросавшими недовольные взгляды на своего короля. Наблюдая за этой сценой, Кили почти поверил в то, что у него всё получится. Но в какой-то момент все его старания пошли прахом. Кили даже не понял, как это случилось. Он отлучился всего на пять минут, а когда вернулся, гномы уже разрушили каменное заграждение, которое сами же на днях и возвели, и ринулись в бой. Принц растерянно смотрел на развернувшееся перед ним сражение, совершенно не представляя, что ему делать дальше. Но постепенно жажда действий и нежелание мириться с несправедливостью снова взяли над ним верх. Кили захватил с собой лук со стрелами, кажущийся бесполезным в ближнем бою, и, обнажив меч, поспешил на помощь союзникам. Следуя спонтанно появившемуся плану, Кили позволил событиям до поры до времени идти так, как они шли изначально. Вместе с Торином, Двалином и Фили он поскакал на Воронью Высоту, по пути думая о том, что если на этот раз у него всё получится, он поверит в чудеса. Он отправился с Фили осматривать башни и даже не остановил его, когда тот напрямую вступил на путь, ведущий к гибели, вот только сам не пошёл осматривать нижние этажи, а вернулся на площадку к дяде и Двалину. И удивился, застав среди них ещё и Бильбо, о котором успел позабыть. - …ещё одна армия, она нападёт с севера. - Кили, где твой брат?! – бросился к нему Торин. - Он отправился проверять верхние этажи. Торин кинулся на поиски старшего племянника, но остановился в шаге от входа в башню, услышав странные звуки. Кили постарался успокоиться. Он знал, что за этим последует. Но сердце всё равно трепетало в груди, а барабанный бой отдавался вибрацией во всём теле. Кили отошёл в сторону, к краю уступа, доставая лук и стрелу. Внимание Азога будет направлено на Торина. Это и к лучшему: не нужно, чтобы он заметил притаившегося лучника. Едва Бледный Орк, держащий Фили стальной хваткой, показался в поле зрения со своими прислужниками, Кили сосредоточенно нахмурился, отчего на его лбу прорезалась вертикальная морщинка, и поднял заряженный лук. Орки не увидели его, скрывающегося за грудой наваленных камней. И только Фили, лихорадочно окинув взглядом площадку с высоты своего уступа, интуитивно скосил глаза в его сторону. Даже с такого расстояния Кили видел в его взгляде – или, скорее, угадывал – отчаянную мольбу спасаться. "Нет, братишка, ты не понимаешь. Я не отступлюсь!" Кили сжал зубы и прицелился. Он был отличным стрелком, но удача будто окончательно повернулась к нему спиной. Его заметили. Даже не сам Азог – один из его подчинённых. Он успел толкнуть своего предводителя, и в итоге выпущенная гномом стрела лишь слегка оцарапала Бледного Орка. Азог взревел и дёрнулся назад, но так и не выпустил Фили. Остальные орки тотчас же окружили его. Кили выругался. Он надеялся убить или хотя бы серьёзно ранить Азога одним выстрелом. А потом бы общая сумятица, вызванная его непрекращающимися выстрелами, должна была проложить Фили дорожку к спасению. И хотя план провалился, Кили продолжил стрелять, пока у него не кончились стрелы. Одни достигли своей цели, другие – нет, но это уже не имело значения. Вслед за наступившим затишьем Азог вышел вперёд, волоча за собой Фили, и, с озлоблением выкрикнув что-то на чёрном наречии, пронзил принца своим оружием. Кили закрыл лицо ладонями. Вернувшись в Эребор, он уже не мог заставить себя провести ни минуты в усыпальнице. Ему едва хватило выдержки донести тело Фили до горы. Поэтому, исполнив свой долг, лучник сбежал в дальнюю часть Эребора. Благо, в хитросплетении его бесконечных ходов легко можно было найти уединение. Он забился в какую-то тесную каморку и просидел там достаточно долго в компании одного-единственного тускло горящего светильника, предусмотрительно захваченного с собой. Но деятельная натура не позволяла ему провести так остаток вечера, и Кили, поднявшись и взяв в руки светильник, вышел в коридор. Возвращаться к своим не хотелось: едва представив их сочувствующие взгляды, Кили испытал прилив неконтролируемого раздражения. Никто из них, даже мудрый Балин и добросердечный Ори, и в десятой доле не сможет понять его страданий. Поэтому он отправился просто бродить по коридорам. Застоявшаяся за годы тьма неохотно отступала под натиском бледно-оранжевого свечения. Кили чувствовал себя своего рода первопроходцем. Никто из отряда ещё не бывал в этой части города: попросту не успели. Кили ступал осторожно, внимательно глядя по сторонам и в особенности – себе под ноги. Не раз ему на пути встретились зияющие чернотой обвалы и пересекающие стены трещины разных размеров, грозящие новыми разрушениями. В скором времени он понял, что попал в жилое крыло, войдя в одну из комнат. Некоторые двери были заперты и вряд ли от них уже найдутся ключи, но многие остались распахнутыми настежь. Будто хозяева в спешке покинули свои жилища. Кили невесело усмехнулся: что ж, так оно и было. Внутри комнаты царило запустение, как, в общем-то, и во всём Эреборе. Всё было покрыто толстым слоем пыли и даже при ярком свете должно было выглядеть выцветшим. Висящий на стене гобелен обветшал – уже невозможно было разобрать, что на нём изображено. Кили сделал несколько шагов и нечаянно наступил на медвежью шкуру у камина. Высохшая шерсть рассыпалась в труху под его сапогом. Здесь всё дышало прошлым, и гному суеверно казалось, что если хорошенько прислушаться, то можно уловить стоны тех, кто погиб в Эреборе во время нашествия дракона. Покои, в которых Кили находился, не ограничивались одной комнатой, но он не стал заходить дальше. Поняв, что прогулка по городу его только расстраивает, он повернул назад и вышел в коридор. Хотел уже пойти прочь, но тут его взгляд упал на дверь напротив. Она была закрыта, но в ней торчал ключ. Приблизившись в два шага, Кили толкнул её и дверь отворилась, явив проход в почти аналогичные покои. Кили попробовал повернуть ключ – замок поддавался с трудом, но всё же работал. Поначалу гном действовал из чистого любопытства, но потом в его голове созрел новый план. Основательно проверив замок, принц улыбнулся и подумал, что на обратном пути нужно будет как следует запомнить дорогу к этим покоям. "Даже не думай погибать завтра, Фили!"